Пан или пропал

— Мне… сказали! — каким-то непостижимым образом выдавливает Питер. — Кто? — злые ледяные глаза близко-близко, смотрят в самую душу. В голове панические мысли, они мечутся, сталкиваются друг с другом с громкими хлопками. Сейчас всё зависит от того, как он разыграет самый важный в его жизни спектакль. Рассказывать правду Паркер не видит смысла, Старк всё равно ему не поверит. — Если я отвечу, вы сделаете больно… этому человеку, — старательно разыгрывает театр одного актёра, отводя смущённо глаза. Захват руки на шее немного слабеет, давая возможность нормально дышать, но чуть что и ладонь снова сожмётся в смертельных тисках. — Никто из подчинённых не знает моё имя. Врёшь мне! — прищуривается мужчина, наклоняясь ещё ближе. –Хотя… — вдруг задумывается надзиратель, вскидывая бровь. — Наташа, да? Она сказала? У Питера ухает вниз сердце. Господи, спасибо тебе, что существует Наташа! — Нет, сэр, — старательно опять отводит взгляд Паркер, всем своим видом специально показывая, что он врёт. И да, он правда врёт, поэтому мужчина даже по запаху ничего не заподозрит. — Ясно всё, — рука разжимается, давая нормальный доступ к такому желанному кислороду, а Питера колотит от чувства облегчения. Но пока поздно радоваться, этот разговор ещё не закончен. — Спелся с ней, да? — уже без такой лютой злобы спрашивает Старк. Юноша снова отворачивается, молчит, хочет сделать вид, что панически боится выдать женщину, которая была к нему добра. — Не делайте ей больно, прошу. Я сам молил сказать имя, — чуть ли не хнычет Паркер, старательно выдавливая из себя всхлипы. Он спас себя, но безумно подставил Наташу. А если она скажет правду Старку, то Питер точно разделит участь бедного Фрэнка, поверженного плетью надзирателя. — Она не у меня в подчинении. — А вас это остановит, сэр? — снова дерзит Паркер и чуть ли не затыкает руками свой говорливый рот. Старк громко хохочет, запрокинув голову, а Питера окончательно отпускает, хотя такие перемены в настроении надзирателя всё же настораживают. — Зачем тебе моё имя? — спрашивает мужчина, слезая с кровати. — Я… я… я, — заикается юноша, действительно не зная, что ответить. Он всеми силами пытается из себя изобразить фанатично влюбленного дурачка, который был готов на всё, чтобы выяснить имя обожаемого надзирателя. — Понятно, — откликается Старк, наливая из графина себе воды. — Я не трону её, не беспокойся. Это же просто имя. Питер кивает, выдыхая, руки и ноги ватные, внутри всё содрогается от мысли, что мужчина его только что чуть не задушил. — Пора вернуть тебя на место, пока не обнаружили пропажу. И да, не смей никогда мне врать. Я чую враньё сразу! — оборачивается надзиратель, от его взгляда снова не по себе — властный, жестокий, нетерпимый. — Иначе выпорю так, что те удары плети тебе покажутся лёгкими поглаживаниями. Ты знаешь, я могу это сделать. — Я… я не врал, сэр, — вздыхает Питер. — Ты сказал «нет», когда я спросил, Наташа ли это, — спокойно отвечает надзиратель. — Соврал. Я этого не потерплю. — Вы обещали защищать меня, сэр, а теперь угрожаете, — идёт ва-банк Паркер, снова провоцируя, но так он хотя бы сможет нащупать границы, через которые нельзя переступать, чтобы сохранять защиту Старка.  — В обмен на твою полную покорность. Я подразумеваю под этим, что ты мне и брехать не будешь тоже. — Простите, сэр, у меня впервые такое, я могу ещё ошибаться в чём-то. — А у меня ощущение, что не впервые, — лающе хохочет надзиратель. ▚ ▛▝▞ ▉ ▗▘▙▚▛▜▝▞▟▕▖▗▙▚▛▜▝▞▟▖▗▘▛▝▞▟▞▟▕▖▗▙▚▛▜▝▞▟  — Привет, котик! — Наташа впархивает к нему за ширму, буквально излучая хорошее настроение. Она поворачивается, чтобы пожелать Питеру доброго утра, как обычно бывало все эти больничные дни, и замирает. — Ба, что с твоей шеей? — Паркер ещё не видел на лице женщины такое недовольство. — Да так, ночью у меня были гости, — потирает следы Паркер. Утром он уже полюбовался на чёткие багровые отпечатки пальцев, которые сейчас, наверное, налились ещё ярче. — Чего вы опять не поделили? — хмурится Наташа, сразу же понимая, кто так отделал Питера. — Немного повздорили насчёт имён, — недовольно произносит юноша, готовя почву для ещё одного спектакля. — Что? О чём ты? — женщина так и стоит в растерянности. — Наташа, если он будет спрашивать, то, скажи ему, пожалуйста, что это ты сказала мне его имя, — тихо просит Питер. — Молю, — поднимает он глаза, полные притворных слёз, на женщину. — Ох, котик, — качает головой она. — Он не тронет тебя, клянусь, — шепчет Паркер. — Скажи ему, иначе я вернусь сюда мёртвым. — Ладно, конечно, не бойся, мой хороший, — подходит женщина и нежно гладит по голове, зарываясь пальцами в мягкие кудряшки, которые уже отросли. — Питер, будь с ним очень осторожен. — Я не могу, Наташа. Рядом с ним мне срывает все тормоза, — признаётся юноша. И вот сейчас он точно не притворяется, не давит на жалость, не врёт. Это чистое признание от всей души. ▚ ▛▝▞ ▉ ▗▘▙▚▛▜▝▞▟▕▖▗▙▚▛▜▝▞▟▖▗▘▛▝▞▟▞▟▕▖▗▙▚▛▜▝▞▟ — Какого