Not All Those Who Wander Are Lost

«Иногда лучший способ погубить человека — это предоставить ему самому выбрать судьбу.» - Михаил Булгаков, «Мастер и Маргарита»

В то утро было невозможно дышать. Бесконечные зелёные просторы были орошены росой, горизонт постепенно окрашивался в розоватый цвет и небо потихоньку сизело. Было холодно. Успокаивающая темнота отступала, но единственное, что было грустно отпускать - звёзды. Они будто были защитникам всего хорошего, что осталось в мире, а они тускнели также, как тускнела надежда. - Ты плачешь? - раздался в тишине тихий и хриплый вопрос. Проснулся. - Да. Это от эмоционального напряжения. Бывает. - Ты просто устала. - Да, — это было очевидно, - Сядь, пожалуйста. Нужно поменять перевязки. Боромир молча сел и снял верхнюю одежду. Я достала назначенные доктором Бродяжником мази и принялась за обработку ран гондорца и новые бинты. Позади остались первые два дня пути, когда мы почти ничего не прошли (приходилось чуть ли не тащить Панка на себе), а я не смыкала глаз над часто бредящим Боромиром. Кроме того, что рана на боку время от времени ещё кровоточила, и я не могла с уверенностью сказать, ушиблены у него рёбра или всё же на них могут быть трещины, та стрела оказалась отравленной. И, хотя яд и не был таким опасным, как казалось, а ацелос в руках Арагорна обретал чуть ли не магическую целебную силу, первые дни были очень тяжёлыми: гондорца то и дело рвало, он был чертовски слаб, и его безостановочно лихорадило. Но как-то вечером я могла наблюдать, как действие яда, будто по щелчку, прекратилось. Смертельная бледность вдруг пропала с лица гондорца, в глазах зажегся огонёк, да и сам он как-то весь оживился. Уже перед сном, когда нужно было в очередной раз нанести мази, я увидела, что раны сильно затянулись, по сравнению с утром. Я задавалась вопросом о том, был ли это отложенный эффект ацелоса или лориэнские мази? Той ночью Боромир уговорил меня наконец-то поспать. Но дальше оказалось ещё сложнее. Наши переходы становились всё длиннее, а остановки короче; с погодой везло. Мне же, пришлось взять на себя уже не просто роль целителя, но и психолога. Боромир не только винил себя во всём, что произошло, он стремительно менялся. Прямо на моих глазах, он пересматривал свои взгляды и ценности. Наверное, можно было сказать, что он становился похожим на книжного Фарамира. В тоже время, присущая ему спесь никуда не делась, хоть и поубавилась. В основном, мы молчали или обменивались короткими фразами, но по вечерам или на дневных остановках — много говорили. Мне не хватало наших пререканий и дружеских подколок, но я отлично понимала, что Боромиру нужно время, чтобы оклематься от событий на Амон Хен. - Наверное, лучше перекусить лембасом, - сказала я, просматривая наши запасы еды, - А потом дальше в путь, - я улыбнулась. - Только после того, как ты поспишь, - выставил условие Боромир. - Я в порядке. - Ты больше суток на ногах, - он укоризненно покачал головой. - Ладно, - согласилась я, - Разбуди, когда солнце окончательно встанет, - он кивнул и пробурчал под нос: - Честное слово, ну разве так можно? Я уже достаточно сносно себя чувствую, чтобы брать на себя ночную вахту! - Я убеждена, что сон — лучшее лекарство. А раненый из нас двоих ты, - ответила я, подкладывая дорожную сумку под голову. - Ты тоже ранена, - он усмехнулся имея ввиду царапину на моём лбу. Да уж, после тщательного её осмотра, я пришла к выводу, что останется шрам. Тут бы заорать: "Шрам?! На лбу?! Катастрофа!", но мне было плевать. Я скептически посмотрела на Боромира, он тут же принял вид а-ля "понял, молчу в тряпочку". Я хмыкнула, перевернулась на бок и тут же заснула. Боромир разбудил меня позже, чем я просила. Мы перекусили и двинулись в путь. Солнце уже приближалось к полудню и было намного теплее, и всё так и кричало о марширующей