Бисексуалы из высшего общества или проблемы благородных господ

Бриллианты — лучшие друзья девушек.

© Мэрилин Монро

Россійская имперія. Санктъ-Петербургъ.

Набережная рѣки Мойка, 94. Юсуповскій дворецъ.

29 іюня (12 іюля) 1913 года

11:30

***

— Митя! — в блаженстве простонал князь Феликс, лёжа в тёплой ванне и наслаждался тем, что его любимый мужчина целует его в губы и нежно гладит по голове. — Фике, наверное, ты хотел увидеть кого-то другого, например, своего англичанина, мистера Рейнера, если не ошибаюсь, который ко всему прочему женат на твоей незаконнорожденной кузине Елизавете, которая ему нарожала трёх детей? — иронично заметил Великий князь Дмитрий. Настроение у Высочайшей особы резко испортилось, а воображение рисовало страшные картины любовных сцен с участием Феликса и англичанина. Связным с британской резидентурой стал мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский, его статус тоже имел значение: он был не только офицером британской разведки, он являлся личным представителем короля Георга V, осуществлявшим роль курьера между королём и императором. Таким образом, будущее убийство Распутина должно было иметь символическое и назидательное значение. Жертва должна была представляться врагом всего русского народа, ну, и, конечно, англичан, если бы их след был выявлен. — Нет, — сладострастно прошептал богатейший князь Феликс Юсупов, с закрытыми глазами и крепко вцепился в его руку. Он понял, что ревность Великого князя Дмитрия Павловича уничтожила его жизнь полностью и его охватил ужас, а мозг лихорадочно искал выход из смертельно опасной ситуации. — Вот и отлично! — воодушевлённым голосом произнёс 21-летний Великий князь Дмитрий Павлович Романов, быстро раздевшись догола лёг в тёплую ванную к любимому князю Феликсу и крепко обнял его. — Микки, как жаль, что мы не можем обвенчаться в церкви, поскольку действующие законы Российской империи этого не предусматривают, но я лично так этого хочу с момента нашей первой ночи, — с задумчивым лицом произнёс князь Феликс Юсупов, слабо улыбнувшись Дмитрию Романову. Феликс, Ирина и Дмитрий в образе призраков будут бесконечно вместе идти по дорожкам подмосковной усадьбы «Архангельское» между греческими античными статуями прекрасных юных античных Богинь и Богов и по шумному Невскому проспекту среди обычных смертных людей, соприкасаясь локтями, шутливо подталкивая друг друга. В их мире, навсегда остановившемся больше ста лет назад, а точнее сто два года, никогда не будет написан готический роман «Мастер и Маргарита». От этого существующие законы не меняются. Они не могут войти, ни в Рай, ни в Ад! — А как же твоя помолвка с Ирэн? — с любопытством поинтересовался Великий князь Дмитрий Павлович Романов. — Тогда нужно что-то сделать наподобие группового брака для трёх и более лиц, но думаю что Государь Николай Александрович он же дядя Ники этого никогда не примет такой закон, а жаль, но ещё не вечер, — сделал умозаключение князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и коснулся рукой разгорячённого члена своего Августейшего любовника Великого князя Дмитрия Павловича и по ощущениям аристократа, то половой орган Романова в разы увеличился. Общество было внутренне больным, его разъедало и сословное неравенство, и распущенность нравов, как высшего общества, так и богемы. Хорошо им было бы в 21 веке и как вишенка на торте, Великий князь Дмитрий Павлович Романов, наконец-то совершил каминг-аут и женился бы на своём любовнике, князе Феликсе Юсупове, который при женитьбе на нём получил титул Светлейшего князя Романовского-Архангельского или при восхождении Дмитрия на российский престол он даровал своему супругу титул вице-императора, который соответствует императрице, супруге правящего монарха на радость всем монархистам, имперцам, царедворцам и поклонникам этой сладкой парочки о секс-похождениях, которой говорит весь великосветский Санкт-Петербург. Священник церкви во дворце князей Юсуповых за отказ венчать молодожёнов, то есть однополую пару князя Феликса Юсупова и Великого князя Дмитрия Романова, сославшись на то, что он православный христианин и однополые браки не принимает, посажен в тюрьму на пятнадцать суток за противодействие закону о равенстве для всех и отстранён от службы в храме навечно. — Феликс, милый кто, по-твоему, мнению решится на подобный шаг? — снисходительным тоном поинтересовался Романов. — Поскольку, Российская империя испытывает острую нехватку претендентов на корону Российской империи, то, скорее всего Государь Николай Александрович выберет именно тебя в качестве своего наследника, — сделал вывод князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон с умным лицом и вспомнил те слова своей любовницы Елизаветы Воронцовой. — Да, ты прав Великий князь Михаил Александрович до определённого момента являлся вторым претендентом на российский престол после цесаревича Алексея, но я лично не хочу быть российским монархом, поскольку, совершенно для этого не готов и не хочу повторить путь дяди Ники. Его чуть ли не в открытую называют бездарностью и подкаблучником у своей властной тёти Аликс, урождённой принцессы Алисы Гессен-Дармштадтской и её сибирского дружка, но если бы Распутин просто лечил бы цесаревича Алексея, то я бы ему первым руку в благодарность пожал, а так ходит тут по царским паркетам в своих смазанным дёгтем сапогах и сует свой нос в наши любовные отношения, доложив об этом дяде Ники и тёте Аликс, а те и поверили какому-то полуграмотному крестьянину! Феликс, а где ты познакомился с баронессой вскоре графиней Натали Фредерикс и её лучшей подругой, графиней Анастасией Николаевной Шуваловой? — с любопытством поинтересовался Великий князь Дмитрий Павлович Романов и мягко говоря, не одобрял дружбу императрицы Александры Фёдоровны с Григорием Распутиным, на которую он смотрел естественно косо из-за личной жгучей ненависти и классовой неприязни к этому человеку и был против его нахождения при императорском дворе. Григорий Распутин, что бы ни говорили, не был, ни святым, ни дьяволом, но он был таким, каким его хотели видеть окружающие, которых он, в свою очередь, стремился психологически подчинить, поскольку же у окружающих, в том числе у самых высокопоставленных особ, в ту смутную эпоху не было твёрдой определённости в том, чего им больше хочется: пугающей неведомой «конституции» или проверенной веками «осетрины с хреном», то Григорию Распутину приходилось быть и святым, и чёртом одновременно, так уж служилось. — На банкетных кампаниях с 20 ноября 1904 года. Там кстати участвовала и ещё моя незаконнорожденная двоюродная сестра Елизавета Романовна Воронцова и 16-летняя язвительная подруга курляндская графиня Катарина Ламздорф и именно с этих «банкетных кампаний» началась её либеральная политическая деятельность, что самое характерное она вышла замуж за 60-летнего князя Николая Михайловича Волконского и перешла в православие из лютеранства под именем Екатерины 10 января 1905 года, то есть на следующий день после Кровавого воскресенья, что и стало толчком к Первой русской революции, но, несмотря на людскую трагедию и трупы на улицах имперской столицы её свадьба была роскошной и можно сказать королевской с участием Высочайших иностранных гостей, но я и мой старший брат Николай тоже были приглашены на эту пышную «кровавую свадьбу». Более того я и подруга невесты, шведская, но православная баронесса Фредерика фон Мейендорф были ша́ферами у Николая и Екатерины с целью наставления супругов на «путь истинный». 16-летняя княгиня Екатерина Владимировна Волконская чуть ли не в свадебном платье побежала на пролетарские демонстрации с красными флагами, но отнюдь не из любви к простому народу, а чтобы показать фронду царской власти, что в корне не нравилось её отцу, министру иностранных дел графу Ламздорф тоже педерасту, а вот супруг княгини Екатерины, 60-летний князь Николай Михайлович Волконский как родственник ссыльного в Сибирь декабриста полностью разделял модное увлечение своей юной 16-летней супруги, отсюда прозвище «Валькирия революции» или «Красная графиня» ещё «Чёрная невеста» от семей погибших и раненых рабочих Путиловского завода и прохожие сыпали в адрес княгини проклятья и плевали, но молодожёны в том числе моя семья из своих собственных средств пожертвовали немалые деньги семьям погибших и раненых манифестантам и мы посетили больничные палаты с раненым народонаселением, но опять же князь и княгиня Волконские сторонники не народной республики, а конституционной или парламентской монархии как в Британии, — с неким эстетическим удовольствием протянул князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. 