#2. Мой клёвый интерьер дизайнер

Договор.

      На календаре 5 ноября. За окном по ощущениям где-то между декабрем и январём. Впервые осенью выпал снег. Маленькую деревушку укрыло белыми хлопьями сразу. Дороги замело, и их по нескольку раз приходится очищать. Мэй бросает взгляд на часы. Полночь. Ей бы сейчас поспать, потому-что с рассветом просыпаться. Потому — что завтра на работе начальство снова будет ругать за вялость, когда надо быть собранной во всех смыслах. — Быстрее бы тебя увидеть. Это сообщение пишется ею, но отправляется не сразу. Обдумывается еще сотню раз, не будет ли оно слишком уж слащавым, а потом только отправляется на весь страх и риск. В принципе, Мэй никогда не верила во все эти знакомства по интернету. Да и не стала бы вообще туда лезть, если бы не настойчивость подруги. Мэй уже думает удалять аккаунт, но ей подворачивается интересный собеседник. Вначале просто любопытно, а потом затягивает сильнее. Человек по ту сторону старше на пять лет. Зрелый, взрослый и по разговорам о карьере весьма успешный. — 🙄 Странное ощущение тепла, когда ответ приходит смайликом вместо набора лишних слов. Смайл — это как код, который разгадать мог не каждый. Как ей казалось, это было только между ними, и только они вдвоём понимают их непонятный шифр. В данный момент отправленный смайлик означает, что-то типа " — Мне грустно, потому — что хочу этого не меньше твоего». Они прощаются, желая друг другу спокойной ночи, и крышка ноутбука закрывается.       Своё тело Мэй тащит к постели и мысленно признает, что всё-таки устала. Холод мерзкий. Кусачий. Отопление в доме есть, но экономно. Почти не ощущается, что вообще комнаты отапливаются. Старшая Ли говорит, что в их положении стоит немного поэкономить. Одеяло из верблюжьей шерсти спасение. Засыпает Мэй не сразу. На белом потолке, мысленно вырисовывает план, где она сообщает бабушке о желании поехать в Бангкок. Что только там она видит своё будущее, и только там она может быть самой счастливой женщиной на планете. Это конечно старушку не обрадует, и возможен сердечный приступ. Ведь старшая Ли, давно мечтает выдать Мэй замуж за месного детектива, и внука её лучшей подруги. Они соседи. Выросли на одной улице, играли в одном дворе, начевали друг у друга, и даже лежали в одной кровати тайком, когда не хотелось спать, рассказывая страшные байки, выдуманные из воздуха. Но они были детьми, и дальше чем это просто не хочется заходить. По крайней мере самой Мэй точно.       Утро. Морозное утро. Оно всегда самое тяжелое для Мэйли. Лениво, пративно. Желание остаться в постели на как максимум ещё долгие два часа, а потом только начинать свой день. Однако…: — Мэй, вставай! На работу проспишь! Этот голос вместо будильника. Всегда в одно и то же время, и ни минутой позже. — Ну почему просто нельзя остаться в постели до лета, — совсем тихо бормочит Мэй, и делает огромное усилие над собой, чтобы преодолеть ленивую особу внутри, надеть тапочки и выйти на кухню.       На кухне ароматный крепкий кофе с блинчиками и вишневым джемом. Она заходит как раз тогда, когда старушка лет шистидесяти, ставит на стол вазу с разноцветными шоколадными конфетами. — Садись. Будем завтракать. В голове утренний сумбур. Пока ещё не понятно, что будет происходить потом, а сейчас просто бы тихо сесть, поесть блинов и обдумать. Старшая Ли садится напротив, поставив себе тарелку. Если описать в кратце, то Мэй бы описала женщину скорее короткими тримя словами, чем длинным подтекстом. Сильная, спокойная, заботливая. Для Мэй, эта старушка единственная семья. Родители погибли. Мать при родах, отца сбила машина, когда тот спишил с работы к ним в роддом. Похоронив двоих, она кажется должна сломаться, но ведь если это сделать, то совсем будет плохо. А внучку воспитывать надо. Больше не кому. Старшая прекрасно это понимает, и поэтому быстро всяв себя в руки, сделав огромное усилие, продолжает жить ради девочки. Всё это Мэй конечно ценит, но