POV Тэнэ
Выпускной. Тот самый день, который и любят, и ненавидят, и вспоминают, и хотят забыть о нём навсегда. Я был рад, что наконец закончил эту академию в которой обрёл своего первого за всю свою жизнь друга, в которой понял, какая жизнь по-настоящему нормальна, в которой смог справится со своим отцом и даже обрести с ним хорошие отношения. Но я не знал, куда пойду и даже не знал, свяжу ли свою жизнь с медициной или найду другое дело себе по душе. Вручение дипломов. Все рады, всех поздравляют, но отец не смог прийти. Нет, я не обижаюсь на него, я понимаю, что после его возвращения в больницу у него очень много дел, я понимаю, но неприятный осадочек остаётся. — Тэнэ, что ты там завис? Иди к нам! — крик с противоположного угла актового зала был от светловолосого парня, который за годы учёбы почти не изменился, только стал более открытым с другими, а в особенности с самим собой. Он был с семьёй. Какой этот Келлерман всё-таки счастливчик. Даже его сестра пришла сегодня на церемонию. Если бы у меня была такая семья, я, наверное, был бы самым счастливым человеком на земле… После множества фотографий и поздравлений мы отправились со своим, уже бывшим, курсом выпить и обсудить планы на будущее. Дэму было здесь скучно, и мы не стали долго оставаться в этой компании и решили прогуляться перед тем, как отправиться по домам. — Ты решил, куда пойдёшь дальше? — нет, конечно, глупый Дэм, зачем ты задаёшь такие тупые вопросы, если и так знаешь, что я всё это время только и делал, что спасал тебя от раскрытия проклятия. — Нет, честно говоря, этот год хочу отдохнуть от всего. — Вот как… — А что такое? Ты уже решил, что будешь делать, Петушок? — если бы я не съязвил, мне было бы просто ужасно уныло продолжать этот диалог. Он вдруг помрачнел и сказал: «Ты не хотел бы стать моим бизнес-партнёром?»***
Прошло пять лет. Та фраза внесла в мою жизнь эту компанию. Она была создана для разработки лекарств разного воздействия, а основной целью компании «К» стала разработка универсального лекарства для проклятых. Как говорил тогда Дэм: «С разработками твоего отца, твоим умом и обеспеченностью моей семьи у нас получится все». И у нас и правда все получалось и шло своим чередом, пока в его жизни не появилась эта женщина. С тех пор, каждый раз глядя на светловолосого, у меня в груди будто что-то сжималось и сердце пропускало удар. Так бывало и во время учёбы, но тогда я мог совладать с эмоциями, а сейчас нет. Это началось полгода назад. Наша компания развивалась, делая отчаянные, но в последнее время столь необходимые открытия в области фармацевтики. Мы стали одними из самых известных бизнесменов в мире, но не стали строить себе особняки, а откладывали деньги на всякий случай, отдавали их нуждающимся или семье, а также обустраивали рабочий корпус для удобства наших сотрудников. Так у нас во дворике появились персиковые деревья, пруды, пересекающиеся ручейками и небольшие мостики у них. Она была бухгалтером. Обычная женщина на первый взгляд, но отчего-то она вызывала у всех мужчин, что её окружали чувство влюблённости или даже страсти. Ни я, ни Дэм — не обратили на неё должного внимания. Её резюме было хорошим и нам не к чему было придраться, поэтому она быстро стала нашим работником. Она быстро стала лучшей в своём отделе, а с ростом нашей компании мы стали не успевать выполнять всё вдвоём, вот почему бухгалтерия предложила нам её на роль секретарши. Дэм был категорически против, а я не понимал, почему, ведь это чудесная возможность иметь такого сотрудника прямо под рукой. Однако в один день он поменял своё решение. Я не знал, что произошло между ними, но эта девушка определённо больше не казалась мне такой простой. Её звали Крицианна. Крицианна Лавэне. Это имя, сначала кажущиеся тягучим и сладким, как мёд, сейчас мне кажется липким и приторным. Она постоянно носила довольно вызывающую одежду и крутилась вокруг Дэма. Как ни странно, тот не возражал. Быть может, он тонул в её глазах или что там пишут в слащавых любовных романах? Хотя, скорее, он запутался в её ресницах. Она вечно лезла к нему, и я не понимал, почему