20 ноября 1904 года исполнилось сорок лет судебной реформе императора Александра II Освободителя самой последовательной и либеральной из всех его реформ. По стране прокатилась так называемая «банкетная кампания», а аристократы и интеллигенция традиционно любили подражать французам, а те когда-то тоже устроили «банкетную кампанию», которая привела к свержению короля Франции Луи-Филиппа I 24 февраля 1848 года. Российская интеллигенция и аристократия больше не выбирала между конституцией и осетриной с хреном. Она нашла консенсус: за осетриной с хреном требовать конституцию, а также в первоклассных столичных ресторанах произнося антиправительственные речи, требуя политических свобод, законосовещательного парламента и Учредительного собрания, которое, впрочем, к сожалению, так никогда в истории России не состоялось, но министр внутренних дел Святополк-Мирский закрывал глаза на высокопоставленных «банкетчиков». Хотя именно они раскачали лодку, а Первая русская революция 1905 года, по сути, началась не с расстрела безоружных рабочих 9 (22) января 1905 года, а с «банкетной кампании». Те же люди, которые в ноябре ораторствовали на банкетах, в январе составляли петицию для петербургских рабочих. Как правило, в ресторанах собирались люди и произносились антиправительственные речи; требования некоторых ораторов выходили за рамки акции; необходимость классовой борьбы и революции. Правительство отвергло все требования и пригрозило наказать участников банкетных кампаний. В конце собраний подписывали и публиковали петиции, а кампания ускорила оформления ряда политических союзов и побудила рабочих Санкт-Петербурга составить петицию императору Николаю II, что и привело к Кровавому воскресенью, которое случилось 9 (22) января 1905 года. Именно на этих политических кампаниях в ресторанах отметился и сам 17-летний князь Феликс Юсупов со своей новыми любовницами: прибалтийской дворянкой Елизаветой Воронцовой, баронессой Натальей Фредерикс и графиней Анастасией Шуваловой и просто подругой, графиней Катариной Ламздорф и они тоже были сторонники конституции, как и все остальные политические активисты. Аристократия и интеллигенция, коей, несомненно, относился князь Феликс Юсупов и его три любовницы кричала о патриотизме, но это не мешало ей злорадствовать, когда русская армия проигрывала и когда Российская империя обливалась кровью и терпела поражения во время русско-японской войны в самой дальней части своей, собиралась в элитарных ресторанах на банкетах, поднимая бокалы дорогого французского шампанского за конституцию и либеральные реформы и оформляясь в политические движения. Сочувствовала социалистам и террористам, горячо приветствовала кровавое начало 1905 года. Каким образом можно будет объяснить военным необходимость идти в бой и проливать свою кровь, при условии, что не малое количество прогрессивных подданных будут высылать поздравительные телеграммы японскому правительству на разгром русских войск? Из дневника российского и французского балетмейстера Мариуса Петипа от 9 (22) января 1905 года: «Большой скандал в Александринском театре. Сыграли полспектакля, вернули деньги — забастовка. На улицах трупы. Люди, заплатившие за свои места, не пришли, в балете зал полон. Г-же Преображенской [прима-балерина Мариинского театра Ольга Преображенская] преподнесли подарки, цветы и т.д. Ничего себе — здесь танцуют, а на улицах убивают! Г-же Черри много хлопали. Меня вызывали четыре раза с большим воодушевлением». События 9 (22) января 1905 года «Кровавое воскресенье» потрясли всю страну, но что это было, если вдуматься? Очень просто: войска, которыми командовал Великий князь Владимир Александрович, расстреляли рабочее движение, которое создал его родной брат, Великий князь Сергей Александрович. Именно московский генерал-губернатор вместе с московским обер-полицмейстером Треповым ещё в девяностые годы взяли под покровительство Сергея Зубатова. Долгое время только они и сочувствовали его идеям «полицейского социализма», но идеи просты: пусть рабочие под надзором полицейских властей борются за свои экономические права, но только не лезут в политику. Очень удобно власть в глазах рабочих выглядит радетелем их интересов, революционеры теряют почву под ногами, а заодно всегда можно постращать забастовками не в меру либеральных предпринимателей. Тем более что предприниматели, надо сказать, действительно проявляли о рабочих гораздо меньше заботы, чем власть и в Москве зубатовские организации действовали весьма эффективно. Что даёт возможность некоторым современным историкам заявлять, что Великий князь Сергей Александрович в области социальной политики защищал истинные интересы нуждающихся и покровительствовал рабочим организациям. — Но потом эти дамы Натали и Анастасия изменили тебе с ненавистным нам человеком, поскольку инкогнито прислал тебе их эротические фотокарточки, — тягостным тоном протянул Его Императорское Высочество Великий князь Дмитрий Павлович Романов. — Митя, я, конечно, понимаю, что родной брат дяди Ники Великий князь Михаил Александрович лишился прав на корону Российской империи из-за своего брака с женщиной не монаршего происхождения, а именно с дважды разведённой Натальей Сергеевной Шереметьевской, дочерью присяжного поверенного, но, однако если бы Михаил действительно захотел стать императором, то указ, где его вычеркнули из очереди престолонаследия по вышеназванной мной причине, о котором примерно 95% населения Российской империи никогда ничего не слышали, не помешал бы ему это осуществить, но уложение об императорской фамилии со времён императора Павла I есть закон, как, ни крути и я не думаю, что Великий князь Михаил Александрович Романов его нарушит, но, тем не менее! — игриво откликнулся 26-летний князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, размахивая изящной наманикюренной рукой, а в другой держал бокал с шампанским и любезно предложил выпить своему Августейшему возлюбленному, тот не отказался от утреннего возлияния в мозг. — Феликс, пожалуй ты прав, но очень жаль, что ты в системе государственного управления понимаешь меньше, чем я с дядей Ники, — с горечью проговорил Великий князь Дмитрий Павлович Романов и в смятении, внутренней пустоты и обиды за страну опустошил бокал с шампанским. — Есть выход в виде конституционной монархии, — с озадаченным лицом ответил князь Феликс Юсупов единственное правильное решение на его взгляд. — Феликс, пожалуйста, давай закроем эту тему. У меня есть дела похуже, а именно нас всех сегодня пригласил мой блудный отец Великий князь Павел Александрович Романов со своей второй супругой, баварской графиней Ольгой фон Гогенфельзен на званый ужин в своём дворце Царском Селе, — тягостным тоном протянул Романов и не знал, что ему делать в сложившейся ситуации. — А кого это нас? — с любопытством поинтересовался граф Сумароков-Эльстон, лукаво подмигнул Великому князю Дмитрию Павловичу. — Мой отец Великий князь Павел Александрович со своей морганатической супругой баварской графиней Ольгой фон Гогенфельзен пригласили к себе на званый ужин в Царское Село меня с тобой и с Ириной, а также мою родную сестру, Великую княгиню Марию Павловну и баронессу Марианну фон Дерфельден, падчерицу моего отца, но самое главное нас будут ждать там Ирина, Наталья и Владимир это дети моего отца от морганатического брака. Вдобавок на званом ужине будут ещё императрица Александра Фёдоровна она же тётя Аликс и дядя Ники, но им не надо видеть нас вместе после того пикантного скандала при содействии Распутина, но нам надо быть там в 20:30, — тягостным тоном протянул Его Императорское Высочество 21-летний Великий князь Дмитрий Романов. По правилам этикета супруги должны сидеть напротив друг друга в разных концах стола, а родственники и свита между ними. Это называлось «обед», длился он до 23:00 часов, а пока убирали со стола, гости и хозяева переходили в гостиную, кофе, танцы, игра на рояле, рисовали, играли