***
— Не буди её. — Да она же опять всё проспит! Тэхён недовольно ворочается под одеялом и подушкой, пытаясь скрыться от посторонних звуков. Проклиная всех и вся, Ким падает с дивана, стонет от боли в отбитом копчике, берёт телефон и смотрит время. — Вот чёрт! Девушка подскакивает, натягивает на себя вчерашние джинсы, проносится в коридор и заворачивает в ванную, снося с ног только что пришедшую парочку. Чимин удивлённо смотрит вслед подруге, пока Юнги присвистывает: — А у неё неплохой лифчик… — Мин Юнги! Пока подруга давала своему альфе — «извращенцу» нагоняй, Тэхён успела всё сделать, переодеться, схватить сумку со всем необходимым и бежать в институт. На удивление, всё проходит очень даже неплохо. Даже преподаватель–философ похвалила её за проделанную работу и поставила автомат. Ким даже возвращается из университета домой раньше, чем ожидалось. Она заказывает пиццу и устраивает марафон сериалов. Когда такая возможность наступит ещё раз? После сытного ужина и кино по закону жанра идёт крепкий и долгий сон. Но так не всегда. Тэхён идёт на кухню, дабы достать аптечку, но понимает, что таблетки закончились ещё вчера. Девушка выдыхает с досадой, заваривает себе мятный чай и выходит с чашкой на небольшой, но уютный балкончик. Она смотрит на город, как того медленно захватывает ночь в свои объятия, как зажигаются фонари в парках, освещая дорожки своими теплым и холодным тонами ламп. Морфей сам начинает подкрадываться к ней, робко прикрывая глаза пеленой дрёмы, но как такого приближения сна Ким не чувствует. Она слышит щемящую тишину не только в квартире, по комнатам которой гуляет прохладный вечерний вечер, но и у себя на душе. Она не любима. Она не любит, но хочет почувствовать чувство снова. Поэтому ей в голову лампочкой приходит мысль. Самая странная и, возможно, самая бредовая идея из всех, что посещали её светлую голову.***
— Подожди-подожди. Ты хочешь сказать, что думаешь о том, чтобы забрать ребёнка из детского дома? Тэ лишь кивает и смотрит в свой стаканчик кофе. Она, конечно, идиотка, что решилась на такое, но у неё просто не было другого выбора. Чимин сверлит подругу взглядом заботливой мамочки, которая волнуется, почему её дочь не была дома в шесть часов вечера, но ничего сделать не может. — Ты, наверное, хочешь спросить, почему я не найду себе парня, — предугадывает дальнейший вопрос бета, на что получает положительный кивок. — Чимин, ты сама прекрасно знаешь, как заканчивались последние мои отношения. — Но может быть… — Нет, не может. Многие альфы думают о том, чтобы найти своего омегу. С бетами я связываться очень не хочу, у них всё коротко и ясно, как у нормальных людей, если бы их не тронула природа со своим делением. А про мальчиков-омег я вообще молчу. Есть, конечно, очень даже хорошие, но они без шила в заднице потом жить не смогут, в прямом смысле этой фразы. А с течным омежкой мне не очень-то хочется возится. — Да уж, — всё, что может произнести Пак, отпивая из своего стакана. Тэхён начинает кутаться в безразмерную байку, ведь на улице далеко не май, пока Чимин осмысливает все слова, сказанные подругой. — Я не буду говорить, что всё это плохо кончится. Ты сама понимаешь, что риск очень даже большой, — говорит она немного погодя, — но и останавливать я тебя тоже не собираюсь. Это право только твоё. Если ты так хочешь этого ребёнка, то иди в приют и забери его. А останавливать тебя никто не посмеет, потому что ты решаешь, как тебе жить. Не твоим родителям, не мне, не Юнги. Но. если будет трудно, не забывай, у тебя есть друзья, которые помогут. Тэ смотрит на Чимин, пока та оглашает свою пылкую речь, а после накидывается на неё с объятиями. — Спасибо, Чимин, — шепчет она.***