я так сильно бешусь от этого. Сначала я думал, что это потому, что никто не видит этого, но позже я понял, что это видели все. Я не хотел видеть, как она трогает его. Мне было плевать, что она просто тактильный человек. Но Дэм тоже прикасался к ней. И это доставляло мне сильнейшую боль. Я никогда не понимал, почему этот чёртов петушара мне так дорог. Да я и сейчас не понимаю, почему всё обернулось так. Через несколько месяцев я осознал, что между ними возникают отношения. Между ними будто протянулась невидимая нить. В один день я во время обеда случайно заглянул в подсобку. Сам не знаю, зачем. Но я увидел там их. Они целовались… Этот поцелуй был страстным, руки моего друга перебирали волосы Кицы, а она держалась за его шею, стараясь не упасть. В моей груди что-то оборвалось. Я быстро отошёл от двери и, нервно сглотнув, отправился в кабинет. Когда я пришёл туда, когда я сел за стол, до меня дошло, что они встречаются. Или… нет? Я прокручивал этот момент у себя в голове снова и снова. И каждый раз моё сердце пропускало удар. Чем они занимаются там сейчас? Наверняка непотребством. Я подумал, что хотел бы быть на её месте… СТОП ЧТО?! Нет, нет, нет. Но… Я представил себе, как Дэм прижимает меня к стене в подсобке, как нежно произносит моё имя и целует… Целует с чувством, глубоко, будто стараясь зажечь во мне ту страсть, что горит в нём. Трогает мои волосы, а разрывая поцелуй, нежно проводит рукой по щеке и скользит ниже… Сейчас я понимаю, что это было первым звоночком о моем настоящем отношении к моему старому другу. Но в тот момент я испытывал только жгучую ревность и… Признаю, возбуждение. Через несколько дней я всё-таки смог вытащить из Дэма информацию об их отношениях. Оказалось, что они встречаются. Встречаются уже почти два месяца. Я не понимаю, как я не осознал и не расспросил его об этом раньше. Но тогда мне впервые за всю свою жизнь захотелось напиться. Но я лишь крепко сжал ладонь в кулак и, через силу улыбнувшись, выдавил поздравление. Спустя несколько месяцев я понял, что каждый раз, видя эту девушку, я хотел буквально придушить её. Эту манеру ходить и говорить, будто флиртуя со всеми окружающими. Эти глаза хищницы, что ищет свою добычу. Но как только подходил Дэм, она будто превращалась из львицы в домашнего котёнка. Вела себя с ним только осторожно и нежно. Дарила ему маленькие подарки, готовила ему небольшие и лёгкие вкусняшки. Но при этом оставалась прекрасным секретарём, быстро сосредотачивалась и не отвлекалась. И это бесило меня больше всего: они смотрелись вместе. Они выглядели счастливо и мило. А я… Я стал лишним. У нас с Дэмом ещё бывали разговоры по душам, но они уже не были такими, как раньше. Мы стали отдаляться друг от друга и мне становилось очень больно, больнее чем раньше, намного больнее. А эта девушка… Мне казалось, что она использует Дэма. Однажды мы даже смогли поговорить с ней. Это произошло за несколько недель до сегодняшнего дня. Это произошло во время небольшой болезни Дэма. Она ухаживала за ним, а я пришёл отдать ему документы и варенье из чёрной смородины, его любимое. Когда я позвонил в дверь, она почти сразу открыла. Волосы были всклокочены, пирсинг блестел в свете лампы. Я заметил у неё под ключицами татуировку. До этого я видел у неё только тату с кошачьими лапками на левой руке. — Дэму уже стало лучше, но он только смог уснуть, поэтому я предлагаю тебе выпить чая, пока он не проснётся, — сказала она. — Хорошо, я не тороплюсь. Мы прошли на кухню, где она приготовила чай, а я просто разглядывал комнату. После окончания академии родители Дэма купили ему отдельный домик на окраине, но в хорошем районе. И судя по тому, что тут уже были комплекты посуды, она переехала сюда довольно давно. Это также демонстрировала кошка, которая крутилась под ногами. Как я понял её зовут Саванна. Как только чай был готов, она поставила передо мной чашку и начала диалог: — Так вы с Дэмом давно знакомы? Насколько? — Мы учились с ним на одном курсе. Я был старостой, а он влипал в неприятности. Так и познакомились, — ну не говорить же ей, что наше знакомство произошло, когда