в карты или бильярд, читали вслух, катались на лодках, гуляли в парке, а в 23:00 часов подавали чай. Около полуночи откланивались и расходились по своим спальням. — Mignon mon garçon успокойся, пожалуйста! Всё будет хорошо ведь мы твоя семья. У тебя с некоторых пор появились две сводные сестры Ирина и Наталья и брат Владимир, и мы все тебя любим, а особенно твой родной отец Великий князь Павел Александрович, который вынужден был покинуть страну, но, тем не менее, он не перестал любить тебя и Марию! — нежным голосом прошептал на ушко князь Феликс Феликсович Юсупов, крепко обняв его за талию и слова Феликса действовали на Дмитрия, как гипнотический сон. Несмотря на обиду, Великий князь Павел оказался одним из двух Великих князей, не побоявшихся приехать в Москву на похороны Великого князя Сергея Александровича. На это ему было дано специальное разрешение тогда и Великий князь Павел Александрович повстречался и с императором Николаем II. Начался долгий и мучительный процесс прощения и возвращения «блудного дяди», а Его Величество вёл себя по отношению к дяде Павлу примерно так же, как по отношению к либеральной оппозиции по капле выдавливал из себя уступки, чередовал кнут и пряник, чтобы в конечном счёте, сдаться по всем статьям. Обе стороны нервничали, горячились, а в итоге таили обиды и оставались недовольными друг другом, а в 1906 году Его Величество распорядился выдавать Августейшему изгнаннику часть ежегодного содержания и видимо, взятые с собой три миллиона подошли к концу. Великий князь Павел Александрович снова благодарит, но вскоре ему вернее, даже не ему, а графине фон Гогенфельзен показалось, что часть содержания это как-то несерьёзно и Великий князь просит вернуть весь капитализированный с 1903 года в департаменте уделов на его имя капитал и выплачивать ему не часть содержания, а полностью 268 750 рублей, как положено сыну императора. Действительно, глупо просить у рыбки корыто, если можно избу, а 20 апреля (3 мая) 1908 года состоялась помолвка Великой княжны Марии Павловны со шведским принцем Вильгельмом, но Павлу снова запретили приехать с женой, то он снова пишет царю гневно письмо. Помолвка Великой княжны, на которой не присутствует ее отец, это, разумеется, скандал всё-таки соберутся иностранные гости, но Его Величество выкрутился из ситуации, а старшая дочь графини фон Гогенфельзен должна была в это время родить, а графине разрешили приехать в Россию как бы по этому поводу, а Великому князю Павлу по поводу помолвки дочери, поэтому в итоге они приехали вместе. Все эти головоломные комбинации, конечно, не только унизительны, но и абсурдны, если учесть, что уже на следующий год император Николай II окончательно простит дядю и разрешит ему вместе с женой вернуться в Россию. Они вернулись, униженные и оскорблённые, но обиженные не столько на Государя, сколько на императрицу Александру Фёдоровну, на которую по обыкновению принято было вешать всех собак. Этим не преминула воспользоваться давняя недоброжелательница императрицы Великая княгиня Мария Павловна-старшая, урождённая немецкая принцесса Мария Александрина Элизабета Элеонора Мекленбург-Шверинская, и она поняла, что этот шанс упускать нельзя и окружила баварскую графиню фон Гогенфельзен вниманием и заботой. Наверное, любая другая женщина на месте графини вела бы себя тише воды, ниже травы, но графиня Ольга фон Гогенфельзен отнюдь не любая, поэтому она купила у наследников государственного секретаря Половцова дом в Царском Селе поблизости от дома Великого князя Владимира Александровича и недалеко от императорской резиденции, за несколько лет отгрохала роскошный дворец. Двор Великого князя Павла Александровича начал приобретать популярность в высшем свете, а аппетит приходит во время еды: «Не хочу быть чёрной крестьянкой, хочу быть столбовою дворянкой», поскольку её больше не устраивает титул графини, тем более баварской и она хочет быть русской княгиней. Весной 1915 года вконец обнаглевший Павел выдвигает царю список требований из шести пунктов: 1. Дать жене и детям княжеский титул с наименованием Светлости. 2. Официально опубликовать об этом указ, ознакомив меня предварительно с редакцией указа. 3. Разрешить жене и детям идти на официальных мероприятиях сейчас за членами семьи. 4. Новоявленная княгиня должна быть представлена членам императорской семьи самим Павлом без посредства гофмейстерин. 5. Позволить жене при посещении Великих княгинь не расписываться в журнале, а оставлять визитные карточки. 6. Разрешить мне с женой иметь ложи рядом с императорскими в театрах. Ведь написан этот «ультиматум лорда Керзона» весной 1915 года, когда немецко-австрийские войска начинают массированное наступление в Галиции, обернувшееся для России огромными жертвами, потерей территорий и политическим кризисом, а в это время Государь вынужден решать в каких именно ложах баварская графиня фон Гогенфельзен будет смотреть спектакли и такими вопросами его донимает тот самый Великий князь Павел Александрович Романов, который десять лет назад униженно благодарил царя за то, что тот больше на него не сердится. Он, как повелось, удовлетворил требования дяди частично, а первые два пункта вычеркнул, напротив третьего написал: «Как жена генерал-адъютанта», напротив четвертого и пятого «да», а судьбоносный вопрос с ложами оставил открытым. Как повелось, этим решением остались недовольны обе стороны и, как повелось довольно быстро император Николай II капитулировал по всем статьям, но в том же 1915 году баварская графиня Ольга фон Гогенфельзен стала княгиней Палей, разумеется, весь этот торг вызвал трения между венценосным дядей и племянником, а особенно женой племянника, но с виду их отношения стали нормальными, но обида и оскорблённое достоинство лишили их сердечности, впрочем, к этому времени у императора и императрицы не осталось «сердечности» ни для кого из Высочайших родственников. — Легко сказать, Феликс ты с детства как сыр в масле катаешься, а после гибели 22 июня 1908 года старшего брата, князя Николая Юсупова от шальной пули супруга его замужней любовницы, графини Марины Мантейфель в девичестве графини Гейден так и вовсе стал одним из самых богатейших молодых людей империи, — тоскливым голосом с некой завистью к более завидному положению по жизни сиятельного возлюбленного протянул Его Императорское Высочество Дмитрий Павлович Романов, но попытался взять себя в руки. — Твоему отцу досталась хоть графиня пусть и была замужем за немецким генералом, а не как Великому князю Михаилу Александровичу он же Мишкин дважды разведённая женщина низкого происхождения, дочь адвоката, — с преувеличенным пафосом заявил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и глупо по-женски рассмеявшись. — Феликс, тебе досталась сама дочь Великого князя Александра Михайловича и Великой княгини Ксении Александровны и племянница Его Величества и лучшая из королевских невест, которой руку и сердце предлагают сыновья её дядей Джорджи и Вилли: Эдуард, принц Уэльский и кронпринц Вильгельм Прусский, а ещё принц Христофор Греческий и Датский, который является сыном вдовствующей королевы Греции Великой княгини Ольги Константиновны, а соответственно он мой дядя со стороны умершей матери, но моя кузина не знает, кого же из них выбрать, а я должен жениться на родной сестре кронпринца Прусского, принцессе Виктории Луизе Прусской по настоянию тёти Аликс, чтобы заключить очередной династический брак между двумя мировыми державами и развеять слухи о нашем романе. Более того немецкий дипломат сегодня телефонировал мне от имени немецкой принцессы и спрашивал готов ли я на переговоры, — злобно сквозь зубы процедил Великий князь Дмитрий Павлович, лёжа тёплой воде рядом со своим возлюбленным. — Микки, что делать с твоей навязанной невестой под эгидой императрицы Александры Фёдоровны Её Королевским Высочеством принцессой Викторией Луизой Адельгейдой Матильдой Шарлоттой Прусской я обязательно что-нибудь придумаю, но я недавно видел её парадный портрет и она очень красивая принцесса и при удачном исходе события станет Великой княгиней, а возможно даже и русской императрицей при условии, что ты станешь монархом при благословении твоего дяди Ники, потому что кроме тебя некому принять корону Российской империи! — с фальшивой лаской в голосе, но довольно