Проект: Новый Мир

      Утомительная неделя была. Наруто вертел ноющим плечом вперед-назад. Совсем потерял вид он свой, отвык от тяжести винтовки, которая холодным металлом впивалась в плечо. Саске рассказывал об их дальнейшем путешествии на север в страну снега, упомянул вскользь о встрече с одним человеком и о выставке нового оружия. Наруто рассеянно кивнул со словами «ты мне просто пальцем ткни в того, кого нужно пристрелить, и я его в ту же секунду грохну», на его простоту Учиха закатил глаза и опять прозвал идиотом. Он себя умным никогда не считал, но слушать щегла, обзывающегося по сто раз, раздражало. В животе громко урчало, последней пищей была шоколадка, которую он съел под нытье Шикамару. Затем он вспомнил про кухню, у них была поочередная готовка, и список должен был быть закрепленным к дверце холодильника. Так сказал ему Сай, к которому попросил обратиться Саске еще в первый день. Это был молодой парень, наверное, возраста торговца. Они даже внешне были чем-то похожи, только Сай был светлее, как лист бумаги. У него коротко остриженные волосы, проболтался как-то, что раньше ходил с отращенными, как у Суйгецу, но на службе в один день отрезал себе их ножом просто так. Суйгецу, с которым Наруто желал познакомиться еще за перестрелкой, оказался остряком не только на словах. Клыки парня были неестественно острыми, поэтому когда он улыбался, напоминал хищную рыбу, Наруто находил это жутковатым, особенно с его круглыми и большими глазами. Он, как и Сай, был бетой и таким же высоким, худым. С чувством юмора у этих парней было все хорошо, пока Сай не решил свои шутки испробовать на Наруто, который этого не заценил и вместо этого решил подарить кулак в воздухе, который остановил Асума. Старший пафосно закуривал, просил быть терпимее к некоторым странностям ребят. Наруто запомнил его по рации, Тен-Тен жаловалась на курящего, видимо, это и был Асума, потому что других с сигаретами Узумаки не видел. Честно сказать, Наруто не понимал, что такой взрослый мужчина мог забыть здесь, но спрашивать было глупо, потому что Узумаки сам был не сильно младше Асумы. Просто он бы впал в ступор, если бы Асума после рассказа своей истории сказал бы ему ответное «а ты?». Ведь он не знал для чего вообще согласился работать на Учиху Саске. Деньги шли, как приятный бонус, а истинной причины не знал даже сам Наруто.       На уютной кухне, напоминающей по размерам и оформлением общежития, орудовал Какаши. Его руки ловко взбивали яичную смесь с молоком. В комнате стоял запах запеченной рыбы, который он ощущал еще в коридоре, рыбешка покрывалась золотистой кожурой, запекаясь в духовке. Сев за стол, он оглядел Какаши, по которому вообще нельзя было сказать, что он устал. Чуть сгорбленная спина намекала, что он сегодня нехило поработал, а может ему было просто так удобней взбивать яйца. Он был самым старшим, поэтому некая меланхоличность и апатичность к окружающим была объяснимой. Если бы не запах, то Наруто никогда не назвал его альфой, несмотря на его силу. Хатаке не унаследовал животное, навязанное природой альфийское эго. Какаши был невозмутим почти всегда, как описывали его другие. На лице неизменно была маска, любимая его водолазка. Когда он развернулся к нему лицом, чтобы положить молоко в холодильник, Наруто впервые заметил узкий, но глубокий шрам, который пересекал его левый глаз, заканчиваясь где-то на скуле. Он удивленно вскинул брови, увидев, что Какаши поймал его за разглядыванием. Благо у него были мозги не создавать неловкую ситуацию, поэтому когда Наруто естественно перевел взгляд на пол, тот обыденно заговорил:       — Ужин будет скоро, — натянул ворот и ткань, спрятав кончик шрама. — Наверное, проголодался, да?       Наруто убито кивнул, все-таки передумывая говорить о китах, которые совершали обряд танца живота, чтобы выпросить у Бога пищи.       Какаши точно улыбнулся, хоть этого и не было видно из-за маски, но его взгляд на секунду потеплел. Голос мужчины был спокойным, но не бесцветным, как у Сая, или тормознутым, как у Джуго и не шло даже в сравнение с обманчиво спокойным Саске, который пытался скрыть так свое раздражение. Какаши говорил успокаивающе, убаюкивающе, хотелось откинуть голову к стенке и слушать его, когда сил нет ни на что. Наруто подпер стул спиной к стенке, сел на него, поставив левую руку на стол, а макушкой уперся в стенку.       — Ну, и как тебе первая неделя? Нелегко, да? Но уверен, что ты быстро освоишься, ребята здесь неплохие, условия хорошие, — смесь приятно шумит, когда альфа заливает её в сковороду.       Хотелось есть, он резко схватился за китов, словив на себе довольный взгляд Какаши.       — Ребята здесь неплохие, условия хорошие, — повторил он и улыбнулся, чувствуя прилив энергии. — Но первая неделя все равно вымотала чутка, не думал, что придется с первого дня быстро вникать во все ваши причуды.       — Вот оно как.       Наруто еле поднял голову и наклонил тело вперед, поставив локти на раздвинутые колени. Он еще раз внимательно осмотрел глаз Какаши, когда тот закончил, закрыв крышкой сковородку, и развернулся к нему лицом. Облокотившись об кухонную тумбу, Хатаке видел немой вопрос в глазах Узумаки.       — Ну, спрашивай, я постараюсь ответить честно на то, что тебя интересует.       А он даже не помедлил:       — Откуда у тебя он? — Какаши уже сразу знал, что следом Наруто кивнет на его глаз.       — Это, — он провел средним и указательным пальцами по шраму. — Плата за мои неправильные поступки и память о лучшем друге.       На войне он слышал про Хатаке, его боялись и звали убийцей товарищей, но в голове у Наруто не укладывалось одно с другим. Не мог жестокий убийца говорить с такой болью в глазах о шраме, который хранил воспоминания о друге. Альфа сам как-то потерял друга на войне и закончилось всё тем, что он подал в отставку, так что понять чувства Хатаке у него получалось.       — Ясно.       Он сжал кулаки, нахмурив брови, окунаясь в те дни, когда собственная и чужая кровь заливала глаза и нужно было стрелять на удачу, потому что попробуй отвлечься и протереть глаза — умрешь. Ночной кошмар, когда не было видно небо, вокруг лишь чёрный дым и дождь из падающих конечностей. Кто боялся — умирал. Кто сомневался — умирал. Кто геройствовал — тоже умирал. Не было проверенного пути поведения на войне, чтобы остаться в живых. Лишь удача и интуиция слепо вела, а кто хотел умереть ради родины — погибали первыми без сожалений, оставляя груз ответственности на плечах выживших, которые точно больше и не подумали бы сбежать.       Хлопок в ладоши заставил встревожено выпрямиться. Какаши поставил блюдо на стол и тарелки, смачно хрустнув шейными позвонками, оповестил его:       — Ужин, Наруто, — кивнул на стол и двинулся из кухни в коридор. — Ну, а я пока позову остальных.       За столом они были похожи на большую сицилийскую семью-мафию, где каждый обиженный грозился пристрелить шутника пока тот будет спать. Наруто тоже тихо не сидел, он говорил и очень много, рассказывая глупые случаи из жизни или во время работы, смеялся над перепалками Суйгецу и Карин, комментировал спор Сая и Тен-Тен. Альфа быстро прожевывал изумительный ужин, приготовленный Какаши. Кто мог подумать, что вторым делом его жизни после стрельбы будет готовка. Оказалось, он достаточно рано начал самостоятельно жить и приходилось готовить самому. На столе был салат из листьев капусты и креветок, маринованная курица, омурайсу и мясо-барбекю с рисом. Наруто сидел по середине, по правую руку был Асума, по левую Шикамару, Суйгецу и Тен-Тен. Все это время он улавливал еще одно присутствие омеги кроме Саске и ей оказалась Тен-Тен, веселая и активная девушка. Напротив него сидели Сай, Джуго, Какаши и Карин. В центре стола безусловно сидел Саске. В отличие от энергичных ребят, которые больше спорили и шутили, он молча ел и думал о чём-то отстраненном. Почему Наруто так решил? У Учихи было очень философское и задумчивое лицо, когда Суйгецу рассказывал о том, как боялся умереть от запора, потому что не ходил на толчок целую неделю. Он завис с набитым ртом и вилкой у рта, вторая рука лежала на белой скатерти.       