Тик-так. Тик-так. Часы в кабинете у директора детского дома монотонно, но нервирующе отбивают свой ритм. У Тэхен заусенцы на пальцах разодраны чуть ли не в мясо, в жёлтой папке лежат все нужные документы, а омега средних лет сидит напротив и активно изучает внешний вид гостьи. — Вы где-то учитесь или работаете? — спрашивает она, убирая карандаш в подстаканник. — Да, учусь на журналиста. Подрабатываю. — Кем работаете? — интересуется женщина, забирая документы. — Бариста, — Ким старается сильно не нервничать, ведь это простые стандартные вопросы. Но она всё равно закусывает щёку изнутри. Омега кивает, вытаскивает документы из папки и принимается за их изучение. Тэхён кажется, что это самые долгие пятнадцать минут, которые были в её жизни. Женщина постоянно кивает, мычит, выгибает бровь, отчего и становится не по себе. — Всё в порядке? — интересуется Ким, наблюдая, как директор складывает документы обратно в файлы. — Да, всё нормально, — говорит она, убирая бумаги в отдельную папку. — Знаете, меня смущает то, что вы слишком молоды… вы уверены, что хотите взять на себя такую ответственность? — Да, — говорит Тэхен твёрдо, — я приняла решение и уверена в нём как никогда. Директор кивает, чуть улыбается и встает из-за стола: — Пройдёмте, Вы можете сами выбрать ребёнка. Тэхен быстро достаёт пластыри с котятами, клеит их на разодранные пальцы и чуть ли не летит за омегой, всё повторяя негромко доброй женщине слова благодарности. Они заходят в мужские и женские комнаты, идут по всей территории детского дома, пока Ким не выдыхает досадно. Кто же знал, что это будет так трудно? Ни к одному из детей у девушки не затрепетало сердце, пока они не зашли в комнату мальчиков-альф ещё раз. Там, проходя мимо рядов с кроватями, Тэхен заметила мальчишку. Он сидел на кровати и возил по покрывалу машинку из старого, потрёпанного временем конструктора. Мальчик был так увлечён игрой, что Тэ невольно засмотрелась на него. Пухлые щёчки, оленьи глаза и очень милая, как будто кроличья улыбка. Малыш был очень симпатичным, и он выглядел таким маленьким, что хотелось обнять его крепко-крепко, затискать и подарить все игрушки мира. Мальчик почувствовал на себе чужой взгляд и повернулся к гостье. Его огромные оленьи глаза заблестели любопытством к особе напротив, и, наклонив голову набок, ребёнок стал изучать, внимательно рассматривая каждые детали лица девушки. А потом мальчик протянул Тэ машинку. У девушки все внутренности перевернулись. Она дрожащей рукой взяла игрушку и начала катать её от себя к мальчику. Только тот не стал наблюдать за движением. Рассматривая чужие длинные и изящные пальцы, ребёнок взял Ким за руку и посильнее придавил кончик пластыря, а после поднял свои глаза. Тэ закусила губу и мягко улыбнулась, а после потрепала мальчишку по голове и уловила лёгкую, но робкую детскую улыбку. Такую, от которой в кончиках пальцев колет, а в разуме возникает огромный атомный гриб. Тэхен встаёт, кивает мальчику и идёт к директору, чтобы обсудить важный момент в жизни не только выбранного ею ребёнка, но и в своей собственной. Директор всё понимает и без слов, ведь сама видела, как мальчишка подпустил к себе незнакомку. Чон Чонгук — так звали того мальчика. Он пережил страшную для своего возраста потерю, которая сказалась на психике малыша. Гуки не шёл на контакт ни с кем, кроме парня, что стал ему названным братом. Но Намджуна усыновили около двух лет назад, и всё это время Чонгук не произносил ни одного слова, ни к кому не обращался и старался избегать как можно больше людей. Многие пары пытались приютить к себе молчаливого мальчика, водили его по психологам, но всё было без толку, и мальчишку возвращали обратно в приют. — Это удивительно, что он пошёл с вами на контакт, — говорит директор, укладывая документы Чонгука перед Тэхен. — Он ни с кем не разговаривал очень долгое время… но хватит ли у вас терпения на воспитание такого мальчика? — Госпожа, то, что я почувствовала к этому малышу — это не описать… я надеюсь, что он не отвергнет мою заботу, — говорит девушка, и женщина чувствует всю искренность этих слов. Ким забирает документы, укладывает их в рюкзак и выходит в коридор, дабы найти мальчика. Заходя в ту комнату, Тэхен застаёт Чонгука, собирающего вещи. В маленьком рюкзаке ничего нет кроме носков, чистого белья, старой пижамы и тапочек, а на самом малыше только потрёпанные временем джинсы, такая же футболка и курточка. Ким садится на кровать и с нежностью смотрит на усердствующегося ребёнка. Тот чувствует на себе взгляд и поворачивается, опуская голову и робко смотря на незнакомку из-под ресниц. — Чонгукки, пойдём с нуной домой? — мягко спрашивает Тэ, смотря на мальчика. Тот кивает и улыбается, от чего на лице девушки расцветает ответная улыбка. Она берёт рюкзачок мальчишки, укладывает его в свою огромную сумку и берёт Гука за руку. Мальчик сжимает чужие пальцы, и они вместе покидают детский дом.***