убедительно простонал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и провёл своей рукой по внутренней стороне бедра Великого князя Дмитрия Романова. — Фике, тогда будет международный и дипломатический скандал, а мне этого никак не надо, но что же делать? — задал риторический вопрос 21-летний Великий князь Дмитрий и не хотел в данный момент жениться на немецкой принцессе Виктории Луизе Прусской, но это весьма эффективное решение развеять слухи о его бурном романе с князем Феликсом Юсуповым. — Ваше Императорское Высочество, возьмите меня прямо здесь в ванной комнате и покажите мне страсть! — с фальшивым придыханием закричал богатейший князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон своему Августейшему любовнику. — Что прямо здесь в ванной?! — вкрадчиво прошептал Великий князь Дмитрий Павлович, изогнув бровь. — Да! Помнишь, как мы 5 мая 1911 года здесь стали целоваться в моём конном экипаже, возвращаясь под утро из ресторана «Кюба», а затем продолжили это делать здесь в окружении деликатесов из Елисеевского магазина: окороков, шампанского, тихоокеанских устриц, омаров, лучшей в мире паюсной чёрной и красной икры и других деликатесов, сидя на персидских коврах, а потом мы переместились в Мавританскую гостиную, выполненную в восточном стиле, но самое главное там, в фонтане мы начали первый любовный акт, таким образом, ты мне подарил свою невинность. Затем отправились в мою княжескую спальню на шёлковые простыни под фривольными картинами и античными статуями богов в компрометирующей позиции! — с неким эстетическим удовольствием протянул князь Феликс Юсупов и грациозно выгнул спину, оперившись за край дорогой ванны из Италии. В этой спальне князь Феликс полдня отсыпается после очередной оргии или бурного кутежа и предаётся любовным запретным утехам, поэтому специально для этой цели аристократ обустроил эту комнату по своему утончённо-развращённому вкусу, и теперь тайная комната во дворце на Мойке утопает в шёлке и парче и выполнена в особом восточном стиле, как в султанских гаремах с эротическими картинами на стенах и античными статуями Богов в весьма пикантной позиции, ярко-красными стенами и соответствующими атрибутами в виде кляпов, верёвок, кнутов и тому подобным для садо-мазо. Посмотреть на эту «голубую устрицу» рвался и сексуально растревоженный старец Григорий Распутин, но высокомерный Феликс не пустил крестьянина даже за ограду своего роскошного дворца, мол, эта тайная спальня для плотских утех только для избранных. Ещё Феликс любит устраивать масштабные оргии для представителей высшего общества, творческой и литературной богемы Санкт-Петербурга и сам охотно участвует в этих оргиях. Более того князь Феликс и его свита находит новых участников обоих полов для подобных дворцовых секс-вечеринок не только из высшего общества и богемы, но из пролетариата и крестьянства, обещая им за участие в этих однополых и разнополых оргиях солидное денежное вознаграждение! Феликсу и его свите это нужно в качестве развлечения, а у этих простых людей есть возможность заработать немалые деньги пусть даже весьма таким пикантным образом. — Феликс, ты хочешь сказать, что до меня в этой Мавританской гостиной побывало половина Санкт-Петербурга?! — иронично подметил Великий князь и провёл своей рукой по позвоночнику Феликса до самого копчика и решил не думать, чем и с кем Феликс занимался в этой комнате, но воображение рисует весьма пикантные моменты. — Можно сказать и так, но ты был самый лучший, по крайней мере, один из самых лучших такого бурного оргазма не с кем не было! — кокетливо заявил герой столичного бомонда и светский лев, коварно улыбнулся. Как известно, на скользкую тропку бисексуальности Феликс вступил ещё в юности. Каминг-аут совершил, когда в петербургских первоклассных ресторанах и банях достиг «вершины человеческого счастья». Дам высшего света аристократ несколько недолюбливает из-за их жеманности и капризов, но не чурается их и поддерживает со многими сексуальные или дружеские отношения. Не то чтобы однополые отношения считались чем-то хорошим в Российской империи начала двадцатого века, но редкостью он точно не был среди высшего общества. С одной стороны, законом он запрещался, с другой поди ж ты докажи, что между этими двоими мужчинами именно богомерзкая содомия, а не просто крепкая мужская дружба, ты же свечку не держал? Ходить по баням для этой цели тоже не возбранялось, и вообще, ЛГБТ-субкультура цвела пышным цветом среди высшего общества. Как бы ни кричали некоторые представители тогдашней ЛГБТ-тусовки о знаке равенства между своей нетрадиционной ориентацией и патриотизмом, патриотизм в данном отношении краток и суров: каждый мужчина должен преумножать свою расу сыновьями, чтобы те могли служить на благо Отечества, а мужеложство есть напрасное уничтожение генофонда. Короче, что неестественно, то безобразно и must die. — Спасибо за правду Ваше Сиятельство! — самокритично заявил Великий князь с некой обидой на любовника. — Я тебя люблю! — сладострастно прошептал князь Феликс Юсупов, лукаво подмигнул своему Высочайшему любовнику. При этом Великий князь Дмитрий страдал больше, а князь Феликс был отъявленным лицемером, хоть и искренне любил в глубине души Великого князя Дмитрия Романова, но по-своему эгоистичной любовью. Князь Феликс умело вертел любовником и отнюдь не был неженкой и аристократ считал, что искренняя и одержимая любовь может быть только между мужчинами, а между мужчиной и женщиной всегда есть доля выгоды, а также Феликс Юсупов говорит, когда слышит об очередных эротических приключениях крестьянина Григория Распутина в ресторанах и банях в компании с дамами лёгкого поведения. С пафосом воскликнул аристократ: «Он — развратник!». Феликс являлся последним героем столичного бомонда, а вскоре эту роскошь императорского двора унёс ветер войн и революций. — Моя любовь очень дорого стоит, и ты не расплатишься по счетам! У меня есть идея-фикс, а именно прижать тебя к этой стене и овладеть тобой так сильно, что все во дворце слышали твой стоны, — издевательским тоном ответил Великий князь, изогнув бровь и шлёпнул несколько раз рукой по округлым почти женским ягодицам возлюбленного. Спустя несколько минут Великий князь Дмитрий стал резко входить в князя Феликса, а тот медленно застонал от наслаждения, закрыв глаза и дышать, стало нечем, а железные пальцы Великого князя Дмитрия Романова сжимали горло холодной хваткой, лишали возможности князя Феликса глотнуть воздух, но Дмитрий продолжал, переходя на хрип, а последний вздох тратил на то, чтобы сказать, выплеснуть потаённую обиду и тупую боль, что давно грызла его душу. Мощные толчки сотрясали тело князя Феликса Юсупова, графа Сумарокова-Эльстона и тот медленно с хрипом стонал, расплёскивая воду из ванны по всей позолоченной комнате. Великий князь Дмитрий Романов тяжело дышал и уже был готов кончить в своего любовника, он входит в Феликса в медленном, но уверенном ритме, распаляя тебя любимого мужчину сильнее, а 26-летний аристократ Феликс громко стонет от умелых ласк Августейшего любовника. Великий князь Дмитрий Павлович двигает вверх по стене, поднимая за бёдра, чтобы их тела могли слиться воедино. Он проникает всё глубже, увеличивая силу и скорость толчков, каждое движение обостряет чувства князя, по его телу пробегают волны наслаждения. Каждое скольжение члена задевает простату, посылая по телу искорки удовольствия и, князь Феликс начинает сам подаваться на встречу, тем самым задавая более быстрый темп. Великий князь срывается на более быстрые и рваные движения, ускоряя темп и Феликс громко застонал получше любой распутной девицы из первоклассного борделя, а порочный аристократ судорожно сглатывает слюну, прикусывая губу до крови, чтобы не застонать, как последняя проститутка. Адреналин захлестывает его с головой, до подгибающихся коленей, а тело князя содрогается от глубоких толчков, то и дело, проезжаясь по простыням. Великий князь Дмитрий Павлович Романов ведёт руку выше, скользя пальцами по шее, а 26-летний князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон цеплялся за него, шептал на ухо как сильно он любит его, его дыхание горячее и тяжёлое, но когда князь Феликс изрядно напивается и одновременно с этим употребляет богемный кокаин, он не может держать руки