Fallout: Equestria. Первый Разведывательный

      Ночевал отряд Каламити в помещении с кучей старых бочек из-под машинного масла. Сам пегас никак не мог уснуть, из головы никак не уходила картина поля боя уничтожаемого аликорнами, среди которых была и Элзетэр. Она парила на восходящих потоках горячего воздуха и безумно хохоча обрушивала на солдат внизу смертоносные заклинания.       Поёрзав в спальном мешке полковник повернулся на бок. Белую шкурку единорожки было видно в темноте, словно она тускло люминесцировала. Разглядывая её он не хотел и думать, что видение могло оказаться пророческим. Уснул он только через несколько часов и сон его был беспокойным.       Проснулся Каламити ровно в четыре утра по привычке, появившейся у него как у родителя. И ему и Вельвет приходилось вставать так рано, чтобы поменять дочери пелёнки и с тех пор обыкновение просыпаться до рассвета сохранилось и прочно вошло в их жизнь. Через щели заколоченного окна внутрь пробивался серый предутренний свет. Пегас неподвижно лежал таращась на Элзетэр, пытаясь запомнить ускользающий от него сон. Но как он не старался, образы сновидения таяли с каждой секундой, оставив после себя тяжёлое щемящее чувство в груди. Скатав и убрав спальный мешок Каламити растолкал остальных и спустился вниз в бар, где конечно же никого не было. Положив на стойку купюру в пять битсов и придавив её стаканом он взял с полки бутылку виски с рюмкой и сел за стол.       Первую порция алкоголя он сразу же влил в себя, а после долго таращился в темноту. Ступени внутренней лестницы заскрипели и в полутьме появилась Эжер Хейз. Нащупав выключатель она зажгла светильник над барной стойкой и замерла, увидел Каламити.       - Вы всегда рано встаёте, сэр?       Он перевёл взгляд на хозяйку бара. Повязка болталась на шее пони, которая смотрела на него обоими глазами. Незрячий глаз был голубоватым и словно подёрнутым плёнкой. Восприняв молчание жеребца по своему она тут же закрыла слепой глаз повязкой.       - У меня почему-то плохое предчувствие, - наконец произнёс Каламити.       - Если это из-за единорога, я вас прекрасно понимаю.       - Дело не в ней. Точнее не совсем в ней, - тут пегаса осенило. - Эжер, а вы ведь прослушиваете военные частоты аванпоста.       - Не всегда и не все.       - Но перехватываете? У вас хранятся их записи?       - Возможно, - кобылка принялась протирать столешницу.       - Меня интересуют передачи... Трёхгодичной давности. Всё, что связано с проектом Адулруна. Я буду очень признателен, если ты поможешь мне.       - Вы не доверяете генералу? - спросила она и замолчала, когда на лестнице раздались шаги.       Первым вошёл капитан Бласт и доложил, что отряд готов к отправке, а после уставился на старшего офицера, который убрал бутылку со стола и спрятал в перемётной сумке. В помещение после его слов вошли сержанты и рядовая, которая по прежнему взирала на мир отстранённым взглядом. Отложив тряпку и спрятав «пятёрку» в кассу, пегаска сказала, что фургон готов и стоит снаружи.       Речной туман стелился по земле, а с серого неба моросил неприятный дождик. Словно осень проигнорировала последние летние месяцы и прочно обосновалась в Хуффе. Деревянный фургон на дутых шинах, обшитый стальными листами, ожидал их на выходе из лабиринта и выглядел он довольно сносным, к тому же в стенках его были бойницы, а колёса по бокам защищали экраны. Внутри всё уже было собрано для дальнего путешествия, включая чистую воду в пластиковых баклажках и анклавовские пакеты ИРП. Среди прочего там нашлась древняя армейская каска, которую военврач тут же забрал себе и пыльная офицерская кепка со споротой кокардой. Сказав, что это для маскировки, Думиса одел её на голову единорожки, длинный рог порвал ткань и на фоне тёмного материала кепки казался ещё длиннее. Пока сержанты помогали капитану с упряжью Эжер Хейз украдкой шепнула Каламити, что займётся его проблемой, затем козырнула. Полковник ответил ей тем же.       - Первый разведывательный отряд НКР приступает к выполнению миссии, - непонятно зачем произнёс он.       ***       Весь караван состоял из десяти подвод караванщиков с впряженными в них браминами и двух телег охраны. Их фургон замыкал колонну, которая неспешно двигалась на север. Вначале, пока под копытами была относительно приемлемая асфальтовая дорога, караван двигался довольно быстро. Но спустя несколько часов асфальт сменился на каменистую дорогу и колонна замедлилась.       