Только мы

Драко Малфой всегда был избалованным ребёнком. Единственный отпрыск знатной семьи, потомок одного из самых древних родов волшебного мира, он рос с мыслью, что может полностью владеть всем, чего пожелает. Когда же он увлёкся Гермионой Грейнджер? Он подозревал, что это произошло гораздо раньше, чем тогда, на нелепом восьмом курсе в школе. Но только в тот момент, когда другой слизеринец забрал ту, что он считал своей, он действительно ощутил необходимость обладать этой грязнокровной ведьмой как своей собственностью. Теодор Нотт, когда-то лучший друг его детства, теперь был его главным врагом. Драко не мог точно сказать, когда между Тео и Гермионой начался флирт, но чем больше он наблюдал за ними, тем больше ему казалось, что эта интрижка становится все более серьёзной. Нельзя было сказать, что ему это нравилось. Нет, его безумно раздражало это. Четвёртый курс. Святочный Бал Кто бы мог подумать, что Гермиона Грейнджер будет так хороша? Комментариев от его друзей по поводу её ошеломляющей внешности было достаточно, чтобы Драко почувствовал себя неуютно. Он не осознавал причину этого, но как только Виктор Крам начал проявлять интерес к маленькому и нелепому книжному червю, Драко обратил на неё больше внимания, чем ему бы хотелось. Вскоре ему стало казаться, что она была всюду, и куда бы она ни пошла, Виктор следовал за ней. Драко не понимал, что в ней нашёл профессиональный спортсмен, звезда квиддича. Но здесь, на Святочном Балу, всё стало ясно. Крам сумел заметить то, что было недоступно ему самому. Она была красивой. Как бы это странно не звучало, но это было так. — Она вполне может сойти за чистокровную волшебницу, — заметил Блэйз. — Не смеши меня. Она не настолько хороша, — возразила Пэнси. — По-моему, она очень милая, — тихо сказал Тео. — Просто подожди, пока она повзрослеет. Держу пари, она станет и вовсе красавицей, — добавил Блейз, уворачиваясь от удара Пэнси. — Ну и что же?! Да, она тихоня и скромница, но это ещё не значит, что она дурнушка. Их голоса затихли, Драко погрузился в свои собственные мысли, наблюдая, как Виктор кружит Гермиону по всему залу. Именно с этого момента всё и началось. Пятый курс. Кабинет Амбридж Драко наблюдал за ней весь год. Он пытался поймать её вместе с дружками, которые нарушали школьный устав, и его старания увенчались успехом. Она была умна, она всегда была такой, и с этим нельзя было поспорить. Но тот факт, что её компания ускользала от преследователей практически весь год, вызывал невольное восхищение. Половое созревание коснулось всех в этом году. Долговязые, неуклюжие, в возбуждённом настроении, которого не было раньше. Ему и раньше было любопытно, но в этом году это переросло во что-то более тёмное. Он не знал, что это значит. Драко не знал‚ хочет ли он это выяснить. Ему было противно думать о ней подобным образом. Сидя неподалёку от Выручай-комнаты, надеясь застать их всех на выходе из неё. Он часто фантазировал о том, что будет делать, если поймает Грейнджер. Теперь все они были в его руках, но не он держал палочку у её шеи. Драко наблюдал, как она борется с Гойлом. Темноволосый парень держал её подальше от себя, чтобы она не касалась его одежды. Драко еще крепче вцепился в Невилла Лонгботтома, и тот, кажется, издал сдавленный стон досады и отчаяния. Внимание Гермионы переключилось на них. Чуть прищурившись, она посмотрела на Драко. Он ответил долгим пристальным взглядом. Этот взгляд заставил её вздрогнуть. Он смотрел на неё не с ненавистью, не со злобой, он не сердился, нет. На самом деле он смотрел так, будто хотел съесть её. Это её явно нервировало. Драко улыбнулся, а легкая ухмылка исчезла так же быстро, как и появилась. Шестой курс. Рождественская вечеринка Слизнорта Гермиона была очень красива в своем бледно-розовом платье, Драко не мог с этим поспорить. Подростковая неловкость уже прошла, а теперь от взгляда на Грейнджер захватывало дух. И теперь он хотел её. Теперь он должен был заполучить её. Малфой всегда получал то, что хотел. Драко хмурился, наблюдая, как она вежливо смеётся над какой-то фразой Кормака Маклаггена. Проклятый Маклагген, как она вообще могла связаться с ним? Наблюдая