в эти земли весне. Мы были уже на территории Рохана, и гондорец радовался тому, что тут его знают, а значит идти безопаснее. Я послушала тираду о том, что можно будет остановиться и отдохнуть в поселении, где он делал остановку на пути в Ривенделл, после Эдораса, и заявила, что нам нужно держаться подальше от кого бы то ни было. Боромир удивился и хотел уже спорить, но я в красках описала ему ситуацию, которая сложилась у Рохана с Изенгардом и добавила, что нам скорее нужно опасаться рыскающих слуг Сарумана. Панк тут же помрачнел. Несколько часов мы шли в тишине. Скоро местность стала холмистой, местами образуя овраги. Тут и там появлялись маленькие ручейки. Мы делали крюк и не шли до Минас-Тирита самым коротким путём. Но так было безопаснее всего. Шли мы по-прежнему медленно. В тот день мы не останавливались на обед, только попили воды на ходу. Я возмущалась, что стоит проверить перевязки, но Боромир убедил меня, что нужды в этом нет и мы только потеряем время. Он выглядел довольно хорошо, как для недавно серьёзно раненного человека, поэтому я в итоге сдалась. Уже вечерело, когда земли коневодов преподнесли нам сюрприз. Я шла позади Боромира, погружённая в не самые весёлые размышления, а потому не сразу заметила, что он остановился на холме и зовёт меня. Я догнала его на вершине, на которой он меня и ждал. - Смотри, - Боромир указал на открывающееся за холмом поле. Я ожидала чего угодно, но не лошадиного табуна. Судя по всему, это были дикие лошади. Я действительно удивилась, как это Саруман прозевал такое большое стадо и до сих пор не заграбастал для своих нужд, а роханцы? Странно. Это я и высказала Боромиру. Он хрипло рассмеялся, держась за рёбра: - Тея и чего-то не знает! Неужели я дожил до этого дня?! - я закатила глаза, но не сдержала улыбку. - Дело в том, - объяснил он, - Что эти кони необычны. Их называют Brig* - неукротимые. Никто точно не знает, потомки ли они духов, облечённых в коней или же сами духи. Существует только один, этот, табун, который почти всегда остаётся в Рохане. Редко, кто может приручить кого-то из них. Всё потому, что кони сами решают подходит им человек или нет. - Они как меарас? - спросила я. - В чём-то даже лучше. Никто достоверно не знает, что они могут. Говорят, они способны полностью понимать речь и стоит лишь назвать им место в Средиземье, а они уже знают дорогу. - Средиземские навигаторы? Или это что-то вроде автопилота в машине? Весело, - я почему-то прыснула от собственного сравнения. Боромир, конечно же, ничего не понял, а потому никак не стал комментировать мою фразу; только вздохнул тяжело. Я же переваривала незнакомую информацию. - Давай подойдём, - сказал Боромир и медленно пошёл вниз по склону. Я чертыхнулась и двинулись за ним. Нет! Ну, что за человек?! Стоял, распинался тут о том, что эти кони никого к себе не подпускают и вообще хрен поймёшь, что им голову взбредёт, а этот сумасшедший к ним подойти хочет. Он же ранен! А если мы им не понравимся, и кто-то из лошадок его в живот лягнёт, и рана решит сказать: "Вы не ждали? А я вернулась!“ Мы же тогда вообще до Гондора не дойдём! Я ж этого тяжеленого Панка не дотащу! Придурок! Но ни одна из тех страшных картин, какие успело нарисовать мне воображение, не воплотилась в реальность. Всё вышло в точности до наоборот. Боромир остановился в метрах пятидесяти от табуна и замер. Табун тоже замер. Головы лошадей медленно поворачивались в наши стороны, практически, чёрт их раздери, синхронно. Я уже прикидывала в какой бы ужастик вписалась подобная сцена и мысленно с готовилась к худшему, как вдруг двое коней отделились от остальных. Высокие, спокойные и горделивые — они пошли в нашу сторону. Я нервно кусала губу и косилась то на животных, то на Боромира и готовилась, в случае чего драпать. Что-то во всей этой ситуации мне не нравилось... Но