Страна Берендея

Горыныч и неведомая Жар-птица, видимо, решили не торопиться. Весь следующий день Гарри бросал настороженные взгляды на небеса, ожидая появления русских чудовищ. Ему было откровенно страшно, он понятия не имел, как выглядит русский трехголовый дракон, и поэтому воображал себе всякие кошмарные ужасы. Вспомнилась картинка из детской книжки сказок, которую он нашел на полке в комнате Вани и от скуки пролистал, рассматривая иллюстрации, и там был он — Змей Горыныч, у него толстое пузо, крошечные крылышки и три головы на тонких длинных шеях. Конечно, Змей был сказочный и нарисован по-мультяшному, на самом деле он не так выглядит, а как — Гарри не знал. Вот и шарахался он от каждой крылатой тени, упавшей на землю, и в страхе глазел вверх — летит, не летит? Нет, не летел волшебный Змей из сказочной Руси. Ни на следующий день, ни через неделю он так и не прилетел. Кэти Белл отправили в Мунго, проклятое ожерелье коснулось малюсенького участка кожи на руке сквозь дырочку на перчатке. Благодаря чему Кэти чудом осталась жива. Узнав об этом, все прямо за головы похватались, ну и ну, кто бы мог подумать, что жизнь человека порой может зависеть от целостности одежды! Осознав же это, кинулись перетряхивать личные гардеробы, проверять одежду на наличие дырок и прорех. И штопать. Что не нужно было, выбросили, а что было дорого как память, тщательно починили, кто-то с помощью домовиков, а кто-то сам вооружился иглой и ниткой. За семикурсницей Дейрдре Эстебан Кузя устроил тотальную слежку, приставил наблюдателей из посвященных, и за ней теперь постоянно следили в десять глаз. Знойная чернявая испанка слежки не замечала, была слишком самовлюбленна и тупа, как пробка. Один разговор с ней отлично иллюстрировал это: — Мисс Эстебан, вам понравился подарок на день рождения? — Да, спасибо. Только я не поняла, почему подарок пришел отдельно от Кэти. — Мисс Эстебан, вы не слышали, что случилось с Кэти? — Слышала. Ах, она бедняжка, её кто-то проклял, но это её не извиняет, она должна была прийти на день рождения! Мне из-за неё пришлось переставлять серебряный сервиз так, чтобы было незаметно, что кого-то не хватает. К сожалению, я так и не смогла придумать, куда деть лишний стул. Эта Кэти такая безответственная… К концу монолога появилось острое желание придушить тупицу. Гарри даже вспомнил одну старую комедию: три друга, Чарли, Джек и Джо, бездельничали в своем номере, к ним постучался сосед, мистер Перкс, дверь открыл Джек. — Здравствуйте, молодой человек, одолжите, пожалуйста, шиллинг. — У меня нету, — ответил Джек. — Но я сейчас спрошу у Джо. Прикрыл дверь и подошел к Джо. — У тебя есть шиллинг? — Нет, спрошу у Чарли. Джо подошел к Чарли с тем же вопросом. Чарли отложил бритву, вышел из номера и столкнулся с мистером Перксом. — Ой, здравствуйте, мистер Перкс, как поживаете? Не одолжите ли вы мне шиллинг? — О, конечно, дорогой, держите, мистер Литтл. Чарли взял шиллинг, вернулся в номер и передал его Джо. Джо передал Джеку, а тот вышел за дверь и обратился к мистеру Перксу: — Вот вам шиллинг, сэр, всего доброго. С чем мистер Перкс и откланялся. Зато у Гарри-зрителя долго не проходила истерика — ай да мистер Перкс, сам себе шиллинг одолжил! К чему он вспомнил эту комедию, Гарри и сам не знал, может, причиной этому была абсурдность положения в целом, ну сами посудите, кто-то задумал прибить девчонку Эстебан, а вместо неё страдает Кэти Белл. Вот и наложился один абсурд на другой… Кузя тишком навел справки о семье Эстебан. Выяснил, что у Дейрдре в сентябре умер отец и она, как это водится в таких случаях, стала богатой наследницей. И у неё было пятеро дядьев, и поди разбери, кто из них решил наложить лапки на её приданое. От греха подальше Кузя с одобрения директора Поттера отчислил Дейрдре из школы, пусть её родственники охраняют, нечего мне тут провоцировать новые попытки убийства. Поняв, что угроза миновала, Гарри перестал вздрагивать от каждой пролетающей над головой тени и даже хихикал над своими страхами — какие теперь Змеи Горынычи, незачем им уже прилетать. А на завтраке Гермиона вдруг закашлялась, читая свежий номер «Ежедневного Пророка». Невилл обеспокоенно