хрена, Питер? — рычит злобно Тони. — Да что такое? — не понимает юноша. Он только зашёл в пентхаус, как к нему тут же подлетел злобный Старк. — А то я не видел, как ты заигрывал с ним! — шипит в гневе мужчина. — С кем? — юноша искренне не знает причины ужасного настроения Старка. — С блядским Капитаном! — кричит уже Тони. — Ч-е-е-е-го? — Питер уверен, что у него сейчас смешно вытянуто лицо от удивления. — Когда? — Вчера вечером! — Ты что, серьёзно? — смеётся Питер. Вчера вечером Клинт устраивал небольшую вечеринку у себя дома по случаю своего дня рождения. Паркер немного повздорил со Старком непосредственно перед встречей, так, пустяк, но при этом юноша не горел желанием провести весь вечер подле мужчины, словно верный пёсик, как обычно это бывало. Поэтому так получилось, что он попал в компанию Стива, Баки, Т’чаллы и Ванды. Ну да, с Роджерсом он в тот вечер много шутил, Питер даже и не подозревал до этого момента, что Капитан может быть весёлым, а не вечно хмурым с патриотичным выражением лица. Старк уехал с вечеринки, даже ничего не сказав. Когда Питер возвратился домой, Тони в пентхаусе не было. Он пытался ему звонить, слал сообщения, но мужчина не отвечал. А теперь оказывается, что он приревновал и смертельно обиделся. — Тони, это смешно, — фыркает Паркер. — Тебе смешно, значит? — с ледяной яростью спрашивает мужчина. — Да, потому что меня можно, скорее, ревновать к камню, чем к Капитану. Ты и сам это прекрасно знаешь. Он слишком стар и патриотичен, — откровенно издевается Питер. — Я тоже не юнец и довольно патриотичен! — рыкает мужчина. — Ну, ты — другое дело, — проходит мимо Старка Паркер. — Я предупреждаю! — хватает за плечо Тони. — О чём, Старк? — смотрит с пренебрежением на ладонь на себе юноша. — В этот раз я точно его прибью, чего не сделал, к сожалению, во время Гражданской войны, — глаза настолько ледяные, что Питер доходчиво осознаёт — Старк-то не шутит. — С ума сошёл, придурок, — сбрасывает с себя ладонь юноша. — Сегодня у вас особое задание! — вещает Старк, обводя взглядом шеренгу. Он одет в простую чёрную тканную форму, что уже вызывает некоторые подозрения. Только руки покрывают неизменные чёрные кожаные перчатки. — Хватит детских игр! Вы попробуете себя в реальной борьбе! Перед мужчиной на столе лежат несколько десятков пистолетов. Питер сразу вычисляет, что это не огнестрельное оружие, а что-то иное. — Если вы думаете, что я вам, олухам, дам реальное оружие, то вы ошибаетесь. Ещё не доросли, — уничижительно рассуждает надзиратель, скалясь в ехидной улыбке. — Эти пистолеты стреляют электрошоковыми снарядами, которые обездвиживают цель. Вы понимаете, к чему я клоню, да? Питер вздыхает — да уж, пока он наслаждался больничным покоем, задания стали на порядок сложнее, по сравнению со старыми добрыми нехитрыми эстафетами. Юноша после той жаркой ночи со Старком пролежал в больничном отсеке ещё два дня и только вчера вернулся в «казарму». Тони за это время не появился ни разу, что, как ни тяжело было признаваться Питеру, очень расстраивало. Всё пропало, если мужчина после случая с именем утратил то минимальное доверие, которое установилось между ними. — Пересечённая сложная местность. Обойма с десятью снарядами. Только один из вас останется в конце. Если останется, конечно. Все обездвиженные будут строго наказаны. А чтобы вам было веселее, я тоже буду охотиться на вас. К вашему сожалению, эти снаряды меня не берут, так что вас ждёт действительно зажигательная вечеринка, — гадливо продолжает ухмыляться Старк. Питер уверен в том, что сегодня никто не победит. Надзиратель со своими супер-зрением и супер-обонянием переловит их всех в два счета. — А чтобы было хоть немного справедливо, я тоже возьму только одну обойму. Когда останется единственный боец в строю и когда израсходуются все мои снаряды — я завершу игру. Ну, и конечно, если все будут положены, я тоже её завершу. Знаете, прошлая группа продержалась пятнадцать минут. Берите оружие, а затем надевайте на головы мешки. Теперь понятно, что это за гора тряпок, которая лежит на столе рядом с оружием. Гидра не хочет, чтобы кто-то запомнил путь к испытательному полигону. Питер берёт первый попавшийся пистолет, смотрит в красные глаза надзирателя. Старк всё также неприятно ухмыляется, его выражение лица так и говорит: «Тебя я поймаю первым!» Мурашки медленно поднимаются от поясницы и бегут вдоль позвоночника. Паркер подхватывает простой чёрный тканный мешок и поспешно надевает на голову, только бы не смотреть на этот хищный оскал, который исказил нормальный облик Старка. Питера бесцеремонно хватают за локоть и тянут, его обоняние улавливает знакомый запах — сам надзиратель снизошёл до него и ведёт самолично на эшафот. Они идут уже где-то минут десять, причём быстрым шагом, из-за этого Паркер снова то и дело спотыкается, как в ту ночь. — Ты будешь моей самой желанной добычей, — вдруг говорит горячо на ухо мужчина, заставив Питера остановиться. Рука исчезает с