он превратился из курицы в голого самого себя. — Я чувствую, что у вас есть секретик, — на этих словах я чуть не подавился. — С чего ты взяла это? — Знаешь, после большого количества любовников начинаешь чувствовать всё. В том числе молчание между вами. — И ты хочешь, чтобы я рассказал тебе о его секретах и прошлом? — Пфф, нет, конечно. Я и так всё это знаю. Я хочу, чтобы ты или признался ему, или ушёл, так сказать с «фронта», — на этом слове она гаденько улыбнулась и изобразила во взгляде сожаление. — С чего ты взяла, что для меня он больше чем друг. Это просто глупо. Тем более мы оба мужчины. — Пра-аавда? Похоже, ты просто сам не замечаешь тех взглядов, что кидаешь ему, когда я нахожусь рядом. Как ты хочешь оказаться на моём месте… И как горячо ненавидишь меня. И да, я не хочу выслушивать глупости по типу: «это не то, ты не так поняла». Мой опыт превышает твой, дорогуша, во много раз. И я знаю, в каких случаях бывают такие взгляды. — Я уверен, что ты просто используешь его, — я не хотел говорить этого, просто сорвалось с языка, тем более после «дорогуши» мне вообще захотелось вмазать ей как следует. — Эх, ну после моих слов об опыте даже я сама не поверила бы в чистоту своих намерений. Скажу тебе честно, я не искала серьёзных отношений никогда. Однако Дэмонтаниэль… Он не такой. Просто один раз поговорив с ним, я поняла, что похоже он тот, с кем я не могу быть просто знакомой или партнёром. Я определённо хотела быть его девушкой. Стать для него той, кто не предаст и не бросит. И поэтому я говорю это тебе. Я вижу, как ты любишь его. И если он любит тебя, а не меня, я смогу принять это, ведь вижу твои чувства. Да, это звучит как бред, но я действительно желаю ему только счастья. — Я не могу предсказать его реакцию и, наверное, я просто боюсь этого… А почему я вообще должен с тобой это обсуждать?! Она очень тяжело вздохнула и лишь пренебрежительно кинула: — Ты ничего мне не должен, но будет лучше, если ты осознаешь глубину этих чувств и признаешься. Поверь мне, лучше признаться и получить отказ, чем потом смотреть на чужие отношения и тысячу раз сожалеть, что ты промолчал. Почти сразу же после того, как она сказала это, Дэм вошёл в комнату и, конечно, спросил, какого фига я тут делаю. Кратко разъяснив ситуацию, я сунул ему документы и варенье и смылся, пока не поздно. Позже мы почти не пересекались, пока я не услышал одну новость. Новость о свадьбе. Его свадьбе… Он сообщил мне эту «радостную» новость сам. Как-бы невзначай спросив, буду ли я его шафером. Однако для меня это был удар под дых. И в тот день я принял решение о признании. Я знал, что если не признаюсь сейчас, то больше никогда не смогу рассказать о своих чувствах. Сегодня я хочу сделать это, пусть и спонтанно, но другого выхода нет. И сейчас я почти готов осуществить свои планы. Хотя я всё ещё не знаю, что я буду делать, если он откажет…***
Яркий солнечный день. До свадьбы Дэмонтаниэля и Кицы остаётся меньше двух недель. И эта тема становится самой распространённой в компании. Все сплетни касались их отношений, даты, наряда невесты и всей остальной предсвадебной кутерьмы. И во всех этих интереснейших диалогах никто и не заметил две мужские фигуры, так хорошо знакомые всем работникам. Я вытащил его на задний двор. Даже ничего не говоря. Мои поджилки тряслись только от того, что он находился со мной всего лишь на расстоянии меньше одного метра. Я старался сдержать порыв подойти ещё ближе и, заключив его в объятия, поцеловать… Так, как они целовались в подсобке в тот день… — Эм, ты хотел мне что-то сказать? Ты мог бы это сделать и в офисе, так зачем ты сказал, что нам нужно выйти? — Я хотел бы тебе признаться, слушай, я знаю, что это звучит бредово, да и вообще… — Стой, стой, ты же не хочешь разыграть сцену сопливого признания под цветами персика?! Ты же понимаешь, что совсем скоро моя свадьба и ты вообще-то мой шафер! — Чёрт подери, Дэм! Я просто хотел предупредить, что на свадьбу я приду в компании подруги, — и, хотя на моём лице разместилось некое подобие улыбки, внутри меня всё разъезжалось по швам. Те чувства, что я хранил