294

Вечер был теплым. Солнце лениво скрывалось за горизонтом. В чаще леса одинокая путница готовилась к ночевке. Костёр весело потрескивал сухими поленьями. В котелке шкварчала мясная похлёбка. - Спасибо за кров и пищу этой земле - произнесла она. После ужина путница завернулась в плащ и легла спать. Ей вновь снились леса, зайцы и олени. Белки и медведи. Она видела это сон так ярко, что почти растворилась в нём. Неожиданно сон прервал далёкий крик. Земля, на которой остановилась путница, была опасна из-за войны. Хоть сами сражения были в стороне, разбой и грабежи затронули весь округ. Нехотя поднявшись и собрав скарб, путница пошла прочь от криков. Вода в речке неподалёку, была черна и мутна. Это говорило о том, что разбой происходил в деревне вверх по течению. Огней факелов или криков слышно больше не было. "Всех перебили" - подумала путница. Она уже попадала в такие деревни, полные смердящих трупов или сожженные дотла. Немного поразмыслив, она двинулась вниз по течению речушки. Неожиданно мерное течение воды прервал всплеск. В голове понеслись мысли: Ветка упала в воду? Рыба плещется? Разбойники пришли утолить жажду? Кусты на противоположном берегу зашевелились. Путницу пробила дрожь. Она была не робкого десятка, но с тремя или четырьмя верзилами не справилась бы и она это знала. Однако из кустов кубарем выкатились двое детишек, один подросткового возраста, а другой лет семи. Они сиганули в воду и поплыли в сторону путницы, которая спряталась за камень. Через мгновение из тех же кустов вылезли разбойники. Три здоровяка с лицами на которых читалось, что эти двое детишек уже проданы в рабство. Дети пересекли реку и пробежали мимо. Мысли путницы понеслись длинной вереницей. С одной стороны детишкам надо помочь, но чем? Становиться рабыней не хотелось.. Походной палкой много не навоюешь...Преследователи замешкались в речушке и это дало детям фору. Они рванули к ближайшей пещере. Странный выбор отметила путница, но продолжила наблюдать, постепенно сокращая расстояние с разбойниками. Когда выдался хороший момент она огрела одного посохом по голове и тот остолбенел. Подсечка и он валяется на камнях без сознания. Двое других разбойников лишь усмехнулись, услышав звук падающего тела, подумав, что их напарник сам оступился и упал из-за опьянения. Одним меньше, подумала путница и двинулась вглубь пещеры. Есть ли отсюда еще один выход? Звуки погони достигли апогея через минуту. Детей настигли, но послышалось что-то еще. И по звуку нечто не человеческое. Волк? Большая кошка? Медведь! Дети со страху забрались в берлогу к медведю. И сейчас медведь, недовольный вторжением, поднялся на задние лапы и рычал. Путница выглянула из-за угла и её руки затряслись. Этот медведь был куда крупнее местных. Это не зверь в чистом виде. Взрослый оборотень не в духе. Дети стали жаться к разбойникам. А разбойники пятиться назад к выходу. Дети запищали и заплакали. Один из разбойников попытался заставить ребенка замолчать просто ударив. Из разбитого носа потекла кровь. Это стало катализатором. Оборотень быстро преодалел разделяющее его расстояние с мужчинами и в два удара лапой разметал их в стороны. Дети вжавшиеся в пол, замерли не дыша. Медведь вновь встал на задние лапы и заревел. Путница вышла из-за своего укрытия и наклонилась в сторону медведя. Она заговорила тихо, едва различимо. Голос был спокоен и проникновенен. Слова лились сами. - Успокойся, мы не представляем для тебя опасности. Мы уйдём быстро и не вернёмся никогда. Отпусти нас. Где-то глубоко в глотке медведя зародилась человеческая речь. Невнятная сложно различимая из-за рева и слюноотделения. - Ты знаешь кто я и не боишься просить у меня что либо. Слишком много знаний и наглости для простого человека. Скажи мне кто ты и я подумаю отпустить ли тебя или нет, - прохрипело чудище. - Столь ли тебе важно кто я? Со мной нет церковников с огнём. Эти двое - разбойники, что грабят окрестности. Дети спасались бегством. Отпусти нас. Да и для чудовища ты слишком любопытен и разумен. Согласись, что вся эта ситуация тебя лишь забавляет. В карих глазах медведя появились светлые оттенки. А из пасти послышался кашель, отдаленно