его плеча. — Я даю всем фору в пять минут, никто не стреляет в это время, все разбегаемся. Игра начинается по сигналу гонга. Снимаем мешки. Питер стягивает с головы уже надоевшую ткань, он даже успел запыхаться. И не верит глазам — вокруг чаща леса, а они стоят в середине небольшой поляны. Почему-то Паркер думал, что база Гидры находится в какой-то пустынной местности. Уже темнеет, что осложнит задание в разы. — Пошли! — кричит Старк. Питер срывается и бежит в ближайший куст, засовывая оружие за пазуху. У самой кромки леса он оборачивается. Надзиратель пристально смотрит ему в след, его глаза зловеще светятся в лиловых закатных отблесках. — Ох ты ж, он точно меня отловит, — бормочет юноша и погружается в чащу. Под ногами хрустят ветки, он старается ровно и правильно дышать, чтобы не выдохнуться слишком быстро. К удивлению, он чувствует себя бодрым и полным сил, что действительно странно после такого долгого пребывания в больнице. Слышится глухой удар по гонгу, он будто раздаётся со всех сторон одновременно. По всем законам физики это невозможно, поэтому Питер хмурится и пытается понять в чём подвох. Он спешно одёргивает себя — сейчас в приоритете совсем другое. Питер осторожно крадётся сквозь чащу, вытащив пистолет, внимательно вслушиваясь, как учил его патрулировать местность в чрезвычайной ситуации Старк. Забавно, раньше они с Тони также устраивали подобные мини-задания, в шутку сражаясь друг с другом, таким образом мужчина оттачивал навыки слежки и охоты у своего подопечного. Хруст неподалёку, а затем Питер ощущает тяжёлый запах того самого громилы из отряда. Паркер на голых инстинктах запрыгивает с лёгкостью на дерево и садится на ветку. Внизу, прямо через то место, где юноша только что стоял, пролетает снаряд. Он вонзается в дерево. Питер уже целится в ту сторону, откуда его пытались подстрелить. А вот и голова громилы. Питер нажимает на курок — есть, снаряд в виде жучка попадает прямо в лоб парня. Тот валится назад в куст без единого звука. Только когда адреналин немного утихает в венах, Паркер соображает, что, вообще-то, только что запрыгнул на двухметровую высоту, а этого обычный человек точно не может сделать. — Да быть того не может! — проверяет датчик на шее Питер. Он цел, юноша тянет его — лёгкая боль проходится по позвоночнику. Но ведь он правда только что внутренним чутьём понял, что за ним следят, и затем с привычной паучьей лёгкостью забрался на дерево. — Интересненько, — осторожно слезает на землю Паркер, чтобы не делать шуму. С этого места надо убираться поскорее. С каждой минутой Питер убеждается, что с его организмом что-то не так, в хорошем смысле. Слух снова становится острее, он ярче чувствует запахи, не зря он почуял Тони даже через мешок, а ещё он правда слишком бодр для того, кто пару недель назад чуть не отправился на тот свет. Или его датчик сломан, или к нему постепенно возвращаются способности. Только каким образом? Паркер крепче перехватывает пистолет, чуя впереди человека, по запаху это одна из девушек, её вроде зовут Рейчел. Юноша ещё не видит цель, но уже точно знает, что она там — притаилась под кустом, замерев. Наверное, думает так переждать самую жаркую борьбу. К её несчастью, Питер всё знает. Как и Старк, кстати говоря, но сейчас не о нём. Паркер подкрадывается к укрытию, выверяя каждый шаг — если жертву вспугнуть, она наделает слишком много шума, на который могут сбежаться другие «охотники». Вот он уже видит светлую макушку, девушка сидит под низким кустом, привалившись к большому валуну. Юноша бесшумно снимает очередную цель. Ещё одна маленькая победа. Правый висок пронзает болью, так обычно паучье чутьё сигнализировало, что рядом опасность. Теперь Питер не сомневается, что способности потихоньку к нему возвращаются. Юноша срывается с места, быстро, но с минимальным шумом убегая в чащу, потому что так его организм реагирует на единственную здесь настоящую опасность — Старка. Только когда боль покидает его голову — Питер позволяет себе немного передохнуть, скорее мысленно, потому что он почти и не запыхался. Паркер сосредотачивается: у него восемь снарядов, а кто его знает, сколько ещё из группы не обездвижено. Меж тем, день всё больше клонится к своему логичному завершению, солнце почти зашло за верхушки деревьев, бросая на всё яркий алый неприятный свет. Из-за этого кажется, что ветки елей запачканы кровью. Паркер качает головой, отгоняя непрошеные странные ассоциации. Раздаётся треск веток где-то за десять метров — кто-то из группы, он пока слишком далеко, чтобы точно определить. Через пару минут Питер чувствует ещё одного человека. Что ж, отличная возможность снять сразу двух в одном месте. Ветки редеют, юноша выходит на небольшую поляну, усыпанную яркими сиреневыми мелкими цветами. Они пахнут приторно, медово, так сильно, что начинает фантомно ныть голова. Паркер снова уходит под кроны деревьев, чтобы скрыться с поля видимости. Цели совсем близко, надо лишь приманить