В тени дракона. Погружаясь во тьму. (Часть - 2)

Глава 56. Волнения. Библиотека, как всегда, в такое время была малолюдным местом, и лишь редкие ученики проводили свое время тут, делая уроки или, как мы, готовя свой проект. Дело движется довольно неплохо, и мы сейчас были полностью уверены, что сможем все сделать и получить автозачёт до конца года. Проверять у нас все равно будут где-то в марте или апреле, точно еще не назначили, потому спешить нет смысла, но и оттягивать все это не стоит. Скоро уже можно будет приступать к лабораторным экспериментам, но они слегка задерживаются. Суть в том, что за некоторыми противоядиями нужно следить, чтобы приготовить. Мы потому и организовали нашу маленькую лабораторию в моей комнате, а профессор МакГонагалл будет не рада, если я опять начну пропадать и не появляться в общежитии. Особенно в такое время. Пока был праздник в честь победы факультета, отсутствие нас с Гермионой не заметили, но все же. Герми еще сказала, что Генни увидела ее по Карте Мародеров и успокоила декана, но к нам не пошла. А сама она даже до Помфри не дошла: Панси, вдоволь насладившись нервозностью девушки, раскрыла великий «секрет Полишинеля» прямо у входа в Больничное крыло. Ну, то есть для чистокровных это «секрет Полишинеля»(1). Я, вон, тоже не знал. Оказалось, в Хогвартсе невозможно зачатие. Вообще. По словам Панси, это еще Основатели постарались. В конце-концов, в то время выйти замуж можно было и в тринадцать лет, так что даже третьекурсники могли устроить форменный бордель… А может, и кто помоложе. Противозачаточные чары тогда, конечно, тоже все знали, но слишком уж многие юные леди их «забывали» применить в надежде заарканить жениха таким незамысловатым способом… А Основателям быстро надоело разбираться со всеми последствиями школьных беременностей, начиная от академических отпусков для юных мам и заканчивая возмущенными родителями. Когда-то предпосылкам и последствиям этого шага была посвящена целая глава в Истории Хогвартса. Но в последних версиях все подверглось цензуре во имя спасения юных умов от разврата. «И лишь из уст в уста, от родителей к детям, передается страшная истина, что секс все-таки есть и у него порой бывают последствия»… Да, наша слизеринка бывает порой излишне саркастичной. В общем о наших с Мионой «приключениях» никто пока не знает. Почти никто. - Знаете, а некоторые делают это в библиотеке, - сказала Панси. – Зажимаются у дальних полок и отдаются страсти. - Панси! – заскрежетала зубами Гермиона, краснея как помидор. – Мы, кажется, это уже обсуждали. - Ну да, - кивнула слизеринка. – Я ведь никому не проболталась. - Тогда почему напоминаешь об этом постоянно? Панси повернулась и с лицом оскорбленной невинности посмотрела на нее: - Чтобы вас смутить, мои игрушки. Пришлось срочно хватать Гермиону, пока она не убила эту нахалку. - Да, держи ее, а теперь подними ей юбку и… - Заткнись уже! - Не могу, как твоя «вторая лучшая подруга», я должна же поддеть тебя. - И каким это образом ты стала моей «второй лучшей подругой»? – злилась Грейнджер. - Самым простым, - добро улыбнулась она. – Шантажом. Снова перехватываю Миону, а то она уже собиралась убивать. - Панси, хватит, - уже начал злиться я. - Молчу, молчу, молчу! – тут же сдалась она. – Но следующей буду я. И опять я держу Гермиону, которая уже потянулась к сборнику «Азиатские противоядия», а ведь я его еще не дочитал. Да, Панси нас спалила, но обещала молчать, ведь ей не хочется делиться удовольствием издеваться над нами. Она уже давно вписала и Гермиону в ряды своих «игрушек» и не отдаст нас, ведь для нее мы теперь просто игрушки, которых так приятно смущать. - Панси, - я серьезно посмотрел на слизеринку. – Достаточно. - Мерлин и Моргана, вы даже невинных подколок не выдерживаете, - вздохнула та. - Я, может, в кои-то веки благое дело делаю, закаляю вас, чтобы вы не спалились в обществе, а вы… Ладно, ладно прекращаю. Гарри, не подавай ей снаряды! Я почти с сожалением отодвинул фолиант толщиной со слоновью ногу обратно на край стола. Паркинсон, может, на еще одну тему пошутила бы, но я уже серьезно попросил ее не напоминать Гермионе о моем предложении. Да, я предложил ей встречаться, но та отказалась, а потому напоминать ей об этом, смущать и заставлять чувствовать какую-то вину я не хочу. Гермиона еще не оправилась от того случая, а я тактично помалкиваю о том, что мы говорили, чтобы зря девушку не травмировать. Она отчего-то в печали, а порой и вовсе мается самобичеванием, а потому лучше не усугублять. В этот момент в библиотеку заглянула моя дражайшая сестрица и с весьма кислым выражением лица подошла к нам. - Гермиона, я пойду на тренировку, если задержусь, то не волнуйся, - сказала она, подойдя к нашему столу, и при этом она старательно не смотрела в мою сторону. - Ладно, ты только до вечера в гостиной будь, а то пойду тебя искать. - Я не опоздаю, - улыбнулась она подруге. – Увидимся. Еще раз смерив меня сердитым взглядом, Генриетта удалилась. Для человека, что недавно привел свою команду к победе, она выглядит довольно мрачной. Гриффиндор одолел Слизерин в недавней игре, причем всухую. Следующий будет против Хаффлпаффа и пройдет в конце ноября, но и там вряд ли будут какие-то проблемы. Набор