Они друг друга стоят

Митос с сомнением посмотрел на телефонный номер, записанный на обрывке салфетки. Ему заранее не нравилась идея звонить по нему, как и цена, которую могут назвать на том конце провода, но происходящее ему не нравилось еще больше. Мысленно смирившись с меньшими неприятностями ради избегания больших, Митос вздохнул и таки набрал номер. — Нужна твоя помощь, — после короткого приветствия он сразу перешел к делу. — Кому? Маку или тебе? Митос замялся. — В некотором смысле, нам обоим. Я могу справиться и сам, но думаю, Мака очень расстроит результат. А если я буду учитывать его мнение, то сильно рискую остаться без головы, что расстроит его еще больше. Ну, я надеюсь. В трубке хмыкнули, оценив мрачный сарказм. — То есть весь вопрос в том, чтобы не опечалить нашего драгоценного Дункана? — Можно и так сказать, — согласился Митос. — И что ты мне предложишь взамен? — А бесплатно никак? Ответом ему было только возмущенно-презрительное фырканье. Впрочем, чего-то такого он и ожидал, почему и не хотел звонить. — Схема тайного входа в один из древних замков, где по удачному стечению обстоятельств сейчас находится музей, тебя устроит? — спросил Митос. — Вполне, только схемы — замков. Не одного. И не двух. — Да ты издеваешься?! С чего ты взяла, что они у меня есть? — Я же тебя знаю. И раз ты вообще позвонил мне, значит, дело действительно серьезное. Так что не скупись, древнейший. Митос несколько секунд невидяще смотрел перед собой, разрываясь между желанием высказать нахалке все, что он о ней думает, и пониманием, что она ему, и правда, очень нужна. Потом резко выдохнул и ответил: — Хорошо. Только сразу бери с собой снайперку. — Что-о-о? — возмутилась его собеседница. — Мы так не договаривались! — За карты секретных проходов к нескольким замкам я и с гранатометом могу попросить тебя приехать. — Ну ты наглец, — почти восторженно протянула девушка и тут же деловито уточнила: — Но это значит, что карты будут? — Да, — кивнул Митос. — А Дункан знает? — И не узнает, если только ты ему не расскажешь. — Нет уж, пусть это останется нашей маленькой тайной. Митос нажал отбой. Что ж, о страховке он позаботился. Он очень надеялся, что она ему не понадобится, но никогда нельзя исключать наихудшего. А голову он терять не намерен — даже ради душевного спокойствия Дункана Маклауда. *** Из всех Всадников для Митоса именно Сайласа одновременно было и сложнее и проще всего убить. Проще — технически, хотя в физической силе Сайлас не уступал ни одному из них, а мастерство боя у бессмертного, разменявшего не первую тысячу лет, по определению находилось на высоте. Но его прямолинейность и бесхитростность в сражении именно с Митосом не оставляли ему ни шанса. Впрочем, с Кроносом — тоже. Но Кронос мог победить любого из них, и они все это знали и никогда не забывали. И сложнее, потому что именно Сайласа он в определенной степени больше всего любил. Наивный и по-своему добрый, он напоминал Митосу большого жестокого ребенка. И он был одним из тех очень немногих, кто разделял память Митоса о давно прошедших эпохах. И ведь если бы он не привел к нему Кроноса, то Сайлас так бы и сидел в своем глухом лесу еще пару тысяч лет — живой и невредимый. А теперь из-за него Сайлас обречен. Митос не сомневался в исходе боя Дункана с Кроносом. Последний мог победить почти любого, но только не горца из клана МакЛаудов. И не в честном бою. Как только Дункан заберет голову Кроноса, Сайлас бросится мстить ему за погибшего брата. А исход такого боя тем более предрешен. Тот же Каспиан или сам Митос в такой ситуации скорее бы удрали от греха и горца подальше. Но только не Сайлас. Он для этого слишком искренен и порывист. Так что, убивая, Митос помнил, что лишь приближает неизбежное, попутно спасая Кассандру, которой в отличие от всех остальных сегодня вот точно не стоило умирать. Но он все равно не хотел этого делать. Только не