их в одно место. Питер подбирает большую ветку, вздыхает и ломает её, как можно громче, а затем выкидывает в середину поляны. Из-за яркого аромата цветов юноша до сих пор не может определить, кто же из отряда сейчас должен угодить в ловушку, а голова болит всё сильнее. Чёртовы цветы. Рыжая выбегает на поляну. Когда они, наконец, нормально познакомились, Питер узнал, что у неё забавное странное имя — Лола. Питер поднимает пистолет и без жалости стреляет. Лола падает в цветы, её яркие волосы огненными всполохами мелькают в высокой траве. Голова уже не просто болит, она идёт кругом из-за одуряющего невыносимого запаха. Азиат по имени Никита́ также появляется из-под густой тени, отбрасываемой деревьями. Щелчок — следующая жертва валится в дурман-цветы, а Питер выдыхает, потому что теперь сможет уйти подальше от этих адских растений, от запаха которых можно сойти с ума. Или он уже реально сходит — тени вокруг будто пляшут и смеются. — Хорошая работа, — выходит ещё один гость из тени. Старк держит наготове пистолет, целясь прямо в Питера. А всё из-за приторного аромата этой полянки. Голову прошибает острой болью, она примешивается к ноющей от резкого запаха. Паркер по велению паучьих инстинктов пригибается, снаряд пролетает прямо над головой. Юноша не рискует подниматься, прыгает и откатывается подальше. Ещё снаряд мимо. Питер приспускает вперёд со всех своих быстрых ног, сзади слышится треск веток, Старк уже не скрывается, а намеренно преследует, бесцеремонно проламываясь сквозь заросли. Вовремя у него снова проснулись способности, никак божье провиденье. Интересно, будучи простым человеком, сколько бы он продержался против надзирателя? В лесу стало по-настоящему сумеречно, Питер уже даже не разбирает дороги, бежит только вперёд, но охотник сзади него не отстаёт. Наверное, мужчина сейчас удивляется, откуда в юноше взялась такая прыть. «Стоп!» — будто кричит голос в голове, подсказывая о неминуемой опасности. Паркер тормозит, падая на спину. Прямо перед ним глубокий овраг, ещё два шага, и он бы угодил в тёмную бездну. Возможно, этот пролом в земле небольшой, а, может быть, ведёт в самый Ад. Питер уже бы ничему не удивился. Треск веток совсем рядом, Старк намеренно гнал свою добычу в тупик. Над оврагом низко склоняются ветки, их нельзя назвать особо прочными, но сейчас это единственный путь к спасению. Питер запрыгивает на одну из веток — она прогибается ниже, а юноша висит буквально над темнеющим обрывом. Он качается и прыгает дальше, практически на ощупь, сначала ему страшно, потому что он чувствует руками только листья, но затем ладонь всё же хватается за нормальную толстую ветку. Он раскачивается на этот раз посильнее и снова прыгает. Питер приземляется на самом краю обрыва, душа уходит в пятки от страха, ещё пять сантиметров — и он бы сорвался в чернильную тьму. Радует одно — Старк таким хитрым способом воспользоваться не сможет, из-за мышечной массы он слишком много весит, в отличие от невысокого юркого Паркера, мышцы у которого сильные, но вытянутые и рассчитанные больше на растяжку. Питер снова ныряет вперёд, сзади только тишина. Кажется, хитрый ход юноши прокатил, раз Старк отстал от него, но не стоит расслабляться. Возможно, в лесу до сих пор есть другие охотники, но пока Паркер никого не чувствует. Он медленно двигается сквозь чащу, почти полностью стемнело, но с паучьим чутьём не велика беда, а вот если бы он был бы по-прежнему человеком, то был бы беззащитен, как котёнок. Питер чует снова дурманящий аромат, от которого начинает сразу же кружиться голова. Первой мыслью Паркера было повернуть назад и уйти прочь, но он же всегда был слишком любопытным и настырным. Юноша идёт вперёд, крепко сжимая в руках пистолет, готовый выстрелить в любую минуту. От знакомого приторного тошнотворного аромата снова разнылась голова. Он возвращается на ту же поляну, засеянную дьявольскими цветами, на которые льёт свой мёртвый бледный свет жёлтая огромная луна. Питер сомневается, видел ли он когда-нибудь такую большую раньше. Вот среди травы виднеются яркие волосы Лолы, а неподалёку лежит Никита́. Питер качает головой, пятится, ведь не мог же он вернуться к той же поляне, он так далеко убежал, да ещё и пересёк глубокий овраг. — Поймал, — выходит из-под деревьев с противоположной стороны Старк, снова целясь в Питера. Юноша крепче обхватывает пистолет, забывая, что мужчину снаряды не берут. Кажется, он вообще сейчас всё забыл на свете, потому что у него в голове не укладывается то, что произошло. Будто бы пространство сложилось втрое. Слышится щелчок, но снаряд не летит в Питера. Обойма Старка пуста. — Вот же ж блин, всё время забываю считать! — смеётся мужчина, выглядящий жутко под огромной луной. — Поздравляю, детка, ты победитель, — ухмыляется Старк недобро и снова зловеще. — Но я всё равно тебя поймал, — отбрасывает оружие Тони, всё также прожигая взглядом. — А где мой приз? — автоматически шутит Питер ослабевшим голосом. — А