Картина. Однажды на балу

Читать рекомендуется под: Боккерини - Менуэт

      В один прохладный осенний вечер, примерно надцатого числа девятого месяца 1762 года, произошла знаменательная встреча двух молодых мужчин. То время пышных балов и аристократических приёмов, весь бомонд тогдашнего времени расхаживал по самым богатым домам в поисках веселья и незабываемого времяпрепровождения. Два друга, два молодых «денди», как принято было их тогда называть, собрались наведаться на приём, о котором гремел весь Париж уже вот как целую неделю. - Разве мы слышали о них раньше? – Молодой Господин по имени Джумпол, задумавшись и засмотревшись в окошко кареты, вдруг нахмурился и задал другу вопрос. - Поверь мне, друг мой, слух об этой семье прошёл мимо меня уже тогда, когда я ещё и думать не мог о переезде в Париж. Джумпол лишь вздохнул и тоскливым взглядом всё осматривал мимо проплывающие дома. Гул в карете стоял такой, что сосредоточиться было невозможно, но его это не волновало, он целиком и полностью погрузился в свои мысли. Всё-таки осень наводила на него тоску, непомерную и необузданную. Второй же молодой Господин, похититель всех женских сердец, Таван – видел опечаленность погодой своего друга, но списывал всё это на недостаток любви. Таван искренне был убежден в том, что никакая осень не может омрачить его настроения, если ночью его будет согревать пылкая страсть какой-нибудь красавицы. Улыбнувшись себе в предвкушении грядущего бала, он поставил перед собой посильную задачу – найти прекрасное создание и для своего дражайшего друга.       Поместье этой семьи и правда было впечатляющем, но, к счастью, мало чем отличалось от поместья самого молодого Господина Джумпола. Он хоть и бывал на балах, но так же не забывал и работать. Если бы не Таван, он бы уже давно забыл об этих приёмах, но его вечно неугомонный друг, никак не мог оставить его в осенней хандре. - Только глянь, какое количество прекрасных дам, мой драгоценный друг. – Мимо Тавана проплывает, да, буквально проплывает мягкой походкой с великолепной осанкой официант с подносом игристо-пьянящего напитка. - Приостановись. – Велит он. - Господин! – Кивает официант сперва Тавану, затем Джумполу и оба берут по бокалу. Друзья проходят вглубь залы и останавливаются около лестницы, что ведет на второй этаж поместья, их взор привлекает одна из картин. Молодой господин Джумпол буквально забывает как дышать, пораженный красотой человека, что изображен на картине. - Кто это? - Ооо, мой дорогой друг, если это тот о ком я думаю, то вам здесь ничего не светит. – Таван отпивает из бокала игристо-пьянящего и лукаво улыбается, поглядывая на друга. - Почему это? - По слухал, многие просили его руки, самые богатые и красивые кавалеры и дамы припадали к его ногам, но никто сердцу его не мил. - Так кто? - Хорошо-хорошо, если всё верно, то молодой господин Аттафан, наследник семьи и хозяин сегодняшнего бала. - Тот самый Аттафан? - Что? Ты слышал о нём? Ну, раз даже ты слышал, то…- Таван внезапно замолчал, вдруг чем-то удивленный. - То? …то что? – Джумпол поворачивается на друга и проследив за его взором, тут же забывает обо всём на свете. По широкой лестнице устланной красным ковром спускался неземной красоты молодой мужчина, юный господин Аттафан. Музыка словно стихла и вокруг воцарилась глухая тишина, лишь гул бьющегося сердца не давал забыть о том, что именно происходит на данный момент. - Господа. – Аттафан слегка склоняет голову, приветствуя двух молодых мужчин, что стоят у самого края лестницы и не сводят с него взгляда. – Рад приветствовать вас! Господин… - Таван, прошу, просто зовите меня Таван, ни к чему формальности в виде «господин». – Мужчина, как истинный джентельмен и похититель сердец, склоняется чуть ниже в поклоне и легко улыбается. - А вы? – Аттафана почему-то не впечатлил реферанс и улыбка нисколечко не задела. Возможно, люди были правы, утверждая о его излишней холодности и неприступности, но сам молодой господин так не считал. Он просто ненавидел всю эту наигранность, да и безумно страстные ночи с разными незнакомцами ему тоже уже наскучили. Когда-то он уже пытался отдать своё сердце кое-кому, но увы и ах, к счастью, не сложилось и он был безумно этому рад. - Ах, да, прошу прощения! – Джумпол внезапно опомнился, когда друг слегка толкнул его в плечо. – Джумпол, зовите меня Джумпол. Аттафана смешит то, как тушуется мужчина, поэтому он пытается скрыть свою улыбку шире положенного, но что-то толкает его, странное чувство внутри, и парень протягивает Джумполу свою руку, свою маленькую руку с нежной и тонкой кожей. У Джумпола будто рассудок помутился и вместо рукопожатия, он слегка припадает к руке губами. - Вы забавный! – Снова улыбается Аттафан и не торопится вынимать руку из захвата длинных пальцев нового знакомого. - Теперь же, прошу меня простить, мне нужно поприветствовать и других гостей.       Мужчины смотрят друг другу в глаза несколько секунд и поверьте, этого достаточно для безумно вспыхнувшего чувства между ними. Молодой господин, хозяин пышного приема делает ещё пару шагов и наконец-то, кончает с этой до утомления длинной лестницей. Проходя мимо двух молодых мужчин, он прикладывает огромное усилие, чтобы не обернуться и не взглянуть на Него снова, и впервые за долгое время Аттафан проигрывает самому себе – он оборачивается. - Ооо, мой друг! – Восклицает Таван, похлопывая друга по плечу. – Ты никак запал в душу юному господину? Или же это всё его хитрая игра? - Замолчите, сударь, вы не понимаете этого великолепного чувства. – Джумпол вздыхает и осушает свой бокал игристо-пьянящего залпом. - Да, куда уж мне до вас, мой друг! Боюсь только одного, что тебе разобьют твоё хрупкое и ранимое сердце, ведь ты такой мечтатель. - Но кто же в наши дни не мечтатель? Не несите чепухи! – Джумпол отмахивается от вразумительных слов, ведь разум окончательно и бесповоротно покинул его, ещё в тот самый момент, когда он увидел сей прекрасный лик на картине подле лестницы.