Наруто ловко перевернул вилку зубцами вверх и несильно тыкнул в ладонь задумавшегося омеги. Взгляд был красноречив, альфа на физическом уровне ощутил эти иглы, которые посылал ему дилер. С игривой улыбкой на лице, под внимательным взглядом омеги, он убрал кончик вилки с его ладони. Она успела немного покраснеть, и Узумаки удивился тому, какая у него тонкая кожа, а потом подумал, что на ощупь, наверное, гладкая очень. Дилер не прикасался к кому-либо без весомого на то повода, сам тоже еле терпел прикосновения. Это было заметно с первого раза, когда в его первый день Суйгецу так по-братски закинул руку на плечи омеги. Саске терпел, терпел первые три секунды, а затем грубо скинул с себя руку.       На тонкой коже были видны голубые венки, особенно на веках, когда он прикрывал надолго большие глаза. Синие маленькие вены на глазах упирались в длинные и густые ресницы, от которых падала еле заметная тень на кожу лица. Наруто ненавидел признавать что-то хорошее в подлецах, но Саске был красив, чертовски и роскошно красив. Он выглядел, не как красивый омега, который по закону жанра был соседом и простым парнем, а тем, кто ходил на банкеты, поддерживал высокоинтеллектуальные разговоры, философию Декарта. Такой омега не мог быть одноклассником, парнем с маршрутки, соседом. Только омегой высших кругов или, как бы смешно не звучало, дилером, кем являлся Саске. Не только оружейные, но дилеры в целом, редко бывали приятными ребятами. Саске ведь из благородной семьи, ему знакомы с детства правила этикета, он обучался и развивал в себе задатки лидера, его растили, как ценный вклад для их семейного будущего. «Он, наверное, даже с друзьями никогда не играл допоздна, приходя домой в порванной одежде», — с грустной ухмылкой подумал Наруто и решил в конце, что всё же лучше так, чем сиротой бегать по улицам без крова над головой.       — Если ты будешь дальше продолжать таращиться на меня так, — омега говорил шепотом и остановился, видя, как потяжелел взгляд Наруто. — Не важно.       Весь балаган за столом будто был где-то не здесь, а за стеклом и далеко от них двоих.       — Что? Что ты сделаешь? Застрелишь новыми своими игрушками? Давай.       Бабуля его всегда просила завязать с дурной чертой провоцировать всех на конфликт и драку, но Наруто не видел в этом ничего плохого.       Саске прикусил нижнюю губу и с нажимом произнес:       — Я твоему острому языку найду другое применение.       Воздух из легких вырвался наружу, Асума технично оторвался от еды и крепко ударил по спине, заставив Наруто тихо простонать уже от боли. Кашель ушел, и Асума с тихим «обращайся» закинул себе сигарету за ухо и вышел наружу. За этим всем наблюдали не только резко умолкшие ребята, но и Саске, который скрыл тихий смех за ладонью, а затем поблагодарил Какаши за ужин. Наруто выпал в осадок, потому что Саске смеялся! Не насмехался, оскорблял, а по-настоящему смеялся. И кажется это было действительно редким явлением, о чем говорили такие же удивленные глаза остальных.       Закончив с ужином, Сай словил его перед выходом, напомнив о патруле.       — Не забудь. Сегодня в паре будешь с Асумой, начнут Карин с Шикамару, вы будете после меня с Какаши, — Наруто кивнул бете, и тот со спокойной душой отпустил его.       Узумаки Карин. Ему удалось с ней один раз коротко переговорить, пока они ждали Саске снаружи торгового центра вчера на остановке. Бета рассказала о их возможном родстве, но к сожалению, Наруто не смог ей много рассказать, так как рос сиротой, а затем его подобрала Цунаде. С Шикамару получалось поболтать только по делу, в остальное время парень спал на кушетке.       Ночной патруль начинался, когда Саске официально ложился спать, и Тен-Тен, которая всегда делила с ним комнату в целях безопасности, давала всем добро по рации. Составлением очередности опять занимался Сай, каждый день смещая всех на два часа, чтобы было справедливо. Наруто, как новенького, поставили с утра к Асуме, с шести до восьми. Патрулем не занималась только Тен-Тен, у которой был чуткий сон и всегда готовый револьвер под подушкой. Она вставала в семь, за час или полтора раньше Учихи. Быстро умывалась, заплетала длинные волосы в две дульки и рубилась в любимую стрелялку на ноутбуке, пока не проснется Саске.       