Релакс рождается в гневе?

      Март скинул рюкзак с плеч еще в коридоре и сразу пошел к себе в комнату. Тяжело переступил через ворох одежды, лежащий на полу, видимо, ожидавший скорой стирки. Мама приветливо выглянула из кухни, с улыбкой поздоровавшись, и спросила, как прошел день в школе. Март незаметно кивнул в ответ, даже не думая отвечать на ее вопрос. Не до этого. Нужно успокоиться. Просто успокоиться и все будет хорошо. Дверь за парнем захлопнулась, рубашка тут же полетела на не заправленную кровать.       Над ней висел большой красно-синий ловец снов из нескольких колец. Вниз свисали пышные пучки крашенных розовых и голубых перьев, перевязанных белой нитью. Какие-то бусины дополняли сия картину, болтаясь на нитях вместе с перьями. Рядом висел еще один, в той же цветовой гамме. На стене развешаны еще десятки разнообразных талисманов и амулетов. Перья разнообразных птиц, порой не крашенные, собирались в букеты, украшая каждый ловец.       Парень выдвинул ящик, беря моток красных и черных ниток. Крепко сжал в руке, еще несколько секунд раздумывая над выбранными цветами. Почему-то ему показалось, что лучше взять фиолетовый цвет, а не красный. Но все же выбрал огненный цвет. На столе гора больших и маленьких железных колец, которые, видимо, никогда не убираются с этого места; ножницы, пакеты с перьями и шкатулка с бусинами. Сел за стол, не торопясь разложил все принесенное, остальное сдвинул в сторону. Напряженные руки изредка подрагивали, а брови сводились к переносице.       Она назвала его неучем. Это было несправедливо. Март, порой, днями учил эту чертову биологию, зубрил, чтобы выкарабкаться из двоек, но это не помогало. Стоило выйти к доске, чтобы ответить, как домашний материал и важные биологические термины забывались, путались факты, строчки, параграфы, иногда даже предметы. В мыслях возникал стих Лермонтова, который так и не смог когда-то рассказать Елене Васильевне. Перешептывающиеся на задней парте девочки отвлекали, а суровый взгляд Зухры Адамовны словно высасывал весь выученный материал. Светлые серые глаза заглядывали прямо в душу, заставляя сердце замереть на несколько мгновений, пока женщина не возьмет красную ручку, сказав: «Садись, балда. Неужели так трудно хоть раз нормально подготовиться?».       Глубокий вдох. Воздух наполнил легкие, заставляя расслабиться. Выдох. И снова такой же полный вдох. Черты загорелого лица разгладились. Ранее хмурые брови поднялись, принимая более естественную и спокойную форму, но взгляд так и излучал напряжение с усталостью.       Парень взял плотную толстую нить и среднее кольцо, нервно оплетая его. Прошло уже больше часа, а тот все сидел и заканчивал это колечко. Белое отшлифованное железо не проглядывало сквозь петли черных нитей. Теперь в дело пошли красные нитки и бусины, что вплетались в меленькую ‒ меленькую паутинку. Это была особо кропотливая работа. Нужно сильно натягивать нить, чтобы паутина была плотнее и крепче.       Ильяс… козел. Сегодня в раздевалке Сидорова с разворота залепила Марту жгучую пощечину, обозвав извращенцем. Все младшие и старшие классы обернулись на вопль девушки. Щека парня пылала, даже вечно холодная ладонь не могла угасить это жжение. Злющий взгляд был направлен прямо на девчонку, одна рука сжималась в кулак. Девочек бить нельзя. Нельзя! Приходилось проглатывать всю злость, не имея возможности выплеснуть гнев. В стороне заржал Ильяс, разрушая возникшую тишину. Падла. Это он шлепнул Сидорову! Он! Это был не Март! А получил невиновный. Выставляют крайним, даже не разобравшись.       Красная нить порвалась. Брови вздернулись. Март кое-как успел поймать край ускользающей нитки, завязывая на этом месте узелок, чтобы продолжить доплетать паутину. Перетянул случайно. Паутина разойдется и придется плести заново ‒ на это не будет ни сил, ни желания. Весь накопившийся гнев выплеснется на младшую сестру.       В ход пошли перья. В этот раз индюшиные: в черно-коричневую полоску с белой окантовкой на конце. Пух вначале стержня пришлось немного расчесать. Черная нить оплела первый пучок. Туда же добавились и черно-белые крупные бусины, которые сильно отличались от тех, которые были в паутинке. Те более мелкие и разных цветов ‒ никак не сочетались с цветовой гаммой самого ловца, выделялись.       Парень чувствовал облегчение и расслабление, стоило только поглядеть на почти готовый амулет. Желудок заурчал, напоминая о потребностях. Пора заканчивать.       Вот и последний пучок перьев был повязан. Март сделал петельку, встал и повесил только что сделанный ловец снов на гвоздик. На двери это был первый и пока что единственный талисман. Губ коснулась нежная и умиротворенная улыбка, какая бывает у по-настоящему счастливых людей. Сердце билось равномерно, глаза блестели. ‒ Шестидесятый, ‒ выдохнул, ставя в блокноте палочку.