Сайласа. Лучше бы он погиб там, на мосту, от рук Дункана, а сейчас Митосу в противники достался бы Каспиан. Стоя на коленях возле трупа поверженного брата, в первые секунды после завершения Передачи Митос как никогда в жизни хотел умереть. Пусть история Всадников закончится здесь и сейчас — для всех них. Он пропустил первые фразы, которыми обменялись Кассандра и Дункан, и проигнорировал подходящую к нему его бывшую рабыню-наложницу с топором наперевес. Очнулся он лишь на крике Дункана: — Кассандра, я хочу, чтобы он жил! Все еще не в силах подняться, Митос чуть повернул голову и посмотрел на нее, но она не сводила взгляда с МакЛауда. — Дункан, прости, но я должна почтить память своего погибшего народа и наконец-то отпустить их призраки. Есть только один способ это сделать. — Кассандра, нет! — заорал Дункан. — Я хочу, чтобы он умер, — с этими словами она занесла топор Сайласа над шеей Митоса, но завершить удар не успела. Раздался сухой щелчок — Митос не был уверен, услышал ли его на самом деле или звук дорисовало его воображение, — и вместе с ним голова Кассандры дернулась от вонзившейся в нее пули, которая вошла точно в центр переносицы между глаз. На лицо Митосу брызнула ее кровь и мельчайшие кусочки кости, смешанные с мозговым веществом, он машинально утерся, все еще плохо соображая, на каком свете находится, и едва ли отдавая себе отчет, что снова сработал его последний, самый запасной из всех планов. Кассандра рухнула рядом с Сайласом, Дункан бросился к ним. Митос нашарил свой меч и встал, тяжело опираясь на него. — Митос, нет! — снова закричал горец. Митос удивленно взглянул на почти добежавшего до их платформы Дункана и с некоторым трудом таки осознал, что тот имеет в виду. Да не собирался он ее убивать. По крайней мере — не так, не у Дункана на глазах и не после всего произошедшего за последние дни. Хотя возможность раз и навсегда избавиться от этой мстительницы, конечно, очень соблазнительна. Но Митос и вообще не хотел ее смерти, и уж совершенно точно — не здесь и сейчас. — Митос не трогай ее! — Дункан одним махом взбежал по короткой лестнице и упал на колени возле Кассандры. Убедившись, что с ней все в порядке, в смысле, что она мертва, но человеческой смертью, и скоро оживет, Дункан обернулся к Митосу с еще одним очень существенным вопросом: — Кто стрелял? Но древнейшего уже и след простыл. Дункан не был уверен, но ему показалось, что, возможно, там присутствовал еще один бессмертный. Зов не работал настолько точно, и Дункан не мог с уверенностью сказать, было в логове Всадников четверо или пятеро бессмертных, когда он туда пришел. Этот таинственный пятый, если он вообще там был, ушел одновременно с Митосом, и Дункан не мог уверенно утверждать —перестал он ощущать одного или двух бессмертных разом. Или стрелок был обычным человеком. Что еще более странно. Кому из смертных или бессмертных Митос доверяет настолько, что мог отправить его со снайперской винтовкой следить за боем бессмертных? А в том, что незнакомец был там с подачи Митоса, Дункан ни на секунду не сомневался. *** — Я его убью! — Кассандра, ну пожалуйста, успокойся. — Даже не пытайся меня остановить! — Кассандра оттолкнула руки Дункана и продолжила нервно вышагивать по гостиничному номеру. — Я найду его и заберу его голову. — Между прочим, он мог тебя убить, но не сделал этого, — укоризненно напомнил Дункан. — Не мог. Там же был ты. — Но ведь тебя это не остановило. — Это — другое. Я ему ничего не должна, а он вырезал мое племя, мою семью. Я до сих пор ночами слышу их голоса… — Но ты ведь понимаешь, что они в любом случае уже давным-давно умерли бы? — Они — да, — упрямо тряхнула волосами Кассандра, — но остались бы их дети, внуки, правнуки. Я бы тысячи лет могла охранять потомков своего рода и заботиться о них. У меня бы была семья. А Всадники лишили меня всего этого. — Ты не можешь знать наверняка, — покачал головой