Кошачья мята

       Увидев раздраженную дочь, Чарли спросил, что у нас случилось.  — Ничего особенного. Просто Гарри решил подружится с вампиром, — сказала Белла, закидывая сумку на диван гостиной. — Я уже ничему не удивляюсь. Я стану такой же, когда научусь магии?        Спросила она Джеймса, на что тот просто пожал плечами. Свон ещё раз раздражённо фыркнула и направилась на кухню.  — Вампиры? В нашем городе есть вампиры? — Спросил шериф.  — Каллены. Но они — вегетарианцы, так что не волнуйтесь, — ответил Джеймс, последовав за девушкой.        Шериф был удивлен, но против семейки кровососов ничего не имел. В этом плане он сильно отличался от дочери, так как для него это всё было более привычнее, чем той, кто о существовании магии раньше даже не подозревал. Да и доктор Каллен профессионал своего дела, а такие люди… кхм, да, «люди» этому городу нужны. После слов отца Белла успокоилась — возможно, и вправду не о чем волноваться?        На следующее утро мы проспали. Точнее, только я. По словам Беллы и Джеймса, они меня будили — я их игнорировал, они меня пинали — я же просто мычал, но не просыпался. В итоге, не позавтракав, я запрыгнул в пикап, даже не успев надеть куртку — мы очень опаздывали.        Когда приехали на стоянку школы и вышли из машины, обнаружилось, что я ещё и сумку забыл. Зачем я вообще в школу приехал? Тут я заметил, что Белла чуть ли не плачет, смотря на шины. Не успел я посмотреть, из-за чего она так растрогана, как услышал странный визг.        Не успев даже понять, что это, я на рефлексе быстро перекинул Беллу через бампер машины к Джеймсу, который был в относительной безопасности. Сын, не растерявшись, схватил девушку за руку и потянул подальше от машины. Краем зрения я заметил, как расширились от ужаса глаза Рыжика. С чего бы? Он за свою жизнь и не такое должен был увидеть. Кровь? Это его волнует? Хоть бы он сдержал свой инстинкт вампира.        Кажется, мой рефлекс не распространяется на меня — я не успевал уйти с траектории удара. Герои так не умирают, к тому же я бессмертен. Условно. Но, фактически, меня можно убить. И сейчас темно-синий фургон, потерявший управление и беспорядочными зигзагами скользивший по парковке, пытался сделать именно это.       С угрожающей скоростью он приближался к пикапу Беллы. Я уже готовился к столкновению, думая о том, как массово стереть память. Потому что умирать я не собираюсь ещё очень долго. Но, прежде чем я успел что-либо предпринять, что-то сбило меня с ног. Ударившись головой об асфальт, я почувствовал, как кто-то прижимает меня к земле. Я лежал на асфальте за старой «хондой», рядом с которой стоял пикап. Больше я ничего не успел заметить, потому что фургон снова приближался. Смяв кузов пикапа, он сделал огромную петлю и теперь двигался в мою сторону.       Услышав сдавленное ругательство, я тут же узнал этот низкий бархатный голос. Взметнулись сильные руки, защищая меня от фургона, который, сильно дернувшись, остановился сантиметрах в тридцати от моего лица. Руки уперлись в боковую поверхность фургона, а потом заработали быстро, как лопасти пропеллера. Секундой позже меня, словно тряпичную куклу, перекинули через плечо и поволокли прочь. Раздался удар, затем звон битого стекла, и я увидел, что фургон застыл там, где совсем недавно были мои ноги.       Целую минуту стояла гробовая тишина, а потом донеслись истерические крики и плач. Несколько человек звали меня по имени, но среди всеобщей паники я услышал тихий испуганный голос Эдварда. — Гарри, ты в порядке? — Да, Чупакабрик, да, — сказал я и попытался устроится поудобнее в кольце рук. Земля была холодная, поэтому я старался залезть на вампира. — Осторожно! — предупредил парень, когда я начал менять положение своего тела. — Кажется, у тебя разбит висок.       