Пошёл ты

ноен был тем самым парнем, у которого не задалось детство, и это здорово отразилось на его нынешнем поведении. его отдали в школу, которая была ближе к дому, но это было единственное ее преимущество. у ноена не получилось завести друзей. пока его сверстники увлекались нормальными вещами, по типу, ходили в гости друг к другу после школы или играли в баскетбол на специально обустроенных площадках, юбэнкс часами сидел дома у двери и ждал отца. ему не хватало его внимания, но мистер юбэнкс был слишком увлечен маленьким предприятием, что ему удалось открыть без должных документов. в будущем ему это аукнулось, так что дома он появлялся в спешке и в поиске последних денег. не то чтобы он не любил своего сына, мужчина не был на тот момент готов к такой ответственности, поэтому не мог здраво оценивать свое положение, мол, он ведь теперь родитель, а родитель должен быть ответственным. его мать оставила мужа с его проблемами в какой-то момент, ведь когда она носила под сердцем ноена, то не думала, что любимый человек решит стать в ней менее заинтересованным, да и ребенка он не бросил скорее из хорошего воспитания. можно сказать, маленький ноен свалился на него наказанием. вот так парень и жил, брошенный на произвол судьбы самим несуществующим богом, просто он этого не осознавал. сероглазый ребенок скитался по дому и искал себе развлечения самостоятельно: читал брошюрки к бытовой технике, находил старые и пыльные настольные игры, строил карточные домики и даже выучил из словаря по-французскому пару слов. с садика себя забирал исключительно самостоятельно, пролезая через щель в заборе, и точно также вел себя в школу по утрам. по-крайней мере первые три класса, потом в его жизни снова явился отец, только уже с другой женщиной. это была его новая девушка, франческа, и тогда она показалась невинному ноену славной тетушкой, которая поживет и уедет, как объяснял ему папочка, но этого не случилось. она стала его вторым опекуном, либо, правильнее говоря, человеком, который за ним не следит и не слишком-то заботится, но хотя бы в доме находится. в пятом классе ноену разбили телефон за то, что он не поздоровался с главным задирой класса. треск, с которым влетел в стену через кровь и пот доставшийся отцу гаджет он запомнил, наверное, на всю жизнь, как и те эмоции. его сердце выпало из грудной клетки в пятки, а руки безвольно задрожали. ему тогда впервые было действительно до слез обидно и непонятно, почему с ним так обходятся, и почему зовут исключительно изгоем, а не по имени. дети всегда тычат пальцем в того, кто не похож на всех остальных.       в седьмом классе его впервые поцеловала девочка, а затем сказала своему молодому человеку, невинно хлопая ресничками, что все было иначе и он получил за то, чего не делал по челюсти. в глазах хлипкого необщительного мальчика, не успевшего мяукнуть ничего в ответ потемнело и очнулся он уже среди людей в белых халатах, с такими же бездушными, занятыми своими делами лицами, какие его окружали и до этого. лежать в больнице с вывихом было скучно и, на самом деле, ему очень хотелось больше не видеть себя в зеркале по утрам и не ходить в школу, в которой все, чем он занимался — это рисовал не имеющие смысла комиксы на задних партах, а не строил планы на будущее.       в девятом классе тихий мальчик в сером свитерочке внезапно начал меняться, у него наконец появились знакомые, это была компания местных неформалов (на самом деле ребята-задроты, залипавшие на сериалы и игры). некоторые из них выглядели вызывающе, некоторые не очень, но их объединяло то, что они были другими. они вдохновили юбэнкса изменить себя, ведь они выглядели, как хотели, делали, что хотели, постили в инстаграм и твиттер, что хотели и их совершенно не ебало, верьте или нет, ни одно плохое слово со стороны их не свело с этого пути. в их компании он чувствовал себя своим и учился доверять людям вновь (стоит ли говорить, что отец и злые детишки подорвали способность строить доверительные отношения?). в принципе, с этого момента он уже превратился в обычного подростка со своими загонами, какими являемся все мы. зато принципиально не курил, не пил и не шабил и приносил хорошие отметки. дрочил, конечно, что вы смотрите так на меня? только