это я, — смеётся мужчина, закидывая голову. Вот этот смех ничуть не весёлый, жуткий, надломанный. Цветы вокруг Лолы и Никиты́ вскидываются, словно живые, сантиметров на тридцать, и сплетаются дьявольскими силками прямо над телами поверженных. Через считанные секунды девушка и юноша исчезают, их будто поглощает сама земля. — Какого? — Питер раскрывает рот, смотря на то место, где минуту назад лежала Лола. Что это? Магия? Паркер как-то читал в рапорте про Гидру, что они не чураются и тёмной магии. Вот эти цветы точно взращивал сам Дьявол. — Теперь нам никто не помешает, — угрожающе говорит мужчина. Питер хочет убежать, но не успевает даже двинуться — надзиратель с огромной скоростью бросается на него. Он валит его, Паркер лицом падает в эти треклятые цветы, вдыхая теперь не только запах, но и удушающую пыльцу, от которой хочется закашлять, а внутри всё горит. Мужчина крепко сжимает его руки, словно в стальных тисках. Даже со своими способностями Питер точно не в силах выбраться. И да, надо быть теперь осторожнее, чтобы случайно не продемонстрировать свою вновь обретённую силу. — Мой мальчик, — словно в бреду говорит Старк, прижимаясь всем телом, пылко дыша в шею, куда-то в район ошейника. Питер чует теперь острым обонянием и своим нутром, что мужчина уже заведён до предела, кажется, его распалила как раз погоня. Рука снова тяжело ударяет по заднице, а Питер рад, что Тони всё-таки не отказался от игр после того провала с именем. Немного непривычно, что мужчина не в коже, но так юноша плотнее чувствует тепло любимого. Его тело снова стало таким чувствительным, буквально от каждого прикосновения бегут мурашки. Питер чуть поворачивается и сразу сталкивается практически лицом к лицу со Старком, тянется за поцелуем. Тяжёлая рука грубо отворачивает его, Паркер совершенно не ожидал такого от партнёра, протестующе стонет. — Никаких поцелуев, — со сталью в голосе проговаривает чётко мужчина. — Мы играем, а не любим друг друга. От этих слов внутри юноши всё обрывается, ведь он-то любит и так наивно постоянно забывает, что это не прежний Тони. Теперь хочется уже разрыдаться от обиды и отчаяния. Наверняка, мужчина это почувствовал, но никак не реагирует. Эмоциональное состояние Питера уж точно интересует надзирателя в последнюю очередь. Старк хватает его за волосы, оттягивает, пылко целует шею, покусывая, глубоко вдыхает аромат кожи юноши. — Ты будто стал ярче пахнуть, — вдруг говорит мужчина. Питер на это неопределённо мычит, пытаясь успокоить сердце. Наверное, это из-за того, что к нему вернулись способности. Но Старк явно не придаёт этому значения, продолжает покусывать нежную кожу, нагло залезает под рубашку, оглаживает. В этот момент Паркер мечтает, чтобы Тони дотронулся до него обнажёнными руками, но мужчина ощупывает его исключительно в перчатках, будто… брезгует? Питеру снова становится неприятно, на душе воют волки. Меж тем мужчина стягивает брюки с юноши, снова шлёпает пару раз. Тони ненадолго отстраняется, слышно, как он стягивает с себя ремень, шуршит одежда. Питер только покорно ждёт, иного выхода нет. Он добровольно подписался на всю эту тему с подчинением. Старк снова налегает сверху, жёстко хватает сзади за загривок, прижимая лицом к земле. Горячий влажный член проходится по ягодицам, а Питер выдыхает сквозь зубы. Не самая подходящая обстановка для настолько серьёзных «игр». Член пару раз проезжает между ягодиц, а затем мужчина несмело толкается. Паркер тут же брыкается и пытается вырваться, потому что вот так без подготовки это будет невыносимо больно и травматично. Неужели Старк не понимает? Но мужчина коротко и злобно рыкает, а затем снова заставляет его ровно встать силой, прямо-таки протаскивая лицом по траве. — Разведи ноги, я кому сказал! — продолжает рычать низко Тони. Кажется, он дико зол, вот только на что? Неужели на то, что Питер пытался его поцеловать? — Сэр, но… — Я не разрешал говорить! — обрывает мгновенно Старк. — Разведи ноги! Паркеру становится в этот момент страшно, а запах безотчётной злости от мужчины перебивает даже аромат этой поляны. — Мистер Старк! — тут же выкрикивает Питер, чувствуя, что если он не остановит это всё, то завтра снова окажется на больничной койке. И никакая регенерация не поможет против этого зверя. Если юношу ещё отправят в медчасть, что-то подсказывает, что Старк может просто оставить его в лесу. Уже навсегда. Надзиратель тут же его отпускает и отодвигается. Паркер выдыхает, радуется, что на этого чёрта хотя бы действует стоп-слово. — Что тебя напугало? — спрашивает мужчина. Юноша задыхается от возмущения. Как такое можно не понять? — Отвечай мне! Я должен знать, чтобы этого не повторялось. — Мне кажется, вы очень злы, сэр. Я не чувствую себя в безопасности. А ещё я не хочу без подготовки, — отвечает честно Питер, лежа на боку, не в силах посмотреть в глаза надзирателю. — Я думал, ты в курсе, что мы играем жёстко. Я перманентно зол, и ты это тоже знал. Никто бы не