Если бы я знал

Субботние ужины стали стандартно-обязательной программой вечера где-то года три назад. Вообще-то они случались и до того дня, но все как-то хаотично-неловко. Мелисса то готовила дома и пока несла блюда в дом Стилински, те стыли и переставали так сиять своей горячей красотой. То пыталась готовить сразу у них, но на чужой (на тот момент) кухне было некомфортно. То не хватало нужной посуды, то со специями был перебой. Не говоря о таких простых вещах, как тонкие силиконовые лопаточки и венчик. В общем выходило не самым лучшим образом. Так, конечно, считала исключительно сама хозяйка. Джон, Стайлз и Скотт с рвением набрасывались на еду и с набитым ртом пытались благодарить. А в ту самую субботу, которая и стала отправной точкой для регулярных ужинов, она пришла с пакетами набитыми всем необходимым. Джон попытался возразить, потянулся за кошельком, чтобы покрыть расходы, но мудрая женщина шлёпнула его по руке силиконовой лопаткой, подмигнула и попросила налить ей вина. Стайлз восхитился ей трижды, после чего ушёл вместе со Скоттом в свою комнату. И они даже не подслушивали! Может немного подглядывали, когда Джон спопажился подойти поближе, робко положить ладонь на женский бок и получив улыбку-разрешение, аккуратно поцеловать в уголок губ. Мелисса растаяла, с опаской подумав, что если не закончит приготовление ужина, дети все поймут. Дети итак все поняли, но тактично промолчали. Совсем не важно, что молчали они ровно до приглашения за стол, а потом, улыбнувшись во всю ширину рта, спросили как скоро свадьба и можно ли Скотту переезжать в спальню Стайлза. Джон пригрозил им арестом, Мелисса смутившись, спрятала лицо за волосами, а парни дали друг другу пять. Вот так минуло три года. Свадьбы не случилось, официальных отношений тоже. Между родителями витали облачки из сердечек, метались молнии и громыхал гром, но никто не решался перейти на новую ступень. И если Мелиссе эту задержку Стайлз был готов простить, то с отцом он устраивал профилактические беседы каждый вторник. Джон отмалчивался или вовсе позорно сбегал, прикрывшись работой. Родители были неисправимы, закатывая глаза, думал Стайлз. Зато ужины в субботу изумительны. Сегодня на ужин был невообразимо красный суп. Он не был звездой этого вечера. Он вообще не должен был присутствовать на ужине, но Мелисса застала их с отцом врасплох. С большим ножом в руках, она спросила как давно они ели суп и Джон, не подумав, сболтнул что-то вроде: Когда Стайлз болел гриппом. Стайлз болел гриппом более полугода назад. И суп им тогда принесла она. И носила до тех пор, пока Стайлз не выздоровел. К тому моменту его, в качестве подарка, ждал горячо любимый Жульен в булочках. Сегодня, угрожая им смертной казнью через лишение десерта, она приступила к супу, причитая что это очень безответственно и они должны питаться нормально во все дни, а не только в те, что она может потратить им на готовку. Джон попытался было сказать, что она и вовсе не обязана им готовить, а в субботу они могут поесть пиццу, но она тут же велела ему замолчать. Отчасти потому что боялась, что если потребность в готовке отпадает, то очень скоро она не сможет так свободно переступить порог этого дома. Конечно, они её впустят и будут рады видеть, но что ей делать? Жевать пиццу и угрюмо думать о том какой Джон остолоп? Лучше отвлекаться от этих мыслей за плитой. К тому же во время готовки он всецело и полностью ее. Она может им помыкать, слушать истории, улыбаться и флиртовать. С пиццей все будет не так. Совсем не так. Так вот, суп был паранормально красным и Мелисса называла его «борщ», с улыбкой сообщая, что рецепт прямиком из России. Стайлз с Джоном побаивались борща, но ещё больше боялись женского гнева, поэтому уныло повесив носы, водили ложками по тарелкам и нехотя жевали целый набор вареных овощей с говядиной. Было вкусно, но… Но звезда вечера стояла в стороне, выжидая своего часа. Огромная, пушистая, сладкая и волшебная шарлотка поднималась в духовом шкафу, все аппетитнее и аппетитнее румяня корочку. Её запах просачивался через плотную стеклянно-железную дверь и кружил голову всем. — Как на работе? — делая глоток вина, осведомилась Мелисса, отвлекая Стайлза от тарелки. Молодой человек, словно только и ждавший предлога, отложил ложку, поднял голову и в привычном темпе начал тараторить. — Все хорошо! Правда, вот вчера, звонил какой-то дедуля и просил записать его на приём окулиста. Ну и я записывал. Спрашиваю имя, были ли у нас, а он как давай: ой, а вот мне нужно к окулисту, потому что я ослеп на один глаз. А ослеп, когда сына хоронил. Хороший был мальчик, Джимми. Джимми Хэррисон, может знаешь его. Ну откуда мне его