напоминающий смех. - Слишком умна для человека. Кто ты?, - прохрипел медведь и обошел живых полукругом, заблокировав выход. Девушка рассмеялась - Достаточно интересно, чтобы не выпустить нас. Хорошо. Я заклинатель животных. Мои знания пришли мне от моего ремесла. - Люди не умеют заклинать животных - облизывая кровавые лапы заметил оборотень. Путница почувствовала, что градус опасности явно упал до допустимого. Медведь расслабился и больше считал их игрушками, чем добычей. Дети начали с любопытством рассматривать окружающее пространство. Хотя конечно центром внимания был оборотень. Прекрасный экземпляр, подметила путница. Всё же ей нужно было объяснить ему, кто она. Если бы еще она сама понимала. - Я, не знаю кто я. - Занимательно...Но это не ответ - медведь начал уменьшаться в размерах. - Ты прав. Я человек с двумя личностями или как это здесь называют, одержимая. - Демон? - с медведя начала оседать шерсть, - очень слабый демон? - Дух леса. - Леса?, - таких демонов не существует. И давно? - Что давно? Давно ли я одержима? Сколько себя помню. Хотя помню я не так и много. - А этот твой демон, почему ты говоришь от своего имени? На сколько я помню, демоны порабощают волю владельца тела и говорят от своего имени. - Я не демон, оборотень, в том и суть. Я дух леса. Порабощение разума доступно не только лишь демонам. - Возможно. Но опускаться до такого может разве лишь демон "дух", - выплюнул оборотень, яви мне свою суть. Предстань предо мной. Когда то мне говорил старый шаман, что если тело погибнет, то без нового носителя духи затеряются в тени. С одной стороны выходить из тела спустя столь много лет не хотелось, да и это возможно не потребовалось бы. Странница видела, что оборотень не опасен. Одна лишь мысль не давала ей покоя. Он мог быть полезен. Не много поразмыслив, путница произнесла: "Как пожелаешь." Женщина улыбнулась и её глаза засветились теплым зеленым светом. А потом она начала шептать какие то слова и из её рта стало просачиваться энергия. Зеленоватое свечение озарило пещеру, а девушка безвольно застыла на месте. Оборотень завороженно смотрел на зеленоватую дымку и из его глаз неожиданно полился знакомый свет и потекли слезы. Свечение медленно поползло к оборотню и окутало его. Девушка снова начала что-то шептать и оборотень почувствовал, что свечение намерено перейти в него. - Нет, - прохрипел он в панике, - я верю, что ты не демон. - Что? Так просто? - произнесла девушка, - я не нагулялся. Хочу еще. И свечение проникло в оборотня. Мысли оборотня закружили в водовороте чужих. Он упал на колени в бесплодных попытках сохранить свой разум. Слезы текли еще сильнее. Но ему не было плохо. Ему было хорошо. Он с ужасом понял, что ему было так хорошо, в последний раз, очень давно. В раннем детстве, когда он был со своей семьей. Воспоминания проносились в вихре мыслей. Эта сладкая пытка уносила его сознание в даль. Когда он понял, что теряется в нём, было уже слишком поздно. Его воля была сломлена и он был практически порабощен. Дети в пещере удивленно смотрели на девушку и "медведя". Мальчик с разбитым носом подошел к недвижимой девушке и потряс её за руку. Он спросил: Что ты..ты делаешь? И почему ты светишься как солнце? Девушка улыбнулась и погладила мальчика по голове. Продолжая улыбаться она наблюдала как следы удара исчезают, а хлящ и ткани возвращаются на свои места. - Этот медведь опрометчиво решил, что во мне демон. Я решила показать ему, что он ошибается. - Дух! Твой сосуд я! Вернись обратно. Не обижай мишку - тихо произнесла она. - Такой юный. Такой сильный. Почему я не встретил его раньше? - пробасил медведь. Свечение вырвалось из глотки медведя и стало возвращаться обратно. Оно покружила вокруг девушки и мальчика. Дети Света, юные и беззаботные, - прошелестел ветер рядом, - дух поглотил девушку вновь. Девушка покачала головой, как бы пытаясь сбросить наваждение и подняла голову на оборотня. Который до сих пор стоял на коленях и его рыдания едва начали прекращаться. - Осторожнее впредь с одержимыми, медведь. Едва ли демон оставил бы тебя в живых. Неопытный и глупый зверь. - подвела она итог и пошла прочь из пещеры. В свете последних