Наруто лежал на диване, точнее пытался уместиться. Ноги свисали чуть вниз, а руки небрежно были задраны вверх, натянув футболку следом, которая собралась на плечах, открывая накаченный загорелый пресс. Несмотря на красоту судна, почти все место занимали ящики оружия, а про комфорт тут мало кто думал, поэтому некоторые спали на теплом ковре, кто-то на диване. Спортивный материал его темно-оранжевых штанов отвлекал от сна, плюс ко всему прочему диван был кожаным, прилипая к открытым участкам кожи. Когда он только провалился в сон, рука коснулась его. Наруто инстинктивно направил пистолет на темный силуэт в комнате.       — Иди, твоя очередь, — распознав голос Сая, альфа убрал пистолет и почти сразу встал, куда сразу же завалился без задних ног бета. Уже почти неделю его так будили, но он не мог отучить себя от привычки механически вытаскивать пистолет.       Шесть утра, они посреди открытого океана уже какой день плывут по направлению в страну снега. Наруто поежился холоду и накинул свою черную легкую куртку. Они уже были близко к границе страны снега.       В коридоре его уже поджидал Асума, закуривая. Его, кажется, совсем не смущало плохо проветриваемое пространство, отсутствие пепельницы. В руках альфа держал два автомата, один из которых тут же ушел к Узумаки.       — Доброе утро, солдат, — ухмыльнулся и двинул вперед, проследив за Наруто.       — Доброе, — снял предохранитель с оружия.       Он сразу вспомнил утренние размышления о нем, о самом загадочном человеке в команде — Асуме. Альфа беспрекословно выполнял приказы Саске, меньше всего переживал, ничего не боялся и с легким наслаждением отстреливал всех, кто мешал им.       Асума, как Наруто и Какаши, тоже прошел через не одну войну, затем служил на отца Саске долгое время. Узумаки как-то пересекался с отцом омеги на военном тестировании танков, куда его с собой взяла Цунаде. Там в качестве его охраны был Асума, он точно это запомнил и не мог перепутать с кем-то другим. Саске тогда было одиннадцать лет, и он был далек от всех отцовских дел. Сейчас Фугаку Учиха занимал отстраненную позицию, взвесив всё на двух сыновей Итачи и Саске. О первом ему было известно, что он также развозит оружие и, возможно, скрыто от младшего также проводит незаконные махинации. И всё же Асума...       — Можно один прямой вопрос?       — Дерзай.       Наруто сунул руки в карманы, висящая на шее винтовка больно била по синяку на ребре во время ходьбы. Сквозь окна падал свет, он немного пощурился, посмотрев вдаль. За синей линией горизонта появлялись первые полосы света.       — Почему ты работаешь на Саске?       Громко хмыкнув, он выдохнул ядовитый дым и стряхнул пепел с сигареты.       — Вопрос, которого я ждал ещё в первый день, — они тихо обходили по второму кругу коридор, после чего они должны были стоять у комнаты Саске. — Ты, наверное, не понимаешь, что тут забыли такие ветераны войны и сражений, как я и Какаши. Так как ты тут первую неделю, могу сказать, что со временем ты поймёшь и свое пребывание, как понял я. Мне было скучно, а тут в открытом море, поджидая, что на нас могут напасть в любой момент и риск есть всегда, мне стало очень весело.       — Не припомню, чтобы я тебе говорил, что не знаю по какой причине здесь, — недовольно пробубнил альфа.       — Да? Наверное, потому что я прочитал это здесь, — и указал пальцами на глаза, громко засмеявшись над смятением новенького. — Ладно-ладно, допустим, что ты знаешь причину, и это очень круто. У каждого здесь свои причины, и если ты присмотришься, то поймёшь, насколько умен и талантлив Саске, несмотря на свои недостатки.       Да уж, Наруто согласно кивнул, недостатков у омеги было полно, но и талант парня было невозможно отрицать.       — Один из его главных недостатков, — Асума на секунду задумался, вскинув голову к еще горевшим лампам.       Решив ему помочь, альфа поспешил закончить за него.       — Уметь быть занудой и портить всем настроение? — Асума махнул рукой, пытаясь вспомнить другое. — Любовь к чистоте и томатам?       Это было тяжело не запомнить, Наруто до сих пор помнил ту дрожь по собственному телу, когда Саске с особым наслаждением выпил полный стакан томатного сока, который немного стек на белую кожу, пачкая рот и шею. В любом случае и это было неверным.       Наконец вспомнив, Асума уже у двери Учихи произнес:       — Лунатизм.       