вдруг, я в очередной раз глянула на одного, из идущих к нам, животных и наткнулась на тёмные, удивительно умные глаза в которых была... ирония? В глазах животного, приехали... Конь немного опустил голову, и я смогла заметить белое пятно вокруг левого глаза, в остальном он был чёрным. Картинки воспоминаний про семью, в частности про брата и его любовь к "Black Sabbath" и про плакат, который когда-то давно висел на двери в комнату Рея... Всё каким-то странным образом смешалось, будто я потеряла контроль над собственными мыслями... - Оззи, - сказала я, в ту же секунду, когда конь остановился напротив. Он склонил голову, будто прося погладить его по морде, что я тут же и сделала, - Да, точно Оззи, - зачем-то повторила я. — Это необычное имя, - раздался сбоку голос Боромира. Я повернулась к нему и увидела, что второй конь стоит рядом с ним. Боромир широко улыбался, - Мы с тобой счастливчики, Одуванчик. Сама судьба привела нас к этим красавцам! Меня передёрнуло. Ага, судьба, как же. Я невольно покосилась в сторону того направления, где, как мне казалось, должен был быть расположен Запад. Причина вопящей о какой-то пакости интуиции отчётливо сформулировалась в сознании. Это было неприятное ощущение того, что ничего общего с нашей удачей этот эпизод не имел. Это была чья-то тщательно спланированная партия, в которой мы с Боромиром даже на пешки не потянем. Стало как-то противно. Но тут Оззи ткнулся мордой мне в плечо, будто говоря: "Не парься о том, что от тебя не зависит". - А это Намрол, - добавил Боромир, - Не знаю, что это имя значит, но он сам выбрал его. - Оно тоже необычное, - поддела я гондорца. Он усмехнулся: - Зато мы теперь втрое быстрее доберёмся до Минас-Тирита. - Стой! Ты серьёзно?! Верхом? Без седла??? На диких конях? - я во все глаза у ставилась на Панка, - Я же верхом держусь еле-еле! - С Оззи ты справишься, - отмахнулся гондорец, но, после небольшой паузы, добавил, - Или он с тобой. - Ладно, предположим, - я скрестила руки на груди, - А ты? Мы не знаем ушиблены у тебя рёбра или сломаны! А нагрузка при верховой езде скорее всего усугубит твои травмы! - Пойдём медленно, - пожал плечами Боромир, - К тому же, это чудо, что они нас выбрали. Нет, этот... он совершенно непрошибаемый придурок! Конечно, я прекрасно осознавала, что подобная беспечность Боромира к собственному состоянию объяснялась сразу несколькими вещами: долгом перед свои народом, не проходящим чувством вины и тем же чувством тревоги, которое толкало меня действительно поехать дальше верхом. Это было сложно объяснить, но я это чувствовала и знала, что Боромир тоже это чувствует. Хотя, причин для тревоги не было. Мы были единственными на лиги вокруг. Как бы там ни было, Боромир оказался прав. Оззи со мной легко справился. Уж не знаю, как это работает, но животному я начала доверять с первых же секунд, а потому оставшуюся на день часть пути мы прошли без приключений. Ехать верхом на протяжении часов, да и ещё без седла, оказалось сомнительным удовольствием, но так и в правду было хотя бы быстрее. Когда мы остановились на ночь, Боромир выглядел не особо хорошо и даже не отпирался ото всех нужных процедур. Меня это настораживало, но поскольку обе раны были в порядке, я точно знала, что его беспокоят рёбра, но ничего не могла с этим сделать... - Тея, - позвал меня гондорец, когда мы уже заканчивал с ужином, - Ты почти ничего не говорила о том, что случилось на Амон Хен, и я решил, что ты знала, что я буду ранен. Но я много размышлял над этим, всё ведь должно было произойти не так? Я напряглась и нахмурилась. Мне казалось, что он почти перестал думать обо всём этом, но оказалось нет. Но как я могла сказать ему, что он должен был умереть? Как ему можно такое сказать, если он итак не находит себе места, зная, что Пин и Мэрри в плену, а Фродо и Сэм идут в Мордор