Только тут я почувствовал пульсирующую боль над левым ухом. Отлично, только сотрясения нам не хватало.  — Ты вовремя, Рыжик. Ещё немного и я стал бы лепёшкой, — сказал я, садясь на колени парня. — Ничего против лепёшек не имею, но всё же подозреваю, что это было бы…ммм, неприятно.  — Неприятно? Это всё, что ты можешь сказать? — Спрашивает Клыкастик, дыша через раз. Посмотрев в его глаза, понимаю, что у кого-то голод просыпается.  — Ты в порядке?  — Да, всё отлично. Это тебе досталось, — улыбается вампир. Какой красивый. Хмм… Помучить его что ли?  — Ты стоял около своей машины на другом конце парковки.        Улыбка сразу же исчезла с его лица. Так то! Будешь знать, как смеяться над моей болью.  — Я стоял рядом, Гарри.        Мерлин, он же врать совсем не умеет, как же его до сих пор не раскрыли? Но даже такой растерянный и испуганный он красивый. Где справедливость?       Даже зная о его жажде, я все равно оставался сидеть на его коленях, положив голову ему на плечо. Каллен, не разжимая объятия, придвинулся поближе и уткнулся носом мне в шею.  — Сделаю вид, что поверил, — прошептал я. Голова кружится и подташнивает немного. Головой я ударился сильнее, чем мне казалось.       Тут подоспела помощь — студенты и учителя с перепуганными заплаканными лицами кричали что-то друг другу и нам с Эдвардом. — Не шевелитесь! — велел какой-то мужчина. — Вытащите Тайлера из машины, — командовал второй.       Заразившись царившей вокруг суматохой, я попытался подняться, но холодная рука Эдварда сжала мое плечо. — Тебе лучше пока не двигаться, — мягко произнес он.  — Ладно-ладно, ты только не кусайся, — рассмеялся я. — Ты вообще позавтракал? Я вот не успел и теперь голоден, как монстр из-под кровати.        Вырываться я прекратил, но от боли в голове не сдержался и из меня вылетел писк. Во время войны я бы может быть даже не заметил такой «царапины», но спокойные времена лет одиннадцать как настали. И мне больно, в конце-то концов! Герой я в Англии, а тут я — простой парень Гарри Свон.  — Что случилось? Тебе больно? Где? Ты где-то еще поранился? — Запаниковал парень, бегая по мне глазами.        Вокруг нас царил хаос. Мужчины пытались освободить Тайлера. Джеймс звал меня, а Белла пыталась его задержать, обнимая его сзади. Хотя сама девушка, не сдерживая слез, чуть ли не задыхалась от страха за меня.  — Мне нужно быстрее выбираться, — я стал приподниматься, а Рыжик старался меня удержать. — Да отпусти ты меня! Меня семья ждет!       Шесть санитаров и два учителя — мистер Варнер и мистер Клапп — с трудом отодвинули фургон и принесли носилки. Эдвард заявил, что в состоянии идти сам, и я пытался последовать его примеру, но чуть не упал из-за закружившейся головы. Вампир успел меня подхватить и положил на носилки. Джеймс в мгновение оказался рядом со мной и схватил меня за руку.       Казалось, вся школа собралась посмотреть, как меня грузят в машину «скорой помощи». Сын сразу же последовал за мной и сел рядом. Учитывая то, что город маленький и про нас уже все всё знают, никто не возражал. А Эдварда просто посадили на переднее сиденье.       Машина еще не успела отъехать, как появилась полиция с шефом Своном во главе. — Гарри! — испуганно закричал Чарли, увидев меня на носилках. — Все в порядке, дядя, — вздохнул я. — Но, думаю, школу я сегодня пропущу.       Чарли стал расспрашивать санитаров и врачей, а я, воспользовавшись случаем, решил осмотреть место аварии. На бампере «хонды» я вижу вмятину, по очертаниям напоминающую плечи Эдварда. Будто он прижался к машине с такой силой, что на металлической раме остался след… Сила вампиров поражает.       «Скорая помощь» с полицейским эскортом примчалась в центральную городскую больницу. Было неприятно, когда меня выгружали из машины, но я чувствовал ладошку, сжимающую мою руку и это меня успокаивало.        