Дункан. — За эти тысячи лет столько всего было — войны, наводнения, эпидемии, прочие катаклизмы. Ты не можешь знать наверняка, что тебе удалось бы сохранить потомков своего племени. — Не могу, — кивнула Кассандра. — А благодаря Митосу и остальным Всадникам — теперь и не узнаю. — Прошло уже слишком много времени, он изменился, — Дункан предпринял очередную попытку, хотя уже понимал, что она, скорее всего, будет так же бесполезна, как и предыдущие. — Неважно. Мертвые остаются мертвыми, и этого не изменить. — Как и не вернуть их к жизни. Месть не принесет тебе успокоения, ты должна это понимать. — Это не месть, это — отмщение. — Какая разница? — Неважно, — Кассандра отмахнулась. — Я не прошу у тебя помощи, просто не стой у меня на пути. — А то что? — спросил Дункан, неприятно пораженный ее тоном. — Я найду способ убрать тебя со своей дороги, не убивая, — она пожала плечами. — Но мне бы не хотелось. Дункан вздохнул. Ему тоже не хотелось говорить ей этого, но она не оставила ему выбора. — Митос — мой друг. Как и ты. Если один из вас убьет другого, я вызову на бой выжившего и заберу его голову — как бы тяжело мне это ни было. В память о втором погибшем. — Ему ты тоже это сказал? — скептически уточнила Кассандра. — Нет, но скажу, как только найду. Но, думаю, он и так об этом знает. — Что ж, — кивнула Кассандра, — тогда в итоге тебе придется меня убить. Или его. И такой вариант расплаты за смерть моего рода меня тоже вполне устраивает. Главное, что последний Всадник в любом случае умрет, — она улыбнулась, и Дункану стало не по себе от этой улыбки. *** — Во что ты меня втянул, змей подколодный?! — Аманда, я тоже рад тебя слышать. — Он рад! — фыркнули в трубке. — Еще бы тебе не радоваться, благодаря мне сохранив голову на плечах. — Как ты могла слышать, Дункан хотел именно этого. — Да, но его отнюдь не осчастливила лишняя дырочка в черепе его ведьмы. — Та заросла ведь уже, — хмыкнул Митос. — И чего ты хочешь? Ты получила схемы замков, что еще? — Да, но они того не стоят. — А по-моему, неплохая цена за один выстрел. — Что бы я еще хоть раз с тобой связалась… — Как скажешь, — покладисто согласился Митос. — Надо полагать, теперь, когда ты попадешься полиции в странах третьего мира, с предложением безопасно организовать твой убедительный труп ты будешь звонить не мне? — Еще чего! — возмутилась Аманда. — Буду, тебе! И в три раза чаще! Еще и на дело с собой позову. Ты мне теперь должен, древнейший. — Я долги исправно отдаю. — Я и не сомневаюсь. Но если об этом узнает Дункан… — Похоже, теперь мы оба равно заинтересованы в том, чтобы этого не произошло, — перебил ее Митос. *** Кассандра заехала в глухую чащу и начала готовить поляну к ритуалу. Главным условием успеха было, чтобы его не увидел никто, кроме ее Наблюдателя, а кто еще может подглядывать за ней в полночь полнолуния посреди глухого леса? Для более простых целей ей хватало гипнотических свойств собственного голоса, но сейчас она собиралась полностью подчинить себе волю другого человека, заставив его предать все, что он ценит и во что верит, и что выбрал делом всей своей жизни. А такие цели требовали более основательного и специфического подхода, чем простое влияние голосом. Припарковавшись чуть поодаль, она достала из машины три пакета со всем необходимым. Первым в ход пошла толченая смесь из пепла костей семи наиболее любвеобильных животных — от зайца и быка до павиана. Ею полагалось рисовать вычурную и сложную схему, но Кассандра слишком давно занималась такими делами и прекрасно понимала разницу между функциональными элементами и бессмысленными торжественными красивостями. Поэтому пеплом она нарисовала всего лишь семиконечную звезду в круге. На вершинах ее лучей поставила по три толстые свечи, обильно полив их возбуждающими благовониями. Опять же по правилам в этих углах надо было разводить костры, но с ними было слишком много мороки, и Кассандра