событий она понимала, что детей необходимо отвести обратно в деревню к их родителям, хотя в глубины души она знала, что тех нет в живых. Желание помочь детям было чем-то само собой разумеющимся. Однако последствия настигли её позже. "Материнский инстинкт, женщина - прошептал голос в голове. Ты рабыня инстинктов!" - "Уж кто бы мне об этом говорил! Ты только что чуть не остался в медведе!". Карма настигла её на выходе из пещеры. Два мальчугана отошедшие от шока, и явно не желающие оставаться с большим страшным, хотя и рыдающим мужчиной в пещере, нагнали девушку. - Тётенька, ты смелая и сильная! - прокричал один из них А нам страшно! - проговорил другой потише. - Отведи нас домой. Мы одни боимся! Пожалуйста.- произнесли они хором. - Даже пожалуйста сказали, - усмехнулся Дух, - всё, мы встряли. Девушка подумала, что разбойников явно больше, чем трое. Третий кстати должен был быть жив. Можно его расшевелить и взять в плен, подумала она. Хотя кто серьезно воспримет девушку держащую нож у горла горе соратничка? Никто. Тем временем из берлоги вышел голый, но оклемавшийся мужчина. Он действительно выглядел сильным и плотным, хоть и весь в подтёках. В прочем, он быстро пробежал к речке и нырнул. Через пару минут следы происшествия были смыты и он вынырнул . Любопытный, как и все звери он подошёл к озадаченный девушке. - Всё еще здесь. Вы собирались уходить. - пробасил он, слегка потирая себя по бокам. - Такое дело медведь - произнесла странница, - мне нужно попасть в ту деревню и вернуть детей их родителям, но одной идти мне не с руки, - продолжила она, не мог бы ты помочь нам с этим?, - улыбнувшись, закончила девушка. Медведь вздрогнул, когда заметил зеленоватое свечение в глазах собеседницы. - Как пожелаешь. - просто ответил он. - Хороший мальчик - прошептал Дух. - Вот и хорошо. Одеваться не требуется. Оборачивайся и в путь, подытожила странница. *** После того ночного происшествия минуло несколько недель. Мальчишки увидев, что их родная деревня была вырезана и покрылась слоем пепла были подавлены и безутешны. Детство кончилось так быстро, как это вообще возможно. Путница тщетно пыталась расспросить у них о их родственниках, но всё без толку. Ближайшие деревни и села были или разорены или попросту пусты. Проведя несколько недель в попытках пристроить детей странница сдалась и решилась на отчаянный шаг. Одержимость давала помимо плюсов и минусы тоже. В частности на землях Жизни можно было спокойно ходить, до тех пор пока не попадёшь на освещенную землю. Она побаивалась того, что дух каким бы он не был незаметным, всё же будет обнаружен. Инквизиция ей была не нужна. Монахи были заняты войной, но даже местные недоучки могли доставить ей проблем. Единственное что оставалось, привести детей в монастырь на востоке и оставить их на попечение местных. Детей не радовала такая перспектива, а странницу не радовало наблюдать как они мерзли по утрам и почти не спали за эти две недели. Приближение освященной земли чувствовалось всё сильнее. Дух нервничал всё сильнее. Его ворчание слышалось всё отчетливее. К закату тройка путников должна была достигнуть конечной точки. Солнце село, а вместе с ним и опасность быть обнаруженными нежелательными магами. Ночью наступало время теней и путницу это устраивало. Монастырь окруженный толстыми каменными стенами выглядел неприступно, как и было на самом деле. Большие массивные деревянные ворота отделяли монахов от внешнего мира. Хани постучала в ворота с помощью дверного молотка. Прошло около минуты как за воротами послышалась какая то возня. Но ничего не произошло. Мальчики переглянулись и начали колотить в ворота молотком что есть силы. Возня послышалась чётче. Хани начала различать звуки шагов. Вскоре в окошке ворот появилась физиономия одного из самых старых монахов. Кого тут нелёгкая носит в такую проклятущую пору? - раздраженно пробасил монах. Здравствуй приор - театрально поклонилась Хани. Мы были в пути и нас врасплох застигла ночь. Позволите ли Вы нам остановиться здесь на ночь? Глаза приора близоруко осмотрели присутствующих. Он печально осмотрел мальчишек и изрек. Девочка, ты же знаешь,что это мужской монастырь и