знать? Деду явно нужно провериться не только у окулиста. А он продолжает, прям перебить его не могу! Сын его разбился. Разбился и ты только подумай, подумай! Разбился ночью, ничего же не видно, вот он и. А я сижу, слушаю, перебить же не могу, совесть не даёт. А начальница нависла коршуном, шипит, чтобы я его записал и закончил звонок, у нас же не служба психологической помощи. А там ещё звонок на второй линии! В общем я был в ужасе! Небольшой рассказ уместился в отрезок от первого вдоха и до выдоха. Заняло, это, кажется, не больше сорока секунд. Никто, малознакомый со Стайлзом и его манерой речи, не понял бы и слова. Для них весь его рассказ представлял собой хаотичный звук, наполненный буквами, но не логикой. К счастью, сидящие за столом, отлично разбирали его сбивчивый монолог. Но Мелисса все равно подняла ладонь вверх и парень сделав ещё один глубокий вдох, поднял брови, спрашивая таким образом в чем дело. — Тебе нравится работа? — спросила она. — Нравится? Ну… — Стилински младший надолго замолчал, обдумывая. Ему нравился коллектив. Пусть он и работал в платном медицинском центре, а его, так называемый офис находился в подвале, он успел подружиться с девочками-администраторами и часто бегал к ним поболтать. И посплетничать. В сплетнях он выступал только слушателем, но истории были такие, что остаться в стороне он просто не мог. Его начальница была приятной женщиной, которая отпускала на обед домой. Он хорошо знал программу, в которой велась электронная запись, подружился с некоторыми врачами. И все бы хорошо, если бы не одно но… зарплата. Мало того что она была маловата, так её ещё и задерживали. Последняя задержка вылилась в долгих две недели. Хотя администраторам заплатили ровно в срок, а от того было обиднее. Пахал он с ними на одном уровне. Звонков принимал много, справлялся один, при этом успевая вбить до пятидесяти справок в день. Девочки, к примеру, втроём вбивали не больше двадцати. Но, заходя в бухгалтерию, ему каждодневно говорили: зайди завтра. Это начинало подбешивать. С этими задержками он не смог вовремя купить отцу подарок на день рождение. Порой, стесняясь одолжить у отца денег, он пропускал мировые попойки, о чем ужасно сожалел каждый раз. Да и с таким графиком платежей он никак не мог начать самостоятельную жизнь. Жить с отцом было неплохо, но он хотел независимости, но снимать квартиру, платить по счетам и покупать продукты- на это уходила бы вся зарплата, а ведь он хотел иногда угостить друзей в кафе или купить себе что-нибудь. В любом случае, вряд ли арендодатель стал бы терпеть постоянные опоздания. Да, зарплата его не устраивала совсем. Зато центр был рядом с домом и с утра можно было поспать в кровати, а не толкаться в общественном транспорте. — Почему ты спрашиваешь? — обращаться к Мисс МакКолл на «ты» он начал сравнительно недавно. Она сама настояла на этом, исключив из его речи «мисс МакКолл» и «Мелисса». Но он все равно часто сбивался, обращался как-нибудь по другому и она неизменно закатывала глаза и напоминала как нужно. — Семья, на которую я работаю, ищет ещё человека и я предложила тебя. Они сразу же согласились, но решение за тобой. Семья, на которую работала Мелисса, имела множество родственников и кучу недвижимости. Ещё обучаясь в колледже, он иногда помогал ей. Она была сиделкой и в основном её работа заключалась в этом, но периодически её просили прибраться в доме или приготовить какое-нибудь блюдо. Обычно Стайлз помогал с уборкой. Убирать, он конечно умел, но делать это за деньги? Это ведь будет совсем другой уровень, да и одно дело прибраться дома, а другое убрать чужой дом. Может они ежедневно протирают пыль на шкафу, двигают диваны, чтобы помыть под ними и мало ли чего ещё? Страх мгновенно сковал его по рукам и ногам. — У меня же нет опыта… И вдруг я облажаюсь, а они потом выскажут? Или оштрафуют тебя! — Оштрафуют? — улыбнулась женщина, — Милый, они и слова недовольства не сказали, а поверь, я не так идеальна, как ты хочешь думать. — Честно говоря, я даже не знаю… — Подумай, тебя никто не торопит. Они предлагают больше, чем ты получаешь. И по часам работы выйдет меньше. Не думаю что ты будешь тратить больше трёх часов на уборку. Стайлз промолчал, уныло подумав, что потратит часов шесть или восемь. Дом ведь огромный! — Работать будешь на детей. Дерек и Лора. Они очень хорошие, я всегда болтаю с ними, когда они заезжают к родителям. Не бойся. — Задержки зарплаты, это не весело, бро. — вставил свои пять копеек Скотт, доселе молчавший как партизан. — Попробовать всегда можно. Не понравится- вернёшься. Я уверен, тебя моментально устроят обратно в центр. — поддержал идею отец. Стайлз тяжело вздохнул, чувствуя