Находившиеся в фургоне пытались каждый по своему скоротать время.Думиса высыпал из перемётной сумки перевязочные пакеты и сортировал их в одном ему понятном порядке. Каламити, не знакомый с устройством Петросиппа, разобрал винтовку следуя советам сержанта. Расстелив на полу тряпку он разложил все части и принялся их чистить и смазывать. Элзетэр, долгое время сидевшая неподвижно, внезапно пошевелилась, чем привлекла внимание троих жеребцов, и телекинезом извлекла из подсумка маленькое радио. Три пары глаз внимательно следили за её действиями.       - Думиса, это нормально?       - Ну она же не бездумный робот, полковник, чтобы делать всё только по команде.       - Понятно. И никаких званий. Ясно?       - Да, шеф.       Внимательно слушавшая их единорожка спросила можно ли ей включить радио. Каламити ответил, что она может делать что хочет. Все трое снова уставились на кобылку.              I'm shot in the chest and today I must die"       “Go bring me a cup, a cup of cold water       to cool my parched lips," the cowpony then said       Before I returned his soul had departed       and gone to the roundup; the cowpony was dead              - Сэр, - обратилась Элзетэр к пегасу. - Прошу вас не смотреть на меня так. Со мной всё нормально.       - Ладно, только давай без этих обращений.       Она наклонила голову на бок и на секунду задумалась.              "Oh, beat the drums slowly and play the fife lowly       Play the dead march as you bear me along              - Замётано, шеф.       Она легла на пол, положив под голову рюкзак со спальными мешками и закрыла глаза. Радио плавно опустилось на пол рядом с ней. Полковник вернулся к чистке винтовки, взяв шомпол с паклей он принялся прочищать ствол, а Роки Рейсер поставил перед ним бутылки с щелочью и ружейной смазкой. Военврач закончил с инвентаризацией, снял каску и достал чёрный маркер. Диджей после короткой сводки мейнхеттенских новостей поставил очередную довоенную песню. Зебра снял колпачок и в фургоне сразу запахло этиловым спиртом.       - Ты дверь открой хотя бы, мудак полосатый! - ругнулся земнопони.       - Тебе люка в потолке мало? Стальные рейнджеры должны стоически переносить лишения, - ответил зебра и открыл окошко, сдвинув заслонку.       Сжав старый маркер зубами он стал старательно выводить буквы на боку каски. Джазовую композицию сменила следующая, уши Роки тут же встали торчком и он поднял голову.       - Твою ж мать, - произнёс он. - Эта песня.              Oh give me your attention       There's been a new invention       It isn't any larger than an adding machine              Из маленького радиоприёмника вместе с шуршанием помех раздавался радостный голосок Свитти Бель.       - Этот ведущий ёбнутый. - продолжал возмущаться сержант. - Он хоть понимает, что он ставит в эфир?              It doesn't do division and it doesn't multiply       It doesn't want to be a bird, it doesn't try to fly       It came about because they made a big spellcasting chamber              - Вы слышали? Песня про компьютер, который нам поможет создать камеру магазаклинания. Я эту песню помню потому, что она шла аккомпанементом в пропагандистском фильме, который я смотрел в детстве. Я чуть ли наизусть знаю слова. Вот каким надо быть циничным мерзавцем, чтобы ставить такую песню?       - Возможно диджей пытался таким образом показать нам на ошибки и заблуждения предков?       - Пол... Шеф, мне кажется или вы его защищаете?       Каламити ничего ему не ответил.              You're such an attractive pick       Give me a radioactive kick       It's distracted the way you stick       But love, love makes me tic              - Би-Джей, поставь лучше местную радиостанцию, - обратился Роки к таращившейся на него кобылке. - Там хотя бы не поют о прелестях радиоактивного самоуничтожения.       - Я не Блек...       - Я назвал тебя Би-Джей, а не так как ты подумала.       Ничего не говоря единорог повернула бегунок частоты и настроилась на местную радиостанцию.              