Дым сигарет с ментолом

Денис Выхожу с работы снова смотрю на её машинку. И почему такая милаха ездит на этой развалюхе? Почему не нашлось госконца пожелавшего купить ей лексус? Вот та же Алёнка ездит на Ниссан Джуке, а Юлька, чем Юлька хуже. Юля, Юлька, Юлечка, как же греют душу эти слова. Так всё, хватит думать ней, лучше о работе думай. Сажусь за руль своего Инфинити, дверь, конечно, под замену и на крыле небольшая вмятина. Но разве это стоило её слёз. «Прости Юлечка, что заставил тебя плакать». Боже как приятно о ней думать. Неужели бывает так хорошо. Это даже круче чем первая любовь, потому что там было, что попало если честно. Я даже не признался тогда «возлюбленной» в своих чувствах, так всё и держал в себе. А сейчас я счастлив просто потому, что в этом мире есть она, Юлечка. Ещё и имя то такое красивое. И фамилия, Саваш, что это значит. Что-то еврейское. Какая же она бусечка. Такие ножки, такие глазки, реснички всё время хлопают, такой носик. «И она ещё комплексует из-за своего носика… милашка», улыбаюсь. Хватит о ней думать, думай о работе. Работа, работа, надо новую СММщицу найти. Вот я её и нашёл. Опыта работы нет, но не страшно научится. Достаю телефон и набираю начальника отдела кадров. Он фактический мой зам. – Да Денис Владимирович. – Отвечает Пархомов, научился-таки меня по имени отчеству называть, а раньше всё по фамилии – Зотов. Вот я и повзрослел, ближе к сорока. Улыбаюсь себе сам, хотя улыбка у меня, как всегда, почему-то злобная, заговорческая, будто я какой-то суперзлодей. Да я и сам по жизни злобный, такая работа. – Подготовь рабочее место для новой сотрудницы, – говорю. – Для Саваш? – Да, для Юлечка, – снова улыбаюсь, смотрю на себя в зеркало заднего вида. Нет, мне однозначно надо что-то с собой делать, а то моей улыбкой только детей пугать. «Доктор зло». – Всё я уехал. – До завра, – отвечает Пархомов и кладёт трубку. По дороге домой сворачиваю в придорожный маркет. Всегда здесь скупаюсь. А что мне там надо? Живу один, только уборщица днём приходит, так что мы с ней не пересекаемся. Мой дом, моя крепость. «Крепость одиночества, как у Супермена». Паркую машину прямо у автоматической стеклянной двери супермаркета и выхожу за покупками. На дворе довольно прохладно, а у меня рубашка порвана, надо будет её в ремонт сдать. Я бы купил другую, но не люблю я это шмотничество, по магазинам ходить, выбирать себе что-то. Считаю это бесполезной тратой времени. Кроме того, это любимая рубашка. А может Юльку попросить пускай она заштопает, заодно и посмотрим какая она хозяюшка. Господи, какая же она бусечка. Так жалко её стало, когда увидел, как она плачет. А что она деток иметь не может, это так несправедливо. Ладно, я не хочу детей и никогда их заводить не стану, у меня есть брат, который их наделает, сколько хочешь. Биологически его дети на сто процентов мои, у нас же гены идентичные. Пускай за двоих заводит, а я солдат, я каждый день погибнуть могу. И даже в отставке я солдат. А Юлечка, лапочка моя, таким красавицам обязательно нужно рожать, чтобы людей красивых вокруг было больше. Чтобы следующее поколение было лучше нас. Как же я хочу, чтобы она была счастлива. «Так сделай её счастливой». «Нет, со мной никто никогда не будет счастлив. Я в любой день могу отправиться на войну и там погибнуть, мне нельзя «пускать корни» в мирной жизни». «Господи, о чём я думаю, совсем обабился». Закрываю глаза и вспоминаю её ножки, такие мягкие такие идеальные, их будто не существует, настолько они совершенны. О воротничке её блузки, о её губах и о крестике на её шее. И опять о её ножках и пальчиках, о ресничках, о глазках, о губках. Я хочу её всю без остатка, положить её рядом со своей кроватью, чтобы ночью просыпаться и любоваться, гладить её и целовать, в глаза ей смотреть, разговаривать с ней. Как же она мило улыбается, а голосок. Что со мной происходит? Буду думать о её плохих чертах. Во первых носик, он действительно великоват… евреечка моя. А во вторых возраст, ей двадцать шесть. Хотя какие её годы. А ещё она не может иметь детей. Бедненькая. Всё хватит её жалеть, а то я сейчас заплачу. Сжимаю кулаки и зубы и делаю ещё более зверский оскал на лице. Я двигаюсь как тигр, каждый мускул напряжён. Задерживаюсь перед витриной с говяжьей вырезкой и беру два стейка под прожарку. Ещё беру приправку и бутылочку экзотического соуса. Острый, самый острый и горячий, как это красотка на собеседовании. Я наверное всё время пялился на её ножки, как же хочется заглянуть между них, интересно что там. «То, что и у всех, типа ты не видел», одёргиваю себя. Всё, хватит холостяковать, пора завести любовницу. А как же мой принцип: после расставания год ни с кем не встречаться. Остался, кстати, всего месяц. «Принципы это святое». Пытаюсь не думать о Юлечке и вспоминаю Алёнку, её длинные ноги, её голубые газа и понимаю, что она меня вообще не заводит. Не в моём она вкусе. Как я уже сказал – не люблю шлюх. А Юлька, она такая живая такая искренняя. Ей так несладко пришлось. «Господи, если Ты есть, сделай так, чтобы она была счастлива. Мне