— Плохой день?
Питер сочувственно посмотрел на Тони. Он выглядел ужасно уставшим и сидел за столом, хмуро глядя то на экран своего телефона, то на чашку кофе. Тони сначала рассеяно кивнул, а потом поднял голову, посмотрел на Питера и даже улыбнулся. Если бы Пеппер это видела, то точно удивилась.
— Плохое десятилетие, — Тони вздохнул, откладывая телефон на стол, и пробежался по ребёнку изучающим взглядом. — У тебя на сегодня какие-нибудь планы ещё есть?
Питер задумался. Сложно сказать. У него всегда есть какие-то планы, о которых он большую часть времени даже не помнит. Так что, наверное, ничего такого уж важного нет. В итоге, Питер медленно покачал головой, направляясь к холодильнику.
— В патруль мне нельзя до выходных, а уроки я сделал ещё на каникулах, так что я собирался потренироваться или разобрать что-нибудь в твоей мастерской.
— А почему тебе нельзя в патруль? — Тони нахмурил брови, лениво следя за передвижениями Питера по кухне.
Питер на секунду застыл, глядя на Тони «Ты-что-издеваешься» взглядом, а потом фыркнул и, как ни в чём ни бывало, продолжил греметь кастрюлями и сковородками, пытаясь разобраться, где в их холодильнике лежит обещанная рыбка. Вообще, был, конечно, вариант с супом, но Пеппер сказала, что она вкусно приготовила именно рыбу, поэтому Питеру просто необходимо было её найти.
— Потому что ты мне запретил, — наконец, ответил Питер, а затем заметил нужную пищу и потянулся к ней. И только потом решил пояснить, в чём же была причина запрета. — Из-за того случая с Локи.
— Чёрт, ты слишком хорош. Я бы на твоём месте просто промолчал, — Тони насмешливо улыбнулся, на что Питер просто показал ему язык. — Пеппер сказала, что хочет какое-то месиво из овощей и индейку на ужин.
Тони подпёр голову рукой, продолжая наблюдать за Питером. Паучок обрабатывал информацию об ужине, выглядя немного озадаченным. Тони фыркнул. Вроде неглупый парень, а доходит непростительно долго (опустим тот факт, что сам Старк вообще не смог понять, чего от него хотят, пока Пеппер чётко не обозначила тот факт, что готовить не собирается, а от ресторанной еды её уже тошнит).
До Питера, наконец, дошло. И когда это произошло, Тони пришлось применить всю свою внутреннюю выдержку, чтобы не начать смеяться, потому что ребёнок хмуро посмотрел на свои руки, явно сомневаясь в своих (и не только своих) кулинарных навыках. Но потом тряхнул головой и, схватив свой обед, уселся за стол напротив Тони.
— Я почти на семьдесят процентов уверен, что это называется «рагу», а не «месиво». Не знаю как ты, а я настроен оптимистично, — Тони сдержал язвительный комментарий о том, что даже не сомневался в этом. — По крайней мере, вряд ли от нашей готовки Пеппер будет тошнить сильнее, чем всегда.
Чтобы перестать смеяться, Тони пришлось трижды напомнить себе, что издеваться над беременной женой — нехорошо. Питер просто пожал плечами. Формально, в этом ведь нет ничего такого — Пеппер не больна, такое случается со всеми, а ещё это правда, так что это даже за чёрный юмор считать нельзя. Впрочем, говорить такое при маме всё равно не стоит.
— Ты так и не сказал, что случилось, — мимоходом напомнил Питер, увлечённый измерением количества соевого соуса, добавляемого им в рис. — Типа, ты же не выглядишь так, будто тебя переехал грузовик, из-за необходимости готовить ужин, да? Потому что тогда мне придётся тебя осуждать, а я ненавижу делать это.