Если быть честным, я больше испугался за Джеймса с Беллой. Они всего лишь дети — хрупкие существа, которых должен защитить взрослый. Я часто дурачусь с сыном и дурачу окружающих с этой историей про братьев Свонов, но это не значит, что я перестал быть ответственным за жизнь своего ребенка. И сейчас, когда я вижу расплывающееся обеспокоенное лицо своего сына, меня как-будто отпустило и тьма поглотила меня. Но все в порядке.        Очнулся я уже в палате. Судя по ощущениям, меня никто не переодевал и я до сих пор в своей одежде. Рядом раздался восхитительный бархатный голос, как я понимаю, доктора.  — … Шериф Свон, Вам не о чем беспокоиться. Ваш племянник, скорее всего, толком не поел вчера и, по словам детей, не позавтракал сегодня. Эдвард сказал, что он жаловался на голод. Организм на момент аварии был истощен. К тому же он спас Вашу дочь, перекинув ее через машину. Тут не обошлось без выброса адреналина — человек в обычной ситуации не способен так легко людьми бросаться. Скоро он очнется.        Все это было сказано настолько успокаивающим голосом, что я сразу понял — он не первый раз это повторяет.  — Всем с добрым утром, — сказал я, зевнув. — Кажется, я выспался.  — Гарри!  — Папа!        Крикнули одновременно мои домочадцы, кидаясь к моей кровати.  — Ты как себя чувствуешь? Голова не болит? Не кружится? — Тараторила Белла, ощупывая эту самую голову.  — Всё в порядке. Сколько я это ещё скажу, интересно?  — Раз мистер Свон очнулся, нам лучше выйти — ему скоро нужно будет сделать рентген.        Из-за любопытных голов, склонившихся надо мной, я не увидел говорившего. Но голос у него шикарен. Вскоре в палате остались только я и парень на соседней койке с перевязанной головой. Это и есть Тайлер? Выглядел он плохо, но с беспокойством смотрел на меня.  — Гарри, прости, я так виноват!  — Я в порядке, не волнуйся. А ты как, парень? Головой сильно приложился?       Пока мы разговаривали, медсестры снимали повязку, обнажая мириады ссадин на лбу и левой щеке. — Я думал, что убью тебя! — причитал Кроули. — Ехал слишком быстро, а фургон занесло. — Он поморщился, когда сестра начала промывать ссадины. — Не беспокойся, меня ты не задел! — Как ты смог так быстро уйти с дороги? Ты стоял у пикапа, а через секунду исчез. — Это все Рыжик. Точнее, Эдвард — Кто? — Тайлер не верил своим ушам. — Эдвард Каллен, он стоял рядом. — Не моргнув и глазом, соврал я. Тебе не нужны неприятности, парень. — Каллен? Его я не заметил. Вау, ну и скорость! Как он? — Без понятия, но, думаю, лучше нас. Он своими ножками сел в машину «Скорой помощи».       Мне сделали рентген головного мозга. Было интересно, так как в последний раз мне это делали лет двадцать назад. По словам медсестер, со мной все отлично. Они мне даже леденец вручили. За хорошее поведение. Мне сказали вернуться в процедурную и подождать врача. Милый Тайлер еще пару раз извинился и, после моих заверений о том, что со мной все в порядке, замолчал. Хотя было видно, что он все равно чувствует вину. Тишина палаты помогла мне вздремнуть немного… Пока я не услышал знакомый низкий голос, от которого невозможно было не проснуться. — Он спит?       У моей койки стоял самодовольный Эдвард, который улыбался обворожительной улыбкой дьявола. Как мило. — Послушай, Эдвард, мне очень жаль… — завел свою шарманку вновь Тайлер. Каллен жестом короля попросил его замолчать. — На мне и царапинки нет, — с притворным сожалением сказал он и рассмеялся, обнажив белоснежные зубы. Вампирам нужен стоматолог? Странно, но в Хогвартсе я об этом даже не подумал. Эдвард присел на койку Тайлера, но повернулся ко мне. — Каков диагноз, больной? — спросил он. — Мозги на месте, — пожаловался я. — Они даже шелохнуться не собирались. — Что же тебя не устраивает? — Удивилась Лисичка. Хмм… А и вправду ведь похож. Особенно из-за этого хитрого прищура, ещё бы зубки показал. Эх, мечты-мечты. — Так меня выпишут, а потом снова в школу! — Возмутился я.       