ничего для себя не надо, но её сделай счастливой. Не хочу, чтобы она плакала, хочу, чтобы всегда улыбалась». Подхожу к кассе и пропикиваю всё купленное. Расплачиваюсь пей пасом с мобильника и возвращаюсь в своё авто. «А ведь она же совсем одна, скучает дома». Подначиваю сам себя. Сажусь в машину и завожу мотор с кнопки. А может Алёнку моему брательнику сбагрить, чтобы больше не кидала на меня эти томные взгляды, а то меня когда-нибудь от неё стошнит. Или уволить её? За что? За то, что она шлюха, так я же её за это и нанял. «О работе он думает, конечно». Доезжаю до дома. Паркую машину в гараже и выхожу во двор. Я один живу за высоченным забором в одноэтажном домике с огромным крытым бассейном. Захожу и включаю сразу везде свет. – Я дома, – громко произношу я. Не для своих, а скорее для чужих. Если в дом проникли грабители, чтобы наверняка их спугнуть. Пусть лучше уваливают, чем организуют тут мокруху. В конце концов, в доме полно оружия, вот только они до него никогда не доберутся. Захожу на кухню и бросаю стейки в холодильник. После приготовлю, сейчас настроения нет. Спускаюсь через каменный грот на цокольный этаж. Сбрасываю с себя одежду, и ныряю прямо в бассейн. Десять кругов проплыть надо для аппетита. Мне плаванье помогает собраться с мыслями. И поэтому каждое утро у меня пробежка и плаванье, кругов 50 не меньше, чтобы выбросить из головы весь «мусор» в виде лишних мыслей и сконцентрироваться на работе. Но Юлька из головы всё никак не уходит. Плыву и думаю о ней, вспоминаю, как она улыбалась и плакала. Вылезаю из бассейна и вытираюсь насухо, надеваю спортивки прямо на голое тело и направляюсь в спортзал. Хотя спортзал – это громко сказано. Здесь только штанга, стойка и перекладина. А ещё здесь пол такой, на который можно штангу бросать после упражнений. Сажусь, опираюсь на гриф спиной и делаю пару подходов жима сидя. Качаю плечи и спину. Ставлю штангу на стойку и накидываю ещё по пару блинов, и снова беру на плечи. – У-у-ух! У-у-ух! – выжимаю из последних сил. Третий подход, добавляю по пару килограмм с обоих сторон. Пробую медленно повышать вес. И вновь выжимаю штангу. – У-у-ух, у-у-ух! – мышцы стали словно каменные. Отлично себя чувствую. Супер! Великолепно! Косо бросаю взгляд на своё отражение. Кубики пресса, широчайшие, бицепсы, рельефные трицепсы. «Интересно, а Юльке понравится». «Да чёрт побери, что я постоянно о ней думаю?» Ложусь под штангу и до упора делаю жим лёжа. Знаю, что могу прижать себя штангой и не встать и потому кладу рядом мобильный, если что позвоню брату. Он хоть и раздолбай, но приедет. А так мне больше никто не нужен. – А-а-агрх! – вырываю последний жим и забрасываю штангу на стойку. Набрасываю ещё блинов, буду делать становую тягу. После тренировки под душ, смываю с себя всё, усталость и весь негатив прошедшего дня. Выхожу освежиться во двор. «Может на пробежку? Силы то остались». Надеваю серый спортивный костюм, вставляю в уши наушники и выбегаю на пробежку. Тут на массиве идеальный асфальт, бегать одно удовольствие. Тем более у меня кроссовки с подпружиниванием, специально для бега под музыку. Да вот только музыка не слушается, и мысли не думаются. В голове только Юлечка, её глазки, её ножки, её слёзки. Не нужно было целовать ей ножки, не нужно было жалеть её, теперь никак не отделаться от этого наваждения. Мне уже её не хватает. Чувствую ещё пару дней, и я жить без неё не смогу. И как она стала мне такой нужной. Мне уже и дышится плохо, не хватает воздуха. Или это отдышка от бега, хотя я немного пока пробежал и не должно быть никакой отдышки. Возвращаюсь домой и снова становлюсь под душ. Я его по пять раз в день принимаю. Ложусь в холодную постель и не могу уснуть. Знаю, что где-то есть она в такой же постели, лежит и обнимает подушку. Беру свой телефон и нахожу и-мэиле её номер. Выделяю и копирую в телефонную книгу. Подписываю – Юля, стираю, пишу «Юлечка». Юленька, Любимая, солнышко мое, бусечка. Хватит! Набираю её и сбрасываю, набираю и сбрасываю. Страшно звонить. Набираюсь смелости и слышу, наконец, гудки. – Ало, – раздаётся на том конце связи самый красивый на Свете голос. – Юля, это Денис, – выдавливаю из себя стеснительность. – Я узнала, – чувствую тепло в её словах. Чувствую, как она улыбается. – Не слишком поздно я позвонил, не разбудил? – Смотрю на часы – 21-50. – Нет, нет, как раз нормально, – Господи, какой же у неё голосок, как колокольчик. – Не ожидала, что ты мне позвонишь. Приятная неожиданность. «Приезжай, тебя здесь ждёт сюрприз». – Мы посовещались и решили взять тебя на испытательный срок, приезжай завтра на работу… – и уточняю. – Пешком. «Конечно пешком, машина-то её на парковке стоит пере офисом». – Ура! Ура, Спасибо, Денис Владимирович. «Называй меня просто Денис. Для тебя я просто Денис, можно по фамилии Зотов». – До завтра Юлечка. – До завтра, Денис Владимирович, вы самый лучший начальник на Свете, – радостно смеётся она. – Ты тоже, – кладу я трубку. А внутри всё дрожит, и на глазах выступили слёзы, от переизбытка чувств. «Ты что влюбился? Идиот».