иногда забота старшей просто не знает своих границ. Особенно сейчас, когда на неё давит своим желанием поскорее выдать замуж, потому что Мэй тридцать, и потому-что потом может быть поздно. — Я положу блинов с собой. Отдай детективу. — Мне кажется, что и без моих блинов у него в ланчбоксе еды предостаточно. Его мама просто скоросная машина по приготовлению еды. Лучше отдай их мне. Мэй не успевает съесть стянувший с ланчбокса чужой блин, как тут же получает несильный, но весьма ощутимый подзатыльник. — Ты лучше о фигуре думай. Скоро вон в брюки влезать не сможешь. — А что с фигурой то? Она у меня идеальная. — До поры до времени. Если продолжишь в том же духе, точно не полезешь не в одни брюки говорю. И замуж уж потом тебя такую не возьмут. — Ой ба, не начинай а? Дай поесть по человеческий хоть одно утро. Мэй почти умоляет, но её упорно продолжают игнорировать. — Тебе уже тридцатник. До каких пор будешь вот так сидеть, и в потолке мух считать? Я невечная. Скоро вон совсем себя исчерпаю, так и не увижу правнуков. За тебя тоже страшно. Не хочу уйти так, чтобы ты одна осталась. Вот это вот и есть давление на детей. Безжалостное причем. Как можно вообще такое говорить, Мэй не понимает. — Не останусь я одна. У меня всё ещё есть ты, и наша вечная любовь друк к другу. — Всё таки советую присмотрется к нашему соседу. Он отличная тебе пара, и парень работящий, трудолюбивый. Семья голодной не останется. — Он вообще то мой босс. — Это делу не мешает. Соблазни его, приворожи своей красотой. Вот увидит какая-нибудь девченка, локти кусать будешь. В голове Мэй сразу пробегает мысль, что лучше бы скорее это случилось. Может тогда её перестали бы мучать с вопросом о замужестве. Мэй мнётся, и думает как бы мягче сообщить любимой бабуле, что у внучки уже есть тот с кем она планирует под венец. — Бабуль, тут такое дело… У меня уже есть тот, с кем я хочу семью. Взгляд старшей задерживается. Он такой внимательный, сосредоточенный слушать дальше. — Где он живёт? Из какой семьи? — В городе. Семью пока не знаю, но в скором будущем надеюсь узнать. Кусочик блинчика искупанный в вишнёвом джеме отправляется в рот. Кажется, вот - вот спокойствие старшей перестанет быть таким тихим. Но пока всё ещё нормально, безопасно. — Не смотри на меня так. Мы познакомились в интернете, я вот уже четвёртый месяц списываемся. Он старше меня на пять лет, занимается дизайном домов, и имеет очень престижное положение в обществе. Всё это кажется старшей подозрительным. Она понимает, что внучка её влюбилась в птицу высокого полёта. Падать в случает чего будет больно. Унижать в высшем обществе простую девушку из маленькой деревни тоже ясное дело будут. Но она молчит, слушает. Не комментирует. — В общим, в ближайшее будущее я коплю деньги на поездку в Бангкок, чтобы встретится с ним. Да, и с моим талантам я думаю, что в большом городе больше возможностей, нежели здесь. После долгого молчания, старшая наконец говорит: — Раз он такой успешный, почему бы самому не приехать и не забрать тебя? — Он не знает. Я хочу сделать ему сюрприз. — Но дорогая, о таких визитах надо предупреждать. Это не очень красиво, заявляться вот так без предупреждения. Уехать в чужой большой город, где не родственников, не места остановиться — кажется таким неразумным, что старшей страшно. Этот ребёнок ей кажется таким наивным, уязвимым. Но Мэй не сдаётся. Ей кажется, что успех сам плывёт ей в руки. — Деточка, ты мира совсем не знаешь. Я боюсь, что всё будет не так просто, как ты описываешь сейчас. Ты выросла в любви и заботе, и потому не знаешь как жестоки бывают порой люди с теми, кто такой наивный и добрый. — Бабуль, я не настолько глупый человек. Если я и совершу ошибку, то эта ошибка будет моей. Допустив её, только тогда я пойму, что делать так нельзя. — Тогда заключим договор? Если всё сложится так, как говоришь ты, я и словом не обмолвлюсь. Но если, всё да наоборот — выйдешь замуж за того, к кому лежит моя душа. Идёт?