подальше от Великого князя Дмитрия и своё сексуальное вожделение, и Великому князю это нравится и, как правило, оканчивается бурным сексом. Если употреблять вместе кокаин и алкоголь, то наслаждение будет сильнее. Это связано с образованием кокаэтилена в организме, но удар по сердцу происходит очень сильный. В преддверии экстаза тяжёлое дыхание Великого князя Дмитрия прерывается громким стоном, а, но Феликс чувствует, как его Августейший возлюбленный и кузен своей невесты, обжигая его мощным потоком, извергается изнутри. Спазмы его пульсирующей эрекции продлевают острое наслаждение. Приторная милость. Отвратительная развратность. От чего же царскому кузену Дмитрию это нравится? — У меня завтра Гран-при Санкт-Петербургском автоклубе. Более того я являюсь председателем этого автомобильного клуба и я лично буду принимать участие в соревнованиях, как её глава, так что если хочешь, приходи начало в 11:30. Между Красным Селом, Лиговым и станцией Александрово! — горделиво заявил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, который тяжело дышал, прикрыв глаза. — Давайте сбежим отсюда, князь! — в блаженстве прокричал Великий князь, взяв любимого за руку. — И как ты себе это представляешь? Твой дядя и его сумасшедшая жена, помешавшаяся на грязных слухах обо мне, так просто отпустят их ангела жить в Европу, где к нетрадиционным отношениям относятся, мягко говоря, нелестно? На постоянно основе, прошу заметить. Между прочим, меня в Великобритании 16 марта 1910 года арестовали за это самое дело вместе с моими друзьями в одном грязном дешёвом притоне «Бригантина» и как я вообще его нашёл ума ни приложу, и неизвестно, что случилось бы с нами, но на наше счастье, несанкционированную вечеринку мужчин в дамских платьях разогнал наряд полицейских Скотланд-Ярда, который прибыл заранее, в рамках оперативной разработки! — с ядовитой интонацией парировал князь Феликс Юсупов, манерно вращая бокал шампанского у себя в бокале и вспомнил, ту неприятную историю во времена обучения в Оксфорде. Горькая ухмылка едва коснулась чужих губ, обнажив истинное лицо встревоженного князя Феликса Юсупова. Он не любил две вещи на свете это женские истерики и проявления собственной слабости в моменты отчаянной меланхолии, а последняя подкрадывалась к нему, как назло, рядом с Дмитрием, а за дверью в это время подслушивает прислуга, так как тайны господ прекрасно известны их обслуге и прочим окологосподским холуям. Среди дворцовой прислуги доминировала иерархическая структура, в которой: дворецкий, экономка и главный повар занимали самые высокие должности. — Mon cher, давайте сбежим. С вами я готов идти хоть на край света. Феликс, я хочу услышать, как ты клянешься, что никогда не перестанешь любить меня, даже если мы все знаем, что это не так! — искушённо шептал Великий князь Дмитрий, припадая к ногам аристократа. Князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон не выдержал и рассмеялся надрывно, пошло и без капли сострадания. Оленёнок, что сейчас преданно смотрел на него, без всяких сомнений попал в капкан. — О, чудо, какие же заголовки будут о нас писать в прессе! — иронично заметил демоничный князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон с едкой ухмылкой на лице. — Ты искушаешь меня, дьявол! — вкрадчиво прошептал Великий князь Дмитрий Павлович Романов, медленно пересаживаясь на колени князя и добавил в ванну ароматного геля для души с запахом персиков и роз. — Митя, мы с тобой два джентльмена с грамматическими ошибками вполне неплохо, а ты всё же Великий князь, — хмыкнул князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон резко убрав руку своего Высочайшего любовника. — Феликс, а что за тот лондонский педерастический скандал с участием полиции Скотланд-Ярда никогда не слышал о нём? — робким голосом спросил Великий князь Дмитрий. Конечно, ему было весьма неприятно и противно спрашивать такие пикантные подробности из жизни возлюбленного, но он хотел это знать неизвестно для чего. — Это было в районе Сохо этот район находится в лондонском Вест-энде, а в XIX веке там проживали эмигранты и бедняки. В то время на территории Сохо в основном располагались публичные дома и небольшие театры и это был самый густонаселённый район Лондона, там бесчинствует нищета, болезни, разврат, проституция и преступность. Там собираются изгои, нищие, бедняки и бандиты, что я даже осмелился в этом районе купить двухкомнатную квартиру опять же не самого лучшего качества, поскольку в этом районе других более лучших квартир нет, поскольку основные жители этого района нищие, бродяги и тому подобное отребье, но я в основном предпочитаю жить в элитных районах Лондона, например Найтсбридж, или Бейкер-стрит. Так вот однажды 16 марта 1910 года в одном злачном и грязном пабе «Бригантина», грязь, вонь и забродивший пресный вишнёвый сок вместо вина, когда один огромный моряк королевского флота Его Величества пытался меня в женском обличье увести в отдельные номера на втором этаже, а остальные моряки покусились на моих оксфордских просто друзей мужского пола в дамских платьях, парках и драгоценностях, а тем временем нагрянул отряд полиции из Скотланд-Ярда, поэтому всех моих просто друзей и не более того из числа оксфордской студентов тоже в дамских платьях среди них была и настоящая леди это моя незаконнорожденная кузина Елизавета при замужестве миссис Элиза Рейнер, графиня Уэссекская и сам Оззи едва ли не арестовали, но мы успели на каблуках сбежать через «чёрный ход». К слову мистер Рейнер сын простого провинциального драпировщика тканей, а не вовсе представитель британской аристократии как ты думаешь, но, тем не менее, со своей второй супругой и моей незаконнорожденной двоюродной сестрой Елизаветой Воронцовой вскоре станут герцогами Стаффордширскими, а 13 декабря 1907 года король Эдуард VII даровал ему и первой жене Эмилии Винтер титул графов Уэссекских в день свадьбы, — с задумчивым взглядом резюмировал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — Ах, вот оно что! И за какие-такие это государственные заслуги перед Британской империей сын драпировщика тканей, но весьма талантливый журналист, второй секретарь английского посольства в Санкт-Петербурге и адвокат, и его жена, которая является русской обедневшей дворянкой, дважды разведённая офицерская жена получат титул герцогов из рук самого Его Величества Георга V, — наигранно вздохнул 21-летний Великий князь с неким презрением к этой странной семейной паре и дело даже не в сословном ранге, а в ревности к молодому красивому англичанину пусть из небогатой семьи, но именно из-за этого человека доведённый до отчаяния ревностью Великий князь Дмитрий собрался покончить жизнь самоубийством, но его к счастью его спасли Они принадлежали к разным сословиям, что для Великобритании немаловажно и в нынешнее время: Феликс был аристократом, а Освальд сыном провинциального драпировщика тканей, но, тем не менее, молодые люди сошлись на почве бисексуальных наклонностей и страстно влюбились друг в друга. С 1910 года мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский — адвокат в Inner Temple, был принят в коллегию адвокатов. Он также свободно разговаривал на трёх иностранных языках французском, немецком и русском, он был завербован британской спецслужбы под начало её шефа Мэнсфилда Камминга. — Микки, но Елизавета Воронцова моя незаконнорожденная двоюродная сестра, если ты забыл это, но мои родители её не сильно жалуют, — злобно сквозь зубы процедил 26-летний Феликс и так не решился сказать своему любимому, что Елизавета его любовница, а не двоюродная сестра по отцовской и незаконнорожденной линии. Сам князь Феликс родился в одной из самых богатейших семей Российской империи, который к тому же активно вместе со старшим братом, князем Николаем пока тот не погиб на дуэли 22 июня 1908 года проматывает свои многомиллионные богатства на рестораны, казино, автомобили, дам лёгкого поведения, драгоценности, алкоголь, наркотики и на другие низменные увеселения, а вместе с ними и сословные предрассудки и границы, что захотел жениться на бывшей проститутке и служанке из обедневшей дворянской семьи Елизавете, которая в момент своего романа с Феликсом успела дважды выйти замуж за офицеров Лейб-гвардии и родить трёх детей, а познакомились Феликс и