Детство

Детство — это огромный край, откуда приходит каждый (А. Де Сент-Экзюпери)*

      За окном лил дождь, который, казалось, продолжался ещё с прошлой недели. Ветер наклонял ветви деревьев, срывая с них последние красные и жёлтые листья. Те кружились в своеобразном танце, разлетаясь по двору.       А вот в комнате, в отличие от улицы, было сухо, тепло и уютно. Огонь в камине приятно, успокаивающе потрескивал. Его языки чарующе переплетались и создавали удивительные тени на стенах.       Возле этого самого камина, в мягком кресле с высокой спинкой, дремала уже немолодая женщина. Её блестящие седые волосы немного растрепались. Очки-половинки балансировали на самом кончике тонкого носа, грозясь упасть с минуты на минуту. Руки с необычайно мягкой, но морщинистой кожей расслабленно покоились на коленях, укрытых клетчатым пледом.       Когда на «древних» напольных часах стрелки показали четверть восьмого, в гостиную тихонько вошла маленькая девочка с подносом, на котором стояли заварочный чайник с ароматным чаем, двумя чашечками и блюдцами с кусочками пирога на них. Внучка подошла к столику, что был возле кресла, и поставила на него поднос. Затем она направилась к даме и легонечко, совсем осторожно, коснулась её плеча. Женщина в тот же миг дёрнула головой, отчего очки слетели с носа и упали под ноги с тихим стуком. — Бабушка… — пролепетала девочка, тут же подняв упавший предмет и водрузив его на переносицу своей бабушки. — Бабушка, я принесла тебе чай. И пирог! — Благодарю, Жанна, — немного сонно проговорила дама. Она поправила очки, оглянулась. Тем временем Жанна поспешно разлила горячий чай, подала одну из чашек бабушке, а сама уселась в соседнее кресло.       Ещё некоторое время в комнате царила тишина, нарушаемая стуком дождя и шуршанием огня. Однако затем девочка сделала пару поспешных глотков и сказала: — Бабушка, а расскажи про своё детство. Пожалуйста.       Женщина ответила не сразу. Пару секунд она наблюдала за языками пламени, потом тоже пару раз глотнула вкусного чая, который тут же приятно растёкся по телу, согревая его изнутри, и лишь тогда ответила. — Моё детство немного отличается от твоего, милая, — улыбнулась она. — Принеси, пожалуйста, альбом с фотографиями. Он на той полке, где фигурка мышки стоит.       Внучка кивнула, поспешно, но аккуратно поставила фарфоровую чашку на стол и подошла к узорному шкафу — такому же старому, как и часы. Взяв оттуда альбом, девочка подала его бабушке и села на место.       Дама, приняв предмет, ласково провела по его потрёпанной обложке рукой и открыла первую фотографию. — Гляди: здесь мне и моим двум братьям и трём сёстрам примерно пять-семь лет, — женщина дала внучке рассмотреть фото, а сама продолжила: — Почти всё наше детство мы провели за работой. Как правило, более старшие помогали матушке с продажей цветов в небольшой лавочке, а младшие, то есть мы, работали с отцом в поле. Работа была совсем не сложная: лишь собирай урожай да носи инструменты и подавай при необходимости. А две мои сестрицы ещё следили за режимом питания и состоянием здоровья рабочих, — бабушка перелистнула страницу и указала на фотографию, где, обнявшись, стояли две девочки с платочками на головах. У одной в руке была корзинка, как поняла Жанна, с едой, а другая держала над головой небольшую аптечку. — Получается, у тебя совсем не было детства? — немного печально проговорила Жанна, большими и блестящими глазами взглянув на даму. — С чего ты взяла? — откровенно удивилась она. — Ну, ты же всегда работала! У тебя совсем не было времени поиграть, или почитать, или посмотреть что-нибудь, или… — Постой, милая, — прервала женщина свою внучку. — Ты глубоко заблуждаешься, если считаешь, что у меня не было детства. — Почему же? — Потому, что в моё время развлекались немного иначе, чем сейчас, — бабушка пролистала пару разворотов и остановилась на одной фотографии. — Вот, посмотри: здесь мой старший брат Леон убегает от отца. Буду честна, мой братец был довольно озорным. Он любил, просто обожал всех пугать. И, как ты, возможно, могла догадаться, в тот день Леон испугал спящего отца. Не поверишь, но бегали они так часа два, не меньше! И потом Леону здорово досталось: сначала за шалость, а затем за то, что убегал. Хотя, как он сам потом рассказывал — это того стоило. Он вот так развлекался. — А ты? — А я тоже была не из скромных, — лицо женщины озарила лукавая улыбка. — Я вместе с братьями частенько, в выходные, воровала фрукты с соседских деревьев. Сейчас я смеюсь над этим, а вот тогда, в шесть лет, я думала о том, как бы сорвать хороший плод, быстро убежать и не попасться хозяину сада.       Однако это не так интересно. Интереснее всего, когда я, трое старших и один младший сбежали в другой город! — Ничего себе! Мне бы духу не хватило! — восхищённо и восторженно прошептала Жанна. — Да-а-а-а… — кивнула бабушка. — Но то было из благородных побуждений! В том году, а мне уже было почти двенадцать лет, наша матушка захворала. Мы жили в небольшом городке, и аптеки там не было. Наш отец работал очень много, так что он не успевал сходить в соседний город за лекарствами. Нам он строго наказал следить за огородом и матушкой.       Тогда Леон — он больше всех был привязан к матушке — решил сам, в тайне, сходить в город. И получилось так, что, когда рано утром он уже был одной ногой за забором, мы заметили его и решили пойти вместе, хотя он отнекивался. В конце концов мы принесли лекарства, и матушка пошла на поправку. — Я поражена… — вполголоса сказала девочка. Она давно забыла и про чай, и про пирог. В её маленькой головке всё воспроизводилась сцена, как её бабушка с братьями и сёстрами приносят в дом лекарства. Как их матушка радуется, а отец сменяет гнев на милость. — В моём доме было всего двадцать книг. Я знаю их всех наизусть. Из игрушек у меня была только маленькая мышка с одним ухом. Дружила и играла только со своими многочисленными братьями и сестрицами. Но я считаю, что моё детство было прекрасным. У меня осталось множество воспоминаний, я получила некоторый опыт и знания, что, несомненно, замечательно, — заключила дама и внимательно посмотрела на свою внучку.       Та сидела задумавшись. Её голова была опущена. Видно, что там происходили очень серьёзные мыслительные процессы и заключения. — Жанна, подойди на минуту! — донеслось из коридора. — Жанна, — бабушка дотронулась до маленького плеча, — тебя матушка зовёт.       Девочка слегка дёрнулась, встрепенулась и мигом выбежала из гостиной. Женщина снова осталась одна. Она несколько раз медленно и с ностальгией просмотрела фотографии, а затем, закрыв альбом и отложив его на столик, дама взяла в руки блюдце с пирогом. Бабушка ела и наблюдала, как по стеклу окна катились вниз капли дождя… И исчезали… Так же, как детство…