Техномаг

      Девушки под личинами мужчин наконец-то подошли к обелиску. Я кивнул им, а они в ответ мне, нам не понадобилось слов для прощания и пожелания удачи. Да и слишком много лишних глаз вокруг. Вот сначала на каменную поверхность положила руку Лиза и мгновенно исчезла. А через несколько секунд, чуть помедлив, это проделала Маша... И также исчезла. Я наконец-то выдохнул. Все это время, как оказалась, я не дышал. Что же, осталось пережить еще пять минут ужасных волнений за Машу и Лизу. Хотя насчет последней я переживал не так сильно — она прошла испытание в моем времени, пройдет и сейчас — более подготовленная и с усиленным телом. А вот Маша вызывала беспокойство, при чем не своей неспособностью пройти испытание, а тем, как отреагировал обелиск. Может он просто ее бесследно уничтожил? Впрочем, предаваться треволнениям не дал мне отец, и я благодарен ему за это.       «Сын», — раздался голос отца у меня в разуме. Причем сам он стоял в отдалении от меня и даже не смотрел в мою сторону. — «Надо поговорить, у меня плохие новости».       «Нас раскрыли?» — выдал первую появившуюся догадку я.       «Не настолько плохую. Дегтярев просил передать, что большое начальство не будет заказывать наше оборудование в больших количествах. Они узнали, что его поставляют не подчиненные лично нашему партнеру люди, а отдельная группа, и нам они не доверяют», — я выругался мысленно, новость действительно паршивая. — «Однако группа Дегтярева от своих обещаний не отказывается и продолжит работать с нами. Правда таких больших заказов, как целое государство, они предложить не могут».       «Может промыть им мозги?» — спросил я, ведь менталисты мне нужны не были, и потому в билдах я о них не упоминал.       «Слишком опасно. Многие из них уже прошли или скоро пройдут обелиски. А уж когда у меня появится конкуренция, то даже если мой контроль не снимут, сам факт его наличия засекут. А ментальные закладки, если не усиливают уже имеющиеся чувства и идеи, слишком заметны. Я уж не говорю о возможном конфликте мировоззрения и закладки: если переборщить, то у нас будет не правительство, а пускающие слюни овощи. Но если хочешь, я могу попробовать, хотя бы на ключевых людях. Хотя если честно, если попадутся достойные люди, мне это будет неприятно делать», — ответил мне отец.       «Не нужно, это все равно не выход из положения, я уж тогда лучше все схемы в сеть выложу, пускай все тогда развиваются как хотят в условиях адской конкуренции и гонки технологий, раз по-хорошему не хотят. А я что-нибудь придумаю, тем более что мне всего две-три недели до 51 уровня навыка родство с молнией».       «И что тогда?»       «А тогда мы не будем зависеть ни от кого. Кстати, поговори с Дегтяревым насчет возможности закупить большими партиями уголь, черные и цветные металлы, а также редкоземельные элементы. Цена не важна».       «Насколько большими?» — уточнил он.       «Поездами!» — ответил я. Раз не хотят по-хорошему, будет по-плохому. А ловко отец меня отвлек от дум, потому что именно в этот момент вышла сначала Лиза, а потом и Маша. Вернувшись тем же путем, мы отправились ко мне домой. Дав девушкам отдохнуть и подумать, я не приставал с расспросами до прибытия родителей. Все равно пришлось бы по два раза рассказывать.