решила ограничиться одним костром по центру своей фигуры. Да и то дрова для него не собирала по залитому лунным светом лесу, а купила в супермаркете по дороге. Магическая профанация, как она есть. Но главное, что нужные ей веточки и травы были в полном порядке, лично собраны и высушены с соблюдением всех нюансов. Приготовленный для костра растительный коктейль оказывал не только возбуждающее действие, но и довольно сильный психотропный эффект, против которого Кассандра заранее приняла нейтрализующее снадобье. Последний штрихом она достала и запрятала в кустах магнитофон, включив на повторное проигрывание собственноручно записанную кассету с подавляющей волю мантрой и соответствующей музыкой. Вернее, это был предпоследний штрих. В завершение приготовлений Кассандра переоделась в более подходящий случаю наряд, состоящий из множества браслетов, цепочек, бус и тонкой черной шелковой накидки, отдаленно напоминающей мантию. После этого она направилась на поляну — зажигать свечи и начинать свое представление для единственного зрителя. Этот лес давно уже не видел таких древних танцев. Да и вряд ли среди его деревьев сохранились настолько старые, которые еще могли их застать. Впрочем, танец Кассандры, как и все остальное, был местами урезан, местами переделан и обогащен рядом элементов современного стриптиза. Хорошо освещенная теплым пламенем свечей, Кассандра двигалась внутри своей пентаграммы в странном завораживающем ритме, позволяя окутывающему ее шелку то распахиваться, словно случайно, то взлетать почти до талии при очередном па, то сползать с плеч, оголяя упругую грудь с твердыми возбужденными сосками. Наконец Кассандра позволила мантии упасть к ее ногам, оставшись совершенно обнаженной, не считая браслетов и цепочек. Медленно проходя по внутренней части пентаграммы и оставаясь в круге света от пламени свечей и горящего в центре костра, она начала ласкать себя, чутко вслушиваясь в звуки ночного леса. И отчетливо различила сухой треск ветки и последовавший за ним резкий вздох где-то в кустах за одним из лучей семиконечной звезды. Наблюдатель был здесь. И теперь он попался. Кассандра повернулась лицом к пока еще невидимому зрителю и продолжила двигаться под завораживающие звуки музыки, чувственно и страстно извиваясь и показывая спрятавшемуся в кустах наблюдателю все самые сокровенные места своего тела. Когда она плавно опустилась на землю, откинулась назад, раздвинула ноги и начала ласкать себя, Наблюдатель, наконец, не выдержал и поломился на поляну со звуками продирающегося сквозь чащу лося. Это оказался довольно молодой мужчина с непримечательной внешностью — такой легко затеряется в толпе: со светлыми жидкими волосами, чуть лопоухий и нескладно-тощий. Приблизившись к заманившей его женщине, Наблюдатель уже окончательно утратил контроль над собой, взгляд его был затуманен, и бешеное вожделение перебивало все остальное, не оставляя места ни единой мысли или чувству. Не раздеваясь, он освободил свой налитый кровью и стоящий колом член и поспешил ткнуться им в податливо распахнутое влажное и ароматное лоно. Дальше весь мир для него сосредоточился лишь на одном движении и ощущении — только вперед, только быстрее, сильнее и глубже, внутрь и до полного изнеможения. Он не замечал, как руки и ноги Кассандры оплетают его, словно побеги какого-то диковинного растения, ловко и умело освобождая от одежды, и через несколько минут он уже был так же наг, как и она. Он не слышал, как ее губы шепчут на сотне языков «Подчинись, стань моим рабом, отдай мне свою волю, откажись от себя». Он слепо следовал за своим желанием обладать этим таким сладким и податливым женским телом, входить в него, подчиняя собственному ритму, и наполнять своим семенем. И терял при этом самого себя — окончательно и бесповоротно. Возбуждающие средства подействовали не только на жертву, но и на саму Кассандру тоже. Когда он впервые