Елизавета, так сказать на её рабочем месте в публичном доме, а после такого тем более нельзя жениться вернее не приветствуется богатейшему князю именно на этой девушке из-за малолетних детей на руках, потому что она обедневшая прибалтийская дворянка к тому же бывшая проститутка и служанка хоть и младшая сестра королевы-консорт Вюртемберга Беатрис, но та заняла престол не совсем законным образом, поскольку не была принцессой, а Феликс один из самых богатейших людей империи и не по статусу ему такая супруга, как Елизавета Воронцова, но впрочем, это не помешало Феликсу жениться в двадцать шесть лет на 18-летней дочери Великого князя и племяннице императора Великой княжне Ирине Александровне Романовой. В эмиграции князь Феликс любил шутить: «Моя жена вышла за меня замуж из-за денег, а я женился на ней из-за снобизма». Каждый, впрочем, выживает, как умеет. — Феликс, расскажи, что интересное было у тебя в Лондоне думаю, тем происшествием в районе Сохо дело не ограничилось? И это даже не ревность, поскольку мы тогда ещё не были знакомы, а даже какая-то зависть, — язвительно прошипел Романов. В этом их любимая игра, ритуал: Феликс заваливается с очередной неприличной гениальной идеей. Дмитрий сперва делает большие глаза и возмущенно отнекивается, ссылаясь хотя бы на офицерскую честь, а Феликс в меру настроения соблазнительно уговаривает Великого князя: в этом их взаимный симбиоз. Феликсу нравится подбирать ключики, любить и контролировать аж первейшего царского любимца и кузена. Неосторожный поступок и будет скандал на всю Европу, а Дмитрий в свою очередь тоже получает пышный букет острых ощущений. Адреналин в крови, пополам, но иногда его это пугает, но только на секунду, и это тоже приятная острота чувств знать, что будет, если узнает дядя Ники, а Великий князь Дмитрий любит приключения и шалости, но сам для себя создавать опасные приключения как-то не очень, а вот князь Феликс умеет адреналин для Великого князя Дмитрия генерировать буквально из воздуха. Великий князь Дмитрий Павлович закрыл глаза, а воображение его двигалось огромными скачками, а в самом злачном районе Лондона Сохо было всего несколько видов различных сомнительных «заведений»: пабы, бордели, игорные дома и опиумные притоны. — Микки, если тебе интересно знать, то у меня был разврат в уборной знаменитого лондонского ресторана «Виктория» с английскими банкирами и прочие походы в фешенебельные публичные дома, в том числе и гомосексуальные со своими друзьями и не только из Оксфордского университета, так уж сложилось, — лениво с неким эстетическим удовольствием протянул богатейший князь Феликс Феликсович Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Однако, при всём при этом аристократ Феликс оставался достаточно разборчивым и не спешил одаривать своим вниманием каждого встречного. — Феликс, пока ты в это время развлекался по злачным местам Лондона, а я в это время я жил, чуть ли не в монастыре под надёжной опекой тёти Аликс и дяди Ники, но ничего с этим не мог поделать, — тягостным тоном протянул Его Императорское Высочество Великий князь Дмитрий Павлович Романов. — Как там твои дела с Верой Каралли? Не телефонировал ты ей? После такого она точно не захочет с тобой разговаривать, но ты мог бы выбрать кого-нибудь получше, чем эта не слишком привлекательная балерина Вера Алексеевна Каралли, но ты вскоре станешь супругом немецкой принцессы Виктории Луизы Прусской, — с фальшивой лаской в голосе поинтересовался 26-летний князь Феликс Юсупов. Ему было всё равно на эту балерину, принцессу и на очередной Митин роман, но не спросить было нельзя, в дело вступали другие правила, какая-то братская любовь к Дмитрию и сочувствие. — Нет, Вера не берёт трубку. Я был у неё дома, но её служанка сказала, что не хочет меня видеть, но я хотел ей всё объяснить, но теперь как? — обречённо вздохнул Великий князь, потерев переносицу. — Митя, я могу тебе подобрать, кого-нибудь получше, чем эта третьесортная балерина Большого театра и актриса немого кино Вера Каралли, например немецкую куртизанку и камелию Аврору Карловну Лейхтенберг, прекрасную женщину и жрицу любви, которая напоминает древнегреческих гетер, ведущих свободный, независимый образ жизни. Она обитает в игорном доме «Империал»! — коварно усмехнулся князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и стал вылезать из тёплой ванны, накинув на бёдра полотенце. Известно, что «камелии» вели такую же жизнь, как и аристократы, в обществе которых вращались эти дамы. Анонимный автор «Очерка проституции в Петербурге» пишет в 1868 году: «Встают они поздно, катаются по Невскому в каретах и наконец, выставляют себя напоказ во Французском театре». Любопытные факты, иллюстрирующие жизнь и нравы петербургских «камелий», можно найти в художественной литературе и публицистике. Вот что писал, например, известный писатель-демократ Серафим Шашков в своей книге «Исторические судьбы женщин, детоубийство и проституция», весьма популярной в то время: «Во главе аристократической проституции стоят «камелии», эти гетеры современного мира, не обладающие, впрочем, ни умом, ни образованностью, ни доблестями, которыми славились их древнейшие представительницы». Такой же точки зрения придерживалась писатель Иван Иванович Панаев, прозванный некоторыми современниками «новым поэтом петербургских камелий». Он с большой долей сарказма описывал достоинства, которыми обладали прелестные Луизы, Берты, Армане, Шарлотты Фёдоровны: «Вывезенные чаще всего из небольших немецких и французских городов, они через два-три года благодаря своим покровителям обнаруживали вкус в выборе своих туалетов, обновки квартир, в оснащении экипажей. Однако такой антураж менял их сути: большинство «камелий» оставались безграмотными и невежественными существами, лишь строящими из себя дам высшего света. В лёгком же подпитии они превращались в самых разгульных и отчаянных лореток, ловко и бесстыдно канкировавших в любых местах. Они-то и заполняли в 1850-1860-х гг. XIX в. Те улицы Петербурга, на которые, согласно положению о врачебно-полицейском надзоре, не допускались обычные «бланковые» девицы». То был золотой век великосветских кокоток, изнеженных куртизанок, которые составляли блеск и славу Парижа. Благодаря своему искусству услаждать мужчину в постели, эти дамы приобретали огромные состояния и могли содержать роскошные дома с обряжённой в ливреи прислугой! — Феликс, немецкую куртизанку с именем российского крейсера, нет ничего вульгарнее, чем это! — лениво протянул Его Императорское Высочество 21-летний Великий князь Дмитрий Павлович Романов, наслаждаясь в тёплой ванне. — Её самую, но эта немецкая мещанка по социальному происхождению, которая по воле судьбы стала известной в столице куртизанкой и камелией, таким образом, она попала в высшее общество Санкт-Петербурга и Берлина, но Аврора Лейхтенберг намного лучше и эффектнее, чем другие куртизанки и проститутки, а обитает эта гетера в игорном, а также в публичном доме «Империал» на Невском проспекте. Митя, если ты захочешь воспользоваться услугами нашей прекрасной фройляйн Авроры Карловны Лейхтенберг, то скажи, что ты от меня и та принесёт тебе незабываемые удовольствия, но она там не одна работает, так что ты можешь выбрать себе любую подругу или даже несколько! — взвизгивая от возбуждения, простонал 26-летний князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и коварно улыбнулся. — Феликс, вполне неплохо, так что буду знать контакты проверенных продажных женщин столицы, — хмыкнул Великий князь Дмитрий Павлович, вращая бокал шампанского «Абрау-Дюрсо» и как подсказывало ему подсознание его возлюбленный князь Феликс Юсупов тоже имел с этой немецкой куртизанкой Авророй Лейхтенберг «дело», а сама Аврора Карловна дама далеко не простая, а является помимо куртизанки и камелии, то есть женщины лёгкого поведения, вращающаяся в высшем свете, ведущая светскую жизнь и находящаяся на содержании своих богатых и влиятельных любовников, но ещё и немецкой шпионкой из Абвера под псевдонимом «Valkyrie» и личным номером F-4500, но временно сотрудничает с британской спецслужбой Secret Intelligence Service. Её сексуальные партнёры бросали жён и осыпали её деньгами и бриллиантами, а те, кто не выдерживал столь бурной конкуренции, стрелялся, вешался и сводил счёты с жизнью.

