***
Эдвард быстро забежал в свою комнату, разделся и встал под струи душа, смывая всю грязь и смущение. Сейчас он как никогда был рад, что стал префектом и имеет отдельную комнату со своим душем. «Чертов Чеслок! Как он мог сказать такое? И я тоже молодец – представил, как он это делает!» – думал парень, пока намыливал голову. Перед глазами снова промелькнула картинка, где сам Мидфорд лежит на кровати и сжимает в руках простыни под собой, пока Чеслок проводит языком от пупка до шеи, оставляя мокрый след. Молодое тело тут же отреагировало. Эдвард переключил воду на холодную, но это не помогло, поэтому сгорая от стыда, обхватил себя рукой и начал двигать ею. На самом пике прикусил палец, не давая сорваться чужому имени из уст. «Чертов Чеслок, что б тебя!». Выйдя из душа, парень вытерся полотенцем, оделся в пижаму и закинул грязные вещи в корзину для белья. Кое как дошел до кровати и рухнул на нее, зарываясь лицом в подушку. Промычал что-то и заснул.***
Сегодня настроение у Чеслока было приподнятым с самого утра. Возможно, это из-за того, что накануне вечером он заставил смутиться Эдварда, а может из-за того, что он собирался смутить Эдварда этим утром, как только увидит. Вот прямо сейчас встанет, умоется и пойдет на пары. Первой как раз была объединенная со львами латынь. Он уже представил, как Мидфорд снова покроется ярким румянцем, и улыбнулся, предвкушая. Накрасив веки черными тенями, панк вышел из комнаты и направился в корпус, где будет проходить занятие. В коридоре парень встретил Клейтона, что-то активно доказывающего Харкурту, который улыбался и стеснялся сказать, что он ничего не понимает в квантовой физике. Заметив друга, Джоан тут же оживился: — Чеслок! Доброе утро! – невысокий парень тут же побежал в его сторону. – Не хочешь после пар отдохнуть в городе? Пятница, завтра выходной. – светловолосый взглядом умолял спасти его от Клейтона. — Я за любые гулянки, ты же знаешь. – пожал плечами парень. – Если только двое зануд не испортят нам выходные. — Я не занудствую, а разбираю квантовую теорию. Это же основа физики, на которой основывается… — договорить префекту сов не дали: — Да-да, мы поняли, – закатил глаза Чеслок. – Зануда. – сказал одновременно с Харкуртом, и оба засмеялись. — Может хватит смеяться над другом? Клейтон очень интересно рассказывает. – послышался голос сзади. Это подошел Мидфорд, который придерживал рюкзак на одном плече. Ребята обернулись поприветствовать друга. — Так мило, когда один ботан защищает другого ботана. – криво улыбнулся Чеслок, нагло смотря прямо в глаза парню, от чего Эдвард слегка смутился, вспомнив вчерашнее. — Я не ботан. – тихо ответил парень, отводя взгляд куда-то в сторону. — Ботан. Очень милый ботан. – как ни в чем не бывало продолжил спорить. Парни удивились этой реплике друга. Чеслок сделал комплимент Эдварду? Они уставились на Чеслока, неверующе хлопая глазами. Мидфорд был рад, что сейчас друзья смотрят не на него, ведь он снова покраснел. Он почувствовал на себя взгляд и исподлобья посмотрел на причину своего смущения. Тот же удовлетворенно улыбался и прямо-таки светился. А ведь Эдварду сидеть с ним на одной паре! Попрощавшись с друзьями, парень быстро зашагал в сторону нужной аудитории. Там он сел возле окна подальше от всех, чтобы привести мысли в порядок, надеясь на то, что Чеслок сядет с кем-нибудь из своих. Звонок должен был прозвенеть через пять минут, поэтому студенты уже вытащили свои учебники, приготовившись к уроку. Маркиз отвернулся к окну, подперев подбородок рукой и думал о том, что же скажет его мать, когда узнает, что с её сыном заигрывает парень. Скорее всего, маркиза Мидфорд на пару с, обычно миролюбивым мужем-маркизом, порежет