почти десять лет, всё то тепло, что получал от него и дарил ему. Всё это будто потрескалось как стекло, а затем разбилось на сотни и тысячи острых осколков, которые впились прямо в моё уязвимое сердце. — Идиот. Твои шутки, как всегда, отвратительны! — Дэм закрыл лицо руками и поэтому не видел гримасы боли на моем лице. — Ну пойдём, иначе твоя невестушка забеспокоится. Конечно, я просто хотел успокоить его. Но Дэм похоже осознал, что в последнее время мы почти не общались и только крепко обнял меня. Внутри что-то затрепетало и будто перекувырнулось. А он лишь сказал: — Я клянусь не забыть о нашей дружбе и после свадьбы уделять тебе больше времени, чем сейчас. Но даже эта фраза, как ещё один удар ножом. Я не знал, что произошло за эти две недели. Сразу после этого разговора я взял отпуск на неопределённый срок. Дэм переживал, но, когда я сказал, что это по личным обстоятельствам, он больше меня не донимал. Я понятия не имел, что мне делать дальше. Я хотел сбежать… Просто исчезнуть из его жизни. Я боялся испортить его жизнь своим существованием. Я… Я знал, что просто хочу стереть себя из его жизни. Я не хотел нарушать его счастье своим существованием. Одним вечером я нашёл приглашение у себя в почтовом ящике. Хотя наша компания процветала, я предпочитал жить в старом небольшом доме, в который никогда не звал гостей. И несмотря на то, что мне было больно, я решил пойти на его праздник. И даже если сегодня моё сердце, чувства, хранящиеся в нем, будут окончательно уничтожены, я все равно принесу ему радость своим присутствием. Я надел костюм, купленный когда-то давно и отправился в красивейший парк. Там уже собрались гости. Специально для этого события высадили множество нежно-розовых и белоснежных роз и лилий. Кто-то даже обустроил незанятое пространство фонтанчиком из белого мрамора. Людей было больше, чем работников нашей компании. И как только я решил осмотреться получше, меня схватила Лия. Это была милейшая работница из бухгалтерии и одна из близких подруг Кицы. Как оказалось, она, как подружка невесты, должна была проследить за моим внешним видом. Она завела меня под небольшой навес, приказала сменить пиджак с чёрного на тёмно-синий и заправила в кармашек серебряную лилию. — Теперь хоть как шафер выглядишь, — она определённо была довольна. Тем более, что ещё и волосы мне уложила невесть как. — Вау, какой тут красавчик ходит, неужели совсем один? — я увидел наглую моську белобрысой. Она была в каких-то джинсах и майке. Как будто она вообще сюда случайно зашла и это вовсе не её свадьба. — Вот ты где! Хватит прятаться! И так главную примерку пропустила! — похоже Лия была рада её приходу, но отчитать за опоздание было прямой обязанностью подруги. Спустя пару минут расспросов, где она была и чем занималась, девушки ушли. Я чувствовал себя хреново. Очень хреново. Выйдя из-под навеса, я проследовал к столам. Понятное дело я искал алкоголь, но похоже они решили сыграть культурную свадьбу без тамады и пьяных родственников. Кажется, тут будет не только больно, но и скучно. Именно тогда я заметил Дэма. Он был одет в белый костюм с золотым галстуком и ярко-алой розой в кармашке пиджака. — Ходячая блёстка, эй. — Я не мог обойтись без сарказма. — О, ты здесь. Я рад, что ты пришёл. С тобой всё хорошо? Разгрёб личные проблемы? — Почти, но, наверное, ещё немного посижу на дому. Если я очень нужен, могу и дома поработать. — я улыбался, по крайней мере, пытался. Знал бы он, что эта главная личная проблема и есть он. — Ты не представляешь, как меня выручишь! Кица хочет после свадьбы поехать отдохнуть ненадолго, а то, как она говорит я уже в офисе живу. — он рассмеялся. О мой бог. От этой улыбки и заливистого смеха моё сердце, кажется, сделало сальто назад. Я даже улыбнулся и это была первая моя искренняя улыбка за последние несколько месяцев. Тут к Дэму подскочила Эбель и утащила в неизвестном направлении. После этого всех попросили занять свои места, и я стал пытаться увидеть Дэма или, на крайний случай, Лию. Мне повезло, что девушка как раз искала меня. И вот спустя несколько минут я стою рядом с моим