в одиночку? - Я должен был умереть, верно? - я вздрогнула, - Тебе не кажется, что я заслуживаю знать правду? - Всё, что произошло на Амон Хен уже в прошлом, - отчеканила я фразу, которую сама вбила себе в голову, - Мы теперь ничего не можем изменить, но зато мы можем идти вперёд и сражаться за надежду на то, что у Фродо и Сэма всё выйдет. - Тея, - с нажимом повторил Боромир, явно не собираясь отступаться. Я хмуро уставились на него, но и гондорец не собирался отводить взгляд. Как бы я не старался выдержать в ту секунду, он всё же меня переупрямил. - Да, - выдохнула я, - Доволен? В истории, которую я знаю, ты умираешь на Амон Хен. Но, чёрт возьми, тут это уже не история, а реальная жизнь! У меня получилось вытащить тебя и только попробуй сожалеть об этом! Все главные составляющие успеха миссии остались не тронутыми. Фродо и Сэм ушли, как и было нужно, а с Мэрри и Пином всё будет в порядке! - Ты хочешь сказать, что моя смерть была бы бессмысленной? - удивлённо спросил гондорец. - Чёрт, нет, конечно! - я злилась, - Ты бы умер, как герой и всё такое. Но, знаешь, что? Я бы не смогла спокойно жить, помня о том, что я дала тебе умереть! У меня была возможность тебя вытащить, и я её использовала. - А как же Гэндальф? - Гэндальф жив! - не выдержала я. Ну, а что? Уже плевать. Тем более это вряд ли как-то глобально скажется на событиях, но зато поможет вставить на место мозги одному придурку. - Как это жив? - Боромир опешил, - Тея, мы все видели, как он падал. - Конечно, видели. А как приземлился видели? - съязвила я, под шокированным взглядом Панка, - С ним всё нормально, разве, что постирался. - Как это? - я чуть не рассмеялась от растерянного вида гондорца. - А вот так. Взял и из Гэндальфа Серого сделался Гэндальфом Белым! Ну, я надеюсь на это, - мне всё ещё было страшно, что что-то могло пойти не так. Боромир устало потёр переносицу и попросил объяснить всё ещё раз, что я и сделала. А пока рассказывала, то поняла, что теперь каждый Хранитель останется жив. Все девятеро. На душе стало так спокойно, что хотелось смеяться. Спокойнее стало и Боромиру. Он даже почти не спорил из-за вахты, но вторую половину ночи таки выпросил. Я не собиралась будить его, но поняла, что придётся это сделать. Спать хотелось так сильно, что я еле-еле заставляла себя двигаться. Ночь была чертовски холодной и ветрянной. Пробирало до самых костей даже не смотря на лориэнский плащ. Каким образом Оззи и Намролу удавалось продолжать невозмутимо стоять рядом, в такую погоду, было для меня огромной загадкой. Боромир как-то странно обрадовался тому, что я его разбудила, но заметив мою дрожащую тушку, понял, что с этим нужно что-то делать. - Иди сюда, - сказал он, протягивая руку и зовя лечь рядом с ним. Я насторожилась. Нет, Боромиру я доверяла, но почему-то всё моё существо вопило против того, чтобы погреться в объятиях гондорца. Он заметил мой взгляд и рассмеялся: - Одуванчик, ничего твой остроухий не узнает, - о чём это он? Я моргнула, - Ты же мне, словно младшая сестра, - добавил Панк. Вот тут, я уже совсем удивилась. Мало того, что вся эта ситуация казалось мне до жути нелепой и неловкой, так ещё и эта последняя фраза... Боромир не бросает слова на ветер. - А чего ты удивляешься, - пожал плечами гондорец, - Пусть не по крови, но ты мне стала сестрой. По духу уж точно, - добавил он, и мы расплылись в одинаковых ухмылках. После этого я спокойно улеглась рядом с ним и наконец-то провалилась в сон, уже совсем не думая про холод (рядом с такой-то печкой, ещё бы!). *** Небо хмурилось на нас с самого утра. Тёмные тучи быстро неслись грозным маршем куда-то нам за спины, оставляя за собой морозный шлейф. Я провела рукой по волосам и поняла, что они распушились от влажности. Скорее всего, будет дождь. Это было странно. Наш маршрут не сильно отличался от того, каким шли