кончил, Кассандра поняла, что ей — мало. Что ее все еще сжигает изнутри разбуженное ею же пламя колдовского возбуждения. Она разложила уже полностью безвольно подчиняющегося Наблюдателя в центре пентаграммы, капнула ему на грудь и растерла темную маслянистую жидкость из болтающегося на одной из цепочек кулона. Этот древний афродизиак многократно превосходил все известные современной науке средства для повышения потенции. Она взобралась на Наблюдателя сверху и начала насаживаться на разбухший твердый член, уже сама выбирая и ритм, и позу, и скорость, используя его как послушную игрушку для удовлетворения иссушающей ее страсти и желания. Теперь до утра это была ее ночь. *** Прошло уже три месяца, а ни Кассандра, ни Митос так и не объявлялись, и Дункан не знал, тревожиться или радоваться этому факту. Неурочно поздний звонок Джо породил дурные предчувствия, которые тут же полностью себя оправдали. — У нас ЧП, — коротко бросил Джо. — Вылетай в Мадрид первым же рейсом, на месте все объясню. — Кассандра или Митос? — заранее опасаясь ответа, уточнил Дункан. — Оба, — раздраженно ответил Джо и отключился. Испания встретила Дункана нетипично хмурым осенним небом и впавшим в параноидальную подозрительность Доусоном, который не захотел увидеться с ним в отеле, а назначил встречу в глухом закоулке городского парка. — Что случилось? Зачем такая конспирация? — Дункан сразу же засыпал вопросами старого друга. — Даже не знаю, с чего начать, — тот хмуро покосился на МакЛауда. — Во-первых, благодаря Кассандре мы потеряли уже троих Наблюдателей. — Она их убила? — не поверил своим ушам Дункан. — Нет, — отмахнулся Джо. — Загипнотизировала, свела с ума, полностью подчинила своей воле. Все трое сейчас в психиатрических лечебницах, а до этого полностью предали орден и какое-то время работали на Кассандру, нарушая все мыслимые и немыслимые законы и правила. Дункан нахмурился, сжав губы в узкую решительную линию. Когда он рассказывал Кассандре о Наблюдателях, он и подумать не мог, что в итоге все так обернется. — Во-вторых, — продолжил Джо, — их руками она внесла Митоса в базу Наблюдателей. И он сейчас — самый разыскиваемый бессмертный. Один плюс, фото в досье еще нет, только фоторобот, по которому Адама Пирсона узнать довольно сложно. Но как только фотография появится, их сличат и поймут, что это — один и тот же человек, тогда нынешний скандал с самодеятельностью Кассандры нам еще цветочками покажется. Мак, ты только представь — бессмертный, внедрившийся к Наблюдателям, ставший одним из нас, многие годы проработавший с нами плечом к плечу, знающий всю нашу кухню изнутри, все наши тайны и секреты. Это же воплощение самого страшного кошмара. Оно перевернет весь орден Наблюдателей вверх ногами, и я даже представить боюсь, к каким изменениям может привести. — Я этого не допущу, — решительно заявил Дункан. Джо скептически покачал головой. — Она уже три месяца использует орден, чтобы выслеживать Митоса и гоняется за ним по всему миру. Уже несколько раз он только чудом не попал под прицелы фотокамер Наблюдателей. — Но ведь не догнала же. — Митос умеет убегать, — кивнул Джо. — Но у Кассандры все это время были в руках все возможности Наблюдателей. И даже сейчас, хотя ее доступ пресекли, орден продолжает активно его искать. — Ты можешь с этим что-то сделать? — спросил Дункан. — Сейчас я лично числюсь временным Наблюдателем Кассандры — из-за печальной судьбы предыдущего, но долго это не продлится. Ей скоро назначат нового постоянного, и если ему удастся заснять Митоса — быть беде. Независимо от того, чем закончится их бой с Кассандрой. — Я должен их остановить. Обоих. — Только на это и надеюсь, — кивнул Джо. — Если Кассандра угомонится, я со временем смогу замять поднятую ею шумиху. Спишу все это на поиски ее давнего знакомого, которого никто не видел последние пару тысячелетий. Но если она продолжит, я ничего не смогу