стал тебя брать без подготовки, я просто запугиваю. — Простите, сэр, но вам удалось меня запугать. — Чего ты хочешь дальше? Мне заканчивать сессию? — Сэр, я не знаю, — бормочет Питер. Голова идёт кругом. — Как это не знаю? Если ты не хочешь играть по моим правилам, то хотя бы должен мне сформулировать чётко свои желания. — О боже, — бормочет Паркер. Для него всё это слишком сложно. Вся эта тема, какие-то правила, сессии, подчинение. Сразу это всё освоить невозможно. — Говори мне, или я заканчиваю сессию. — Мы можем продолжить, сэр. Простите, я предупреждал, что могу ошибаться, — сдаётся юноша. У него не оставалось выбора, кроме как согласиться играть по правилам Старка. Если он и дальше продолжит капризничать, то мужчина может и вовсе отказаться от такого непослушного нижнего. А это будет катастрофой, Питер потеряет единственный шанс вернуть себе нормального Тони. Питер смело встаёт на исходную позицию, мысленно себя успокаивая. Старк всё же разъяснил ему свои действия, значит, он не намеревался насиловать своего подопечного. Хотя Паркер всё же в этом не совсем уверен. В этом Старке вообще нельзя быть уверенным. — Расслабься. Я думаю, что это не первый твой опыт, ты уже умелый, — произносит надзиратель. На последних словах его голос звереет. Опять странная необоснованная ревность, но она точно не любовная, это просто желание всецело обладать игрушкой. Это как у ребёнка отобрать любимого мишку. Моё и всё. Руки в перчатках трогают талию, под рубашкой оглаживают спину, будто в нелепой попытке успокоить. Питер медленно размеренно дышит, пытаясь вновь настроиться на получение удовольствия. — Всё настроение испортил, не буду шлёпать, — с издёвкой говорит Старк. Пальцы без церемоний, но осторожно дотрагиваются до колечка мышц. Питер автоматически испуганно выдыхает и сжимается. Рука нежно массирует, а затем спускается ниже, дотрагивается до яичек, это место всегда было слишком чувствительным у Паркера, а Старк будто наизусть знает его все эрогенные зоны. Питер тихо стонет, мгновенно заводясь, ему и страшно, и хорошо, и эта жгучая смесь дарит странное болезненное удовольствие. Пальцы продолжают массировать нежную плоть, а юноша выгибается, затыкая подальше чувство животного страха. Слышится, как мужчина открывает какой-то тюбик. Прохладная смазка льётся на анус, стекает ниже, по мошонке. Тони двигается выше пальцами, собирая смазку, а затем осторожно одним пальцем входит, прямо в перчатке. Питеру одновременно и грустно, и очень волнительно. Старк правда им брезгует, но ведь это так необычно. — Всё нормально? — спрашивает учтиво мужчина. — Всё хорошо, сэр, — сипло отвечает юноша, отдавшись ощущениям. Уже два пальца хозяйски входят в него, осторожно двигаются, умело разрабатывая. Тони всегда его тщательно готовил, чтобы не навредить. Он о нём слишком заботился. Третий палец входит без труда. Конечно, со способностями всё намного легче. Питер не уверен, было бы так хорошо, если бы он оставался обычным человеком. — Сейчас я войду, будь готов, — предупреждает Старк, вынув пальцы, становясь сзади. — Да, хозяин, — бормочет Питер. Он уже не замечает настырного запаха цветов, он чувствует только Тони. По телу бродит жар от возбуждения, а в глаза светит яркая луна, Питер жмурится, поставляя лицо сладкому ветру и мистическому свету. Слышно, как мужчина раскатывает презерватив по члену. Конечно, раз он не целуется, не дотрагивается до него обнажёнными ладонями, чего ещё можно было ожидать. Увесистая головка осторожно проталкивается, Питер максимально расслабляется, только так можно безболезненно впустить в себя. Он не раз это делал, поэтому знает, как сначала неприятно ощущаются крупные размеры мужчины. — Приноравливаешься, как заправская шлюха, — вновь говорит гадости Старк. Питер даже не обращает внимания на очередное оскорбление, к этому надо только привыкать. — Что, сколько тебя мужиков перетрахало? Ещё строил сейчас недотрогу, — рычит мужчина, тяжело и сильно толкаясь. — Чего молчишь? Сколько у тебя было мужиков? — легонько шлёпает по щеке Старк, требуя ответа. Питеру хочется заорать ему, что, вообще-то, нисколько! Он всегда был верен только ему. А если бы не был верен, то уже бы лежал мёртвый, как и любовник. Тот Тони тоже очень сильно ревновал. — Один, сэр, — решается ответить Паркер. — Я просил не врать! — рыкает мужчина. — А я и не вру, господин, — теперь уже сам юноша злится. Его бесит, что этот Тони всячески хочет окрестить его шлюхой. — Не верю, — хмыкает мужчина. — Что, сильно старше был? — сразу же попадает в цель Старк. — Достаточно, сэр, — выдыхает Питер. Не самые лучшие разговоры во время секса. — Понятно, поэтому здесь тоже сразу же стал искать папочку, — продолжает издеваться надзиратель. Паркер тихо злится, но благоразумно молчит. Не в том он положении находится, и так толчки довольно ощутимы, а если ещё и вывести мужчину… Хотя ударить в его наглую хищную рожу очень хочется. Или хотя бы снова обозвать