Арагорн, Леголас и Гимли (только они потом свернут к Фангорну, а мы отстаём на пару дней), но в книге не было никакого дождя. Иначе с погоней возникли бы трудности. С другой стороны, просторы Рохана огромны. В одном месте дождь, а в другом нет. Такое заключение немного успокаивало. Ливень начался вечером. Было ещё светло, но за стеной воды ничего не было видно. С первым ударом грома я проорала Боромиру, что нам нужно где-то прятаться. Непонятно было где. Вокруг только поля да холмы. Место за нас нашли кони. Они просто в какой-то момент свернули налево и помчали в овражек, который оказался глубже и длиннее, чем выглядел сначала. Посередине нёсся мутный от земли поток воды, образуя местами серьёзные пороги, но кони вели нас какой-то безопасной тропкой, пока мы не оказались перед небольшой пещерой по левую сторону оврага. - Мы тут даже обсохнуть сможем! - радостно заключил Боромир. Я же устала настолько, что было совершенно плевать на то промокла я или нет. Я плюхнулась на пол пещеры стянула с себя плащ и камзол с защиткой, оставаясь в одних только рубашке (более или менее сухой, слава Эру) и штанах. Сколько воды я вылила из сапог было даже страшно представить. Потом я стала проверять все ли лекарства остались пригодны, после подобной выходки природы. Всё оказалось не так плохо. Пришлось выкинуть только расплывшиеся от влаги жёлтые цветочки нимелы. - Зато, - пробурчала я, под подбадривающим взглядом Боромира, - Ливень смоет наши следы. Это хорошо, - гондорец кивнул и немного поморщился. Я тут же подорвалась проверять перевязки. Рана на плече кровоточила. - Давно? - беспокойно спросила я Панка, он пожал плечами, - Ничего, главное, что яд вывелся, а с эти мы разберёмся, - сказала я вслух, но скорее подбадривая себя. Позже, здраво рассудив, что в такую грозу никакого дыма видно не будет, я решила развести костёр. Благо, по бокам пещерки оказался наполовину спрятанный от дождя кустарник. Ветки долго не поджигались и обиженно дымились, заставляя слезиться глаза, и никак не поддавались жару стихии, пока немного отошедший Боромир не взялся за костёр сам. Тогда пламя скоро заплясало маленькими язычками. Сразу стало спокойнее. Теперь мы точно знали, что одежда высохнет, а ночью мы не окоченеем от холода. Покопавшись в наших припасах, кроме лембаса, я обнаружила несколько картофелин, пару кусочков вяленного мяса и даже морковь! Вспомнился тот момент, когда я по максимуму загружала свою сумку на Парт Галене тем, что оставили другие Хранители. Мы ведь, в итоге, не съели и четверти того, что сложили нам галадримы... - Боромир! Да, у нас же сегодня будет пир! - наличие таких съедобных сокровищ мигом исправило настроение. - Надеюсь, у нас тут нет соли, - слегка позеленел гондорец. Я оскорблённо швырнулась в него дорожным одеялом (мокрым, конечно же). Один раз это было! И то, потому что Пиппин меня толкнул, когда мы готовили! - Если в этот раз твоё зелье будет похоже на еду, я больше не буду тебе это напоминать, - поспешил добавить Панк. - А, кто сказал, что я теперь буду тебя кормить?! Не маленький, сам разберёшься! - отрезала я, сдерживая облегчённый смех. Это была первая настоящая подначка от него за все эти дни. - Тея! - он показательно схватился за бок, - Я же тяжело ранен, как ты можешь! Мы не выдержали и заржали в голос. Оззи рядом как-то ну очень насмешливо фыркнул, а Намрол окидывал мир равнодушным взглядом. Серьёзно? Это они, что над нами стебуться?! Кони?! Приехали... В тот вечер похлёбка была настолько вкусной, что казалось она стоила всех мишленовских звёзд моего прежнего мира. Странно, но также, как походная еда была привычной и в некоторой степени уже любимой, так и все воспоминания прежней жизни смазывались и были будто кадры из фильма, который я смотрела когда-то очень давно. Иногда было ощущение, что часть моей личности