Это было летом...

22 июня 1942 года… Маргарита сидела на жёстком стуле в камере без окон. На ней была изрядно потрёпанная военная форма советских войск. Напротив неё стоял молодой немец явно до этого не имевший большого опыта в допросе пленных. Парень был на вид не старше двадцати пяти. Коротко стриженные светлые волосы были размётаны в художественном беспорядке, а светло голубые глаза поглядывали на ухмыляющуюся русскую с недоверием и опаской. Немец множество раз видел русских женщин военных и у всех было одно и тоже выражение лица – спокойная окаменелая маска. А в глазах… упрямство и гордость… Парень не имел ничего против русских, да и вообще был до корней волос против этой бессмысленной войны, вот только, кто спрашивает его? Отец с достоинством выпихнул его из дому и приказал служить исправно и если понадобиться, с честью погибнуть за родину. Алойс, а именно так звали юношу, на протяжении всей войны держался отстранённо, имитируя доблесть и ненависть к людям. Парень посмотрел женщине в глаза. В них не было привычной ненависти, было что –то странное от чего юнцу хотелось поёжиться от неприязни и одновременно кинуться к ногам пленницы. Густые светлые волосы женщины, когда то заплетённые в косу, разметались по узким плечам, блондинка не обращая внимания на связанные руки попыталась сесть как можно комфортнее и вообще всё её положение говорило у расслабленности и спокойствии. - Имя… - с акцентом спросил парень. Маргарита хмыкнула. - Ефросинья. - соврала блондинка. - Еф.. ефрос… Hölle (чёрт)… русский язык такой сложный… - Ну, извиняй браток, ничего не могу с этим поделать… - с издёвкой сказала Смальская. В следующую секунду в комнату вошёл мужчина лет пятидесяти. Он о чём- то спросил у парня. Мальчищка начал что- то объяснять мужчине и тот видимо, отчитав юнца, повернулся к женщине и дал ей звонкую пощёчину. - Antworte sofort, du Luder! Wo ist eure Zentrale?(Не медленно отвечай, сука, где находится ваш штаб? Нем*) – мужчина с ненавистью посмотрел в синие глаза Риты. - Хах! Как не красиво… Бить женщину, последнее дело, которое мужчина может себе позволить… - театрально поморщившись, сказала Смальская. - Warten Sie, ich werde alles herausfinden, ohne Schläge.(Подождите, я сам всё у неё разузнаю без рукоприкладства). – молодой человек встал между женщиной и командиром. Немец презрительно фыркнув, вышел, пробормотав что – то типа: «трусливый мальчишка». - Ну, о чём будет разговор? – спросила Рита. - Прошу Вас ответить на задаваемые вопросы и Вас убьют быстро. – ответил Алойс. От собственных слов ему стало противно, и он чуть ли не виновато посмотрел на женщину. - Пф! Мальчик, я не боюсь ни пыток ни смерти. – пожала плечами блондинка. – Вот только сможешь ли ты спать спокойно по ночам, зная что убили ещё одного невинного человека, слабую женщину. – Рита попыталась заплакать, но слёзы, предатели отчаянно не хотели литься. Поругав себя, как жуткую актрису, Смальская просто решила испытующе смотреть на парня. Пока он думал, женщина решила задать ему ещё один вопрос, - Тебе лет то хоть сколько, а малыш? - Я не малыш. Мне уже двадцать три года. – обиженно возразил Алойс. - Двадцать три… Ты ещё совсем юн… Ах молодость, куда же ты уходишь… - меланхолично вздохнула Рита. - А Вам сколько? – с интересом спросил парень. - А сколько дашь? – кокетливо спросила женщина. Надо ж узнать на сколько ты выглядишь… - Двадцать восемь… - немного подумав, сказал Алойс. - Ого! Я польщена… Прям даже врезать тебе расхотелось. - Я конечно, всегда знал, что у русских женщин язык длинный, но чтоб на столько… - вздохнул немец, - не забывай, ты всё ещё находишься в очень опасном положении… - Так помоги мне избежать этого положения. Освободи меня. – спокойно сказала Рита, - я же вижу, оно тебе не по душе. Давай к нам, мы – хорошие. – женщина улыбнулась. В тот момент Алойс Миллер готов был последовать за этой русской хоть на край света. Сдаться русским и отдаться на волю милости, нет не Господа, а этой синеглазой бестии, спокойно восседавшей на стуле. Парень серьёзно задумался над словами женщины. Что он здесь делает? А оно ему вообще надо? Алойс ещё раз взглянул в глаза Риты. Та спокойно ждала его ответа. - Хорошо… Ты свободна… Но с условием, что я пойду с тобой. - Со мной? Ты так просто хочешь перейти на сторону врага? – Смальская искренне удивилась. Она не ожидала такого от юнца. - Это не ежесекундное решение. Я изначально не хотел этой войны и уже второй год ищу лучшей возможности подать в отставку. Как видишь, эта возможность сама нашла меня. – сказал Миллер, развязывая руки Рите. – идём, надо торопиться. – Вырубив мужчину, стоящего за дверью, немец и русская направились к выходу из штаба. Но, не прошли они и нескольких метров, как наткнулись на бывших союзников немца. Объяснив им что-то на немецком, Алойс поспешно повёл Риту в лес. - Что ты им сказал? - Сказал, что тебе надо в туалет. - Пф! Я удивлена, что сработало… Не ожидала от них такого доверия… - Они считают меня своим союзником. Это нормально. – пожал плечами Алойс. -Сколько добираться до вашего лагеря? - Порядка нескольких часов. По дороге могут встретиться наши. - И наши… Дальше они шли в тишине. Как долго продолжался путь, они оба не знали. Через какое – то время послышались голоса. Объяснив ситуацию своим, Рита отправилась переодеваться и поесть, а Миллера отвели к генералу для допроса. С ним ничего плохого не сделают. Он добровольно перешёл на их сторону. Алойс подробно рассказал о планах своего бывшего начальника, о месте нахождения пленных и важных документов. - Почему ты так легко перешёл на нашу сторону? Ни с бухты барахты ж? В чём причина? – спросил русский. - Влюбился…