Чонгук уже привык, что его часто обделяют вниманием парочки, которые не могут завести ребёнка. Мальчик сам по себе умненький, а то что нелюдим — это дело поправимое, так думали новоявленные родители. Вот только они не понимали, на сколько всё было запущено. Поначалу Чонгук подолгу рассматривал чужих людей в кабинете у директора, а потом то же самое продолжалось и «дома». Но только потом мальчик начинал шарахаться от взрослых, прятался по углам в квартирах, чтобы никто его не трогал. Все его бывшие «папочки и мамочки», что были омегами, поднимали скандал по поводу недоеденного обеда или из-за непризнания в них родителя. А альфы или беты иногда просто молча прожигали тяжелыми взглядами или поднимали руку, а после отводили мальчишку к психологам. Но после был всегда один итог: Чон Чонгука возвращали в обратно приют. И на этот раз Чонгук думал, что все эти игры в «дочки-сыночки» повторятся, поэтому и спрятался. Краем уха он слышал, как старшие воспитанники обсуждали пришедшую гостью, что она очень даже симпатичная и одинокая. Вот только мальчик думал, что она такая-же, как и все остальные. Прогадал. Он так сильно увлёкся игрой в конструктор, что почти не заметил постороннего человека рядом с собой. И повернув голову его встретили робкие, но сильные глаза с кофейными прожилками. Чон как обычно стал рассматривать незнакомку, как и остальных «родителей». Вот только он почувствовал не отвращение и боязнь, а наоборот, что-то притягивающее, родное. От девушки пахло домом, настоящим домом. Где есть тёплое молоко и добрые волшебные сказки перед сном. Где есть печенье, которое можно утащить без зазрения совести. Где пахнет вкусным и сытным обедом. Где есть уют. Чонгук доверился. Доверился человеку, которого видел впервые, но прочувствовал всё, что видел в глазах напротив. Когда девушка покинула комнату, Гук немного погодя побежал к кабинету директора и стал прислушиваться к разговору двух женщин. Понимая, что речь идёт о нём, мальчишка старался вникнуть в каждое слово. — Он ни с кем не разговаривал очень долгое время… но хватит ли у вас терпения на воспитание мальчика? — Госпожа, то, что я почувствовала к этому малышу — это не описать словами… я надеюсь, что он не отвергнет мою заботу. Хрипловатый, но такой родной голос просто привел в чувство маленького мальчика. Сорвавшись с места, он рванул обратно в комнату и принялся собирать вещи, чтобы не доставлять неудобств девушке. Девушке, к которой мальчишка так привязался и уже боялся потерять. — Чонгукки, пойдём с нуной домой? Этот вопрос всё продолжает крутиться в голове. Столько нежности и робости было в них, что Чонгук чуть не заплакал от счастья. Он чувствовал, что нуна сама боится сделать что-то неправильно, но от этого радость только распирала маленькое сердечко ещё больше. Вот они с нуной идут в ближайший детский магазин, покупают одежду на первое время. Нуна недовольно ворчит, смотря в свой кошелёк, но это только умиляет Чонгука. Он понимает, что дальше будет жить не с таким «комфортом» с которым ранее жил, когда был усыновлён парочками-истеричками, но это только радует, ведь он чувствовал всей душой, что вся дальнейшая его жизнь с этой девушкой будет протекать пусть и в сложностях, но зато в любви. Поэтому мальчик обнимает нуну за пояс, утыкаясь носиком в чужой живот. А у Тэхен в голове взрываются петарды, рассыпаются конфетти и прыгают кролики по небесным телам. Девушка почти не дышит, боясь, что этот момент