Тони моргнул. Вот это да. Нужно добавить Питера в список людей, которые ненавидят его осуждать. А точнее, создать этот список, вписать туда одно-единственное имя и опубликовать в какой-нибудь соц сети, желательно, чтобы это заметили все-все-все (можно было бы, конечно, добавить туда и Пеппер, но дело в том, что у неё есть официальный документ о том, что она — единственный человек, имеющий право осуждать Тони за всё, что ей покажется действительно стоящим осуждения — называется «свидетельство о браке»).
— Всё утро разбираюсь с той частью бумажной работы, что на меня скинула Пеппер. Мы поделили всё пока что поровну, она сейчас занимается поиском пары ассистентов и временного заместителя, — Тони наморщил нос. — Ей нужно натаскать их до лета. Даже до мая. Хотя, я не уверен, что она сможет просто уехать и всё бросить. Остается, будет самым крутым консультантом.
— И самым круглым, — Питер весело усмехнулся, на что Тони закатил глаза. — Размером с планету!
— Перестань делать отсылки, мы же говорим о Пеппер, — Тони очень картинно возмутился, а затем перешёл в «режим деда». — Это всё так сложно, не понимаю. Какого чёрта, мне же обещали конец света ещё в две тысячи двенадцатом. Я ждал этого. И никаких бумажек и этих отвратительных совещаний, фу. Вселенная полна подстав.
Тони, конечно, понимал, что это звучит довольно забавно, но когда Питер начал просто истерически хохотать, подумал, что что-то упускает. Питер, с трудом успокоившись, посмотрел прямо в глаза Тони, стараясь не расхохотаться вновь.
— Ты буквально спас мир в две тысячи двенадцатом, — с полубезумным видом прошептал Питер.
Чёрт. Это имеет смысл.
Видимо, осознание на лице Тони выглядело крайне забавно, поэтому Питер снова рассмеялся. Старк улыбнулся: да, возможно, из-за спасения мира ему придётся тратить своё время на бумажки, но какая разница, если это помогло ему встретиться с этим ребёнком? Если в мире живёт Питер, значит этот самый мир заслуживает спасения.
— Как думаешь, Пеппер оценит, если мы все овощи нарежем в форме сердечек? — Совершенно внезапно поинтересовался Питер, а его глаза восторженно загорелись. — А ещё индейку! Мы должны нарезать её сердечками!
***
— Если ты сейчас же не слезешь со стола, я не дам тебе морковку, — Питер, уперев руки в боки, серьёзно посмотрел на Тьму, крадущуюся к сковородке с индейкой. — Серьёзно, хватит вредничать. Чарли же не пытается ничего стащить.
Тони поспорил бы с этим утверждением. Чарли уже полчаса с завидным упорством пытается стянуть с него штаны. Ведь если ты пёс и видишь, как перед тобой болтается чья-то штанина (и плевать, что в ней есть нога), это значит, что ты просто обязан забрать её, утащить на свою лежанку и погрызть.
— Она всё равно не поднимет крышку, — спокойно напомнил Тони. — Лучше убери от меня свою собаку.
— Это наша собака.
— Она твоя, если пытается съесть штаны за четыре сотни.
— Это аргумент, — Питер оставил попытки надавить на совесть их бесстыжей кошки и принялся оттаскивать Чарли от Тони. — Но вообще-то, это буквально значит, что это твоя собака, потому что ни один нормальный человек не носит дома штаны за такие деньги. А поскольку, я люблю этого шерстяного монстра, то не могу отдать его тебе целиком. Так что он наш.
Тони просто закатил глаза, решив, что сейчас слишком рано для споров о таких вещах. И что значит «не носят»? А что они тогда носят? Воздух?
Вообще, Тони готов поспорить, что они управились бы с приготовлением ужина гораздо быстрее, если бы он не пошёл на поводу у Питера. Так что да, почти сорок минут ушло просто на то, чтобы вырезать из всего сердечки. А ещё, вероятно, Питер мог бы увести у него Пеппер, потому что банальный ужин из сердечек у него получается в сто раз более романтичным и трогательным, чем всё, что делал Тони за лет пятнадцать (или сколько уже?).