Тут в процедурную вошел доктор, и у меня просто отвисла челюсть. Он был молод, светловолос и красивее всех, кого я когда-либо видел. Даже моего Рыжика. И это несмотря на мертвенную бледность и темные круги под глазами. — Итак, мистер Свон, как вы себя чувствуете? — спросил доктор Каллен. Боже, его голос даже красивее, чем у Эдварда. И это он говорил, когда я только проснулся. — Я в порядке, — в который раз ответил я.       Он включил какую-то лампу у изголовья моей койки. — Рентген показывает, что все в норме, — одобрительно проговорил доктор. — А голова не болит? Эдвард сказал, что Вы сильно ударились. — Я в порядке, — опять сказал я, бросив взгляд на Каллена-младшего. Красив, но до отца ему далековато.       Холодные пальцы доктора осторожно ощупывали мою голову. Холод успокаивал мою боль — я, не сдержавшись, застонал от удовольствия и от облегчения закрыл глаза. — Больно? — Нет, наоборот — Ваши волшебные руки убрали мою боль, — улыбнулся я. Я открыл глаза и, увидев кривую улыбку Рыжика.  — Что, Лисенок, ревнуешь? Не боись — отца не заберу, — подразнил я его. Парень немного удивился. Что, не ожидал, что я пойму, в чем тут дело? — Ваша семья ждет в приемном покое. Пусть забирают вас домой. Но если закружится голова или внезапно ухудшится зрение, сразу приезжайте ко мне. — Могу я не возвращатся на занятия? — спросил я. Хоть какой-то плюс должен быть из всей этой ситуации. — Сегодня лучше отдохнуть, а дальше снова в школу, — посоветовал доктор. — Ваш сын тоже вернётся? Я не хочу один в этой славе купаться, всё-таки герой — он, — поинтересовался я. Будет обидно, если мучаться буду только я. — Должен же кто-то сообщить всем, что ты в порядке и скоро вернёшься! — самодовольно изрек Каллен-младший. — Вообще-то, — вмешался доктор, — почти вся школа собралась в приемном покое. — О нет! — застонал я, закрывая лицо руками. Опять! Слава, когда ты оставишь меня? — Может, останетесь здесь? — с сомнением предложил доктор Каллен. — Нет-нет, не волнуйтесь, — успокоил я его и тут же вскочил на ноги. Очевидно, я поспешил, потому что потеряв равновесие, упал в объятия доктора. А это приятно. Он только головой покачал. — Может ещё постоим, пообнимаемся? — Спросил я, чем вызвал у него улыбку. Это сейчас Рыжик за спиной рычит? — Выпейте тайленол, — посоветовал он, осторожно ставя меня на ноги. — Так точно, Док! — отсалютовал я. — Вам очень повезло, — улыбнулся доктор, ставя подпись на моей выписке. — Повезло, что Эдвард стоял рядом со мной, — поправил я, подмигивая Лисёнку. — Ах, да, конечно! — согласился доктор, делая вид, что разбирает какие-то бумаги. Затем он подошел к Тайлеру. — А вам, молодой человек, придется здесь задержаться, — объявил он Тайлеру, осматривая его ссадины. Так не честно! Я тоже хочу! С мадам Помфри было проще.       Как только доктор отвернулся, я подошел к Эдварду.  — Ну что, парень, который «стоял рядом и уж точно не был на другом конце парковки», пошли?        Каллен набрал побольше воздуха в лёгкие и…  — Да, конечно, — сквозь зубы процедил он. Какая лапочка. Жуткий милашка. — Не волнуйся, я никому ничего не скажу. Слово бойскаута! — Обещал я. Но бойскаутом, естественно, я никогда не был. — Чего ты хочешь? — раздраженно спросил он. — Разве я что-то прошу? Всё, что надо, я и сам найти смогу, — сказал я. Его внезапная враждебность умиляла. Парень, ты же хищник, так почему не можешь перестать быть таким милашкой? Или после Воландеморта меня ничто не пугает? — Что ты от меня хочешь? — В голосе Эдварда появилась злоба. — Задница твоя кирпичная, я же уже сказал! — спокойно сказал я. — Сходи, что ли, к врачу, раз не расслышал. — Что, по-твоему, случилось там на парковке?        