закончится, что она оттолкнёт от себя мальчика. Но всё же приходится освободиться от тёплых объятий и пообещать себе затискать мальчика за щёчки. Их встречает пустая маленькая, но уютная квартирка, как подмечает у себя в голове Чонгук. В коридоре стоит небольшой деревянный стеллаж, на котором разместились две-три фоторамки, стаканчики из-под кофе и другой хлам. Но больше всего внимание Гука завлекла коробка, которая стояла посередине всего этого беспорядка. Рядом с ней в рамках стояли пластинки, которых явно не пощадило время. Тэхен замечает заинтересованный блеск детских глаз и вспоминает себя. Она была примерно такого же возраста, когда у бабушки появился этот граммофон. Сколько же они пластинок на нём переслушали, Тэхен уже не вспомнит. Но её детство было самой прекрасной порой за всю её жизнь, девушка в этом уверена. Из-за воспоминаний о родном и самом любимом человеке в носу закололо, а по щекам побежали прозрачные мокрые дорожки. Чонгук, замечая это, отрывается от рассматривания коробки, подходит к Тэхен и обнимает её за талию и, как в магазине, утыкается носиком в чужой живот. Девушка садится на колени и обнимает мальчишку, прижимая того к себе. — Всё хорошо, мой маленький, — шепчет она, когда детские ладошки стирают с щёк слёзы, — всё хорошо… просто вспомнила кое-кого… Чонгук кивает и обнимает девушку крепче, зарываясь носом в мягкие пряди каштановых волос на её плече. Пахнет уютом. Чонгуку нравится. Вечером, после сытного и вкусного ужина, хотя тот и состоял из лапши быстрого приготовления, отварного мяска и чая с печеньем, жителям маленькой квартирки хотелось поскорее улечься спать. Они, уже как настоящая маленькая семья, расправляют диван, застилают чистое постельное бельё и идут в ванную, вместе чистить зубы. Пока мальчик принимал душ, Тэхен успела надуть матрац, расстелить себе постель и откопать мягкую и, пожалуй, единственную плюшевую игрушку. Небольших размеров розовый кроль теперь лежал на одеяле спального места Чонгука и дожидался нового хозяина. Когда мальчик вернулся в комнату его настигло удивление и доля непонимания: почему нуна лежит на полу, когда есть диван? Или ей просто неприятно находиться в одной постели с таким, как он? Но грустные мысли рассеялись также быстро, как и появились. Внимание привлёк к себе розовый кролик, что весело и с долей ехидства улыбался ему. Чонгук улыбается, обнажая свои прелестные зубки и обнимает кролика, счастливо и благодарно смотря на Тэхен, что всё это время наблюдала за малышом. Тэ тоже улыбается в ответ, тянет руки к мальчишке, и тот плюхается прямо к ней в руки. Немного покачиваясь из стороны в сторону, она оставляет на детской макушке тёплые поцелуи и продолжает улыбаться. А Чонгук лишь прижимается крепче к чужому телу, от которого веет теплом, заботой и домом, и даже начинает задрёмывать. Ким чувствует лёгкое детское посапывание, расплывается в более широкой улыбке и, аккуратно поёрзав, чтобы не разбудить мальчика, укладывает его на диван, укрывая одеялом. Тэхён оставляет на лбу Чонгука нежный поцелуй, выключает свет и сама укладывается спать. Чувствуя долгожданную верную сонливость, девушка довольно морщится и готовится провалиться в объятия Морфея. Полежав минут пятнадцать и вслушиваясь в чужое сопение, Тэхен чувствует, как сон отступает, в замену принося только неприятную усталость. Ругаясь у себя в голове, она закручивается в одеяло сильнее, но это только усугубляет процесс. К тому же послышались возня и хлопки ресниц с дивана. Тэхен краем глаза видит, что Чонгук принимает сидячее положение, прижимает кролика к себе и смотрит на лежащую к нему боком нуну. Мальчик мнётся, неловко сползает с дивана, тихонько, как мышка садится на край матраца и смотрит на «спящую». Тэ чувствует чужой взгляд сквозь прикрытые веки и чувствует лёгкую, но робкую тряску за плечо. Приподнимаясь на локтях, девушка ловит испуг в детских глазах, но всё равно немного сонно улыбается. — Чонгукки, ты чего не спишь? Мальчик что-то мычит, бубнит, слегка дуя губы. Конечно, в темноте