Чеслока на кусочки. Буквально. Лучше не трогать детей лучшей фехтовальщицы на планете и Главы Рыцарей Британии. — О чем задумался? – шепот прямо над ухом. Эдвард резко повернул голову, едва сталкиваясь носами с «волком». Он и не заметил, как занятие уже началось, и пришел преподаватель. Класс сидел тихо, что-то переписывая с учебников. — Не твое дело. – так же шепотом огрызнулся парень. – Почему ты вообще сидишь со мной? Не мог сесть с кем-нибудь из своего факультета? Нигде от тебя покоя нет! – начал возмущаться парень, переходя на громкий шепот. — Мистер Мидфорд, Мистер Чеслок. – обратился к ним профессор Тревор. – О чем вы там шушукаетесь? Эдвард уже хотел было извиниться, но его опередили: — Да так, обсуждаем, куда пойти на первое свидание. – улыбнулся панк, откинувшись назад и оперевшись рукой о спинку стула. – Вот куда можно сводить этого вредного, но очаровательного парня? – все в классе захихикали, явно оценив шутку. Блондин же так не считал. Спрятав красное лицо в ладонях, Мидфорд отчаянно застонал. Почему вдруг Чеслок начал делать ему комплименты? Это новый вид издевательства?***
— Ты куда так спешишь? – крикнул вслед быстро уходящему парню Чеслок. – Сладкий, у нас свидание вечером. У тебя еще куча времени на прихорашивание. – смеялся парень. Эдвард же старался не обращать внимания ни на этого придурка, ни на косые взгляды студентов. Черт бы побрал этого Чеслока с его талантом к музыке! Вот надо было ему на весь класс музыки сказать о том, что хотел бы услышать его милый голос в совсем иной обстановке, явно намекая на непристойности? Последним уроком у Эдварда была музыка, которая проходила в корпусе у Фиолетовых волков, так как это творческий факультет. Как назло, к ним зашел Чеслок посреди урока, которого позвал мистер Малькольм, чтобы тот сыграл на пианино, пока класс львов заучивал песню к пасхе. Музыкальный слух преподавателя сразу отметил вокальные данные Эдварда, поэтому он вызвал его вперед, чтобы наглядно продемонстрировать другим, как петь. Что сказать, факультет львов предрасположен к спорту. Естественно, парень жутко смущался, но вспомнив, как он выступал на сцене (он не хотел, его заставили!) вместе с друзьями, засунул стеснение куда подальше. Удивительно, но присутствие Чеслока рядом успокаивало. «Это потому, что я уже выступал с ним» говорил себя парень, отгоняя мысли о том, что этот придурок так влияет на него совсем по другим причинам. Расслабившись, он начал петь. Судя по затихшим одногруппникам и восхищенным взглядам, все идет как надо, и он не фальшивит. — Я не знал, что у нашего префекта такой красивый голос. – сказал кто-то из студентов, когда Эдвард закончил. — Почему раньше никто не слышал, как ты поешь? – вторил, кажется, Джон. Чеслок усмехнулся. — Это вы не слышали. Я же наслаждался им еще полгода назад, когда мы выступали в Мюзик-Холле. Но мне хотелось бы услышать этот чудесный голос в более приватной обстановке. – поигрывая бровями сказал парень. Класс уставился на парней, а профессор в шоке прикрыл рот рукой, не в состоянии сказать что-либо. Если бы не спасительный звонок, Эдвард бы провалился сквозь землю прямо на месте. Схватив рюкзак, парень выбежал из кабинета, а за ним и Чеслок, посмеиваясь.***