постепенно исчезает. Наверное, это началось после Лориэна... Хотя, я не помнила точно, когда стала замирать в замешательстве, стараясь вспомнить какие-то детали: какого цвета были шторы в моей комнате? как зовут тётушку по папиной линии? Лайза? возможно... что такое машина... ах, да, машина — это... Мне нужно было всё больше и больше времени, чтобы вспоминать. Прежний мир превращался в сон (фантасмагорию?), а тут, в Средиземье, была реальность. - Что будешь делать, когда доберёмся до Минас-Тирита? - спросила я Боромира, выныривая из собственных мыслей. Внезапность вопроса немного сбила гондорца с толку. Он вскинул брови, потом нахмурился и уставился в угасающий костёр. Я подкинула хвороста. Зашипело и задымилось, потом разгорелось с новой силой. Боромир заговорил: - Придётся вспомнить уроки дипломатии, - он вздохнул, - Не знаю уж, что написано про моего отца в тех твоих книгах, но он хороший человек и справедливый правитель. Конечно, он упрям... — Это у вас семейное, - фыркнула я, и Боромир немного улыбнулся. - Но сначала, нужно выстоять перед силами Мордора. Я нужен своим людям, а они нужны мне. А дальше... Ты знаешь, что я признал Арагорна, Фарамир, мой младший брат, он... не похож на нас с отцом, он без проблем признает Короля. С отцом будет сложнее, - Панк, очень хорошо знакомым мне жестом, устало потёр переносицу. - Уверена, что всё будет нормально, - отмахнулась я. Боромир кивнул и мы замолчали. Я устало следила за пляшущими тенями и пыталась сообразить, как сложатся события в Минас-Тирите, при наличии там живого Боромира. Это оказалось слишком сложно для моего конкретно задолбавшегося мозга, а потому я не заметила, как заснула под треск хвороста в костре и успокаивающийся ливень. *** На следующее утро мы решили отправиться в путь позже и немного отдохнуть в мнимой безопасности пещерки. Погода раздобрилась на палящее солнце и абсолютное отсутствие туч. У нас закончилась вода и я решила сходить, пополнить наши запасы, а заодно умыться (в кои-то веки) и помыть кастрюльку. Вчерашний бурный ручеёк в середине оврага, превратился в отдельные мутные лужи, а потому я, в сопровождении Оззи и Намрола, вышла из оврага и отправилась ещё левее, туда, где должна была быть речушка (если, конечно, верить единственной в нашем расположении, отсыревшей и местами расплывшейся карте). Речушка оказалась на месте, а потому я занялась запланированными делами, а кони же вдоволь напились и теперь паслись неподалёку. Я начала легонько напевать, воодушевлённая мирными простыми действиями. Но, чёрт бы побрал это всё, когда идёт война, нельзя расслабляться. В какой-то момент, Намрол замер, насторожив уши, а потом вдруг сорвался в отчаянный галоп. Я почти не обратила на это внимания. Ну, мало ли, что ему в голову взбрело! Но инстинктивно проверила наличие всего моего оружия, с которым я не могла заставить себя расстаться ни при каких обстоятельствах. Через пару минут Оззи забеспокоился, он насторожился и подойдя ко мне, не отходил ни на шаг. Тогда я действительно занервничала. Внезапно, Оззи весь подобрался, и начал пихать меня головой в бок, подначивая забраться верхом. Я не раздумывала в тот момент, схватила фляги, в один прыжок оказалась у Оззи на спине, и мы понеслись в сторону оврага. Я ничего не понимала, но тревога последних дней достигла своего апогея. Уже в овраге я услышала рыки и звон метала. Всё во мне захолодело, я в отчаянии схватилась за лук и совершенно неосознанно всадила стрелы в спины первых показавшихся орков. Дальше, Оззи мчал по дороге из орочьих трупов. У пещеры их оказалось особенно много, там же мы наткнулись на несущегося нам на встречу Намрола, который в волнении встал на дыбы при виде нас. Я соскочила с Оззи, сказав ему оставаться на месте и помчалась в направлении нарастающих звуков боя. У меня был шок. Как такое могло