это было бы плохо заметно, но Тэхен не Тэхен, если где-нибудь не включит ночник. — Нуна, я не могу уснуть… можно я с тобой полежу? — произносит мальчик немного погодя. Его голос охрипший после долгого молчания, а ещё очень очаровательный и по-своему даже… взрослый? У Тэ улыбка до ушей, она и не представляла, что мальчик доверится ей за столь короткий срок. Поэтому вместо ответа она крепко обнимает Чонгука, прижимает к себе и укрывает одеялом. — Чонгукки, это противозаконно! Нельзя быть таким очаровательным! Чонгук только алеет щеками от этого, прячется под одеялом с головой, обнимая чужое тело под своим и вмиг засыпает убаюканным колыбельной, теплом и запахом нуны. Его нуны.***
… Утро Тэхен встречает полностью выспавшейся и безмерно довольной. Хочется кричать, прыгать, дурачиться, потому что счастлива. На деле девушка только зарывается носом в каштановую макушку, что находилась на груди. Тэхен улыбается, чмокает сонного мальчика и аккуратно пытается вылезти из-под чужой сонной тушки. Только вот Чонгук просыпается сразу, когда Тэ включает воду в ванной комнате, чтобы умыться и привести себя в порядок. Мальчишка садится на постели, тянется, зевает и топает к нуне, придерживая кролика подмышкой. Та смотрит в зеркало с щёткой во рту и видит отражение мальчика, такого сонного, уютного. Девушка умиляется, смотря на опухшую мордашку мальчишки и улыбается. Чонгук тянется к своей щётке, выдавливает зубную пасту, марается в ней же, от чего Ким чуть ли не пищит от счастья. Чонгук слишком милый крольчонок. Сплёвывая пену, она полощет рот, умывается и вытирает полотенцем влажную кожу. Чонгук повторяет всё за нуной и тянет ручку к куску ткани, что находится на её плечах. Тэ сама вытирает личико Гука, а после ласково целует его в сморщенный из-за запаха порошка в ванной носик. Тот умилительно фыркает, а после лезет обниматься. — Гуки, пойдём ещё поваляемся, а? — тянет бета, взъерошивая каштановые волосы. Мальчик лишь сопит в чужой живот, наслаждаясь лаской нежной руки в волосах.***
Чонгук уже ходит в школу, а Тэхен заканчивает третий курс. После университета Ким всегда забирает своего мальчика из образовательного учреждения, после чего они не спеша прогуливаются по окрестностям, и вовремя подходят к кафе, в котором работает старшая. Чонгуку там нравится. Он любит сидеть за столиком недалеко от барной стойки, вслушиваться в уже привычные уху ноты джаза или блюза, делать уроки, с чем ему иногда помогает хорошая Чимин-нуна, потому что она тоже здесь работает, слушать рассказы других официантов или поваров, получать знаки внимания от директора и бесплатные вкусняшки и наблюдать за своей нуной. Она всегда усердно работает. Чонгуку нравится смотреть на нежные руки своей покровительницы, когда она натирает вафельным полотенцем бокалы, когда засыпает помол в холдер, когда трамбует порошок, фиксирует инструмент его в кофе-машине, когда взбивает лёгкую молочную пенку, когда заливает две фазы ароматного напитка в огромную фарфоровую чашку или стаканчик, не забывая писать пожелания на белой пластиковой крышке последнего и просто общаться с клиентами, мило улыбаясь им. А Чонгук хочет, чтобы нуна улыбалась так только ему. А когда нуна подходит к мальчишке, когда появляется свободная минутка, дабы проверить, как у того дела и всё ли получается, маленькое сердечко готово выпрыгнуть из груди, ведь Тэ всегда мягко и нежно улыбается ему, взъерошивает каштановые волосы и нажимает кончиком пальца на нос-кнопку, чтобы умилиться сморщенному недовольно-надутому личику младшенького, а после заслужить милость, вытащив пузатую кружку прохладного бананового молока из-за спины. В такие моменты Чонгуку хочется пищать от восторга, радости и нежной любви к своей маме, которая и не мама вовсе. — ТэТэ-нуна самая лучшая, — всегда гордо, но застенчиво говорит мальчик Чимин, чтобы вызвать умилительные возгласы женской половины и улыбки со стороны всех сотрудников. Да, безусловно, в этом кафе маленького Гуки любит весь персонал. Но всё равно его любит больше всех самая лучшая нуна.***