за ней, он чувствовал, как что-то проснулось глубоко внутри, в его душе. Что-то тёмное и зловещее, ставшее частью его жизни. Он хотел забыться, но её красота была сильнее всего. Она была совершенством и его проклятием одновременно. Драко хищно прищурился, когда он заметил, как один из его лучших друзей, Теодор Нотт, подошел к ней и завязал разговор. С каких это пор они общаются? Он помрачнел, когда услышал её искренний смех в ответ на шутку Тео — да, это уже был не просто вежливый принуждённый ответ для Маклаггена, а совершенно искреннее веселье. Внезапно её смех оборвался, а глаза расширились, когда она и Тео подняли глаза и увидели, что они оказались жертвами волшебной омелы, которая порхала над гостями Слизнорта. Словно отдалённой частью сознания Драко слышал, как Блейз захохотал и крикнул, чтобы Тео поцеловал её. Неужели он что-то упустил? Неужели все они, будучи членами Клуба Слизней, забыли, кто они такие, кто на самом деле она? Драко наблюдал, как Тео наклонился и что-то прошептал ей на ухо, на что она застенчиво кивнула в ответ. С того места, где он скрывался, Драко видел, как её лицо порозовело и теперь стало ещё красивее, а потом Тео целомудренно поцеловал её в губы. Драко почувствовал, как что-то пронзило его грудь, красные пятна метнулись перед глазами, а потом словно из ниоткуда появился Филч и схватил его. Вся компания повернулась, чтобы посмотреть на шум, произведённый завхозом, но Драко смотрел только на Грейнджер и Тео. Она выглядела смущённой, а Теодор — смущённым и виноватым одновременно. Он был уверен, что выглядит идиотом, кем и чувствовал себя. Вот только причина заключалась совсем не в Филче. Поместье Малфоев. Нападение Беллатрисы на Гермиону. Драко испытывал какое-то болезненное удовольствие, слыша её крик. Это и приводило его в бешенство, и завораживало. После пыток Беллатриса оставила её на полу посреди зала. Она беспомощно лежала на холодных плитах, из раны на руке текла алая кровь. Его родители равнодушно оставили её, последовав за тёткой в коридор. Но он остался. Когда в комнате остались только они вдвоём, он наконец шагнул к ней, заметив, как она вздрогнула от этого движения. — Я не причиню тебе вреда, Грейнджер, — он говорил очень тихо. Она уже не кричала, но слёзы ручьями текли по её бледному лицу. — Помоги мне, — прошептала она. Драко одним взмахом палочки остановил кровотечение и помог ей сесть. Будь прокляты его родители и тётка. Он пристально посмотрел ей в глаза и протянул руку, чтобы вытереть слёзы, Гермиона слегка отшатнулась, у неё перехватило дыхание. Его взгляд был прикован к бледной гладкой коже, его пальцы скользнули вниз по её лицу, потом коснулись шеи. Её руки взметнулись вверх, а пальцы сжались на его запястье. — Помоги нам выбраться отсюда, Драко. Он судорожно вздохнул, услышав своё имя, слетевшее с её губ. Впервые она произнесла его имя. Драко увидел, как её глаза широко раскрылись, когда он чуть сильнее сжал её руку. Страх и что-то ещё мелькнуло в её взгляде. В глубине его души что-то вспыхнуло. Она крепче сжала его ладонь: — Драко, пожалуйста. Его руки опустились, когда из гостиной донёсся неясный шум. Прежде чем он понял, что происходит, Гарри Поттер схватил Гермиону и выдернул волшебную палочку прямо из его рук. Последнее, что он увидел, были её глаза, что смотрели со смесью замешательства и задумчивости, за мгновение до того, как вся компания трансгрессировала из поместья. Надежда вспыхнула и разгорелась в нём, как лесной пожар. То, как она смотрела на него, значило, что и она ощущает это растущее притяжение между ними. Ей нравилось, когда он крепче касался её лица, шеи — он просто знал это. Именно тогда Драко убедил себя, что Гермиона Грейнджер хочет его так же сильно, как и он её. Начало восьмого курса Драко наблюдал за Гермионой во время приветственных слов директора и первого школьного пира в этом году. Он решил вернуться в Хогвартс именно тогда, когда узнал, что она тоже решила продолжить обучение, чтобы получить полное образование. Так будет лучше для него, решил он, когда известие о том, что Гарри и Рон не вернутся с ней, появилось в «Ежедневном Пророке». Теперь никто не