произойти? Все следы смыло грозой! Какого чёрта? Откуда вообще тут эти твари?! Меня мутило и вовсе не от вида крови, внутренностей и отрубленных голов и не от вони. Боромира я заметила зажатым в кольце из десятка (или два десятка? боже...) здоровенных уруков. Я боялась кричать, чтобы не отвлечь случайно Панка, а потому практически на ходу выпустила несколько стрел, малая часть из которых достигли своей цели из-за тремора в моих руках, спровоцированного страхом. В кольце образовалась проплешина и, не давая никому опомниться, я прошмыгнула в неё, становясь спиной к спине с Боромиром. Я быстро спрятала лук и достала клинок. Твари замерли в предвкушающем ожидании. - Тея, - испуганно прошипел гондорец, - Убирайся отсюда! Уходи! - голос у него был хриплый, по нему было легко понять, что Боромиру уже крепко досталось. - Чёрта с два, - выдохнула я, всё ещё дрожа от страха, - Оставить своего брата по духу? - Тогда скорее и по оружию, - по его голосу я смогла понять, что он усмехнулся. - По рукам, - я смогла улыбнуться и резко сделала первый выпад. Всё завертелось. В такие момент сложно по-настоящему что-то запомнить. Сколько прошло времени? Сколько на самом деле было уруков? Я не понимала. Нас с Боромиром оттеснили друг от друга метров на тридцать, и мы дрались, каждый со своей группой. Точнее, Панк бился с десятью орками, число которых быстро уменьшалось, а я никак не могла разделаться с тремя. Я совсем не видела того жёсткого удара, который повалил меня. Во рту появился металлический привкус, а челюсть и горло сковало спазмом, перед глазами закружилось. - Тея... - я услышала оклик, но он пугающие оборвался. Тогда, сознание наконец-то про билось сквозь адреналиновую пучину, беря мои мысли под свой контроль. Я вспомнила про наличие различных ножичков. Два точных движения и противник у меня уже один, а я на ногах. Из моей груди вырвался разъярённый крик, когда мы с урук-хайем одновременно двинулись в атаку. Мне пришлось уклониться и перехватить клинок за спиной, в не удобную правую руку, чтобы успеть принять следующий удар. Я устояла на месте, но атака была такой сильной, что в ушах зазвенело от стука метала о метал. Орк напирал, меч уже начал впиваться мне в руку, когда я с мрачным удовольствием отвела голову и с размаху врезала твари во морде. Урук отшатнулся, и я тут же ранила его в бок. - Ты сдохнешь, мелкая гадина, - зарычал орк, хватаясь за бок и падая на колени, - Вы все сдохнете! - он противно рассмеялся. Из его рта потекла чёрная гнилая кровь и он закашлялся, попадая каплями мне на сапоги. Я отскочила в сторону и поморщилась. Орк снова открыл рот, чтобы что-то сказать, но я не была намерена его слушать. Точный взмах, удар, хруст мышц и шейных позвонков, кровь брызнула мне на лицо, обдавая вонью - орк задёргался. Моих сил не хватило, чтобы за раз срубить ему голову. Шея была уже сломана, но мерзкое отродье было живо и истошно орало. Ещё один взмах - голова с вываленным языком и выпученными глазами откатилась в сторону, тело свалилось наземь, продолжая содрогаться в конвульсиях. Я лишь хмуро смотрела на это и понимала, что у меня не осталось ни капли жалости; только ненависть и отвращение. Тело обмякло, хотя этот гад ещё и обделаться после смерти успел. Я брезгливо отвернулась и тут же заметила кое-что, что заставило молниеносно выхватить лук и стрелу. Ни одной секунды на раздумья, сразу спустила тетиву. Метрах в двадцати орк занёс меч над лежащим навзничь на земле Боромиром. Стрела летела слишком медленно. Мне казалось, что я могла бы насчитать десятки секунд, но только успела эта мысль закрасться в сознание, как стрела воткнулась в землю, не долетев до цели. В ужасе я заорала, стреляя ещё. В этот раз в цель — орк свалился замертво. Я выдохнула и оглянулась вокруг. Трупы, одни только трупы, живых не осталось... Боромир. Не