***

Россійская имперія. Санктъ-Петербургъ.

Дворцовая набережная, 34. Англійскій дворецъ мистера Освальда и миссис Элизабетъ Александры Рейнеръ.

14:00

***

— Добрейшего времени суток, Феликс Феликсович! — воодушевлённым голосом поприветствовал своего возлюбленного 24-летний английский шпион, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства и адвокат мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский. — Оззи, я очень рад тебя видеть, — ласковым голосом ответил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — Рейни, пожалуйста, не впутывай меня в свои политические интриги. Я так больше не могу, шеф жандармов Владимир Джунковский у него наши интимные письма, но я честно ему признался, что я никогда не был английским шпионом Его Величества и совершенно не хочу им быть, а ещё он, судя по всему дружен с этим грязным животным Распутиным, — раздражённым голосом фыркнул князь Феликс Юсупов своему любовнику с момента обучения в Оксфордском университете в 1909-1912 гг. Современный публицист и писатель Николай Стариков жжот или каким образом князя Феликса Юсупова сделали главой заговора с целью убийства Григория Распутина: «Князь Юсупов имел гомосексуальную связь не только с бывшими и действующими британскими разведчиками. Ему удалось соблазнить и своего соседа по даче Великого князя Дмитрия Павловича». — Феликс, спасибо тебе за то, что ты свою любовницу к тому же бывшую проститутку и служанку Елизавету Воронцову практически подарил мне в разгар оксфордской вечеринки и там кажется, на этом светском вечере был принц Христофор Греческий и Датский, с которым ты очень дружен, который уже посватался к твоей Августейшей невесте Великой княжне Ирине Романовой! — сладострастно прошептал сиятельному любовнику 24-летний английский шпион Его Величества, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства в Санкт-Петербурге и адвокат мистер Освальд Теодор Рейнер, граф Уэссекский и лукаво подмигнул своему любимому и усадил молодого русского князя себе на коленки и слегка укусил его за шею, отчего тот медленно застонал, закусив нижнюю губу. Шпиону прощается многое: воровство, убийство, шантаж, прелюбодеяние и всё что угодно, лишь бы это делалось на благо британской короны, но наступает момент, когда в душе человека появляется конфликт между воспитанием и действительностью. Это приводит к раздвоению личности, чем лучше агент, тем он бессовестней, лживей и коварней! — Да-с, он самый, но мы с принцем Христофором Греческим просто друзья и не более того, а мои самые любимые мужчины это ты и Дмитрий! — вкрадчиво с любовью прошептал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и устроился поудобнее на коленках у своего возлюбленного, поэтому не поддаться соблазну невозможно. — Любовь моя, а как же мой коллега мистер Алан Смит, который тоже является твоим интимным другом? — ласково промурлыкал английский шпион, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства и адвокат мистер Освальд Теодор Рейнер, граф Уэссекский и крепко обнял любимого мужчину за его тонкую талию. — Оззи, но Алан это не тот человек, который мне нужен, но я с ним сегодня ночью уже встречался в самом престижном и игорном и публичном доме «Империал» вместе с нашей любимой куртизанкой и немецкой шпионкой Авророй Лейхтенберг и молодым графом Николаем Корфом и мы провели вместе очень бурную ночь при использовании резинового члена, которую нам с молодым графом Николаем Корфом и Авророй Лейхтенберг подарил английский шпион Алан Смит и сказал, мол, если предашься любовным утехам с моим другом Николаем, то я тебе прошу все твои долги в азартные игры, так вот ради интереса я согласился на эту заманчивую сделку, и я тогда в покер проиграл целую кучу драгоценностей, которые были на мне в этот момент, — медленно с расстановкой ответил молодой аристократ и вспомнил, как сегодня утром он проснулся в одной постели в игорном доме «Империал» вместе с Аланом, Николаем и Авророй, у которой из влагалища торчала та самая розовая секс-игрушка в форме мужского полового органа длиной пятнадцать сантиметров. — Алан Смит большой любитель как и я такого рода сексуальных мероприятий с лицами обоих полов, но того требует работа секретным агентом на спецслужбу Его Величества, но и ещё собственные низменные желания и пороки! — взвизгивая от возбуждения простонал в кресле английский шпион Его Величества мистер Рейнер, граф Уэссекский и коварный англичанин усадил своего любовника, князя Феликса Юсупова на свой половой орган и аристократы позе наездницы уверенно качнулся на нём, положив свои руки к нему на плечи и громко застонал, на весь позолоченный зал гостиной дворца, а затем любовники посмотрели друг на друга и расслабленно рассмеялись. Впервые они оба чувствовали себя настолько спокойно и комфортно, отчего наслаждение физической близостью лишь усиливалось. Ненужные мысли ушли, оставляя лишь доверие к партнеру, разделенное желание быть ближе, а обоюдные стоны продолжили наполнять комнату, звуки шлепков кожи о кожу лишь придавали большей пикантности происходящему. Князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон с удовольствием позволял своему возлюбленному и агенту Его Величества вести, навязывать свой ритм, но и тот в скором времени совсем забылся, начиная подрагивать всем телом всё чаще и чаще, отчего светский лев понял, что развязка того близка, а мистер Рейнер, граф Уэссекский не торопился со своим удовольствием, благо, выдержка позволяла, хотя всё тело уже молило о разрядке, а затем его сиятельный возлюбленный, князь Феликс Юсупов стал насаживаться всё сильнее и увереннее. Феликс плавно повёл бедрами вперёд и назад, снова вырывая желанный звук из покрасневшего теперь рта. Мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский сделал пару судорожных вдохов, прежде чем нагло хихикнуть, потому что аристократ Феликс был в раю, а князь Феликс не контролировал своё тело; его ноги были непристойно раздвинуты, рот широко раскрыт, когда он непрерывно стонала. Каждое прикосновение заставляло бисексуальных любовников изгибаться и стонать, так громко, что они знали, что прислуга может услышать их синхронные стоны. Снова их тела сплелись так, что и иголку между ними не провести, и снова иссушённые губы и снова синхронное дыхание на двоих и так не хочется отпускать, но так хочется большего, а затем князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон закусывает губы и бедрами сам двигает навстречу, стараясь увеличить темп, а тем временем его половой партнёр мистер Рейнер, граф Уэссекский улыбается и заметно ускоряется, заставляя любовника громко стонать. Секретный агент Его Величества мистер Рейнер, граф Уэссекский сам сходит с ума от наслаждения сладостными стонами своего любовника и друга с оксфордских времен, и наблюдать за его гибким телом. Взрыв удовольствия зародился в районе живота англичанина и прошёл через весь член, потом вырвался из тела, заливая всё кругом райским блаженством, а мистер Рейнер, граф Уэссекский почувствовал легкое головокружение, пальцы покалывало, а плоть любовника всё ещё сжималось вокруг него, а британский шпион вместе с русским любовником сотрясся во втором оргазме — выжимая семя в него до последней капли. — Рейни, есть какие-то новости о предстоящей мировой войне в следующем году, а то мне твоё начальство подполковник британской спецслужбы Secret Intelligence Service Сэмюэль Хор и посол в Российской империи Джордж Уильям Бьюкенен неоднократно говорили об этом, в том числе и твоя супруга и моя любовница Елизавета мол, что эта мировая война, которую объявит именно Германская империя превзойдет все остальные войны на европейском континенте за прошлый век? — дрожащим голосом поинтересовался 26-летний князь Феликс Юсупов у своего любовника и очень сильно переживал на судьбу и будущее своей Родины. Крушение старой цивилизации после Первой мировой войны 1914-1918 гг. произвело и революцию в дипломатии. Если говорить кратко, то произошёл слом старой «Венской» системы международных отношений. Как сказал «железный канцлер» Германии Отто Эдуард Леопольд фон Бисмарк-Шёнхаузен, герцог цу Лауэнбург: «Старайся быть втроём, пока миром правит неустойчивое равновесие пяти держав», что повлекло за собой возникновение теории международных отношений