в одиннадцатом классе он решил перейти в другую школу. парень решил поменять эстетику своего инстаграма тем же летом, что и принял решение, а следом за ним кардинально сменил стиль. сказать, что благодаря своей невероятной внешности он стал популярен — ничего не сказать. конечно давно поутихла тенденция прошлых лет, он давно не был изгоем, все давно выросли и стали как-то образованнее, толерантнее, но у ноена в голове все еще идут временами мозги набекрень и он начинает в панике закрываться от людей, бояться их. к счастью, он взял это под вечный самоанализ, так что в любой подобный приступ прекрасно помнил, что если чувствует себя ненуженкой, а все люди кажутся пустыми, то это лишь его больная, травмированная голова. или челюсть. многие знакомые ноена переехали, и в итоге у него осталось по пальцам пересчитать знакомых в школе, не считая одноклассников, которые относились к нему нейтрально и по какой-то причине не понимали сами, почему раньше упорно издевались. его прошлое, на самом деле, было им и не стояло застывшей картиной перед глазами, он помнил свою прошлую жизнь как любой другой человек помнит свое детство. лишь одно было не так: юноша закрылся от всех, не желая показывать ни что у него на уме, ни что он чувствует, хотя где-то в душе остался тем любознательным, добрым ребенком, который хочет, чтобы его мнения спросили. зато, он не превратился во что-то злое собственнолично, и был другом, о котором только мечтать: умел выслушать, хранить секреты и просто понимал все, даже если ты несешь откровенный бред. жаль только, что он отталкивал своим прохладным видом и поведением, и если человек не был супер-социальным, они, скорее всего, не могли сойтись. никто не хотел копаться в нем, как в грязных тряпках. с появлением синтии в начале сентября ему стало кому рассказывать все, что на уме, хотя делать это было весьма непривычно. он часто думал, во время их общения, как один человек может просто взять и в момент поменять твою жизнь в лучшую сторону, потому что паркер действительно вызывала у него самые положительные эмоции и ничего лишнего. в какой-то момент он на полном серьезе начал ни с того ни с сего придерживаться мысли, что не сможет влюбиться и не найдется никогда человека, способного найти к нему подход. он не был совсем уж тихим, но и знакомиться с людьми не умел, поэтому все знакомства нынче проводились через синтию. так он познакомился с мудилой чейзом, например. на улице все еще было светло, и компания шла по жилому району к кафе, в котором зависали многие местные подростки. заведение поприветствовало их неоновой вывеской на двери и приглушенным светом внутри помещения. синтия вальяжно зашла первой, звеня колокольчиком на входе и обращая на секундочку внимание барменов. кафе было все еще полное людей и наполненное приглушенными голосами посетителей, за этим было умиротворительно наблюдать и не хотелось сжаться в комочек, прячась в угол, как это часто бывает в многолюдных местах для юбэнкса. взгляд русой девушки пал на знакомое меню и она развернулась к парням, протягивая им свою небольшую ладошку.  — давайте деньги, я куплю каждому из нас что-нибудь. есть какие-нибудь пожелания, или мне выбирать самой?  — обожаю, как здесь готовят горячий латте без сахара. — не задумываясь хрипловато ответил брюнет, шарясь по карманам куртки, а у ноена перед глазами пролетела фраза «да вы что, угараете?», это можно было даже прочитать по выражению его лица. он только это латте и пьет, если вы хотите соблазнить ноена юбэнкса, пожалуйста, купите ему стаканчик латте без сахара. его нечитаемый (настолько обреченный) взгляд встретился с насмешливым взглядом паркер.  — скажи это, ноен.  — я ничего кроме этого не переношу, поэтому мне то же самое. — и, скрывая накатившую социальную неловкость перед крутыми парнями (так чейз пока воспринимался ноеном), ноен разжал ладонь над чужой, высыпая туда деньги на обед. у хадсона пролетела в голове мысль о том, что раз у него столько денег, в столовой парень не ест, но зачем ему была эта информация — уже другой вопрос. видимо, ему чисто по-человечески было интересно, что его новый товарищ из себя представляет, тем более, ноен же такой загадочный, только и делает, что меняет свой облик. чейз опустил спокойный взгляд на юбэнкса, перебирая в кармане пачку сигарет, зажигалку и ключи от дома, и почему-то пропустил легкую улыбку. интересно встретить кого-то, отличающегося от остальных.  — так и будешь беситься на то, что я назвал тебя девчонкой? или не в этом дело? — брюнет ощутимо тыкнул пальцем в его плечо, ожидая, когда же ноен начнет с ним контактировать, но вместо этого он поднял взгляд своих волшебных глазок на чейза, после чего в очередной раз послышалась довольно грубая и оседавшая в горле комом из тревожности, но правда:  — я не злюсь на то, что ты попытался подшутить надо мной, просто пока не понял, в какой степени ты меня бесишь, как личность. есть в тебе что-то такое. — признался блондин, заставляя хадсона в удивлении раскрыть глаза пошире. видимо, он слишком ярко притворялся придурком, люди действительно начинали в это верить. он подумал, что раз они оба с ноеном другие, то он сразу это заметит, но юбэнкс не спешил распознавать этого. для него улыбчивый высокий брюнет все еще являлся лидером банды самых обычных баскетболистов-девочколюбов, и ничем не отличался от них. сто процентно был таким же быдловатым чуваком.  — окей, чувак, ты странный. — они наконец заняли место у широкого окна, где чейз небрежно раскинул свои вещи, а ноен аккуратненько плюхнулся пятой точкой на диванчик. — не хочешь пояснить, чем конкретно я тебя раздражаю?  — не обязан.  — хуй говном намазан, — чейз раздраженно закатил глаза. — ну реально, давай познакомимся. не думай, что я шибко рад с тобой общаться, но я и не испытываю к тебе неприязни и открыт для новых знакомств. — он рефлекторно обернулся посмотреть, где синтия, словно не хотел, чтобы она слышала их разговор. заметив это, ноен одарил его двусмысленной улыбкой и очередным нечитаемым взглядом.  — да что ты? ты же неровно дышишь к лучшей подруге и явно не хочешь, чтобы я мешал тебе ее кадрить. — ноен подпер щеку рукой, дабы выглядеть так, словно прочитал это на лбу у хадсона. — но я здесь и никуда не денусь, пока она не скажет мне уйти, поэтому тебе лучше бы заиметь настоящее желание со мной пообщаться, тогда я, быть может, проникнусь.  — я не безмозглый и понимаю, что синтия не заинтересована во мне, как в парне, но так уж вышло, что она мне нравится и, возможно, я хотел бы связать с ней свое будущее, если мне улыбнется судьба. мое желание и без того искреннее, но черт. ты гей? скажи да, чтобы я угомонился. меня действительно временами тревожит то, как вы друг к другу липнете, хотя я и не имею права ничего тебе запрещать. и синтии тоже. — ноен заметил, что чейз мешкается и действительно переживает, его эмоции можно было с лица у него считывать прямым текстом.  — да. — юбэнкс закатил глаза.  — че, реально? — тот принял невинно-удивленный вид.  — ты придурок? — блондина пробило на смех, он покачал головой с тихим «диагноз.» и в этот же момент к столику подошла виновница торжества, поставившая на стол два блаженно пахнущих латте и один зеленый чай для себя.  — общаетесь, мальчики? — она присела рядом с чейзом по старой доброй привычке, оглядывая лица друзей. — о чем, если не секрет?  — ни о чем серьезном, просто спрашивал ноена, хочет ли он меня. — отмахнулся темноволосый, подвигая свой стакан поближе к себе.  — ууу, и ноен конечно же ответил, что ты ему нахуй не сдался? — синтия миленько улыбнулась, глядя на голубоглазого, и тут же получила возмущенный взгляд в ответ.  — ноен ответил, что я самый горячий парень на свете. верно, ноен? — парень потянулся к свободной руке юноши, лежащей на столе, и совсем невесомо коснулся пальцами чужих, ощущая металлический холодок колец блондина.  — конечно, милый, как же иначе. — почему-то, как только они коснулись друг друга, у ноена пересохло в горле, у обоих на полсекунды расширились зрачки. было в этом моменте что-то необыкновенное, их будто ударило легким током по невидимой никому и ничему материи, что люди называют душой. они бы так и касались кончиков пальцев друг друга, если бы ноен не убрал руку с некоторой робкостью в движении, и целая вселенная в его подсознании резко закрылась, выплевывая его в реальность. – вот видишь. — чейз поглядел на синтию, оглядывая черты ее лица, но его чувства на секундочку просели, а мозг отказался думать, какая она прекрасная в очередной раз за день. словно он действительно встретил другую девушку на улице и растерял чувства, как денежные купюры на ветру.  — что вы хотите делать после кафе? вы говорили, у вас.. вернее, у нас планы. — однако, это было лишь мгновение, как показалось ему, он задержал взгляд и, порыскав на дне своего внутреннего мира, откопал для нее те самые окрыляющие чувства. «наверное, на меня и не должно постоянно накатывать осознание того, что я в нее влюблен.»  — мы пойдем ко мне и будем досматривать сериал, этим мы и собирались заняться.  — что за сериал? — поинтересовался чейз, пытаясь не уйти в себя и слишком глубокие размышления, насилуя пенку в кофе миниатюрной ложечкой.  — ривердейл. — синтии самой стало смешно, как только она произнесла это вслух. — ничего не подумай, мы не сопливые девочки, любящие безвкусицу, просто вдвоем так смешно его смотреть, мы с ноеном чуть не сдохли в прошлый раз.  — уф, синтия, не ожидал от тебя. твой конек — это сериалы про всякую поеботу вроде вампиров, сумерки по тебе плачут там. — хадсон повел рукой в жестикуляции, означающей, что он привел банальный пример.  — там тоже есть мистика, так что похуй! все, в чем нет напрягающего мозги сюжета мне нравится.  — я до этого смотрел много художественного кино, но, как видишь, быстро сдал позиции и смотрю не самые великие картины нетфликс. — юбэнкс наигранно горько усмехнулся, пролистывая ленту в инстаграме и привлекая тем самым внимание брюнета.  — не дашь мне свой инст? «ого, это что же он собрался там найти, подтверждение своей теории о том, что я гей?» подумал ноен, но повернул к хадсону телефон без всяких пререканий и колких словечек, а тот забил его ник в поисковике, с первого раза находя нужный профиль.  — овау, у тебя есть друзья и кошка. — парень принялся пролистывать чужой аккаунт и через пару мгновений отметил для себя, что у ноена определенно есть вкус. он умеет фотографировать, умеет делать потрясающе эстетичные селфи, на которых даже его обычная серая кошка становится богиней афродитой, не то, что он сам. «красивый. это же нормально, думать так о первых встречных? не только ведь девушки могут думать так о парнях, давай еще поставь под сомнение свою ориентацию» и такие споры в голове хадсона происходили многократно в течение дня, как только в голову шла деструктивная или глупая мысль, он старался оправдывать любые свои чувства, словно он не мог ощущать их просто так. из-за чувств к синтии он тоже извел себе все нервы, сначала не в силах признать, затем принять, и наконец признаться, не держать это в себе до скончания столетия.  — ну, не дурно, не против, если я подпишусь? — юноша на секундочку поднял взгляд, и блондин кивнул с небольшой задержкой, не зная, какого вообще хера дает ему на подобное разрешение. ноен, в свою очередь, получил оповещение о новой подписке и полез в те же дебри. «дааа, бэдбой у него на лице написано». фотки с сигаретками, девушками, атмосферные селфи в клубах и фоточки из разных мест, где мелькают его парни. энтони и гриффин лет с тринадцати с ним, они вместе ходили на баскетбол первые восемь классов, а затем, в общем-то, спились. шутка, просто сменили образ жизни. если энтони и грифф были самыми классическими стереотипными парнями, то чейз чем-то выделялся и ноену даже закралась мысль о том, что в такой компании ему делать фактически нечего. «хотя, я ведь его не знаю, многие люди сначала кажутся нормальными, а когда дело доходит до разговора тет-а-тет, вываливают на тебя всю свою неспособность к мышлению»  — ты тоже ничего. — но не подписался, то ли гордость не позволила, то ли реально пока не был уверен в человеке и этом знакомстве. чейз, заметив это минутой позже, лишь внутренне возмутился тире ранился об холодного приятеля, решив, что добьется того, что голубая кнопка подписки станет серой. «не знаю, почему меня это ебет, но я так хочу.» обычно он не обращает внимание на кого-то, кто не является синтией. он давно запутался в чувствах к ней и довел себя до веры в то, что она — абсолютно точно дама его мечты, и сказать ему, что она лесбиянка. ничего бы не изменило, просто парень впал бы в еще большую депрессию, с которой она итак не могла ему помочь. она лишь ждала, когда же ее бедный-несчастный