Не по-человечески

...Полусогнутым пальцем коснуться перьев, провести вдоль по сложенному крылу. Нравится ему: покосился жёлтым глазом и сдвинулся, подставляя живот, — самую малость, не наблюдал бы — ни за что не заметил. Не только, значит, крылья гладить? Ну как скажешь... Что могут сделать человек и филин, желая друг друга приласкать? То же, что и остальные: погладить здесь, почесать там, обнять, поцеловать... Пальцами, конечно, проще всего, пальцы мягкие и гибкие: бережно крыльев коснутся, зароются в пух; а губы тянутся к клюву, чтобы всё как у людей, всё по-настоящему. Им ли, безумцам, на людей походить?.. Птице на ласки отвечать сложнее: клювом и лапами много не сделаешь, крыльями разве только обнимешь, но и то — не по-человечески. А впрочем, хотел бы по-человечески — с человеком бы жизнь свою связал, а не с колючей во всех смыслах птицей. ...А если когтями по коже скользнуть лишь слегка-слегка — след будет не глубже, чем от ногтей, в порыве страсти царапающих спину. Да и человек не против острых птичьих ласок, сам же просит, смеясь: «Как словом, так всегда готов уколоть, а как до прикосновений дело доходит, так я тебя не узнаю!» А когда живёшь вдали от остальных людей — некому рассматривать узоры царапин, вьющихся по телу... ...Подставляет шею, щурит жёлтые глаза — и ни звука не издаёт. Да и к чему тут звуки?.. Старые мудрые птицы знают цену словам и не разбрасываются ими зазря — особенно в такие моменты, когда слова бы лишь помешали. Стоит погладить когтистые лапы да губами их коснуться — бесшумным взмахом крыльев перелетает со спинки кровати на голое плечо. Сжимается в пернатый комок, целует клювом в кончик уха и затихает, явно не собираясь продолжать. — Как моими ласками наслаждаться, так завсегда, а как отвечать, так сразу желания нет? Смеётся хрипло: — Я же вас не просил меня ласкать, — и не поспоришь: как с охоты вернулся, так ни слова не сказал. — А живот и шею не ты, что ли, подставлял? — Раз уж вы начали, мог ли я упустить момент?.. — и щурится довольно, будто словил в когти жирного кролика, не меньше. — Вот уж что-что, а характер твой не меняется: всё та же наглая птица. — Любимая наглая птица, попрошу! — ...Вдвойне наглая. И, конечно, вдвойне любимая. Ухает довольно, жмётся, перьями щекочет. Как же его не любить?..