встанет у него на пути. Она будет принадлежать ему. И она, и Поттер свидетельствовали в его защиту во время судебных процессов после войны. Очевидно, Гермиона сказала другу, что Драко собирался помочь им сбежать, но не успел из-за появления Добби. Драко ухмыльнулся про себя, вспоминая, как она умоляла Визенгамот признать его невиновным. Это разожгло огонь, что жил в нём самом. Огонь, который хотел вырваться на свободу и поглотить её, сжечь дотла, чтобы он мог собрать её пепел и спрятать там, где она будет принадлежать лишь ему. Она смеялась над чем-то, что говорила девчонка Уизли. Несмотря на то, что все возвратившиеся студенты, теперь уже восьмикурсники, жили в одной из башен замка, Гермиона заняла место за гриффиндорским столом вместе с большинством своих друзей. Дополнительный стол для учащихся восьмого курса был установлен у стены, где когда-то стоял стол слизеринцев, что теперь сместили ближе к центру зала. Восьмикурсники представляли собой весьма разношерстную группу из представителей разных факультетов. Блэйз и Тео тоже решили вернуться. Они оба сели напротив Драко, закрывая ему обзор на гриффиндорцев, среди которых была она. — Несомненно, это будет интересный год, — сказал Блэйз в ответ на какие-то слова Тео, которых Драко не слышал. Драко скрутил салфетку и уставился на них, пытаясь разглядеть Гермиону за спинами друзей: — Насколько интересный? — спросил он. Оба парня с ухмылками на лицах повернулись к нему. — Все мы, студенты восьмого курса, спим в одной башне, — объяснил Блэйз, многозначительно приподнимая брови. — Как мы, так и девчонки, и никаких общих гостиных. У нас всех есть свои отдельные комнаты, приятель. Драко усмехнулся в ответ, а взгляд его снова замер на Гермионе. Правда, глаза его тут же удивлённо округлились, когда он понял, что она в этот самый момент тоже смотрит на него. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она слегка кивнула ему. Драко улыбнулся в ответ, наслаждаясь тем, что от этого щёки её залила краска, а она отвела взгляд. Восьмой курс. Хэллоуин Драко был вне себя от ярости. На школьный бал в честь Хэллоуина он выбрал костюм вампира, Блейз облачился в рваное тряпьё зомби, Тео же остановил свой выбор на сером костюме и паре мышиных ушей. Драко этот бал казался нелепицей, но Тео сумел удивить его. Когда они вошли в зал, Теодор тут оставил их и поспешил к группе гриффиндорцев в противоположном конце бальной комнаты. Гермиона выбрала костюм кошки. Похоже, они с Тео вместе планировали свои наряды. Они все проводили время вместе, однако большую часть его посвящали учёбе. Драко и представить себе не мог, что Гермиона с Тео были достаточно близки, что и подтолкнуло их выбрать парные костюмы. Он оттолкнулся от стены и пошел туда, где она и Тео смеялись, потягивая коктейли: — Что я вижу! Когда это вы успели подружиться? Он стиснул зубы, когда Гермиона придвинулась ближе к Тео: — Мы с Тео дружим уже много лет, Драко. — А в чём дело? Какие-то проблемы? Тео выглядел смущенным, не понимая, почему Драко так разозлился: — Все уже позабыли этот бред о чистоте крови, приятель. Теперь это никого не волнует, — он обнял Гермиону за плечи, и Драко заметил, что она покраснела. — Грейнджер, можно тебя на минутку? — обратился он. Она выглядела настороженной, но отошла от Тео, кивнув парню, что с ней все будет в порядке. Теодор снова пристально посмотрел на него, прежде чем направиться к Блэйзу. — Ты что, спишь с ним? — яростно выпалил Драко. Гермиона ошеломлённо смотрела на него: — Я не думаю, что это тебя касается, Малфой. А если и так, то почему это тебя так волнует? Я думала, тебе на это совершенно наплевать. — Ты можешь найти себе кого-нибудь получше. Она уставилась на него, приоткрыв рот в немом вопросе. Он шагнул ближе к ней и мягко коснулся ладонью её подбородка, скользнув указательным пальцем по её губам. Он не отпускал её и даже придвинулся ближе: — У тебя есть выбор, Гермиона. Ты знаешь, какой выбор нужно сделать. После этих слов он развернулся и ушёл, оставив её потрясённо и обескуражено смотреть ему вслед. Окончание школы Она выбрала Тео, и это сводило Драко с ума. Он стал переменчивым и жестоким, что