двигается. НЕТ! Я сорвалась на бег, но на первых же шагах ноги подкосились, и я хлопнулась, уткнувшись лицом прямо в очередной труп. Вырвало. Встала. Снова побежала. Голова кружилась от страха. Споткнулась. Снова бег. НЕТ! Только не это! - Боромир! - я не узнала свой голос, падая на колени рядом с гондорцем, - Бор... - Одуванчик, - прохрипел он, - Видишь оно как... - он не договорил, задыхаясь частыми и короткими вдохами. - Нет, - я покачала головой, - Прорвёмся, слышишь? Я сейчас! Я скинула колчан, лук и крепление с кинжалами и сняла свой плащ, положив ему под голову, и принялась вытаскивать бинты. - Тея, всё... хор...ошо. - Конечно, - покивала я, - Всё хорошо. Сейчас залатаем тебя и дальше в путь. Уже и не далеко осталось. А там уже сгрузим тебя настоящим цели... Я не договорилась, потому что, наконец увидела рану. Нет, не рану... Это было... Ужасно. Я приложила ладонь к губам и сильно закусил палец, чтобы не заорать. Я чуть ли не буквально могла видеть его внутренности, его кровь была повсюду. - Тея, - покачал головой Боромир, смотря куда-то в небо пустым взглядом, - Ты е... шщё так-к-кой ребёнок... - Всё будет хорошо, Боромир, слышишь? - отчаянно протараторила я, бросаясь перевязывать его, но уже плохо осознавая свои действия. - Скажи... Мы выиграем войну? - неожиданно ровным голосом спросил Боромир. - Да, чёрт возми, да, мы выиграем. Твой брат выживет и все Хранители тоже! Боромир, всё будет хорошо! Боромир улыбнулся. - Боромир! - позвала я, хватаясь за края его камзола, - Боромир! - слегка встряхнула его, но никакой реакции не было. Тогда я наклонилась, чтобы послушать дыхание, но спустя мучительные секунды слух так ничего и не уловил, - Чёрт... Чёрт, только попробуй сдохнуть! - дрожащими руками я схватилась за его кисть, пытаясь нащупать пульс. Я закусила нижнюю губу и изо всех сил нахмурилась. Он живой, живой, живой... Пусть будет живой. Он просто обязан быть живым! Пульса не было. - Нет... Нет! Боже, Боромир! - закричала я, и в последнем отчаянии приникла ухом к его груди. Тишина. "Нет, нетнетнетнетнет, господи..." Я отпрянула от него, неверяще качая головой. Этого не может быть. Он не мог умереть. Это же Боромир, он борец, непревзойдённый мечник и просто... это же Боромир. - Нет!! — из глаз полились слёзы, а голос срывался от крика, - Ты не умер! - я схватилась за грудки гондорца и отчаянно затрясла его, - Ну же! - я продолжала трясти его. Слёзы застилали глаза, я больше даже не видела лица Боромира. Только кричала и давилась всхлипами, отказываясь принимать такую реальность. Но шли минуты, а отклика так и не было. Тогда я упала ему на грудь, обняла его и зарыдала ещё сильнее, едва успевая дышать. Как же так... Как? Он должен жить! Он поклялся, что выживет!!! - Ты... Ты поклялся, - шептала я, а слёзы катились на Белое Древо Гондора на его груди. В этот момент, я ничего не осознавала. Ни времени, ни того, кто я и где, ничего. Только боль, злость, негодование, отчаяние и неверие. Тогда я вскочила на ноги и уставилась в небо. - Иди ко всем чертям, грёбанный Эру!!! Где в этом справедливость?! Ты чёртов жестокий ублюдок! Будь ты проклят!!! "Замысел Единого не изменить", - разнёсся в моей голове уже слишком знакомый голос: "Не так, как было открыто, но замысел свершится. Ты ничего не изменишь, Аэриэн. Судьба предопределена". Я закричала, хватаясь за голову и падая на колени. Почему? Почему именно Боромир должен умереть? Что же в этом справедливого?! Господи, как же больно, как же чертовски больно! Я снова закричала, хватаясь за грудь, потому что казалось, что и я сейчас умру от этой бешеной, всепоглощающей боли. - Нет... Нет, нет... - всё, что смогла выдать я. Солнце над головой насмешливо гуляло тёплыми лучами по мёртвом лицу моего брата. А мне казалось, что я схожу сума. Вот оно значит, как бывает, когда доверяешь надежде...