лучшим другом и по совместительству возлюбленным и жду, пока по кружеву, выстланному на траве пройдёт его невеста, почти жена. Охрененная ситуация, не так ли? Я не буду описывать, как всё это происходило. Скажу только одно: они целовались долго, очень долго… Я не знал, как я оказался дома. С момента их поцелуя я не помнил ни-че-го. Я не был пьян, нет, но мой мозг будто переключился на автопилот. Я только чувствовал, как сердце обливается кровью, и стучит в бешеном темпе, а в диафрагму словно впиваются кусочки стекла. Я просто упал спать, на большее сил не хватило. Утром меня разбудил этот чёртов Келлерман. Его привычка отправлять по десятку сообщений за раз осталась со времени академии. Он написал, что придёт ко мне через некоторое время и занесёт какие-то важные документы. Я не знал, что со мной происходит… В голове стучало. Неожиданно для себя самого, я просто со всей силы швырнул телефон в стену. Из моих глаз хлынули слёзы. Как давно я не плакал? Может, это было еще в то время, когда отец запирал меня в подвале с маками. Или может быть ещё раньше. Я научился скрывать свои чувства за стеной, ограждающей от реальности. Но похоже эта стена, так же, как моё сердце, рассыпалась. Чёрт, чёрт, чёрт. Это не должно продолжаться. Я не должен мешать им. Я… Я должен покончить с этим. Я встал с кровати и ещё раз наступил на телефон, уже не подававший признаков жизни. На кухне я подошёл к шкафчику с аптечкой. Где-то тут было снотворное. Где оно, где оно, чёрт. Я порезался об какое-то кривое лезвие. Похоже снотворного нет… Но, кажется, у меня есть идея… Я открыл кран ванной, из него текла тёплая, приятная вода. Я очень устал от всего этого. Я готов. Я не стал раздеваться, просто погрузившись в воду. Я не буду резать вены, это глупо, да и смерть будет долгой и мучительной. Тем более, я не хочу, чтобы меня спасли. Нужно резать артерию. Только какую? Сонную? Бедренную? Или может ключичную? Как хорошо, что я медик… Плечевая это наиболее удобный способ. Я потянулся за старым ржавым лезвием. Перед моими глазами мелькали сцены. Сцены моей глупой и бесполезной для меня самого жизни. Детство, учёба в академии, работа в компании, свадьба… Всё это быстро проплывало у меня перед глазами. Но я не менял своего решения. Уверенно я потянулся к левому плечу и начал прощупывать пульс. Я услышал своё мерное сердцебиение и, убрав руку с пульса, перехватил лезвие правой и вогнал его настолько глубоко, насколько смог. После этого я провёл лезвием вправо и резко его вытащил. Из раны фонтаном хлынула яркая алая кровь. Адская боль пронзила все тело, потом головокружение… Чувства притупились… Весь мир темнел и удалялся… Шаги…? Кто-то пришёл? Я уже не здесь, больше я никому не помешаю… Скорая помощь уезжала от маленького домика на окраине города. Того, кто находился там уже не могли спасти. Обильная кровопотеря, смерть в течение первых десяти минут. Они бы ни за что не успели. Даже тот, кто сейчас стоял с глазами, полными слёз, пришёл слишком поздно. Он считал, что это он во всём виноват. Он должен был прийти раньше…***
Время шло, семья Келлерманов жила довольно спокойно, отношения Кицы и Дэма почти никак не изменились. Только теперь у них существовала небольшая традиция: каждый год, в тот самый день, они приходили к Тэнэ на могилу и сажали вокруг его могилы белые лилии. Дэм узнал о чувствах друга и причинах самоубийства только спустя два года. Тогда он всё-таки смог прийти в его квартиру без панических атак. Он забрал его ноутбук и случайно обнаружил телефон, кинутый в каменную стену. Оказалось, что Тэнэ пытался вести дневник, в котором писал обо всех своих попытках осознать чувства, в надежде о них позабыть. Последняя, явно пополнявшаяся со временем запись, гласила: «Я не могу выносить их переглядок. Кажется, я становлюсь лишним. Их отношения не должны касаться меня. Мне нужно удалиться из их жизней как можно скорее. И даже не пытаться получить взаимность. Возможно я приму радикальные меры. Во всяком случае, если кто-то это читает, передайте Дэмонтаниэлю Келлерману, что я любил его больше, чем собственную жизнь. Тэнэ Кёнинг»