новичков в других командах, как я слышал, довольно слаб, а Гриффиндор наоборот сумел собрать у себя весьма неплохих игроков. Вот уже неделя прошла с победы, и команда вернулась к тренировкам, но моя сестра теперь и самостоятельно занимается чем-то. Как рассказывала Гермиона, Генни разочаровалась в методах обучения директора и сейчас сама пытается совершенствоваться. Все же она очень серьезно относится к опасности Волдеморта и потому не хочет терять время. Ее понять можно, но вот не надорвется ли? - Что-то она какая-то нервная, - заметила Панси. – Ты сама ей ничего не говорила о вас с Гарри? - Нет, - покачала головой Грейнджер. – Я молчала и старалась намеков не давать, но… - М? – я заметил, что Гермиона смотрит на меня. - После событий в Хэллоуин она начала избегать Гарри, - взволнованно сказала она. – Она постоянно злится, когда речь заходит о тебе и пытается сменить тему, а на вопросы, что именно случилось, молчит. - Странно, - нахмурился я. – Я вроде ничего такого там не сделал. Может, злится, что я сумел дать отпор призраку, а она нет? Генни защищала меня, пока я валялся с головной болью. Я, кажется, услышал крик, наверно, голова так трещала, что звуков вообще почти не было. Дальше я поднимаюсь и атакую призрака Люмосом, а Генни после моего оклика присоединяется. - Ну и ладно, - решил я не задумываться. – Лечить ее подточенное эго я не собираюсь. - Я не думаю, что в этом дело, - вздохнула Гермиона. – Я очень волнуюсь за нее, но ничем не могу помочь. - Не важно, - махнул я рукой. Однако в мыслях начал думать, как быть. Все же мне тоже не хочется, чтобы моя сестра надорвалась и сломалась. Если она и дальше так будет мучиться, то точно долго не выдержит. Но что я могу сделать? Помогать ей не особо хочется, особенно после того, что между нами было, но все же… - Ладно, я немного устал, - сказал я, поднимаясь. – Я пойду, отдохну. Давайте завтра продолжим. - А я, пожалуй, еще посижу, - махнула рукой Панси. - И я. Не теряйся, Гарри. Попрощавшись с девушками, я двинулся в сторону своей комнаты. Они явно догадываются, почему я ухожу, но не мешают, за что я обеим очень благодарен. Все же я еще не забыл тех слов, но сейчас у меня появились кое-какие идеи, как мне быть… Добравшись до своего жилья, я запер дверь, а затем, раздевшись, сел в центр своей комнаты. - Так… - вздохнул я, – значит, дыхание – это основа… *** Гарри покинул библиотеку, а девушки некоторое время смотрели ему вслед. - Он волнуется за нее, - покачала головой Панси. - Разумеется, он же ее брат, - фыркнула Гермиона. – Он всякое может о ней говорить, но он беспокоится о ней. - Жаль, это не взаимно. - Ничего подобного. Генни тоже переживает за него, просто… - Просто она явно не понимает ничего в семейных отношениях, - закатила глаза Паркинсон. – У меня братьев и сестер нету, но даже я вижу, что у нее явные проблемы с пониманием окружающего мира. Мне просто жалко, что Гарри тратит свою привязанность на ту, кто совершенно не заслуживает такой заботы. - По-твоему, лучше бы он заботился о тебе? – Герми приподняла бровь. Она уже знает, что Панси планомерно пытается привязать к себе Гарри и даже демонстративно гуляла с ним перед другими слизеринками. Пусть она слабо понимала смысл этих «вассальных» отношений у чистокровных аристократов, но не заметить ее интерес было невозможно. Особенно после того, как Гарри продемонстрировал знания, которых нигде не мог взять. - Даже если отбросить мою заинтересованность, то лучше бы он так о тебе волновался, чем о ней, - ответила слизеринка. – Поттер уже показала, что потрясающе умеет игнорировать любые заслуги перед ее величеством… Воистину королевские замашки – долги принимает как должное, а стоило один раз разругаться – все, уходи, ты больше не нужен. - Ты ничего об этом не знаешь! – возмутилась Грейнджер. - А мне надо? – деланно удивилась слизеринка, - Что бы там ни произошло, поступать так, как Поттер не вариант. Возможно, Эванс и заслужил тогда порки… В конце-концов, он бегал за Генриеттой, как какой-то слуга, неудивительно, если бы она относилось к нему соответственно. Слугу, потерявшего берега, надо ставить на место… Но два года бойкота и карт-бланш на издевательства рыжему – это чересчур, не находишь? Если он снова пойдет за ней, я даже не знаю, что убьет его первым – она сама или ее враги. Гермиона нехотя была вынуждена согласиться. Гарри сам влезает в неприятности за сестрой, и его попытки спасти ее и правда граничат с суицидом. Может случиться так, что он может просто не выжить… Думать об этом не хотелось, и ей становилось страшно от подобного. - И что нам делать с этим? - Черт его знает, - пожала плечами Панси. – Разве что стать ему дороже нее. - А я бы хотела, что бы Генни была с нами, - вздохнула Грейнджер. - В моем подчинении всегда найдется место для достойного. - Ой, не начинай, - закатила Герми глаза. – В подчинении у такой лентяйки мы с голоду помрем раньше. - Эй, за еду у нас Гарри отвечает. - Ну, так за поставки продовольствия отвечай, командирша. Гермиона вернулась к чтению, а Панси еще некоторое время дулась, но тоже затем взялась за учебу. 1.Секрет Полишинеля - фразеологическое выражение, обозначающее секрет, который всем и так известен, мнимую тайну, «секрет — на весь свет».