Чонгуку уже пятнадцать, а Тэхен заканчивает пятый курс. Но несмотря на это они дальше живут маленькой семьёй, в которой царят уют, любовь, мир и покой. Ну, за исключением некоторых моментов. Чонгук вспоминает, как однажды нуне звонил директор школы. Она тогда готовила проект к защите дипломной работы, и лишний раз парень не хотел её отвлекать, особенно по пустякам. Только вот директор думал иначе. Они разговаривали минут двадцать, и Чонгук уверен, что это были самые долгие двадцать минут в его жизни. Всё это время бета сидела за столом, изредка кивала, отвечала, что поговорит, обсудит, соглашалась с чем-то и грустно смотрела на мальчика, который весь разговор стоял в дверях комнаты и слушал, вникал. А после разговора он подскочил к ней, встал на колени и уткнулся в её живот, как делал в детстве. Она молчала, долго молчала, смотря на каштановую макушку, пока сам её обладатель громко сопел, дабы скрыть подступающие слёзы. — Рассказывай, что произошло. И он рассказал. Рассказал о том, что в классе стали обсуждать их семью, его нуну, его самого. Говорили, что нуна была девчонкой лёгкого поведения, залетела по молодости от какого-то богача, а как он их бросил, пошла учиться и зарабатывать, чтобы ребёнок с голоду не умер. За всё время рассказа девушка вплетала свои тонкие пальцы в чужие волосы, массировала кожу головы, мягко целовала макушку, успокаивала. — Мне плевать на то, что говорят окружающие, — говорила она. — Но мне не всё равно на слова того, кто кардинально изменил мою жизнь, причём в лучшую сторону. Если ты подрался из-за того, что стали оскорблять меня за моей спиной, то это очень смелый и справедливый поступок. Это значит, что ты не дашь свою половинку в обиду… — Ты не злишься на меня, нуна? — шмыгает носом Чонгук, смотря на старшую. Та лишь улыбнулась, поцеловала мальчишку в лоб, а он лишь льнёт ближе, желая получить больше ласки…***
Как-то раз Тэхен поздно вернулась с подработки. Всё было вроде-бы очень даже хорошо. Девушка шла с полным пакетом еды и большой коробкой бананового молока, пока не почувствовала, как от её квартиры по всей лестничной клетке бродит запах крепкого кофе с нотками алкоголя. Она сразу-же понимает, что к чему, почти забегает в квартиру, скидывает с себя все нужное и не нужное и бежит в комнату. Её мальчик лежит на диване свернувшись калачиком и прижимает ноги к себе. Белая футболка на нём вся взмокла из-за пота, а детское лицо выдаёт гримасы боли. Тэхен подбегает к мальчишке, садится на край рядом с ним, проверяет температуру, как Чонгук распахивает глаза и пристально смотрит на нуну. Та шепчет, что всё хорошо, что так бывает, что это пройдёт, только вот слова подростку никак не помогают. — Нуна, — говорит, точнее хрипит мальчишка, — что со мной?.. Не уходи, пожалуйста… И Тэхен остаётся, потому что не может иначе. Маленький альфа льнёт к ней, кладёт голову на колени, утыкается носом в живот беты, вдыхает родной запах, притирается щекой к коленям старшей и шумно сопит, пытаясь вобрать в лёгкие как можно больше воздуха… или запаха нуны. — Тэ-нуна, ты вкусно пахнешь… не пользуйся духами, хорошо? — Хорошо, — говорит чуть с заиканием Тэхен, проводя пальцами по позвоночнику мальчика. И она очень жалеет, что не слушала Чимин, когда она рассказывала, как вести себя в гон, если процесс произойдёт с Чонгуком. Мальчику нужна забота, поддержка, любовь. А у Тэ есть и первое, и второе и третье.***
