Горячий шоколад

Демон лежал в постели. Чёрные атласные простыни шелестели под ним словно листья на увядающих деревьях. Осень. Как же сильно Кроули ненавидел эту жалкую осень. В воздухе чувствовалось спокойствие. Но был ли он спокоен? Хотя бы раз он был расслаблен? Да, рядом с Азирафаэлем Кроули был спокоен. Это сопровождалось полной потерей контроля над своими словами. Кроули мог ляпнуть всё, включая какую-нибудь милую фразочку, посвящённую своему ненаглядному ангелу. За шесть тысяч лет Кроули настолько сильно запомнил и привык к запаху ангела, что если бы ему завязали глаза и увели в противоположном направлении, он безошибочно смог подойти к нему. Он подошёл бы и сознался ему во всём, в своих чувствах, в том, что их дружба — повод для его вечной грусти и неземного счастья. Но Кроули молчал. Как и все шесть тысяч лет. Он поёжился в кровати, потянулся, щёлкнул шли, и комната наполнилась звуками. Каждое утро начиналось с песен его любимой и бессмертной группы. Мелодичный голос давал надежду на то, что Азирафаэль перестанет быть таким скромным и наконец признает своё влечение к демону. Подпевая, Кроули поднялся с кровати, хотел было заправить её, но потом щёлкнул пальцами, и постель по волшебству была аккуратно застелена.        Квартира Энтони Кроули выглядела невероятно красиво. Она была похожа на музей, потому что хозяина почти здесь не бывало. Или он проводил здесь сутки напролёт, но присутствие не ощущалось. Особое внимание Кроули уделял своим цветам. Его зелёные друзья буквально тряслись от страха, ведь нет ничего хуже пятен на листьях и злого демона. Где же сейчас Азирафаэль? Снова просиживает в своём книжном? После того, как они предотвратили Армагеддон, прошло чуть больше месяца. А если быть совсем точным, то тридцать семь дней. Они только один раз поужинали в " Ритц " и больше, увы, не виделись. Кроули нужно что-то предпринять, он сам чувствует, что его разъедает изнутри. Нужно определённо поговорить с ангелом, потому что дальше только хуже и больнее. Кроули падает всё ниже и ниже, а шансов снова взлететь — всё меньше и меньше…       Азирафаэль пил горячее какао и читал редкое издание книги, которую получил чисто случайно. Его книжная лавка была закрыта для посетителей, а сам же он предпочёл провести свой день в компании чудесной книги. В его уютном убежище пахло корицей и печёными яблоками. Ангелу нравилась осень, да, он определённо её любил. Осень — чудесная пора, когда листья деревьев окрашиваются в золотистые оттенки, в воздухе стоит ощущение тревожности перед наступающими холодами. За шесть тысяч лет он привык к жизни на Земле и мог вполне разобраться в чувствах, вызванных у людей осенью. Кто-то любил осень так же, как и сам Азирафаэль, а кто-то ненавидел её, как Кроули. Азирафаэль любил её за листопады, тёмные серые облака, дождь. Во время дождя ангел сидел у себя в лавке, пил какао и наслаждался атмосферой. Иногда, он мог совершить маленькое чудо и специально наслать дождь. Но злоупотреблять этим, конечно же, нельзя. С момента их последней встречи с Кроули прошло больше месяца, они даже не созванивались. Всё обошлось обычным «До скорой встречи» и не более. Азирафаэль иногда думал об этом. Ему нравилось проводить время со Змеем, у них было бесчисленное множество тем для разговоров. Они спорили, иногда даже очень сильно, но быстро приходили к компромиссу. За всё время их общения, ангел не раз слышал, как Кроули называет его " Ангел мой ". Сначала он думал, что это простое недоразумение, потом намекал ему, что это неправильно. Ну, а сейчас, это единственное, что он хочет услышать… Им нужно поговорить.

***

Кроули набирал номер ангела и думал, как начать разговор. Пошли гудки. Первый. Второй. Он ничего не придумал. Что обычно говорят люди, когда им нужно выразить чувства другому? Все же делают это по-разному. Но что скажет Кроули, он ведь не человек. " Привет, ангел мой, я уже шесть тысяч лет, как хочу зарыться в твои светлые волосы, обнять и больше ни на минуту не отпускать. " Это он должен сказать? Возможно, но это так сложно и, может быть, глупо? Ангел ведь не может чувствовать к нему того же. Нет. Просто завести разговор в эту сторону и ненавязчиво спросить?       — Доброе утро, книжная лавка сегодня закрыта, перезвоните завтра, — голос Азирафаэля был тихим и таким нежным. Он уже готовился положить трубку и вернуться к чтению. Кроули молчал, слова не приходили в голову, он потерял разум, когда услышал голос ангела. Послышались гудки. Азирафаэль положил трубку. Почему же он промолчал? Почему не сказал всё как есть? Потому что боится. Боится получить отказ. Вот и всё, он трус, жалкий дьявольский трус, как бы странно не звучала эта фраза, это так.       Азирафаэль немного вздрогнул, когда тишину разрезал звонок. Он не дожидаясь ответа, быстро протороторил заученную фразу и положил трубку. Только потом он подумал, а вдруг это звонил Кроули? Покупатели так рано не звонят, а Кроули в трубку обычно не молчит. Кто-то из них явно нарушил свои принципы, и ангел надеялся, что наперекор пошёл Кроули.       Мысли ангела перемешались, когда в лавке вновь раздался телефонный звонок. Он не выдержал и повысил голос:       — Лавка закрыта! Приходите завтра!       — Ангел, это я — Кроули.       — Оу, друг мой, как давно я не слышал твой голос, как поживаешь? — Азирафаэль выдохнул и лицо его озарила светлая, счастливая улыбка.       — Слушай, почему лавка закрыта? — демон не хотел отвечать на вопрос, потому что ответ был всегда один — я очень скучаю по тебе, ангел.       — Я приобрёл одну интересную книгу, вот, сижу, наслаждаюсь. А ты чего-то хотел?       — Я заеду ненадолго? Поговорить надо.       — Конечно, я приготовлю какао, — звучит глупо, потому что Кроули не пьёт какао.       — Я скоро, — с этими словами они одновременно положили трубки и выдохнули. Кроули начал собираться, а Азирафаэль отправился варить какао.