пидорасом. Между ними разливается тишина, слышны только влажные шлепки и иногда тихие стоны Питера. Старк же продолжает молчать, ничем не выражая свои эмоции. Ещё один признак, что он не собирается играть с Паркером в любовь, ему нужны только секс и удовлетворение своих собственнических садистских наклонностей. Рука оглаживает живот, а затем снова начинает массировать яички, при этом мужчина старательно обходит вниманием член Питера. Но юноша и не в обиде, как бы не был жесток его надзиратель, всё же это Тони, и сейчас Паркер снова воссоединился со своим любимым, пусть тот и брезгует им в некотором роде. Старк прикусывает загривок прямо над ошейником, размашисто лижет, но всё равно упорно молчит, у него даже дыхание не становится тяжелее. Питеру хорошо, он полностью сосредотачивается на ощущениях, растворяется в запахе своего мужчины, затыкает глубоко горькие мысли, тихо стонет. Оргазм подкатывает как-то слишком незаметно, просто низ живота внезапно окатывает жаром, и через пару мгновений Паркер заканчивает, поскуливая. — Даже не дотрагивался до тебя. Я же говорю, ты прирождённый нижний. Жаль бы было потерять такой шлюшечий талант, — комментирует Старк, выходит из подрагивающего тела юноши, крепко его держа под живот. Слышится, как скатывает презерватив. Затем снова убийственная тишина, ну не должны во время секса люди молчать, это же действительно жутко. Горячее семя орошает ягодицы Питера, будто запечатывая метку. — Ну вот и всё, детка, а ты боялся, — усмехается Старк, опять игриво его шлёпая. — Одевайся! Мужчина встаёт. Паркер тоже поспешно вскакивает, натягивает на себя штаны, с опаской поглядывая на Старка. Надзиратель неприятно скалится — улыбкой это точно назвать нельзя — медленно одевается, дотошно заправляя ремень, приглаживая волосы. Он чуть приподнимает рукав рубашки, на запястье красным мигает какой-то стальной браслет. — Симуляция окончена, — говорит в него вдруг Старк. Картинка вокруг искажается, бледнеет и осыпается пикселями. Питер только наблюдает за этим с раскрытым ртом, сидя уже не на траве, а на холодном бетонном полу. Наверху зажигается ряд ламп. Оказывается, всё это время они находились не в лесу, а в огромном ангаре, где и происходила симуляция. Остальные участники отряда, раскиданные тут и там, стали тоже потихоньку подниматься с пола, с удивлением озираясь вокруг. — Встали в ряд! — приказывает мужчина, что-то листая на экране своего браслета. — У нас есть победитель! — показывает на Питера Старк, когда все собираются в одну кучу. — Только вышел с больницы, а уже какой прыткий, — усмехается мужчина. Теперь у него руки сложены на груди, укладка волосок к волоску, смотрится он так, будто не бегал по лесу около часа, а только что сошёл с экрана какого-нибудь топ-шоу. Чего не скажешь про остальных: перемазанные, растрёпанные, побитые, с разорванной одеждой, разодранными в кровь коленками и ладонями. Питер уверен, что выглядит не лучше. — Он пробудет три дня в отдельной комнате, подальше от вас, олухов. Завтра занятий не будет, но за денёк как раз придёте в себя после наказания. А сейчас снимайте одежду, быстро, буду вас пороть, никчёмные создания! — грозится в своей привычной ехидной манере Старк. ▚ ▛▝▞ ▉ ▗▘▙▚▛▜▝▞▟▕▖▗▙▚▛▜▝▞▟▖▗▘▛▝▞▟▞▟▕▖▗▙▚▛▜▝▞▟ — Питер, прекрати, пожалуйста, — Тони стоит около одного из столов, где разложены его многочисленные чертежи. — Пойми, у нас ничего быть не может. Я устал от твоей слежки, от твоих намёков и прочей ерунды. — Мистер Старк… — лепечет Питер, опустив голову вниз. Ему так стыдно. — Я, конечно, терпел, пока ты просто тихо и мирно фанател по мне, но влезать ко мне в башню и следить за мной в спальне — это слишком, — жёстко обрубает Тони, смотря холодно и отрешённо. — Я знаю, что ты также следишь за всеми, с кем у меня бывают интрижки, дотошно выясняешь, с кем я сплю. Ты думаешь, я слепой? Думаешь, я ничего не знаю, да? — рыкает мужчина с нескрываемым пренебрежением. — А я вот думал, что ты будешь отличным учеником, моим преемником, но я жёстко ошибся, — продолжает кидать обидные слова Старк. — Ещё хоть одна выходка, и ты полетишь из Мстителей пинком под зад! Ты понял меня?! — злобно спрашивает мужчина. Питер ещё не видел Тони в таком гневе. — Простите, я не хотел, — продолжает краснеть и умирать со стыда Паркер, сдерживая слёзы. Осталось для большего позора разрыдаться перед наставником. Бывшим наставником. Питер просыпается и уже не сдерживает слёзы. Опять этот кошмар, который снится ему очень часто. Самое страшное, чего он боялся всю жизнь — это то, что Тони отвергнет его любовь. Поэтому стабильно раз в неделю мужчина в мучительных снах кричит на него, что не будет встречаться с малолеткой, что Питер ничтожество, что Питер не заслуживает его опеки и любви. Юноша раньше просыпался среди ночи в объятиях Старка и плакал, не сразу понимая, что это просто очередной жуткий кошмар. Тони утешал его, всегда спрашивал, что так напугало Питера. Паркер никогда не делился своими