И в следующую секунду дверь комнаты отворилась и из нее выполз Саске на четвереньках в одной белой рубашке, которая еле прикрывала бедра. Глаза парня были закрытыми, но он без трудностей встал на ноги, Наруто отвернулся, ибо был не в силах смотреть на длинные молочные ноги, округлые бедра, которые скрывало два-три сантиметра рубашки. Какого черта так спокойно держался Асума, Узумаки вообще не ведал и не понимал, почему один так реагировал на омегу.       — Спокойной ночи, Саске, — сотворив фразой какую-то магию, Учиха послушно развернулся к двери, откуда следом выбежала сонная Тен-Тен и завела омегу обратно.       — Нихрена себе, — шепотом проговорил Наруто, стирая пот с шеи и до сих пор ощущая сладкий запах в воздухе. — И часто он так?       Альфа удивленно обернулся к нему впервые за это время.       — Каждую ночь, а твой вопрос говорит о том, что в твою смену лунатизм удачно тебя обходил.       Лунатизм усложнял патруль, потому что Саске мог успеть выскочить из комнаты во время смены, а Тен-Тен просто этого не услышать. Как на зло, но её чуткий слух работал только против врагов, и она не всегда могла распознать — проснулся Саске сам по себе среди ночи или снова приступы лунатизма.       — И никак не лечится? — Бред, Наруто не верил, что Учихи не в силах найти способ.       — Уйма потраченного времени и денег, но эффекта никакого не было, даже гипноз не помог. Нормально он мог спать только когда его старший брат спал с ним вместе, но Фугаку это не особо одобрял. Сам знаешь, что неправильно взрослым братьям альфе и омеге спать вместе, — и скривил лицо, не желая продолжать тему.       Альфу позабавило с каким весельем мог Асума болтать про кровь и убийства, а потом кривился и фукал, подумав о других формах извращенства. Если так поразмыслить, то Наруто бы также не допускал подобного, потому что Саске был слишком хорош собой. Он мог не заигрывать, но аура сексуальности била разрядом вокруг него, выражаясь в прямой спине, покачивающих бедрах при плавной ходьбе. Тот случай, когда один только взгляд омеги мог распознаваться, как флирт и желание. Холодный, сексуальный, скрытный и недоступный. Удивительно, как ни один из четырех альф не пытался хоть как-то повалить его. С другой стороны, может, он просто не знал правды, и тот же Джуго, к примеру, по ночам дрочил в ванне на образ Саске. Наруто даже уверен, что не удивится этому, учитывая вечное джуговское «воля Саске — это моя воля», которое заставляло Наруто бить себя по лбу.       Наруто потряс головой, отгоняя дурные мысли. Дверь комнаты снова открылась, и Тен-Тен, появившаяся в проеме, обессилено выкинула:       — Сегодня победа за Саске, я не могу уложить обратно его в кровать, — в доказательство её слов, сзади нее пристроился омега во сне, рвущийся наружу из комнаты.       Устав от этого цирка, Узумаки уверенно зашел в их комнату и закинул легкое тело Саске себе на плечо. Несмотря на высокий рост для омеги, он был перышком для альфы. Рубашка задралась, и он касался рукой поясницы, упругая небольшая задница была почти на уровне его глаз, пока голова лунатика, его руки и туловище свисали со спины. Наруто молился, стараясь не разглядывать черные кружевные трусы, и был так рад, когда положил омегу на кровать, словно выиграл олимпийского золото. Омега снова сопротивлялся и пытался сильнее зацепиться за руки Узумаки.       Тен-Тен громко охнула, когда будучи во сне Саске мощно заехал пяткой прямо ему по паху, заставив от боли альфу упасть на кровать и громко зашипеть. Сопротивления прекратились, а Наруто шумно сглотнул. Руки Саске сомкнулись на его талии.       — Невероятно, так ему всё это время нужен был альфа-мужчина, — восторженно подытожила Тен-Тен, но её чувств Наруто не разделял, и причину понимал только Асума, как единственный альфа в этой комнате помимо него.       Асума поднял руки вверх, когда Наруто и Тен-Тен посмотрели на него, будто был пойман полицией:       — Я в этой хрени не участвую.       Наруто долго кричал и просил Асуму о помощи, но тот ему так и заявлял, что своей похоронной не слышал, а значит умирать не собирался. Так его жестоко бросили, оставив с Саске наедине. Ночь Узумаки сумел выдержать, но целых пять лет он не хотел этого. Это было не так сложно, но не давало высыпаться, потому что омега все время ерзал, то толкал альфу, то прижимал.       