переключится на кого-нибудь еще, и сейчас за чаем прожигала их с ноеном взглядом, пытаясь ментально их свести, применить способности свахи к тем, кто уж точно никогда не сойдется. кофе постепенно закончился, и компания покинула кафе. ноен больше не держался от чейза подальше, и не скрывал даже самых элементарных эмоций, свободно смеялся и улыбался. он с искренним блеском в глазах смотрел на знакомые улицы уютного центра их небольшого городка, наблюдая за листьями самых разных цветов, слетающих с увядающих по часам деревьев. скоро должен был быть закат, но сейчас солнце лишь готовилось отправиться на покой, радуя золотым отблеском от крыш и листьев. путь до дома синтии произвелся за минут двадцать, во время которых ноен решил не влезать в разговоры паркер и хадсона, оставить их без своей компании и комментариев ненадолго. они вели диалог о каком-то друге мамы, который заебал уже приходить к чейзу в дом, и ноен внезапно подал голос, хотя до этого предпочитал не лезть не в свое дело:  — напоминает мне ситуацию с моей мачехой. чейз сразу обратил внимание на заговорившего, а синтия виновато поджала губы, выражая немое сожаление. — расскажешь ему? блондин отвел взгляд. — я провел детство в одиночестве, потому что мой отец полудурок-неудачник вернулся в мою жизнь только когда мне было лет девять, причем вернулся с какой-то стервозной шлюхой за тридцать и я ума не приложу, какого хуя она забыла в нашем доме и на каких правах шлет меня нахуй уже целых восемь лет. — выразившись кратко, но по фактам в раздраженном тоне, юбэнкс недовольно нахмурился, понимая, что и сегодня, когда он придет домой, она опять будет там и опять будет до него доебываться, ведь делать ей нечего в любом случае.  — мой отец наоборот воспитал меня, приучил к дисциплине в свое время, а мамка сделала из всего свою заслугу, и привела нового мужика в дом вслед за собой. конечно отцу меня не отдали в ходе суда. с твоей ситуацией, подозреваю, не сравнится, ведь я все равно рос в полной семье до нынешнего времени, но я могу себе представить. — хадсон остановился, кратко оглядываясь на наличие прохожих и доставая пачку marlboro gold из кармана толстовки, поверх которой была джинсовка, а затем вытянул оттуда две сигареты, предлагая одну подруге, на что та лишь отмахнулась.  — крепкие не буду.  — куришь? — хадсон посмотрел на блондина напротив, отработанными движениями в этот момент поджигая сигарету, зажатую между губ.  — мне ответить честно? — светловолосый прикусил губу, ощущая какой-то непонятный никому стыд за себя. одиннадцатый класс, и ни разу не курил. не солидно, он же не мамкин симпотяга, просто. не доводилось.  — никак иначе. — чейз затянулся первый раз, раскуривая подожженный табак. было видно, что курение еще не переросло в устоявшуюся плохую привычку, но также можно было заметить, что хадсон уже вряд ли бросит, раз курит четвертый раз за сутки.  — я никогда не пробовал, н-но.. ты можешь попытаться меня научить.? — юноша неуверенно задал вопрос, он знал, вроде бы, как это делается, из всяких сериалов о подростках-бунтарях, но на самом деле не представлял себе, как делать это самому.  — смотри. — темноволосый обратил на себя внимание ноена. выглядело это так, словно сигарета просто должна приподняться меж твоих пальцев. затем он неспешно подошел ближе к ноену, из-за чего у него по какой-то причине забрыкалось сердце, дабы прижаться кончиком своей сигареты к чужой и тем самым зажечь ее без зажигалки, выпуская в сторону парня густой клубочек дыма с хриплым: — пробуй. парень попытался затянуться, но поначалу у него вышло дотянуть никотиновый яд лишь до гортани, потому он сразу вернул взгляд на своего учителя, встречаясь им с чужим. ему даже не пришлось что-то говорить.  — ничего не ощутил? попробуй еще раз, вдохни поглубже. — голубоглазый спокойно покуривал, и, услышав, как ноен кашлянул, понял, что на этот раз у него вышло затянуться. блондин ощутил легкое головокружение и вдруг спокойно затянулся еще раз, не пережидая этого состояния. почему-то ему нравился терпкий вкус и обжигающие ощущения. помимо необычного вкуса сигареты давали мнимое ощущение свободы и непонятной смелости. может, хадсон не такой и мудак, но эту версию нужно было еще перепроверить.