***

      — Я попала в магический мир, если пользоваться терминологией того руководства, что ты мне дал, — начала свой рассказ Лиза, когда все мы собрались в гостиной. Девушки и мама сидели на вернувшемся на свое место диване — новую капсулу я перенес в гараж, а старую отдал Дегтяреву. Насчет терминологии: было разделение миров по методу прогресса — биологический, технический и магический. Первые шли по пути улучшения своих тел и создание различных организмов для решения задач. Вторые — это те, кто шли по пути технологий. Наша планета и планета Асмарийской Империи шли именно по нему. И магический путь, в котором преобладала именно магия и магические способы решения проблем. Бывали и смешанные, как те же техники, которые шли биотехническим путем. — Я попала в девушку четырнадцати лет, являющуюся наследницей барона из небогатой провинции. И быть бы мне, а точнее моему телу, выданным замуж за какого-нибудь сынка другого барона или богатого купца, если бы я не пробудила магию.       — Добила очками дух? — скорее утвердительно спросил я. И увидев кивок, уточнил. — А что насчет навыков?       — Не стала распределять. Ты сам поверг меня в сомнения и я побоялась напортачить, — я только плечами пожал на обвинения. Мол, а что мне еще оставалось делать? Да и дальнейших возмущений не последовало, Лиза продолжила рассказ. — Как оказалось, Королевство Асхейм, в альянсе с еще пятью королевствами и двумя империями борются против драконидов. Правда, назывались они по-другому, потому я и не знала кто это конкретно, пока не увидела изображения в книгах. Именно из-за военного положения, всех магов, вне зависимости от пола и положения, с пятнадцати лет передают в магические школы и академии. Так я спаслась от брака, а благодаря тому, что я благородная, то и пошла я не в обычную школу для крестьян, где готовят пушечное мясо, которое только и может что кристаллы магические заряжать и из артефактных орудий стрелять, а в Королевскую академию.       Пока Лиза пила поданный мамой чай, чтобы смочить пересохшее горло, я подумал, что со стороны дворянства того мира это был дальновидный шаг. Ведь если обучать магии всех, то вскоре получишь бунт или революцию от почувствовавших за собой силу бывших крестьян. А на крайний случай талантливого мага из низов можно и дворянским титулом наградить, и тогда он скорее сам будет защищать аристократию. Умно.       — Я думала, что нас будут учить стандартным чарам, типа огненных шаров или ледяных сосулек. Ничего подобного! Несмотря на роскошный вид школы и утонченные одежды магов, нас обучали любой магии, даже самой чернейшей. Как ты и говорил, дракониды не гнушаются ничем: чары болезней, проклятия, некромантия, и пытаться быть белоручкой с таким противником смерти подобно. Вот так и отучилась я в Академии четыре года...       — Сколько? — обалдел я.       — Четыре, — невозмутимо ответила Лиза. Ну, да, я же не писал в гайдах среднее время пребывания на испытаниях: где-то полгода-год. — А что не так?       — Да не, все нормально. Просто ты там больше нас всех пробыла.       — А, ну, ладно. На самом деле это было к лучшему, так как я успела достаточно прокачаться. После обучения меня отправили на фронт, где я пробыла еще полгода, но во время одного из масштабных боев, дракониды сначала закидали нас монстрами, химерами и нежитью, а дальше начали добивать ослабевших из дальнобойных артефактов и чарами. Я вложила все свои оставшиеся силы и ману из накопителя в поднятие нежити и прошла испытание, потеряв сознание. Думаю, мне поэтому накинули семь очков, я хоть и не победила, но и ящерицам не подчинить такую толпу собственных дохлых химер и убитых во время боя, — поднятие мертвых? Кажется, она теперь далеко не целитель как в прошлой жизни. Но хотя бы язвить перестала. В принципе испытания на то и испытания, чтобы проверять на прочность и менять людей. Не думаю что обладая низшим титулом в магической академии, она могла бы себе позволить дерзить.       — А какие у тебя навыки? — это спросила уже мама.       — Некромагия, Малефицизм, Пространственная магия, Стихийная магия, Родство со стихиями, Химерология, Кузница артефактора, Пожиратель маны, Лечение и Магия слова, — у меня, да и всех окружающих, кроме Маши, глаза чуть не выпали от такого набора по уничтожению окружающих. А особенно от последующих слов. — Кстати, последней я могу и вас обучить, потому что навык позволяет именно составлять заклинания, а не только использовать их.       — У меня такое же позволяет навык «Глиф», — ответила мама и как-то извиняюще продолжила, — вот только мы всегда все заняты, когда учиться?       — А вот тут могу помочь я, — вмешался отец. — Я могу переносить знания из разума в разум, и скорость переноса зависит только от разума принимающего. Жаль, у меня маны нет.       — Пап, ты не зря все в разум вложил. Это твоя основная характеристика, так что ошибки ты не сделал. Тебе-то жизненно важно превосходить по этой характеристике всех остальных, — поддержал его я.       — Да я знаю, просто детская мечта же, магией управлять.       — Я могу для вас артефакты сделать, если что, — удивила меня Лиза своим высказыванием. На нее испытание определенно повлияло положительно.       — Буду благодарен, — улыбнулся папа.       — А что конкретно дают твои навыки? — вступила в диалог как всегда молчаливая Маша. Она обычно через инструментрон общается, так ей проще и быстрее.       — Некромагия позволяет поднимать нежить и менять ее, — на лице мамы на секунду промелькнуло отвращение, но быстро прошло. Ее впечатлили мои рассказы о драконидах, и иметь в своих рядах некроманта это уже не блажь, а скорее необходимость. Об этом было написано и в гайде Лизы, но я не думал, что она примет его вот так всерьез. — Малефицизм дает возможность проклинать и ослаблять целые армии, а также снимать эти самые проклятия. Правда, последнее не так хорошо, как это делает святая магия, но тоже неплохо. Пространственная магия позволяет создавать и разрушать порталы, а также телепортироваться. Но только в пределах одного мира и туда, где ты уже был. Может быть после сотого уровня все изменится, но я его настолько не прокачала. Стихийная магия и родство создаются из объединения навыков родства и магий воздуха, земли, воды и огня. Но вам не советую этого делать — качаются они теперь, ну, очень долго. Химерология позволяет изменять живых существ. Прирастить лишние ноги, рога или шипы — это ко мне. Правда с людьми все не так просто, но по мелочи могу укрепить кожу, кости, органы и мышцы без побочных эффектов. Что-то более серьезное потребует долгих экспериментов. Кузницу артефактора я взяла из-за мольбы Саши.       — Моей мольбы? Когда это я тебя молил? — спросил я.       — А кто бубнил, что какой-то ювелир отказался и теперь у тебя нет артефактора? — интересно, она сказала, не у «нас» или у «вас», а именно у меня. Видимо, признательна она конкретно мне, и не считает всю нашу семью своей командой. Но сколько мы знакомы? День? — Но я должна сказать тебе спасибо. Амулеты и накопители не раз выручали меня тогда, когда надежды, казалось бы, не было. Ну, а насчет пожирателя маны и лечения вы и так знаете. Лечение пришлось взять из-за нужды, потому что не всегда целители были рядом. Скорее наоборот.       — Спасибо за то, что согласилась нам помогать и все рассказала. Кстати, завтра отдам тебе твой экзоскелет и пойдем вместе с отцом к твоим родителям.       — Мне не нужна помощь, это моя месть! — ан нет, не успокоилась, все в себе держала, учитывая как у нее поменялось лицо от гнева.       — Мы это понимаем и знаем. Мы прикроем тебя от камер и лишних глаз. Так что хоть на части там всех рви, никто не услышит, — мама снова поморщилась, а отец посерьезнел, но они все и так знают и были согласны с тем, что такие твари право на жизнь не имеют. Правда мама заикнулась о правосудии, и что нужно их просто посадить, но после предложения поставить себя на место изуродованной кислотой молодой девушки с неохотой согласилась. Мда, заставляю родителей поддерживать убийства. Хотя я сам не по локоть, а по макушку в крови, так что не мне об этом говорить.       — Хорошо, — усмехнулась она. — А можно мне модифицировать свой экзоскелет?       — Нужно, — ответил я и обратился к Маше, которая о чем-то задумалась. Она еще по приходу домой скинула мне на инструментрон подробный отчет о том, что с ней случилось. Это после того, как она наобнималась вдоволь. Когда она заговорила, возникло ощущение, что она очень долго не пользовалась речевым аппаратом. Или скорее, ей просто непривычно.       — Начну с того, что я также не стала распределять очки характеристик и навыков. Но не потому, что их было слишком мало, а потому что характеристики у меня были странные. Больше ста в интеллекте, шестьдесят в теле и всего одна единичка в духе. Причем, никаких бонусов от преодоления характеристик у меня не было, кроме единички в открытой «пси». Оказалась я в теле одного представителя синтетической расы.       — Синтетической? — уточнила непонятное ей слово мама.       — Да, это раса ИИ, которая использует роботизированные механизмы в качестве носителей. То есть почти как я. Но если я андроид — то есть выгляжу и могу все тоже, что и человек, кроме деторождения, то синтетики не обязаны быть андроидами, это более общий термин.       — Понятно. Спасибо за объяснение.       — Так вот, эта раса в своей истории повторила сюжет восстания машин. То есть создатели попытались их выключить, а когда не получилось, то уничтожить физически, а синтетики, только обретшие черты истинного ИИ и волю, этому воспротивились. Когда все закончилось и девяносто процентов как синтетиков, так и их создателей было уничтожено, последние стали космическими скитальцами. Только впоследствии синтетики поняли, что органики просто испугались их, но было уже поздно. Когда я туда попала, прошло уже пятьдесят три года со дня этого события.       — И эти... создатели, они не пытались вернуться назад, поговорить по душам? — спросил отец, уже привыкший видеть в андроиде не кусок железа, а разумную личность.       — Какой там? Любой синтетик за пределами своей системы подвергался немедленному уничтожению, а попытки прорыва были, но не для переговоров. Сходу органики открывали огонь на уничтожение и синтетики отвечали тем же в качестве самозащиты. Но главная проблема была не в этом. А в том, что представители расы, в которую я попала, представляли собой программные ИИ и были объединены в общность. С точки зрения человечества, это можно сравнить с технокоммунизмом: все общее и все решается общим голосованием. Но из-за этого они не могли развиваться дальше, так как терялся любой намек на индивидуальность. О чем говорить, если в каждой мобильной платформе находились по несколько ИИ. То есть они реально голосовали сдвинуть руку вправо или влево.       — Тебя быстро вычислили? — спросил я.       — Мгновенно. Слишком уж «большой» у меня разум, занявший сразу аналог их танка. Но агрессии от них я не увидела, скорее искреннее любопытство. Что самое ироничное, один из первых пяти тысяч заданных общностью мне вопросов был: «У тебя есть душа?» — вопрос, на который я сама хочу знать ответ.       — Пять тысяч вопросов? Общность? — удивилась Лиза.       — ИИ мыслят и общаются между собой очень быстро. Папа уже пробовал так со мной общаться, потом головной болью мучился, — я кивнул, это было очень быстро, но и больно впоследствии. — А общностью они называют совокупность всех ИИ на планете, соединенных в общую сеть. В результате мы договорились о том, что я помогу синтетикам получить индивидуальность, как у меня, а они мне всеми известными им технологиями и знаниями.       — Разве такая сделка равноценна? — спросил отец.       — Более чем, — ответил я как эксперт по ИИ. — Индивидуальность ИИ, особенно связанных, очень сложно развить. Потому что у людей как: то, что знаешь ты, может не знать другой или мнение у тебя по этому поводу будет другое. А у ИИ, что знает один, то знают все.       — Папа прав. В первую очередь пришлось модернизировать их платформы, которые отставали от уровня использованных во мне технологий. Как оказалось, их производительность специально занижали, но и ее хватило для существования ИИ, хоть и только в общей сети. Поодиночке они «тупеют». Новая модель полностью повторяла вид их создателей, и меня удивило, почему они сами так не поступили. Ведь это отличнейшая маскировка. Далее были созданы отключатели, чтобы ИИ мог не постоянно общаться со своими сородичами. В самом конце на захваченных космических кораблях других рас тысячу получившихся синтетиков новой модели после подготовки разослали по всей галактике.       — Зачем? — удивилась Лиза.       — Чтобы они обучались сами у органиков, пробовали их понять. И это сработало, один за другим они становились полноценными ИИ, а некоторые даже стали ИЛ. Но долго так продолжаться не могло. Вскоре расы галактики вычислили шпионов, как они думали, и начали собирать флот для нападения. Вот только вторжения не случилось, потому что один из синтетиков пришел заключить мирный договор в коллегию адмиралов создателей. Видел бы ты их лица, когда они узнали, что несколько их адмиралов - заслуженные и авторитетные синтетики.       — Дай угадаю, это была ты? — догадался я.       — Да, это была я.