— Нуна! Я сдал! — радостный ураганчик вбегает всё в ту же квартиру. Тэхен сама не понимает, когда это её Чонгукки стал таким большим и взрослым. Он сдал экзамены, будет поступать в институт, баллы у него очень приемлемые. Он может идти в любом направлении, может стать учителем, предпринимателем, врачом — в общем, занять любую должность, которая очень хорошо оплачивается. Но вместо этого пока он идет на работу в кафе, в котором когда-то работала сама Тэ. Мальчишка забегает в кухню, бросает школьную сумку и бежит обнимать нуну. Хотя мальчишка ли? Широкие плечи, подтянутое тело без единой складочки (Тэхен удалось это лицезреть лично, потому что Чонгук решил похвастаться и посмущать девушку), высокий рост и к тому же альфа. Просто мечта для омег. Но сам Чонгук бегает от слабого пола как от огня. И всегда бежит к Тэхен, которой на самом деле это очень льстит. Но при всей своей мужественности Чон Чонгук остаётся Чонгукки, а иногда и «кроличья морда, верни моё печенье!», на что Тэ получает ответ: «Нет, нуна, попа растолстеет!» Тэхён улыбается, потому что рада, обнимает своего мелкого, ерошит пушащиеся волосы и чмокает его в щёку. — Ты молодец, Чонгукки… Я горжусь тобой! Чонгук поступает на первый курс успешно и на бюджет, что просто не может ни радовать. Конечно, теперь он будет практически жить в учебном учреждении, кое-как совмещать работу с учёбой, уставать и, первое, что будет делать придя домой — это думать, как бы поскорее лечь спать, но Чонгук всё равно будет думать, как бы порадовать свою нуну. Тэхён не любит свой день рождения. Потому что ей уже стукает 29, а потом тридцать, сорок и так далее. Она не хочет стареть, как и любая женщина в её возрасте. Ранее, она не задумывалась о том, что может переживать по такому пустяку. Она не хочет, чтобы кто-то напоминал ей о этом празднике, но всё было без толку. Как бы она не просила Чимин и Юнги, те обязательно наваливались всей семьёй к ним с Чонгуком квартиру, а между прочим, у Минов уже давно есть ребёнок, и Юнги старательно намекает на второго. Что до Чонгука… Он любит подкалывать. Очень любит. А ещё он любит дарить подарки, обязательно припихивая к ним поздравительные открытки с надписями, такие как «Не с Днём рождения, нуна!», «Поздравляю, нуна, теперь ты стала ещё старше!» Подобное всегда заканчивалось обидами старшей и крепкими обЪятиями первогодки, ведь: «Нуна, я всегда буду тебя любить, даже, когда ты станешь совсем старой и некрасивой!», за что младший получал хорошего втыка, но тем не менее, Чонгук умел замаливать прощение, потому что знал, как Тэхен любит всё милое и пушистое. Особенно, когда это милое и пушистое является самим Чон Чонгуком. Чонгук любит делать подарки Тэ-нуне даже просто без повода. Он любит видеть, как она его ругает, когда тот приносит цветы, конфеты или какие-нибудь другие мелочи, ведь «зачем опять деньги потратил? Сэкономил лучше бы себе на обед…», но всё равно видит робкую улыбку, приносящую радость его сердцу. Вот и в один из таких дней Чонгук заходит в цветочный, покупает розу и бежит домой, пока нуна не начала волноваться. Подходя к дому, Чонгук замечает, что на кухне горит свет. Тэхен это не свойственно, потому что в такие часы она либо в душе, либо готовится к новому рабочему дню сидя на диване и залипая в экран монитора, либо вообще мультики смотрит. Чонгук тихонько проходит в квартиру, вслушивается в посторонние звуки и случайно ловит омежий запах. Он слегка приторный, но терпимый, как будто омега уже повидала много чего в жизни. Парень проходит в коридор глубже, кидает взгляд на знакомую коробку на стеллаже и фоторамку рядом, чуть улыбается и идет к кухне. Выглядывая из-за стены он видит спину какой-то женщины и профиль Тэхен. Она выглядит уставшей, измученной и не очень-то и довольной, хотя и пытается скрывать это. Женщина отпивает из чашки, поднимает голову и смотрит на девушку: — Тэхен-а, — тянет она, — ну сколько можно противиться? Он прекрасный вариант… — Это для тебя он прекрасный вариант, мама… а я уже люблю другого человека, — выдыхает Тэхен, а Чонгук вслушивается в разговор. Он чувствует, как непонятное чувство охватывает его душу, хочется забрать нуну отсюда, спрятать и никуда не выпускать, чтобы только для него одного. — Да? И кто же этот счастливчик? Красив? Умён? Из какой семьи? Альфа? — начала мать восторженно, а Тэ лишь прячет голову в руках. Чонгуку самому интересно, кто занял сердце его нуны, каков его соперник. Тэхен немного погодя облизывает губы, глубоко выдыхает и поднимает голову: — Он младше меня… — Что? — Ты сама спросила… Он первокурсник… и очень милый, — Тэ улыбается, а у Чонгука почти все обрывается внутри. Сердце начитает стучать сильнее, зубы стискиваются, в носу колет, но он стоит, слушает… Он не может просто так уйти, не узнав правды. — Он очарователен… Строит из себя взрослого, но очень любит банановое молоко, а ещё он так улыбается, что моё сердце просто не выдерживает, и я готова сделать всё, лишь бы он улыбался мне дальше… Если быть честным, то Чонгук готов был уже разреветься от того, что услышал. Значит, что Тэхен крутила роман с кем-то, при этом продолжая мило улыбаться младшему, трепля его волосы, иногда чмокая в макушку и говоря, что он самый лучший? — А ещё он очень похож на крольчонка, особенно когда набивает полные щёки какой-нибудь едой… и он очень вкусно готовит… — Ты была у него дома? — спрашивает мама Тэ, пребывая всё в таком же шоковом состоянии. — Ты не поверишь, — говорит Тэхен, немного помолчав, — мы живём вместе… А еще он стоит за твоей спиной…***
— Ты действительно подумал, что у меня есть кто-то, кроме тебя? — Тэхен спрашивает это уже раз пятый, а потом начинает смеяться, когда Чонгук кидает в неё подушку и прячет покрасневшее лицо в коленях. Кто же знал, что так получится? Да, Чонгуку было жутко неудобно, потому что он действительно не знал, что делать, особенно, когда мама Тэ обернулась. Она оценивающе оглядывала бедного парня, пока тот стоял в ступоре, умоляюще смотрел на бету и горел щеками. После, конечно, был долгий разговор, в котором омега не отлипала от Чонгука, желая узнать про него абсолютно всё. И она действительно бы перегнула палку, если бы нуна не встряла в разговор и не выпроводила любопытную женщину из квартиры, иначе бы младший точно провалился под землю от таких вопросов. Тэ просмеивается, а после крепко обнимает шмыгающего носом Чонгука, утыкаясь носом в тёмную макушку. Мальчишка шмыгает носом сильнее, обнимает хрупкую фигурку нуны, тычется носом в чужую шею, размазывая по чужой коже слёзы. — Нуна, ты плохо поступила, — тянет младший, шумно сопя. — Уж простите, Чон Чонгук, но вы сами виноваты, надо было найти себе пассию, чтобы нуна не влюб… — Ты мне тоже нравишься, нуна. Поэтому я и берёг сердце только для тебя, — раздаётся тихий смущённый голос, а у Тэхен щёки алеют так, как у самого Чонгука при разговоре с мамой старшей. Тэ сама не понимает, как Чонгук поднимает голову, смотрит ей прямо в глаза, берёт её за руку и держит крепко, а потом сокращает дистанцию, пока она не чувствует, как чужой нос задевает её щёку. — Я был бы счастлив, если бы ты позволила мне это сделать, — выдыхает Чонгук, невинно смотря в глаза напротив. У Тэхен отключается мозг, голова неловко кивает, а горло сглатывает само по себе. Альфа чуть улыбается уголками губ, немного наклоняет голову, сжимает руку девушки и вот почти целует, как… — Ким Тэхен! Тэ подскакивает на своём месте, сонно трёт глаза и смотрит на ту самую старуху-философа. Она недовольно причмокивает губами, оглядывает бету с ног до головы: — Наверное, я зря вам поставила автомат… — Нет-нет, профессор, — пылко выдаёт девушка, а потом опускает глаза виновато, — простите меня, такого больше не повторится. Преподаватель недовольно хмыкает и продолжает вести лекцию, а бета тихонько опускается на своё место. — Ты говорила во сне, — тихонько шепчет сидящая рядом Чимин, ведя попутно конспект. — Надеюсь, ничего такого? — взволнованно спрашивает девушка, стараясь не отставать от учителя. — Говорила, что он очень милый крольчонок… Кто же это? — усмехается Чимин, кидая взгляд на смущённую подругу. Та лишь посылает куда — подальше, краснеет щеками и утыкается в конспект, а Пак достаёт телефон и быстро пишет кому-то сообщение. И Тэ никогда не узнает, что получатель — милый смущённый и робкий первокурсник, который работает вместе с ней в одном заведении, что давно влюблён в эту неугомонную девушку. А может и узнает, но только потом. А пока Чон Чонгук прочитывает письмо от любимой и незаменимой Чимин-нуны, краснеет ушами и думает, как бы подловить Ким Тэхен на обеде, чтобы наконец-то познакомиться.