позорными страхами, рассказывал, что за ним во сне бегают монстры, а Тони притворялся, что верит этой лжи. Затем мужчина мягко убеждал, что обязательно отгонит от юноши любого монстра. Питер зарывается носом в подушку и продолжает тихо ронять горючие слёзы. Нет бы увидеть какой-нибудь сон, где Тони рядом с ним, нет, надо любоваться на кошмар. Паркер переворачивается и смотрит в потолок. Как хорошо, что он сейчас находится в отдельной комнате, а то было бы слишком позорно кричать во сне при остальном отряде. Его камера-комната на три дня и вправду комфортная, конечно, обстановка спартанская, но это лучше, чем сидеть голым у всех на виду. Здесь есть кровать, которая, к удивлению, достаточно большого размера, тумбочка, хотя хранить и нечего. А ещё на стене висит хорошая плазма, нет, каналы не ловит, но имеется обширная коллекция дисков с фильмами. Вот сегодня вечером Питер от нечего делать пересмотрел фильм «Донни Дарко». — Зачем ты носишь этот идиотский костюм кролика? А зачем ты носишь этот идиотский костюм человека? — говорит цитату из фильма Питер, глупо хихикая. Щелчок замка. Паркер сразу же подскакивает на кровати, включая свет. Он готов отбиваться, благо, что у него теперь есть силы на это. Дверь распахивается, являя на пороге Старка, одетого в свою привычную кожаную форму. — Добрый вечер, сэр, — смотрит в пол Питер, размышляя над тем, какая нелёгкая принесла Тони в такой поздний час. Старк не отвечает, подходит ближе. — Посмотри на меня, — говорит мужчина. Паркер вскидывает голову. — Почему глаза красные? Ты плакал, детка? — вскидывает бровь мужчина. Он не обеспокоен вовсе, ему только любопытно. — Кошмары, сэр. — И часто снятся? — В последнее время всё чаще, мой господин. — Значит, я пришёл вовремя, всё равно не спишь, — криво улыбается Старк. Мужчина присаживается рядом на кровать, хлопает себя по коленям. — Садись, может быть, мой вид разгонит кошмары в твоей голове, — смеётся надзиратель. — Лицом ко мне, ногами обхвати талию. — Да, сэр, — переползает Питер. Он очень близко к лицу Старка. А что будет, если он всё же попытается поцеловать? Тони побьёт его? Но Паркер не решается сейчас устраивать провокации, слишком он эмоционально вымотан страшным сном. Мужчина вдруг прижимает его к своей груди, крепко притесняя. Даже сквозь форму юноша чувствует тепло своего надзирателя. Одной рукой Питер, чуть осмелев, поглаживает загривок Тони, перебирая мягкие волосы. Юноша боится, что Старк откинет его ладонь, слишком это нежный и интимный жест, но он не высказывает недовольства. Паркер опускает руку чуть ниже — под пальцами оказывается датчик. Решение всех проблем приходит в голову мгновенно. С помощью датчика Старка и контролируют, возможно, именно из-за него мужчина ничего не помнит. Только стоит ли так рисковать? «Стоит!» — воет голос в голове. Сейчас или никогда. Паркер обхватывает датчик и с силой дёргает. Он слышит, как ревёт Старк, как пытается откинуть от себя, но юноша со всей своей паучьей силой тянет. Мужчина мощным кулаком бьёт Питеру по лицу и кидает его на пол так, что трещат рёбра, вот только цель достигнута — датчик остаётся в руках Паркера. Юноша прикрывает голову руками, боится, что Старк накинется на него, чтобы точно убить, но этого не происходит. Тони стоит перед ним, опустив голову, волосы падают на лоб. Его рука медленно касается шеи, там, где раньше был датчик. На перчатке остаётся кровь, Тони приподнимает голову, рассматривает пальцы. Питер замечает, что глаза Старка вновь голубые, цвета небесной лазури. Как же юноша скучал по истинному цвету глаз мужчины. — Маленький проныра, всё же соблазнил меня! — усмехается Старк, глядя на Паркера. Только вот голубые глаза ледяные, неприятные, чужие. Юноша думал, что Тони сразу бросится к нему в объятия, но мужчина пышет недружелюбием. — Тони? — не понимает Паркер. — Что Тони? Всё равно затащил меня в постель, воспользовался моими слабостями, — хохочет лающе Старк, словно загнанный зверь. — Ты помнишь меня? — Питер делает очередную попытку добиться хоть чего-то вразумительного от Тони, а то он несёт сущий бред. — Да, Питер Паркер, я узнаю тебя. Да, я вспомнил про тебя, про Мстителей, про всё вспомнил. А ещё вспомнил, как ты мне проходу не давал. Теперь сбылась твоя мечта, да? — Чего ты такое говоришь? Мы встречались с тобой, Тони, несколько лет! — кричит Питер, срываясь на хрип. Он будто попал в один из своих кошмаров, даже щипает себя, чтобы убедиться, что он находится наяву. — Мы с тобой никогда не встречались, — рыкает коротко Старк. — Я же помню, — шепчет растерянно юноша. — Мы же… ты всегда оберегал меня. В голове начинают роиться другие воспоминания, где Тони кричит на него, обращается пренебрежительно, не принимает его любовь, грозится навсегда поломать его карьеру супергероя. Ночные кошмары замещают светлые воспоминания, где Тони любит его. — Походу, парень, Гидра тебе хорошенько промыла мозги, — качает головой Старк, как-то грустно улыбаясь.