Эдвард лежал у себя в комнате, смотря пустым взглядом в потолок. Ребята звали его в город проветриться, но он отказался. Он не хотел снова терпеть эти идиотские шутки и заигрывания от Чеслока. «Зачем он это делает? Это так забавляет?» - не понимал парень. Он был бы рад услышать эти слова от парня, если бы он говорил всерьез, а не с целью поиздеваться над ним. Ему было плевать, если бы сам Эдвард не был влюблен в друга. Как бы парень не отрицал, но в глубине души он уже давно смирился с тем, что безнадежно влюблен в этого хамоватого, невоспитанного панка, который плевать хотел на правила приличия. И как же его, аристократа до мозга костей, правильного во всем парня, угораздило влюбиться в это? Мать будет разочарована, отец будет зол, а милая сестренка попытается поддержать, но тоже будет презирать своего «ненормального» братца. Вечно у него все не так. Нет, нельзя, чтобы кто-то узнал о том, что сын маркиза Мидфорда, Главы Рыцарей Британии, - гей. Это будет позором для его семьи. Но еще больше он боится того, что Чеслок возненавидит его, ведь он предал их дружбу. Они вечно ругаются, иногда дерутся, но, несомненно, дружат. Их компания не раз доказывала, что готова помочь друг другу. Но вряд ли такой же правильный Клейтон будет в восторге от того, что дружит с таким, как он. Сома все еще не до конца оправился после всей этой трагедии, в которую втянул их кузен. Возможно, Джоан его поддержит. Хотя кто знает, что в голове у этого парня с вечно доброй улыбкой. Эдварду все время кажется, что Харкурт не такой уж белый и пушистый. По себе знает, что могут скрывать с виду добрые и хорошие люди. Парень не знал, что делать с этой ноющей болью в сердце. Он понимал, что долго не протянет, если будет скрывать всё в себе, но не понятия не имел, кому можно выговориться. Каков шанс, что в колледже, где учатся дети аристократов и людей из высшего общества, которых воспитывают с консервативным взглядом на жизнь, его не будут травить из-за его ориентации? Эдвард даже не уверен, что гей. Его вообще никто не привлекал. Какое-то время ему даже казалось, что с ним что-то не так, и он не способен любить или просто не имеет влечения к кому-либо. Сейчас, когда грудную клетку раздирает от душевной боли и неразделенной любви, он бы всё отдал, чтобы перестать чувствовать. «Черт бы тебя побрал, Чеслок! Почему ты делаешь мне больно?».***
Чеслок надеялся, что полюбуется смущающимся Эдвардом еще немного, где-нибудь в кафе или в парке, когда они с ребятами выберутся в город. Они связались с Сомой, чтобы погулять все вместе, думали, куда сходить. Парень уже не мог дождаться, когда увидит Мидфорда не в форме, а в более свободной одежде, расслабленного и улыбающегося. Однако планом не суждено сбыться – Эдвард отказался выходить в город, ссылаясь на плохое самочувствие. Чеслок хотел остаться, но парень убедил его, что ничего серьезного, и он не обидится, если друзья пойдут гулять без него. Пожав плечами, юноша не стал спорить несмотря на то, что на душе было как-то неспокойно. Его беспокоил взгляд. Обычно яркие зеленые глаза, горящие весельем, предвкушением очередной перепалки, злостью, теперь были тусклыми, а сам Эдвард выглядел опустошенным. В нем всегда бурлила жизнь, эмоции так и вырывались наружу. Рядом с ним Чеслок чувствовал себя живым, будто этот солнечный парень делился своей энергией. Он понимал, что с каждой улыбкой, прищуренным взглядом с хитринкой, возмущенной тирадой на его очередную язвительную реплику, влюбляется в Эдварда. Парень принял это спокойно. В конце концов, он никогда не загонял себя в рамки общества и плевал на мнение других. Он не мог позволить себе открыто заявить о своей любви, потому что понимал, что аристократ не примет его чувства, но наслаждался каждым мгновением, проведенным с ним. Единственное, что он мог, это выводить из колеи парня, чтобы все внимание было приковано к нему. Чеслок эгоист и жуткий собственник, поэтому хочет, чтобы большая часть жизни Мидфорда в колледже была связана с ним. И возможно, когда юный маркиз станет главой рода, женится и будет воспитывать детей, он вспомнит префекта «Фиолетового волка», с которым вечно ссорился и дрался.