как паника не даёт покоя. В какой-то момент, показалось что воздуха катастрофически не хватает и он с ужасом подумал, что астма все же заразна и годы дружбы со Скоттом не привели ни к чему хорошему. Но зацепившись за мысли о дружбе, странная цепочка фактов о друге унесла его далеко от причины волнений и он позабыл о несуществующей астме. Да и к теме больше не возвращались, переключившись на обсуждение планов на ближайшие праздники. Приближался Хэллоуин и Мелисса решала сколько тыкв им понадобится для украшения дома. Стайлза безумно радовала мысль, что украшать собрались именно дом Стилински. Мелисса явно решила перейти в нападение, а Джон потакал её прихотям, приговаривая, что нужно купить целый мешок конфет, поскольку дети всей округи зайдут к ним. Стайлз пнул названного брата под столом и нагнулся к нему поближе. — Моя ставка три недели и двадцать баксов на кармане. — Думаю месяц и у меня ничего нет, но я достану, если ты победишь. Парни хихикнули, пожали руки. Стилински младший, предвкушая небывалое богатство, мелькающее на горизонте, громко хлопнул ладонями по столу. — Пап! Ты же говорил что во вторник свободен? Я уверен, что Мелисса будет рада составить тебе компанию в походе за подарком на мой день рождение. — Стайлз. — отец сурово взглянул на него, но парень и не подумал менять позу или снимать с лица довольную улыбку. Мелисса хохотнула и сообщила, что пойдёт, но купит ему погремушку и соску, раз он такой ребёнок. Джон наигранно возмутился насчёт погремушки, сказав, что тогда в их доме никогда не будет тишины. Скотт лягнул его по ноге, намекая, что парень играет не честно. Но Стайлзу было плевать. Он просто хотел, чтобы родители поскорее сошлись и вкусная еда появлялась у них дома не только по субботам и праздникам. Так же как и огонь в глазах отца вблизи этой женщины. Поев пирога, парни ушли в комнату Стайлза и врубили приставку, обсуждая насущные дела. Скотт болтал об Эллисон, Стайлз внимательно слушал и поддакивал, в тайне обдумывая стоит ли согласиться на предложение о работе. К сожалению, жизнь его сложилась совсем не так, как он мечтал в пятнадцать. Выпускные экзамены были завалены. И все из-за преподавателя химии, который поставил ему минимальный балл. Стайлз не был отличником, так что остальные предметы не смогли покрыть разницу. Стилински ругался с преподавателем, с директором и подумывал написать мэру города. Отец, стараясь задавить своим авторитетом шерифа, получал отказы и глумливые замечания, что за сыном нужно было следить раньше. А он следил. И неоднократно предупреждал, что выходки сына ещё возымеют своё. Стайлз только отшучивался, не представляя что детские шалости, по типу драки едой, петард в туалетах и раскрашивание стен школы баллончиком выйдут ему ТАКИМ боком. А из-за низких баллов он не смог поступить в университет. Пришлось обойтись колледжем и специальность механика транспортных средств. Потом был год депрессии и пустоты. Самый странный его год. Несмотря на гиперактивность, он провёл этот год дома, вылезая из дома раз в три месяца. Зависть душила, ведь все друзья поступили и вкушали прелести и ужасы студенческой жизни. Они, во время посиделок, делились фактами о своих университетах и преподавателях. Обсуждали сессию и занятия. А Стайлз чувствовал себя лишним на этом празднике жизни и хотел сбежать обратно в свою комнату. Потом начался период разных подработок и на одной из них он познакомился с Эрикой. Она сообщила, что есть вакансия телефонного оператора и Стайлз рванул туда, потому что уже работал оператором и работа ему нравилась. Стажировка заняла без малого месяц, зато он составил себе личное расписание врачей, несколько листов с пометками о различиях между ФГДС и ФКС, выписал подготовку к ним и другим особым процедурам. Даже имел целый лист дежурных фраз. Распечатывая их на работе, начальница посмеивалась над его усилиями. Но уже через месяц попросила снять копии, чтобы учить новеньких. Теперь глумился Стайлз. Конечно, на этой работе хватало минусов. Врачи, зачастую, относились очень фривольно. Любили зайти к нему и устроить скандал из-за какой-нибудь ошибки или не перекрытых часов приема. Заведомо недовольных, злых и рассерженных пациентов тоже хватало. Они могли накричать на него по телефону, обозвать и устроить скандал. Да и начальница часто начинала ругаться, когда он не успевал отвечать на все звонки. Он был у Хейлов. И убирался там. И все было хорошо. От чего тогда он решил, что в этот раз будет по другому? Провожая Мелиссу до машины отца, он, как обычно, крепко ее обнял, после чего шепнул, что согласен попробовать. Терять все равно нечего. Отец прав, если что, он легко сможет вернуться.