постучал ее по спине и сердито попенял: — Ты чего? Прожуй сперва, а потом удивляйся. — Но ты послушай! — взвыла Гермиона, трясущимися руками расстилая газету поверх тарелок. — «Вчера в Отдел Тайн влетела дивная птица величиной с лебедя, но не поддающаяся никакой классификации, ибо состояла она из живого огня. Появилась она из ниоткуда, села на левое плечо одного сотрудника, дона Беньямина Эстебана, и молвила человеческим голосом: "Отравленная медовуха была перехвачена Эстеритой, домашним эльфом Эстебанов. Ваша вторая попытка не удалась, сэр, но вы всё равно считаетесь убийцей!"» — Гермиона страстно хлопнула ладонью по газетным листам. — Вы понимаете? Несостоявшийся убийца Кэти Белл задержан! Гарри замычал и начал методично биться лбом о столешницу. Они всё-таки прилетели. Правда, им хватило ума где-то спрятаться и никому не казать носа. Все настороженно смотрели на Гарри, не совсем ясно понимая его поведение. Однако Невилл понял и растерянно смотрел на стол преподавателей, в частности на Кузю, но тот сидел с самым невинным выражением лица и делал вид, что не имеет никакого отношения ко вчерашним событиям в Отделе Тайн. Угу, думаете, это кого-нибудь остановит? И Невилл, раззадорившись, громко обратился к столу преподов: — Профессор Лиходеев, а расскажите нам про Жар-птицу! Вот теперь весь зал вперил в профессора Кузю горящий жаждой знания взор. Минерва недоуменно посмотрела на коллегу: — О чем это они, какая жар птица? Жареная? — Нет, Минерва, — хихикнула Долли Амбридж. — Речь идет о русском фениксе. И она игриво пихнула Кузю локтем. Тот с легким укором взглянул на неё и, подняв руку, щелкнул пальцами. И словно Лондонский пожар разгорелся в Большом зале, по стенам заплясали всполохи пламени, а над головами студентов на бреющем полете вдоль всей длины помещения пролетела охваченная огнем птица. Рассыпая искры и язычки золотого огня, которые, впрочем, почему-то ничего не поджигали, птица приземлилась на пустую кафедру, за которой в свое время давал свои мудрые речи старый директор Дамблдор. Оглядела замерший зал и слегка пригасила свои пылающие перья, слепящее сияние померкло, и все в полном охреневании смотрели на чудо-юдо без опасения выжечь себе глаза. Размер действительно с лебедя, но с длинным петушиным хвостом и короткой шеей, на голове — хохолок, а на кончике хвоста три павлиньих пера с «глазками». И все оттенки красного, винного, рубинового огня, червонного и белого золота, вот примерное описание Жар-птицы. А дальше вообще началось светопреставление, птица открыла клювик и заговорила глубоким, каким-то металлическим голосом: — Здравствуйте, дети! Все и так-то сидели онемевшие, а теперь и вовсе оцепенели. На памяти всех людей, и простых, и волшебников, в мире животных разговаривать умели только попугаи и специально обученные вороны, ещё магглорожденные помнили скворца майну, но все эти птицы не умели говорить в буквальном смысле этого слова, а всего лишь повторяли заученные звуки. Но золотая птица на кафедре не повторяла заученные слова, она действительно разговаривала. Потому что в её голосе прозвучали настоящие интонации, а не механическое и тупое, безэмоциональное «Попка-дурак!». Не дождавшись ответа от остолбеневшего зала, птица саркастически произнесла, обращаясь к Кузе: — М-да, Лиходей, ты бы им ещё воплощение Истинного Зверя Далека показал. Не все ж онемели, но и не ослепли, вон моргают… — Они хотели с тобой познакомиться, — меланхолично ответил Кузя и махнул рукой. — Вот и знакомьтесь. Это Жар-птица, её зовут Калина. В зале всё то же оцепенение, птица крылом потерла переносицу и отчетливо пробормотала (её голос был хорошо слышен в полной тишине): — Наверное, мне следовало притвориться попугаем, нервотрепки меньше… — и к залу: — Здррравстуйте, дети. На этот раз в её голосе прозвучало именно то самое хриплое попугайское «Попка хочет кашку!». Дети заерзали, чувствуя, что упускают что-то очень важное. Гарри спохватился, быстренько подобрал упавшую челюсть и торопливо сказал: — Ой, здравствуйте, Калина! А вы к нам надолго? Калина потеплела взглядом и благосклонно кивнула: — Пока не надоем. Вежливый и стандартный ответ. И разумный, попугай так