сделать, — Джо развел руками. — Я разберусь, — пообещал Дункан. *** Очередной звонок Джо поднял МакЛауда с постели почти в полночь. — Срочно выезжай в Алеканте! — Джо снова был встревожен и немногословен. Пока Дункан среди ночи мчался по пустынным трассам на арендованной машине, Джо еще раз перезвонил и уточнил координаты недалеко от города. На месте Дункан застал машину Джо и его самого, опасно свесившегося над парапетом смотровой площадки и что-то кричавшего вниз. Ветер дул в сторону моря, и слов Дункан не расслышал. Он припарковался рядом и поспешил к Джо. С обрыва открывался прекраснейший вид на ночное море, укутанное темным одеялом неба с сияющими звездами, но Дункану было не до любования красотами. Внизу на узкой полоске пляжа под отвесной скалой шел бой. — Кассандра, Митос, остановитесь! Оба дерущихся замерли на секунду, но потом продолжили с еще большим усердием. С обрыва на пляж вела крутая винтовая железная лестница, по которой и здоровому человеку надо было очень внимательно и осторожно спускаться, чтобы не переломать себе ноги. А Джо ею воспользоваться в принципе не мог. Дункан стремительно помчался вниз, не сводя взгляда со своих друзей и рискуя переломать уже не только ноги, но и шею. Когда он преодолел примерно половину пути, Митос каким-то хитрым приемом выбил у Кассандры меч из рук, отшвырнул его ногой и направился к безоружной женщине с неумолимостью злого рока. — Митос, нет! — крикнул Дункан, вцепляясь в перила — добежать вниз он уже не успевал. Но Митос даже не обернулся на звук его голоса. Неожиданно в руке Кассандры что-то сверкнуло в лунном свете, короткий взмах — и вот уже Митос остановился, сжимая рукой торчащий из плеча кинжал. А секунду спустя стал медленно оседать на песок. МакЛауд недоумевающе уставился на происходящее. Как бессмертного можно остановить такой пустяковой раной? Почему Митос сначала опустился на одно колено, потом на второе, а теперь и вовсе сидит на песке, да еще с таким видом, словно вот-вот упадет? Кассандра тем временем подняла свой меч и, осторожно ступая, приблизилась к нему, слегка покачивая обнаженным лезвием. — Кассандра, нет! — снова закричал Дункан, и в который раз был проигнорирован. Кассандра размахнулась. Раздался звук выстрела. Она споткнулась, на мгновение замерла, а потом рухнула лицом в песок, секундой позже рядом свалился и Митос, неловко откинув руку с зажатым в ней пистолетом. — Да чтоб вас обоих!!! — рявкнул Дункан, преодолевая последние ступеньки и подбегая к поверженным. С Кассандрой все было просто — пуля пробила ей сердце. Дункан вынул кинжал из бездыханного тела Митоса и подозрительно осмотрел обильно смазанный какой-то даже на вид вязкой черной субстанцией центральный желоб. Очевидно, что яд, хотя Дункан даже понятия не имел, какой именно. Вот же парочка! Пуля и яд! Бессмертные называется! — Поединки, доблесть, честь… Вам это о чем-то говорит? — досадливо вопросил Дункан двух временных трупов, оба ожидаемо промолчали. Он тяжело взвалил тело Митоса на плечо и потащил наверх к Доусону. Прежде всего надо было убрать скрывающегося от Наблюдателей бессмертного — и пусть с этим Джо разбирается. А Кассандру Дункан заберет сам и снова попытается вразумить. И он очень надеялся, что хоть теперь — успешно. *** Митос сидел в номере Джо, страдальчески приложив пакет со льдом к затылку. Хотя ранили его в плечо, но болела и раскалывалась именно голова. Очевидно, побочный эффект от использованного Кассандрой яда, но понимание этого факта ничуть не уменьшало болезненные ощущения. — Джо, ты должен мне помочь, — после продолжительного молчания изрек он. — С какой это радости? — Так не может больше продолжаться. Эти наши салочки с Кассандрой надо прекращать. И как можно быстрее. — Согласен, — кивнул Джо. — Но что ты предлагаешь? Убить ее? Тут я тебе точно не помощник. — Я похож на идиота? — мрачно улыбнулся Митос и тут же поморщился от