Темное пламя

«Каждому уготована своя судьба. Но некоторых людей Боги обошли стороной, давая им право самостоятельно вершить свое будущее» Книга судеб. Люди никогда не умели жить в мире. Дай человеку пищу - и он будет отнимать её у других, лишь бы не добывать самому. Дай нож – и он пойдет воевать, вместо того, чтобы использовать его во благо. Дай ему силу – и люди никогда не познают мира. Так было всегда. Любое существо во Вселенной нуждалось в постоянной войне, желая лучшего себе и своей семье, не думая о других, стараясь заполучить то, что ему не принадлежит. Так было всегда. Изначально, когда первые звезды загорались на небосводе, только-только пробуя на вкус синеву неба, а воздух наполнялся запахами и ароматами, появился он. Великий Дракон. Он прожил миллионы жизней, познал множество бед и радостей. Но он был выше добра и зла, мира и войны. Он олицетворял собой все то, что было в мире задолго до появления в нем живых существ. Он и есть само пламя жизни. Дракон охранял покой Вселенной, вдыхал жизнь в каждую травинку и цветок. Пока не появились люди. Разные, они заполоняли собой планеты и галактики, вносили войны и раздор в идеально гармоничную Вселенную. С этим Дракон ничего не мог поделать. Он устал от глупости и хрупкости людских жизней. Дабы отдохнуть, он прилег на самую светлую и чистую планету – Домино. Древний исток магии служил домом Великому Дракону многие века. Его целебная мощь дарила процветание и покой планете, а сила дала людям того мира невероятное могущество. Хранители священного пламени бережно стерегли огонь Дракона, пока тот набирался сил, чтобы сразиться с людскими бедами. Но люди жестоки. Они не смогли сберечь этот дар, потонув в ничтожности бытия, забыв о прежней жизни предков. Им стало мало одного дара Дракона, они захотели еще. И вот, спустя несколько сотен лет сна, Дракон перевернулся во сне, выдохнув в воздух струйки пламени. Люди ждали этого дня, они желали обрести власть над другими мирами, думая, что имеют право на превосходство, раз Великий Дракон решил отдохнуть именно здесь. Они собрали все частички его Огня, каждую крупинку, и расплавили в нем золото. Огонь Дракона никогда не был простой прихотью стихий. Он жил своей жизнью, а потому решил проучить жадных до власти людей. Он слился воедино с расплавленным золотом, образовав блестящий предмет. Некоторые люди, видевшие этот обряд, уверяли, что получилась чаша, другие, - что корона, третьи же считали, что образовался медальон. Никто так и не смог до конца отгадать загадку таинственной вещицы, которая принимала различные формы. Но решено было назвать его просто Кубком, в котором хранится невиданная сила, познать которую можно, лишь выпив оттуда. Но люди испугались, чувствуя древнюю магию. Человечество всегда боялось того, что сильнее них. Поколения сменяли друг друга, и постепенно люди забыли о результате смеси Великого Огня и ценнейшего из людских металлов. Лишь королевская династия знала о предмете, передавая его от правителя к правителю. Никто точно не мог сказать, на что способен Кубок, остались лишь давние записи людей, которые создали его. Они верили, что предмет сможет вернуть то, что было утеряно. Но лишь чистые намерения смогут открыть сердце Огня… * … Дракон никогда не был жестоким. Но после того, что они сделали с ним, осквернили его пламя ничтожными частичками человечности, он хотел лишь причинить боль глупым людишкам. Слишком уж они возгордились, слишком были высокого мнения о себе. Дракон никогда не считал людей жалкими. Он лишь наблюдал за тем, как они медленно убивают себя, уничтожают друг друга из-за мелких обид, вырубают в себе каждую частицу заложенных в них первоначально качеств. Они заменяли преданность и верность на лицемерие и ложь, упорство и сдержанность на бесконтрольность и глупость, силу на ничтожность. Жалкие людишки. Они перестали ценить саму суть добра и зла, перестали понимать важность противоположностей. Они настолько погрязли в клетках собственных желаний, что потеряли себя. Дракон никогда не был жестоким … … Марион писала быстро, надеясь, что не упустила ничего важного. Обычно такими вещами занимался её великий муж-король, но сейчас ему было не до этого. Послышался звон разбивающегося стекла и грохот мрамора. Они уже близко. Королева попыталась разглядеть хоть что-нибудь в окне, но все заполонил дым. Он был повсюду. От некогда родного пламени веяло холодом злобы, уничтожающим всякие ростки надежды. Внизу раздавались крики, слышались звуки битв и стоны убегающих людей. Её королевство рушилось, разваливалось на умерших и раненных, а хрупкие осколки единства разбились от одного прикосновения едкого тумана Зла. Марион прикоснулась к медальону на своей шее. Когда она вышла замуж за Оритела, свекровь преподнесла ей в качестве свадебного подарка именно этот кулон. Легкий, почти невесомый, выполненный в готическом стиле, он прекрасно подходил почти к любому её наряду, а свекровь велела никогда его не снимать. Женщину не сразу посвятили в тайну медальона. Он оказался ключом к семейному сейфу, артефактом, который всегда носила лишь королева. Далекий день свадьбы сейчас казался сном. Вот она, Марион, совсем еще дитя (ей тогда было шестнадцать) стоит в сверкающем белом платье, узоры которого переливаются всеми оттенками оранжевого, в новую жизнь её провожает первый луч заката, а впереди лишь бесконечная широкая лента луга, заканчивающаяся едва ей знакомым принцем. Королева никогда бы не подумала, что сможет так полюбить. Марион пришлось заново научиться верить в любовь, с детства это чувство казалось ей лишь привилегией простых людей, но никак не принцессы, ей внушали, что как только она станет старше, то выйдет замуж за богатого наследника, просили не влюбляться ни в кого, заверяли, что это для её же блага. Тогда она ненавидела весь мир. Все казалось ей ненастоящим, чтобы научиться искренне любить. Но она смогла. Орител помог ей поверить. И вот прошло уже столько лет. Тот день, когда она любовалась своим последним днем свободы, миновал. Он канул во тьму вместе с её королевством. Женщина яростно потерла висок, пытаясь отогнать воспоминания. Это все давно стало лишь прошлым, пора жить настоящим и думать о будущем, которое в любой момент может измениться, если она не поторопится. Королева подошла к вечно пылающему камину и присела возле него на корточки. Стянув с шеи блестящий кулон, она бросила его в огонь. Пламя жадно проглотило жертву, успокоившись и переставая полыхать столь яростно. Королева протянула руку и вытащила из огня странный предмет, ни на что не похожий. Словно королева держала в руке огненный шар, переплетение всех цветов осени, язычки пламени, казалось, вот-вот лизнут руку женщины. Марион схватила исписанный лист и, запечатав его в конверт королевской печатью, вложила в кубок. - Мама, - послышался тонкий серебряный голос у дверей. – Мама, они уже близко. Что нам делать? На пороге стояла Дафна. В глазах цвета расплавленного золота полыхали искорки тревоги. «Моя крошка», - думала Марион. Сколько всего обрушилось на её голову. Королева глубоко вздохнула, поправляя свисающие на лицо рыжие кудри. - Мы должны обороняться. Видя, что Дафна уже собирается высказаться, продолжала: - Но не ты. Ты ведь знаешь, что слишком молода. И не спорь! – вновь не дала начать дочери королева. – Ты должна спасти Блум. Слышишь меня? Ты нужна ей. Нимфа на секунду замолчала, а потом кивнула, медленно, но решительно и уверенно. - Я готова, мама. - Этого я от тебя и ожидала. Крепись, моя дорогая. А теперь слушай внимательно. Спасайтесь вместе с Блум. Бегите, - Марион задумалась. – На Землю. Да, именно туда. Если мы не выстоим… - Вы победите, я знаю… - перебила дочь, уверенно кивая. Интересно, кого она пытается убедить: себя или Марион? - Нет, Дафна, подожди, дай мне закончить. Так вот, если мы не выстоим, вы - последние частички пламени Дракона. Вы должны быть сильными. Голос королевы дрогнул. Она всю жизнь учила старшую дочь мудрости и храбрости. Но у нее самой не хватало духу, чтобы признаться себе, что больше никогда не увидит своих девочек. Она не сомневалась в союзниках, верила в Команду Света до самого конца, но исход был очевиден. Враг слишком силен. - Ты у меня такая красивая, - сказала Марион, пытаясь задушить слезу в зародыше, гладя дочь по волосам цвета огня, закаленного солнцем. Дафна всегда была их лучиком. Вечно цветущая и улыбающаяся, она дарила свет и радость всему дворцу, озаряя каждого теплом своего сердца. Марион не должна никому позволить уничтожить этот свет. - Как и ты, мама, - отозвалась Дафна. Её голос дрожал, но каждая нотка была пропитана желанием помочь. Маленький храбрый Дракон. Слишком взрослый для этого тела, слишком сильный для такой участи, слишком юный для этого места. Марион охватило внезапное желание найти своего мужа-короля и дать ему попрощаться с дочерьми. Война длилась очень долго, но все случилось слишком быстро. Вроде они сидели всего секунду назад в королевской столовой и завтракали, а потом раздались взрывы. Ведьмы всегда были сильны, но не настолько, чтобы атаковать самое сердце планеты и корень королевства: дворец. Причиной тому могли послужить лишь две вещи: или