We'll meet again       Don't know where       Don't know when       But I know we'll meet again              Услышав слова песни Элзетэр дёрнулась и перевернулась на живот.       - Это лучше, - произнёс Роки.       - Конечно, - поддакнул военврач, убирая маркер. - Печальная надежда о том, что когда-нибудь всё будет хорошо. Никто расплакаться и вскрыться не желает?              Keep smiling through       Just like you always do              Показав земнопони сделанную надпись «Born To Feel» он нахлобучил шлем и заметил как оторопела кобылка. Улыбка тотчас пропала с его морды, он кинулся к ней, обхватил копытами радио и попытался переключить маленький рычажок. Каламити и Роки Рейсер с непониманием наблюдали за ним. Наконец у зебры получилось выключить музыку, а потом он с тревогой взглянул в глаза Элзетэр.       - Что случилось? - спросил военврач.       - Я... Испытала странное чувство, - в голосе её промелькнул страх и непонимание, а затем вернулся прежний холодный тон. - Дыханье перехватило и в груди стало тяжело. Всего на мгновение. Что со мной?       - Воспоминания Блекджек, - зебра провел ногой по морде. - Точно всё нормально?       - Так точно, сэр.       Вернувшись на место Думиса убрал радио в свою сумку, сказав что музыки на сегодня с них хватит. Каламити не задавал ему вопросов, но выражение его морды было красноречивее слов. Военврач коротко пояснил, что песня прозвучавшая на радио входила в обязательный репертуар всех Стойл и было похоже, что она затронула воспоминания Блекджек. Вначале он не узнал мелодию и только увидев как повела себя рядовой он вспомнил песню.       - Нам же не нужен здесь рецидив, не так ли?       Кобылка снова улеглась на пол и отвернулась носом к стенке.       - Думаешь, что песня может нарушить ментальный блок?       - Я не хотел бы этого проверять, шеф.       Весь дальнейший путь до полудня никто из них не проронил ни слова. Роки Рейсер и Думиса сменили Бласта, который забравшись внутрь фургона устроился под окном и погрузился в чтение толстого журнала под названием «Наука убивать».       ***       Бригадный генерал Вракс сидел в палатке за столом ссутулившись над собственным докладом. Это была большая пачка листов в которую он вносил правки красным карандашом.       Инженеры вчера закончили с установкой эфирной вышки и тогда же бригадир связался с контр-адмиралом Грюсагом. Тот выслушал доклад чейнджлинга не перебивая его, а после сказал, что у того точно будут большие проблемы. И в этом Вракс был с ним согласен, операция, планировавшаяся несколько лет, где задействовали сотни тысяч солдат и гражданских специалистов, сотни единиц военной техники и несколько объединённых эскадр оказалась не просто под угрозой, а сорвана. И конечно же совет Альянса в качестве жертвы изберёт его - бригадного генерала Вракса и ему очень повезёт если с него просто сорвут погоны и выкинут без военной пенсии и низведут в гражданина пятого класса. Беспокоился чейнджлинг не о себе, а о приёмной дочери и её будущем. Эти мрачные мысли ворочались в его голове, пока он черкал в докладе.       - Дядя, тебе надо поесть.       В палатку заглядывала розовая единорожка с жёлто-розовой гривой, рядом с ней в голубом поле телекинеза парил солдатский котелок.       - Обед прошёл, а тебя не было.       - Обед? - переспросил он и взглянул на часы. - Foc! Осталось шесть часов!       - Дядя, не ругайся.       - Ещё даже не начинал, - красный карандаш в поле телекинеза метался над докладом.       Единорожка поставила на стол перед бригадиром котелок и открыла крышку. Учуяв запах пшённой каши с мясом Вракс только сейчас осознал насколько голоден. Рядом с котелком Тэки Спрокет поставила канистру с эссенцией, увидав которую чейнджлинг тут же зашипел и схватил её. Открыв клапан поднёс канистру ко рту и замер от внезапно пришедшей в голову мысли.       - Тэки, - вкрадчиво произнёс Вракс. - Эссенция эта из новой поставки? Из деревни?       - Да, дядя.       - Ты же не...       - Нет, дядя. Я не залезала в экстрактор.       Вракс пристально взглянул на неё, единорожка в ответ уставилась на старшего офицера. Не отводя взгляда она из сумки телекинезом извлекла фляжку и положила на стол.       - Компот из размороженных ягод.       