отталкивало всех друзей. Не раз он останавливал её, пытаясь вразумить, но в конце концов он просто отстранился от неё. Она не догадывалась о причинах его сумасшедшего бешенства, а только улыбалась с фотографии в комнате Тео. Значит, сам Драко должен нарушить эти планы. В школе устраивался традиционный выпускной бал, все они собрались в Большом зале, чтобы отпраздновать завершение обучения. Там были родители и бывшие ученики, что специально пришли на этот вечер. Драко понимал, что придется быть очень осторожным. Никто не видел, как он подмешал зелье в стакан тыквенного сока. Драко осторожно приблизился к Гермионе, поспешив, пока её не окружили друзья и Теодор. На ней было длинное чёрное платье, а изысканная прическа из собранных волос дополнялась парой локонов, обрамляющих её лицо. Она была прекрасна. Она принадлежала ему. Гермиона заметила его и мгновенно замерла. Драко поднял руки в знак капитуляции, протягивая ей стакан тыквенного сока: — Я пришел с миром. Я просто хотел извиниться за свое поведение в этом году. Это было ужасно, и мне стыдно, что я испортил наше общение. Она задумчиво посмотрела на него, прежде чем протянуть руку и взять у него стакан: — Спасибо тебе, Драко. Это очень много значит для меня. Она сделала большой глоток сока, а в противоположном конце раздался оглушительный грохот. Никто не видел, как закатились её глаза, а она, теряя сознание, упала на руки Драко. — Теперь ты моя, Гермиона.

***

Прошло несколько дней, прежде чем сообразили, в чём тут дело. Прошло ещё больше времени, прежде чем они смогли получить ордер на обыск поместья. Гарри Поттер и Рон Уизли, новые мракоборцы, явились к нему, чтобы провести расследование. Тео и Блэйз были с ними. Они застали Драко сидящим перед камином в одной из гостиных. Он потягивал чай, глядя на пламя камина, а напротив него, в кресле с высокой спинкой, сидела Гермиона. — Гермиона! — Гарри и Рон закричали одновременно. — Драко, что ты наделал?! — в ужасе прошептал Блэйз, удерживая Теодора, что рвался к девушке. Драко медленно поднялся, оглядываясь через плечо на них: — Она принадлежит мне по праву. Она знала это, но ты затуманил её разум, — он прищурился, глядя на Тео. — Что, чёрт возьми, ты говоришь?! Почему она принадлежит тебе?! — заорал на него Рон. Они с Поттером пытались прорваться вперёд, но Драко лёгким взмахом палочки отбросил мракоборцев в сторону. Тео не мог оторвать взгляда от Гермионы. Она ни на что не реагировала, просто смотрела на огонь, сложив руки на коленях. — Драко, что ты с ней сделал? — медленно проговорил он. Драко опустил взгляд. — Она выпила слишком много тыквенного сока. Но это нормально. Я вылечил её, и теперь она будет со мной всегда. Все, кто были в комнате, обратили внимание на то, что Гермиона всё ещё была одета в свое выпускное платье и, не мигая, смотрела на языки пламени в камине. Драко расхохотался. Блэйз обезоружил его, позволив Гарри и Рону броситься вперёд. Тео застыл на месте, не в силах отвести взгляд от Гермионы. Гарри подошел к ней первым и встряхнул, пытаясь добиться от неё хоть какой-то реакции. Но она только безвольно упала на его плечо. Она была холодна как лёд. Она была мертва. Драко применил к ней замораживающее заклинание. Было совершенно очевидно, что он надругался над её мёртвым телом. Драко только громче смеялся: — Она моя навсегда! — он обернулся к ней и ласково прошептал. — Теперь здесь только мы, любовь моя. Здесь нас никто не побеспокоит, — шептал он в темноте. «Здесь холодно, Драко», — слышал он её голос. — Я согрею тебя, моя любимая. Не волнуйся, Гермиона. Теперь мы вдвоём. Только мы. Ты и я. Навсегда. «Только мы навсегда, — её ответ мог услышать только он. — Спасибо! Ты спас меня». Камера Азкабана, в которой он жил, была полна смеха. Глубокий, гортанный смешок. А ещё — лёгкое мелодичное хихиканье. — Этот человек совершенно безумный, — сказал проходящий мимо тюремный страж своему напарнику, что пришёл на дежурство. — Он всё время разговаривает с Гермионой Грейнджер, как будто не знает, что убил её. Ну ничего, скоро он получит свой поцелуй. Когда охранники отошли, Драко ухмыльнулся. Мелодичный смех Гермионы снова наполнил камеру.