Мальчик, ты мне в дедушки годишься, что же ты такой импульсивный? Гриффиндор, определённо. — Я прекрасно помню, что ты стоял через дорогу около своей машины, Тайлер тоже тебя рядом со мной не видел, так что можешь даже не говорить, что у меня амнезия. Фургон должен был раздавить меня, но ты его удержал, причем с такой силой, что на двери фургона остались вмятины от твоих ладоней, а на бампере «хонды» — контуры плеч. У тебя нет ни одной царапины… И еще: фургон мог переехать мне ноги, но ты его не просто оттолкнул, а приподнял…       Я замолчал, с интересом смотря на парня. Ну что ты ответишь? Давай, удиви папочку… Фу, как пошло это прозвучало.       Эдвард недоверчиво смотрел на меня. — Думаешь, я приподнял фургон? — спросил он таким тоном, будто сомневался в моем душевном здравии.        Какой актер в тебе умер… Точно, он же умер. А мы с ним похожи, но умирал я на один раз больше него, так что я круче. Улыбнувшись ему, я кивнул. — Твоей истории никто не поверит, — насмешливо проговорил он. — Чем ты слушаешь? Каким мозгом ты воспринимаешь информацию? Я же уже сказал, что никому ничего не скажу, — очень четко произнес я. — Неужели трудно просто сказать мне спасибо и обо всем забыть? — устало спросил он. — Спасибо! Именно потому что я благодарен, я этого никогда не забуду и буду помнить всегда. Даже внукам расскажу: в моей новой школе меня спас доблестный воин Эдвард-Кусачка-Каллен!        Когда я произносил слово «Кусачка», Рыжик напрягся, но увидев, что я лишь шучу, расслабился. — Ты ведь не успокоишься? — Конечно, нет! Я про тебя ещё и книгу напишу, и фильм сниму!       Мы долго смотрели друг на друга. Он — зло, а я — с интересом. Если я сейчас засмеюсь, будет слишком невежливо? Да и атмосферу портить не хочется.  — Тебе вообще какая разница, что случилось? Жив и хорошо. Забудь, прошу! Тебя ждёт разочарование, если не остановишься.        Какие грустные глазки, я чуть не согласился. Но, слава пироженкам, промолчал. Как тогда мне его раздражать? Нервировать вампира жутко интересно. — А тебе какая разница? — прищурился я.       На секунду Каллен даже растерялся и показался мне таким ранимым! Ну какой из него вампир? Так, комарик, максимум. — Не знаю, — тихо сказал он и, не добавив ни слова, ушел.        Кажется, за нас действительно переживала вся школа. В приемном покое я увидел сотни взволнованных лиц. Чарли бросился было ко мне, отгораживая от этой толпы. — Что сказал доктор? — Что все в порядке, и я могу идти домой, — вздохнул я.       Чарли обнял меня за плечи и повел к выходу. Я робко помахал людям, показывая, что волноваться больше не стоит. В патрульной машине нас ждали Белла и Джеймс. Ехали молча. Сын обнял меня и отпускать, если судить по силе хватки, не собирался. Сильно же я его напугал.       Чарли заговорил, только когда мы приехали домой. — Э-э… тебе нужно позвонить Рене, — виновато проговорил он. — Ты звонил маме! — в ужасе закричала Белла. — Но со мной же ничего не случилось! — Прости.       Выходя из машины, Белла громко хлопнула дверцей. Кажется, она тоже на взводе. Звук хлопнувшейся двери разбудил Джеймса.  — Кстати, Джеймс тоже позвонил Джинни, — сдал сына Чарли.       Естественно, мне влетело от моей бывшей жёнушки. Я раз тридцать повторил ей, что со мной все в порядке, прежде чем она поверила. Джинни умоляла меня хоть на какое-то время не влипать в неприятности, на что я просто смеялся. Детка, я не влипаю в них, мы просто дружим.        Интересно, Рыжик тоже станет моей неприятностью? Если да, то он будет самой увлекательной из всех неприятностей, которые со мной случались.