Чейнджлинг прильнув к горлышку канистры в ответ кивнул. Опорожнив емкость наполовину он взялся за кашу, после эссенции любви его голод только усилился. Стуча ложкой по котелку он жадно поедал кашу, запивая её компотом. Тэки стояла рядом, словно надсмотрщик, наблюдая, чтобы приёмный родитель всё доел. Отвлёк её шум снаружи. В палатку пошёл вороного цвета пегас в одеждах украшенных золотыми символами Арктурианского ордена. Он снял шляпу и поздоровался с пони и чейнджлингом. Шум потасовки снаружи не смолкал, пегас вздохнул. Прожевав остатки каши и стерев с морды крошки штаниной мундира Вракс кивнул гостю.       - Чем обязан, господин Скюмрингвинг? - обратился он к орденскому следователю.       - Извините, что беспокою вас, господин бригадир, - он снова надел шляпу. - Произошло столкновение интересов и тут требуется ваша помощь.       Вракс закрыл глаза и вздохнул. Он знал что рано или поздно такое произойдёт, когда под твоим командованием находится группа из грифонов, пони и чейнджлингов с разной идеологией. Он опасался, что стычки начнутся между его бойцами и лонгсвордовцами, но они держались подчёркнуто вежливо друг к дружке. Даже Бёрглунд и Максилла не пытались вцепиться друг другу в глотки. Беда пришла не с идеологической, а религиозной стороны.       - Младший рыцарь Авацина требует постройки храма в деревне аборигенов для обращения их в нашу веру. Узнавший о её требовании политофицер Лонгсворда Бёрглунд чуть не пристрелил её.       После его слов в палатке появились два грифона, которые толкались и обменивались злобными взглядами. Авацина была не в своём жутком гудящем моторизированном доспехе, а в мундире с рыцарскими регалиями. Бригадир снова тяжело вздохнул и проводил взглядом единорожку пока её не скрыл полог.       - Я так понимаю, что вы тоже за постройку церкви, господин следователь?       - Да, - коротко ответил пегас и оглянулся на грифонов. - Я считаю, что этих безбожников нужно привести в лоно Церкви.       Бригадира подмывало вызвать в палатку Максиллу, чтобы она вместе с политруком перестреляла этих религиозных фанатиков. Копившееся с самого утра раздражение наконец нашло выход.       - Следуя вашей логике меня тоже следует считать безбожником? Вы понимаете, что жители Стойловска это не какие-то дикари, а сложившееся социалистическое общество с материалистическим мировоззрением?       Церковный следователь пристально глядел на бригадира и молчал. Авацина прекратила цапаться с политруком и притихла.       - Наверное вы думаете, что без труда и сопротивления сможете подчинить местных, построить церкви и разжечь костры под инакомыслящими. Но я могу вас уверить, что аборигены заставят вас изменить своё мнение, когда вы будете лежать на земле пытаясь запихнуть кишки обратно в живот. Никакие карательные операции, выжигание этой вашей ереси не помогут вам. А я просто буду стоять в стороне и смотреть за вашей гибелью. И ещё кое-что, для ваших размышлений, гарантом суверенитета Стойловска и прочих городов бывшей Сталионградской республики является Лонгсворд. Объявите им религиозную войну.       Недовольные орденцы покинули палатку бригадира ничего не сказав. Политрук же козырнул и поблагодарил Вракса за помощь. Тот в ответ развёл копытами, сказав, что он сделал это по большей части потому, что теперь ему терять нечего. После поинтересовался не примет ли Лонгсворд как беженца разжалованного бригадного генерала. Политрук не мог сказать ничего определённого, но предположил, что Лонгсворд скорее всего не будет портить отношения с Гринклифом из-за одного опального офицера. Глухой хлопок отвлёк грифона и чейнджлинга, у полога палатки с перекошенной мордочкой замерла Максилла. Перед ней на полу валялась картонная папка.       - К-к-кххх.       - А, комиссар, - махнул копытом Вракс. - А у нас тут социалистические беседы. Присоединяйтесь.       Чейнджлинга начало трясти и она продолжала хрипеть.       - Кххх! Хххкккк! Бххх! Бхрихадир! Что?! Как вы?! Это?! Вы! - пищала Максилла, глотая ртом воздух. Её взгляд метался с бригадира на политрука и обратно.       - Glóir naGréan Cluain. Calma síos, commissar. Это была просто шутка. Глупая и неуместная шутка. По какому вопросу пришли?       Взяв себя в копыта Максилла подняла телекинезом папку, по дуге обошла грифона и положила её перед Враксом. Бёрглунд поднял кулак и пожелав старшему офицеру удачи вышел из палатки. Тот снова тяжело вздохнул.       - Смею заметить, господин бригадир, что ваше пораженческое настроение может негативно повлиять на весь лагерь.       - Что вам как комиссару нужно делать если с меня сорвут погоны?       Этим вопросом он поставил комиссара в тупик.       - Офицерская честь, - подсказал ей командир.       - Должна оставить вам револьвер с одним патроном, - произнесла она. - И проследить за похоронным обрядом.       - Именно. Я бы хотел, чтобы меня погребли на родной земле. Да, и устройте хорошую гулянку с мордобоем чтобы мне на том свете не стыдно было.       - Я считаю, что вы преждевременно готовитесь отойти в мир иной.       Придвинув к себе папку и открыв её бригадир взялся за изучение рапортов. Всего несколько случаев дисциплинарных нарушений со стороны инженерный войск Гринклифа, которые не заслуживали пристального внимания. Последний рапорт отличался от прочих, пробежав глазами по машинописному тексту чейнджлинг взглянул на комиссара.       - Нападение?       - Так точно, бригадир. Доктор Ротванг посоветовал мне докладывать о таких случаях непосредственно вам. Там на втором листе его заключение. Он связывает подобное поведение с хищнической природой нашего вида.       - Он напал на жителя Стойловска?! - Вракс бросил взгляд на комиссара и вернулся к чтению. - Тут в рапорте о его состоянии ничего нет. Он не пострадал?       - Нет, бригадир. Окружающие успели скрутить напавшего раньше. Господин Пурпулетоп вечером хочет с вами поговорить по поводу произошедшего.       Командир бросил взгляд на часы, вновь вздохнул. Разобравшись с рапортами Максиллы, он вернулся к своему докладу, но не успел далеко продвинуться как в палатке появились новые гости - пегасы из Речной коалиции просили у него разрешение устроить эфирную станцию для трансляции музыки. Бригадир отправил их к Максилле, чтобы они вначале уточнили список песен для трансляции. Не хватало только чтобы граждане Гринклифа начали слушать запрещённую музыку, что только обернулось бы для всех проблемами со стороны комиссара. После них объявился старший лейтенант Стернит с докладом от комманданта Скапуса. После него был капитан Фрост Натт, поблагодаривший за помощь с орденцами. Не успел Вракс взять телекинезом карандаш, как в палатке объявился нервничающий капитан Птероторакс, которого комиссар пока держала в неведении о разбирательстве его дела. То что инженеры собрали эшафот с виселицей два дня назад только усилило его панику. Он сунул бригадиру под нос прошение о помиловании и с жалобным выражением морды заглядывал ему в глаза, пока тот не успокоил его подписав прошение и выпроводил капитана прочь. Стоило Враксу вернуться стол как в палатке появился очередной посетитель - оберфенрих Сигерд, назначенный интендантом. Грифон положил перед чейнджлингом гроссбух и сказал, что нужно провести сверку. Покинул палатку бригадира он только через несколько часов. И грифон не был последним.       Рапорты, циркуляры, прошения, записки и доклады. Разбираясь с документами Вракс постоянно поглядывал на часы и с каждым разом злился всё больше и больше. В шесть часов по местному времени терпение его лопнуло. Он схватил телекинезом опорожнённую канистру для эссенции и запустил ей в силуэт очередного посетителя появившегося на входе. Тот успел увернуться.       - Хватит меня осаждать с этими бумажками! - рявкнул чейнджлинг.       - Я бы на вашем месте, бригадир, нашёл бы себе карманного бюрократа, который за вас бы всё делал. Их даже кормить не надо, говорят они питаются написанными на бумаге словами.       - Извините, доктор, - командир сел обратно за стол и прикрыл глаза копытами. - Просто нервы разыгрались.       - Нервничаете? - абиссинец со скоросшивателем под мышкой подошёл ближе и Вракс с удивлением уставился на него.       Обычно взлохмаченный учёный был расчёсан, рубашка и халат на нём безупречно выглажены, а ещё на Ротванге был галстук.       - Через час начнётся телемост, бригадир. Я ради такого даже колтуны все выстриг.       В палатку влетела запыхавшаяся Тэки державшая телекинезом вешалку с парадным мундиром и фуражкой. Вракс в который раз горестно вздохнул, убрал свой доклад в папку и завязал тесёмки.       - Давайте быстрее, бригадир, ношение галстука причиняет мне ментальные страдания.