не ответит. Следующий вопрос задал Невилл: — А вы одна? Вместо ответа Калина тихо свистнула. Окна справа потемнели, и за ними на приличном расстоянии друг от друга появились три гигантские крокодильи головы на длинных шеях. Слизеринский стол опустел в один миг, за ними опомнились и остальные три стола, весь зал вжался в левую стену, с ужасом взирая на трех чудовищ. Оскаленные пасти с тринадцатисантиметровыми зубами трех тираннозавров испугают даже дауна, не говоря уж о здоровых людях. У Гарри нехорошо закололо в груди — стоило съездить в Россию и не увидеть русского дракона хотя бы для того, чтобы просто остаться в живых. Горыныч всё-таки прилетел. И зачем, спрашивается? Кузя же вроде без него справился… Наверное, он это вслух подумал, а может, Птица-Правда прочла его мысли... — Нет, ребята, — серьезно возразила Калина. — Лиходей бы не справился без нас. Мне бы сейчас немного скромности, но да ладно, не помру… Мое знание правды, увы, позволило мне ненадолго заглянуть в будущее, и то, что я увидела там, мне очень не понравилось. Хогвартс очень лакомый кусочек. На пост его золотого директорского кресла баллотировались четыре человека: Эльфиас Дож, Батильда Бэгшот, Карлус Поттер и Беньямин Эстебан. Все четверо кандидатов приходили на поклон, и после некоторых своих своеобразных тестов замок Хогвартс выбрал Карлуса Поттера. Он стал законным директором и уже успел принести школе некоторую пользу. Два кандидата спокойно восприняли выбор Хогвартса и без протестов отошли в сторону. Но не Беньямин Эстебан. Он не смог смириться с тем, что пролетел мимо. Опаловое ожерелье попало к Кэти не случайно, он действительно рассчитывал с его помощью кого-то убить, неважно кого, ему нужен был труп. Чтобы прийти сюда с отрядом мракоборцев и предъявить претензии директору Поттеру. Как видите, этого гнусного человека не остановило бы даже убийство племянницы, и более того, он собирался сыграть на этом. Кровная месть директору Поттеру и возможное смещение его с вожделенного кресла. Именно это мы и узнали с Горынычем и убедили Лиходея удалить девочку из школы. Но дон Эстебан не успокоился и на этом, он решил просто и банально отравить директора, для чего и приготовил бутылку дорогой медовухи с начинкой из сильнейшего яда. Но его перехватила домовушка, специально приставленная к дону Эстебану. А самое смешное это то, что у Хогвартса нет внешнего врага, разве может считаться врагом тот, кто хочет просто занять пост директора и сесть в его золотое кресло. Во всем этом дон Эстебан признался только после того, как увидел одну из трех голов Горыныча, которому его пообещали скормить. Венгерская хвосторога его не впечатлила, дементоров он распылил на атомы, мантикору прогнал пинком; в общем, ничто его не брало… двойная доза Веритасерума на него тоже не подействовала. Но ко встрече со Змеем Горынычем даже он оказался не готов, особенно когда… Тут Калина многозначительно замолчала и выразительно кивнула красной головой в сторону окон, мол, идите и сами посмотрите. Взволнованные рассказом студенты, спешно натянув на себя верхнюю одежду, дружно высыпали в холл, а оттуда во двор. К тому времени гигантский змей расположился на квиддичном поле, только там он помещался во всей своей длине и красе — его темно-зеленую шкуру украшали синие чешуйки, тело крокодилье с толстым у основания гребнистым хвостом, три длинные шеи естественным образом сходились на груди, каждую венчала кошмарная зубастая голова, четыре растопыренные когтистые лапы и пара кожистых крыльев довершали образ русского дракона. И что «особенно когда…», к чему оказался не готов дон Эстебан? Дети смущенно разглядывали крылатого гостя из сказочной России и гадали, отчего запел соловьем арестованный дон? Ну лично им и одного взгляда на дракона хватило бы, ещё бы, он больше Серени и Марии вместе взятых. Подошел Кузя, взял за руку Гарри и легонечко подтянул поближе к дракону, негромко потребовал: — Не будешь говорить, Горынычу скормлю! — и подмигнул. Гарри заинтригованно затаил дыхание. Все три головы Змея повернулись в их с Кузей сторону, а потом центральная голова приоткрыла пасть: — А можно я его сначала поджарю? Не люблю сырое мясо…