***

Машина Кроули уже была аккуратно припаркованна у магазинчика ангела. Он дёрнул за ручку, дверь не поддалась. Ну конечно, подумал он, она закрыта. Демон позвонил в звонок, который был на удивление низко расположен. За дверью послышались шаги и она распахнулась. Азирафаэль улыбался и был так рад видеть своего старого друга, что если бы от улыбки можно было ослепнуть, Кроули бы не спасли и сотни тёмных очков. Его белые кудри были взъерошены, очки красовались на носу, а из магазина веяло шоколадом. — Кроули! Как я рад тебя видеть!       — Взаимно, ангел, — Кроули приспустил очки на нос, как Азирафаэль, медленно улыбнулся. — Я зайду?       — Да, конечно, — он пропустил его вперёд и запер дверь.

***

— Горячий шоколад? — Кроули сел в кресло и огляделся. Внутри царило такое спокойствие. Время навсегда застыло в этом месте и хранило воспоминания людей.       — Да, я вспомнил, что ты не очень любишь какао, но кто не любит горячий шоколад? — ангел сел напротив и продолжал улыбаться.       — Ну, очевидно, что я.       — Попробуй, это очень вкусно, я уверен, тебе понравится :— Он щёлкнул пальцами и кружки оказались перед ними.       — Хорошо, — Кроули взял кружку в руки.       — А о чём ты хотел поговорить? Опять про китов? Я, кстати, почитал, у них всё не так плохо, как ты говоришь. И у других морских обитателей всё не так уж и ужасно. Моря пока не закипают, и на этом спасибо.       — Нет, дело не в китах. Мы с тобой знакомы шесть тысяч лет и вопреки всему мы с тобой друзья. Друзья ведь?       — Конечно, но почему ты спрашиваешь? — Азирафаэль напрягся и отпил шоколад.       — Я не знаю как тебе это объяснить. Я что-то чувствую, возможно, ты больше не захочешь иметь со мной ничего общего, но позволь мне кое-что показать тебе. — Кроули встал, поставил кружку на стол, и подошёл к ангелу, сидящему всё также на кресле. Азирафаэль хотел было подняться, но демон надавил ему на плечи и зашёл за спину. — Сиди, доверься мне, мой дорогой, — Он щёлкнул пальцами и чёрная бархатная лента повисла на его длинных пальцах. Он завязал глаза ангела лентой и наклонился ближе.       — Что ты делаешь? — голос Азирафаэля стал тише, дыхание и вовсе сбилось, кружка в руках стала трястись.       — Осторожнее, давай её мне. — Кроули взял кружку Азирафаэля и поставил рядом на стол. — Не бойся, я просто не могу тебе по-другому объяснить.       — Объяснить что?       — Как сильно я люблю тебя, — он запустил ладони в волосы ангела и закрыл глаза. — Я не мастер красивых и пламенных речей, но всё же. Закрой глаза, мой дорогой, представь огромную вселенную, миллиарды звёзд. Они так красивы, но даже все эти звёзды по сравнению с тобой — ничто. Ты такой светлый, добрый, ещё с первой нашей встречи, я знал, к чему это всё приведёт. Ангел мой, ты делаешь меня лучше, и я хочу быть лучше для тебя. Я хочу зарыться в твои светлые волосы, обнять и больше ни на минуту не отпускать. Вот и всё. Я не знаю, что ты будешь делать с этой информацией, но мне нужно было это сказать, — Кроули наклонился ещё ближе и прошептал Азирафаэлю в ухо. — Я тебя люблю, мой дорогой. - Он отпустил его и сел обратно в кресло. Ленточка исчезла, Азирафаэль быстро заморгал. Он не понимал, что произошло, но тело наполнилось теплом, и ослепительная улыбка вернулась на лицо. Ангел так давно хотел услышать эту фразу, что сейчас ничего не мог сделать, кроме как вздохнуть. Они сидели молча, наконец Азирафаэль собрался с мыслями и прохрипел:       — Шесть тысяч лет, Кроули, мы знакомы с тобой так много и в то же время так мало. Почему ты молчал?       — Почему? Я не был уверен в том, что ты захочешь это услышать.       — Сейчас же сказал.       — Терпеть уже нельзя, друг мой, слишком долго, — Кроули развалился на кресле и тяжело выдохнул. — Что ты думаешь? Я пойму, если ты не захочешь меня видеть и…       — Ты что-то говорил про " зарыться в волосы ", кажется, — Азирафаэль загадочно улыбнулся.       — И ни на минуту не отпускать…

***

Ангел и демон лежали на полу. Кроули возился с кудрями Азирафаэля и думал, что если каждый день будет таким же, как сегодняшний, он полюбит осень так же сильно, как любит её Азирафаэль. Горячий шоколад уже не был таким горячим, как прежде, но всё равно оставался неотъемлемой частью дня.