К счастью, этого не случится, потому что у ребёнка уже есть эта пугающая подружка, а Пеппер слишком привязалась к Старку, так что не может просто взять и уйти — он же совершенно неприспособлен к нормальной жизни и может навредить себе (Тони никогда в жизни не признает это вслух, но обманывать самого себя — не в его стиле).
— Хватит так на меня смотреть, — Питер, сидевший на полу рядом с Чарли и Тьмой, надул губы. — Вы же знаете, я не могу отказывать вашим миленьким глазкам. Вы будете кушать только через час, такие правила, не я их устанавливал.
— Теперь ты понимаешь, каково мне, когда ты делаешь это?
— А теперь представь, что нас будет двое, и один — это малюсенькая девочка.
— Я уже давно смирился с неизбежностью.
Питер фыркнул, одновременно почёсывая Чарли и Тьму за ушками. Он даже не сомневался, что Тони скажет что-то подобное. Факт того, что девочка будет невероятно милой, был так же бесспорен, как и выбор имени — все уже привыкли и называли ребёнка не иначе, как Морган. Удивительное единодушие, учитывая, что имя выбирал тот же человек, который решил, что Тьма — чудесная кличка для кошки. Питер до сих пор не устаёт напоминать об этом.
Тони подошёл к плите и приподнял крышку какой-то кухонной штуки (Питер различал только кастрюли и сковородки, остальное — тайна за семью печатями), чтобы помешать их «овощное месиво». Слово «рагу» звучит как-то так себе, поэтому они единогласно решили, что будут называть свой кулинарный шедевр по первому определению, данному Тони.
— Знаешь, мне кажется, что иногда слово «гении» к нам неприменимо, — с тяжёлым вздохом сообщил Тони. — Овощи не держат форму, малыш. Вообще.
— Даже картошка? — С надеждой протянул Питер, поднимаясь, чтобы тоже посмотреть.
— Даже картошка.
Тони печально покачал головой. Это был удар в самое сердце. Питер, посмотрев на «овощное месиво», громко застонал, а затем ушёл к животным, наверное, чтобы залечить душевную травму. Тони его не осуждал, он бы и сам так сделал, но таймер, запущенный Пятницей, настойчиво рекомендовал снять овощи с огня.
Ну, хотя бы индейка у них вся из сердечек. Если это всё получилось съедобным, то Пеппер точно оценит.
Но всё равно, сорок минут! Сорок минут! А эти овощи даже не соизволили держать нужную форму! Надо их за это засудить.
***
— Привет, мальчики, — Пеппер нежно улыбнулась, заходя на кухню, а затем удивлённо приподняла бровь. — Почему вы такие грустные?
Питер радостно ей улыбнулся, позволяя взъерошить себе волосы (и даже не стал возмущаться, вот что значит любимый родитель), а затем картинно скривился, наблюдая за «самыми отвратительными, хватит портить мне психику, приветственными поцелуями».
— Я не хочу слышать ничего от человека, который, наверное, уже забыл о Норвегии, да? И ещё о целой подборке, — ехидно ответил Тони, заставляя Питера немного покраснеть. — Мне нравится то, как это работает.
— Ты ужасен, — спокойно сообщил Питер, а затем повернулся к Пеппер. — Мы приготовили ужин! Правда, там чуть меньше сердечек, чем планировалось, но никто не предупредил нас о том, что овощи такие ненадёжные.
Питер сморщил нос, заставляя всех рассмеяться. В этот момент, никто ещё не знал, что Питер, подстёгиваемый этой неудачей, решит проверить, является ли «надёжной» другая еда, и следующую неделю все в башне будут питаться едой в форме сердечек, треугольников, квадратов, параллелограммов и звёзд.
(Еда оказалась даже съедобной, что Питер и Тони записали в список своих величайших достижений).