стрельнувшей в висок боли. — Нет, конечно. Не убить. Но запереть. В комфортной келье с трехразовым питанием на ближайшее некоторое количество лет. — Звучит не очень хорошо, — Джо покачал головой. — Почему запереть ее, а не тебя? — Ну, это же не я гоняюсь за ней по трем континентам в буйном мстительном порыве. — Допустим, — согласился Джо. — Но на сколько лет? И кто это будет определять? И с чего ты взял, что выпущенная она изменит свое недоброе отношение к тебе? — Наверняка, не изменит, — пожал плечами Митос. — А что касательно сроков… Если я погибну — ее уже можно будет не удерживать. — Тебя дождешься, — скептически хмыкнул Джо. — И с чего ты взял, что пожизненное заключение лучше снесенной головы? — Или если Мак погибнет. Или если ты решишь, что ее уже надо или можно выпустить, — продолжил Митос, игнорируя последний вопрос. — Или если Мак захочет ее найти. Или если я уйду. О пожизненном речь не идет. Джо, ты ведь меня знаешь, я могу так исчезнуть, что весь орден Наблюдателей меня и за сто лет не найдет. Но чтобы так качественно испариться — мне нужно время для подготовки отхода, а с висящей на хвосте Кассандрой, использующей всю мощь ордена — я физически не смогу. — Так ты решил уходить? — спросил Джо. — Нет, я не хочу. Пока не хочу. Но вполне вероятно, что мне придется. И в любом случае мне нужно время, чтобы приготовиться к такому побегу. И, Джо, ты ведь понимаешь, что в этом случае я исчезну и из жизни Дункана — полностью и насовсем. Ибо он слишком заметная фигура. Возле него меня слишком легко найти и заметить. Джо задумался. Ему по-прежнему не нравился этот план, но он выглядел как наименьшее из возможных зол — для Дункана. Потеря любого из них, убитого руками второго, слишком сильно ударит по МакЛауду. Выбирая между Кассандрой и Митосом, Джо все же предпочел бы, чтобы рядом с Дунканом был последний, а не непредсказуемая древняя ведьма. — Я дам тебе координаты монастыря в запечатанном конвенте, — продолжил Митос. — Вскроешь, когда посчитаешь нужным. Или отдашь Дункану. Или любое другое решение — на твое усмотрение. — Что тебе нужно от меня? — наконец решился Джо. — Помочь выследить Кассандру. Один единственный раз. — Ты точно ее не убьешь? Митос ответил ему прямым взглядом. — Если бы я хотел ее убить, я бы уже давно сделал это. Но тогда я потеряю дружбу Дункана. А если смиряться с этим, то проще просто сбежать — и от Кассандры, и от Дункана оптом. — Хорошо, я использую данные ордена, чтобы помочь тебе, — наконец согласился Джо, печенью чувствуя, что он об этом еще пожалеет. *** — Сволочь! — ненавидяще выплюнула Кассандра, глядя на распахнутое перед ней темное нутро «железной девы», утыканное длинными острыми шипами. — Ну, извини, дорогая, просто так бессмертного на дне океана не удержишь, а я не хочу, чтобы ты внезапно свалилась мне как снег на голову через пару лет. — Что б ты подавился! Ветер трепал ее распущенные волосы, арендованная Митосом по такому случаю яхта раскачивалась на волнах начинающегося шторма. Митос с некоторым трудом засунул брыкающуюся даже в связанном виде женщину внутрь пыточного орудия и защелкнул внешние замки. Кассандра сдавленно вскрикнула, спустя несколько секунд на палубе появилась пока маленькая алая лужица, но напитаться кровью и разрастись она не успела — Митос выбросил пыточный раритет за борт, вместе с Кассандрой внутри. — Вообще я бы мог тебя куда-нибудь в Мариинскую впадину уронить, чтобы точно уже никогда не подняли, — буркнул он ей вслед. — А отсюда тебя вполне можно достать, надо только знать, где искать. Цени мою доброту. *** Через несколько дней Джо по почте получил конверт с координатами той точки, в которой Митос выкинул Кассандру за борт — как он и обещал. Только насчет монастыря с трехразовым питанием немного приврал. Но это уже были детали. Главное условие он выполнил — Кассандра осталась жива и у Джо был в некотором смысле адрес ее заточения.