внезапное усиление, или отчаяние. Марион больше склонялась ко второму. Она ненавидела Валтора, жалела его, восхищалась. Эта смесь чувств, казалось, охватывала каждого, с кем он сражался. Его ловкость и сила приводили в восторг, а его холодная решительность и убийство одним взмахом руки не вызывали ничего, кроме ненависти. Но она боролась за справедливость, поэтому должна была быть выше этого. Поэтому оставалась лишь жалость. Жалость за его происхождение, наполненное лишь ненавистью и внушением к войне; за его маски, что скрывается за которыми, никто не знал; за его напущенную холодность, которая в сочетании с обаянием и силой делали его похожим на куклу. Слишком злобный, слишком сильный, чересчур ненастоящий. Да, она жалела его. - Забирай Блум, - велела Марион, вытаскивая себя из пучины сожалений, ненависти и страданий. Дафна быстро кивнула и подошла к кровати малютки. Блум спала, завернувшись в кокон счастливого неведения. Магический щит ограждал её от звуков битв, от воя раненных и криков побежденных. Он ограждал её от слишком быстрого взросления. Ей положено еще очень долго оставаться ребенком. Как только Дафна достала её из кроватки, девочка открыла глаза. Голубые, как первые летние незабудки, яркие, как последний луч заката, по-детски наивные, как первый плач младенца. В них не было ничего, и одновременно было все. В них и легкость весны, и мудрость Вселенной, и доброта ребенка, и решительность взрослого. Каждый ребенок – это ангел, в независимости от своего будущего. Малютка явно была истинным Драконом. Она не стала плакать, лишь сильнее прижалась к сестре. Драконы не плачут, Драконы не боятся. Марион схватила со стола приготовленный кубок, собираясь отдать его дочерям. Но судьба распорядилась иначе. Раздался новый взрыв, который заглушил все прочие отголоски жизни, дым и пламя были повсюду. Грохот сотрясал королевский дворец. Темная энергия приближалась к ним. Все потонуло в криках, ужасных, пронзающих слух. Слишком близко. Королева упала, не удержавшись от сотрясающего стены и пол взрыва. Дафна пошатнулась, но крепче вцепившись в сестру, устояла. Страх пронзил её сердце. Стараясь не кричать, она прикусила свободную ладонь. Боль помогла успокоиться. Сейчас девушка не имеет права паниковать. Глубоко дыша, она последний раз посмотрела на мать. Король-отец позаботится о ней. Девушка погладила сестру по голове, когда та начала плакать. Бедняжка Блум. Хуже страха может быть лишь неведение. Вся нежность исчезла из её глаз, накрывая невинность небес пеленою испуга. Дафна прижала сестру к себе и кинулась бежать. Совсем близко послышались крики. Нимфа не знала, свои или чужие это кричат, но негативная энергия была все ближе. Она подбиралась, захватывая своими щупальцами все светлое и доброе. Ведьмы были близко. Дафна бежала и бежала, пытаясь запереть собственные эмоции под замок. Но прозрачные слезы закапали по её золотистым щекам частым водопадом. Она сильная, она Дракон, твердила она себе. Так всегда говорила ей мама. Пела колыбельные перед сном, вплетая в них силу, наполняя их смыслом, и каждый раз повторяла, что она Дракон. Вот и сейчас отдаленным отголоском прошлого звучала эта фраза из уст матери. Ведьмы настигали её, Дафна пыталась бежать изо всех сил, но они были быстрее. Не было времени, чтобы спастись. Нимфа поняла это, и сразу успокоилась. Волна умиротворения потекла по сердцу, сметая угольки страха. Не было времени, чтобы спастись им обеим. Девушка остановилась, не решаясь оглянуться. Плач Блум доносился, словно издалека, заставляя её двигаться быстрее. Она делала это ради Блум, ради родителей, ради Домино. Создав портал, Дафна представила себе пункт назначения. Прекрасная планета Земля с зелеными садами и бескрайними голубыми водоемами. - Прощай, Блум. Ты хранительница Огня. Ты Дракон. Ты выстоишь. Ты сильная, - шептала она, повторяя слова мамы. Сестренка хлопала ресницами, успокаиваясь, словно понимая смысл её слов. Это прощальное напутствие придало девушке решительности. Она обернулась. Ведьмы приближались, направляя в их сторону свои длинные руки, тянули острые ногти, надеясь убить. Их желанная победа была так близка. Но они не получат ни кусочка Огня Дракона. Дафна собрала все свои силы, и, защищая Блум, встала перед ней, создавая вокруг портала купол. Она чувствовала, как вся её мощь, все частички огня, что принадлежали ей, впитались в купол. А затем передались Блум. Дафна знала это. Она улыбалась, когда Ведьмы Прародительницы атаковали ее, улыбалась, когда поняла, что Блум телепортировалась, улыбалась, когда свет померк в её глазах…