тебе сюда нельзя? Да знаю. Однако вокруг разбой и мародеры, отец. Мою деревню сожгли. Я едва смогла бежать с этими соседскими мальчиками. Позволь нам переночевать, я очень прошу. Мы не причиним вам вреда. А завтра мы уйдём и больше не будем нарушать ваш покой - соврала Хани не задумываясь. Феликс как раз в этот момент примерялся зашвырнуть камень в окошко от скуки. И ему бы это удалось не перехвати его руку Лазло. Старший из мальчишек был куда смекалистее. Лазло был сыном местного кузнеца. Его начинали обучать кузнечному ремеслу и он немного преуспел в счёте, но не в письме. Феликс был сыном местного лавочника. Громкий и разговорчивый он излучал энергию, но увы не разум. Приор взвешивал в голове как бы отвязаться от ночных гостей. Но что-то ему подсказывало, что это делать не стоит. Он так давно не видел никого, кто бы осмеливался пересечь леса и чащи, чтобы появиться здесь. Он бесспорно понимал, что они здесь не на одну ночь. А скорее всего до конца войны. Но девушка не могла остаться. Дочь моя ты уйдешь завтра на рассвете - подвёл итог приор. Да отче - радостно ответила Хани, спасибо. Приор оказался благопристойным стариком. Мальчики печально переглянулись. Они бесспорно знали почему они здесь. Но всё же их беспокоила неизвестность впереди. Хотя нет, неизвестность беспокоила только Лазло. Феликс был печален, как и обычно и уже зевал. Лицо приора исчезло и окошко закрылось. Через несколько минут ворота начали понемногу размыкаться. Мальчишки протиснулись первыми, а за ними Хани. Ворота закрылись вновь с громким лязгом. Хани могла дать голову на отсечение, что местное население проснулось этого звука. Приор сохраняя молчание отвёл их в хлев на заднем дворе монастыря и оставил там. Напоследок напомнив, о том, что девушка должна уйти на рассвете. Хани устало легла на сено.Она так устала, что не хотела даже думать о следующем дне. Желанный сон наступил почти мгновенно. Феликс еще какое то время рассматривал хлев на наличие пищи, но потом и его сморила усталость. Лазло лежал с открытыми глазами и думал о том, что теперь будет вынужден стать монахом... При выборе умереть от голода или руки разбойника и жизни монаха...Он бесспорно выберет жизнь. Но такая жизнь... Он не боялся ручного труда или скудной диеты монахов. Просто образ жизни пахаря, пастуха, повара, ассенизатора ему не нравился. Привыкший обрабатывать металл и к огню в печи он начинал понимать, что ему хочется уйти на рассвете вместе с Хани. Солнце едва появилось из-за горизонта как девушка очнулась ото сна. Оковы видений спали с неё и сила Солнца подарила ей новый день. Глаза открылись и в них отразилась сила. Та, что была скрыта много лет назад под покровом Духа. Лазло очнулся втором в том сарае. Лишенный дома он спал тревожно, однако выбора особо не было. Горевать просто больше не было сил и Лазло был готов двигаться дальше. Девушка собрала скудные пожитки и собиралась к воротам как Лазло её остановил. Хани, постой!- окликнул её Лазло Да, Лазло - откликнулась Хани, наблюдая за парнем. Хани, - парень запнулся подбирая слова, я хочу пойти с тобой. Я не хочу оставаться здесь. Лазло, мы уже обсуждали, что я не смогу присматривать за тобой. Моя жизнь это дорога и разбой, по большей части. Не думаю, что твои родители хотели бы для тебя ТАКОЕ будущее. Это мало того,что опасно, но и за частую холодно, голодно и очень изнуряюще. Война вокруг забрала у тебя дом, семью. Ты хочешь чтобы она забрала у тебя еще и жизнь? Я... Когда ты устанешь или обессилишь я уже не смогу вернуть тебя сюда, под защиту стен и пусть не самые комфортные условия для жизни. Рости Лазло. Возмужай. Монахи не заставят тебя принять свой образ жизни насильно. Им сейчас не нужны пополнения в рядах. Ты с братом останешься здесь. Через два года я навещу тебя и заберу тебя, если захочешь. Пока это слишком опасно. Приор подошёл к воротам в тот момент, когда Лазло собрался было что-то возразить. Тебе пора дочь моя - произнёс Приор тоном, не терпящим возражений. Да, я благодарна за ночлег отец. И за вашу доброту - поклонилась Хани и ловко проскользнула в щель приоткрывшихся ворот. Впереди был долгий путь и Хани уходила с лёгким сердцем.