Асума успокаивал его, говоря, что Саске может быть и вовсе против этой идеи, однако на утро омега спокойно согласился. Только попросил, чтобы альфа ложился рядом после того, как он заснет и вставал раньше него, чтобы омега не видел лица его. Любезно попросил выбрать самим главную жертву. Хотелось прибить маленького дилера, ведь когда было не нужно, он всегда ругался и уперто стоял на своем.       Всякие отмазки ребят по типу «я его вот таким щеглом помню, а ты предлагаешь спать с ним» Асумы, а затем было предательство от Какаши, который с милой улыбкой заключил, что только ему под силу с таким справляться. И даже этот Джуго, ну уверен был Наруто, что тот сопли пускает на омегу, с румянцем на щеках отказал, сказав, что это выше его сил.       Каждый из них был не уверен, что сможет контролировать себя с омегой на таком близком расстоянии, а притронуться к нему – приговорить себя к смерти. Именно поэтому они решили единогласно приговорить к подобному Наруто.       — Такие умные, я просто не могу, — зло сплюнул он, оглядывая довольных альф после недели его эксперимента с Саске.       На удивление Учиха и слова не сказал ему о домогательствах, но зато подарил Наруто полные любви комментарии: «люди придумали наркоту, чтобы не слышать твой храп» и не менее язвительное «когда заведешь пару, никогда не спи с ним после секса, ты ему травмируешь психику слюной, которая вытекает у тебя изо рта на подушку», «а потом бы убил его запахом оттуда, порой ты настолько отвратителен, что если бы не твои навыки, я бы вряд ли стал терпеть твое присутствие». Как же сильно ему хотелось взять Саске за голову и резко хрустнуть ей, свернув шею, но потом его отпускало, когда омега прекращал быть таким колючим, по-своему капризным, включая свою рабочую сторону. Такого надоедливого Учиху видела только команда, а полностью ощущал на себе лишь один Наруто. Для других он оставался холодным, скрытным, соблюдающим жесткую дистанцию торговцем оружия.       Их двухнедельное морское путешествие подошло к концу. И если они ступали на судно с теплой страны огня, то сейчас их переодетые в зимнюю обувь ноги окунулись в глубокий снег.       — Напоминаю о наших трех миссиях здесь: избавиться от конкурентов, посетить выставку и наведаться к одному знакомому, — напомнил Учиха, теплее укутываясь в синее пальто. — Обратно вылетим самолетом.       Команда облегченно выдохнула, ибо двухнедельное вояж-путешествие измотало всех. К счастью, очень редко нужно было сопровождать груз, поэтому Наруто мысленно надеялся не увидеть себя на судне ближайшие года три. Все занялись расстановкой багажа по машинам, которые подогнали люди Учихи сюда.       Наруто смотрел, пока курил, на худую фигуру омеги и челку, которая лезла ему на лицо, и он не удержался, не смог смотреть, как дилер безуспешно боролся против ветра. Саске вздрогнул, когда теплая и огрубевшая из-за оружия ладонь аккуратно завела часть челки за одно ухо, вторую за другое. Ониксовые глаза со смятением посмотрели на серьезное лицо альфы, как он слишком долго задерживал перебинтованную руку на волосах, как не замечал альфа спадающий пепел на рубашку, которую ему посоветовал купить омега. Саске сморгнул растаявший снег на ресницах и улыбнулся себе под ноги, впервые ощущая себя ребенком перед Узумаки.       Всё же он отучил Наруто от ужасного вкуса в одежде, и теперь альфа не выглядел, как странные дяди для сверстников Саске. Узумаки отошел от него, чтобы выбросить сигарету в урну. В последнее время он зачастил с этим, спасибо Асуме за это.       Наруто сунул руки в карманы пальто, которое подчеркивало широкие плечи и высокий рост.       — Идём?       Саске ему кивнул и быстро поравнялся с ним, замечая теплые перчатки на парне.       — Как это мило, перчатки.       Снег крупными хлопьями медленно падал. Альфа с ухмылкой открыл дверь машины для него, и когда омега сел в неё, Наруто ему с пошлой улыбкой сказал:       — Чтобы мне не ампутировали пальцы, и омеги всего мира не лишились удовольствия.       А затем хлопнул дверью, упуская смех Саске, но ему этого и не нужно было слышать, видеть, он и так знал, вырисовывал в голове, как омега смеялся, называя его беззлобно идиотом.