как научной дисциплины. Первой по-настоящему оформившейся теорией был политический либерализм, чьи последователи в лице того же политика-лейбориста Гарольда Вильсона топили за мир во всём мире и централизованное руководство над всеми Великими державами, а на баланс сил и прочие черты довоенной дипломатии смотрели если не как на зло, то уж точно, как на позор. Отсюда и растут ноги у Лиги Наций, попытки поставить войны и насильственные изменения территорий вне закона, принятие и, как апофеоз этих тенденций, пакта Бриана-Келлога, заставляющих нижеподписавшихся вообще отказаться от войн как от инструмента внешней политики. Оно и понятно любителей повторить новую масштабную мясорубку среди крупных политиков особо не находилось. Хватило, естественно, ненадолго ровно на двадцать один год до 1 сентября 1939 года, но это уже совсем другая история. — Феликс, никаких больше сведений о возможной Первой мировой войне в 1914 году инициатором, которой будет именно Германская империя от наших секретных агентов пока не поступало в резидентуру, но Германия активно готовится к войне и наращивает свою военную мощь именно это аккуратно выяснила моя любимая супруга и твоя любовница миссис Элиза Рейнер, графиня Уэссекская, мать шестерых детей, переспав ночью первого дня с самим Кайзером Вильгельмом, когда вы с Ириной и её венценосный дядя Ники спали в своих комнатах, а на утро и с его адъютантом, принцем Карлом Фридрихом Баденским в охотничьем за́мке Кайзера, окрутив их двоих за одну ночь Елизавета после Высочайшей охоты и просто отдыха в охотничьем за́мке Кайзера Вильгельма с 15 по 25 июня 1913 года возобновила свою интимную связь с родным братом Кайзера, принцем Прусским в постель которого её подложила 31 мая 1907 года её старшая сестра, королева-консорт Вюртемберга Беатрис за два года до её разведывательной деятельности, но именно таким вот весьма пикантным способом наша английская разведка получает различного рода секретную государственную информацию о Германии. Вдобавок к этому Елизавета после того как ты нас познакомил 9 октября 1909 года на вечеринке в роскошном отеле «Савой» спустя два дня после нашего знакомства и первой ночи на вечеринке-посвящении новых студентов Оксфордского университета стала не только английской шпионкой, но и любовницей с 20 октября 1909 года стареющего короля Эдуарда VII и многих его коронованных друзей, а теперь ещё 54-летнего Кайзера Вильгельма и его адъютанта, 34-летнего принца Карла Фридриха Баденского! — снисходительным тоном ответил английский шпион Его Величества, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства и адвокат мистер Освальд Теодор Рейнер, граф Уэссекский и мужчина пытался что-то сопоставить в голове одновременно с этим он самозабвенно предавался половому акту со своим любимым человеком и стоны от мощных толчков порочного князя Феликса его возбуждали всё сильнее. — Ничего себе вот это Элиза даёт! Год развитых технологий, по всей Европе строятся линкоры, субмарины, пушки, аэропланы, пулемёты, дирижабли, самолёты, танки, химическое оружие, так давайте же воевать целыми империями за мировое господство! — саркастично заметил богатейший князь Российской империи Феликс Феликсович Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Первая мировая война она же империалистическая — война за колонии, за рынки сбыта, приоритет национальных монополий и промышленных концернов. — Феликс, политика дело очень грязное, но ты же аполитичен. Если война Кайзеру тоже вроде как не нужна, то зачем ему такое превосходство в современном вооружении? Одних тяжёлых орудий у немцев больше чем у всей Антанты вместе взятой. Артиллерийский биатлон что ли?! По воробушкам стрелять? Кайзер явно готовится бить железным кулаком по лицу, а не пить баварское пиво в Альпах. Ваша же императрица Александра Фёдоровна тоже немка, а если точнее немецкая принцесса Алиса Гессен-Дармштадская, но она по духу больше англичанка, чем немка, поскольку всё детство после смерти родителей провела при королевском дворе у своей бабушки королевы Виктории, но при российском императорском дворе наоборот пышным цветом процветает немецкое засилье, поскольку многие министры, чиновники, фабриканты и аристократы являются немцами, впрочем, как и ты с твоей невестой Великой княжной Ириной Романовой и остальными представителями императорского дома Романовых, а в вашем императоре Николае Александровиче практически нет русской крови. Немецкая принцесса Алиса Гессен-Дармштадтская она же российская императрица Александра Фёдоровна любит жить скромно и обособленно в Царском Селе вместе с семьёй и по характеру она довольно замкнутая и нелюдимая, а по средствам императорский двор любит роскошь и шик, оттого императрица не вписалась в высшее общество Санкт-Петербурга и её там практически никто не жалует и это сопровождается едкими комментариями в её адрес по практически каждому поводу, — горделиво заявил английский шпион мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский с задумчивым взглядом и понял, что нужно что-то делать с этим, но, как известно Балканы это пороховая бочка Европы и когда она рванёт никто не знает, а именно косвенно из-за клубка политических противоречий на Балканском полуострове и в частности убийством в Сараево сербским террористом Гаврилом Принципом австрийского эрцгерцога Франца Фердинанда, которое произошло 28 июня 1914 года началась Первая мировая война или Великая война, которая стоила жизни около одиннадцати миллионов человек и четырёх империй. — Кстати Великий князь Дмитрий Павлович собирается жениться на немецкой принцессе Виктории Луизе Прусской, дочери немецкого Кайзера Вильгельма II, конечно не по его собственному его желанию, а по наставлению императрицы Александры Фёдоровны для того, чтобы Дмитрий оставил свои дурные привычки, но видимо она имела в виду меня! Но если мировая война с Германией будет в следующем году, то этот династический брак между двумя империями может отменить мировую войну или хотя бы отсрочить её на неопределённый срок и к тому же члены императорского дома Романовых за несколько столетий породнились с немецкими династиями, — с улыбкой ответил своему любовнику князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Аристократ поддался напору члена своего возлюбленного, сочувствовав, что Феликс расслабился в его руках, мистер Рейнер, граф Уэссекский ослабил хватку и крепко обнял Феликса за талию и как можно шире раздвинул его ноги, целуя его уже менее напористо, стараясь вложить в поцелуй всю силу его полыхающих на протяжении нескольких лет любовных чувств. Всё же вседозволенность всегда ведёт к нравственному падению. — Возможно, ты и прав. Феликс, ты можно сказать второй Альфред Редль? Разумеется, ты не являешься английским шпионом в привычном понимании этого слова, но можно сказать крепко связан с нами, поскольку, что вы этом такого и мы ваши союзники по Антанте, так что не волнуйся. Твоя бисексуальность нас не сильно интересует, а интересует, то, что ты являешься одним из самых богатейших людей Российской империи и возможно женишься на дочери Великого князя и племяннице Его Величества, а такие люди всегда лакомовый кусочек для разведки, — взвизгивая от возбуждения, простонал английский шпион, разведчик, сотрудник английского посольства в Санкт-Петербурге, журналист и адвокат мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский: «Умён, храбр, красив», — говорят об этом агенте шефа Secret Intelligence Service ныне МИ-6 Мэнсфилда Камминга, настоящем асе постельной разведки безразлично с кем: женщинами или мужчинами. — А кто это? — удивлённо переспросил князь Феликс Юсупов. — Альфред Редль это полковник австро-венгерского штаба. В 1903 году Редль был завербован варшавским отделением русской контрразведки при содействии офицера уланского полка под угрозой предания огласке его гомосексуальных связей. В течение десяти лет выдавал русскому командованию австрийских агентов в Санкт-Петербурге, но после ухода из венской контрразведки Альфред Редль был случайно разоблачён своим бывшим подчинённым, который отслеживал распределение поступавших из Российской империи в Австро-Венгрию теневых финансовых потоков, но его выдала мелочь, а именно забытый в такси футляр от перочинного ножика, опасаясь разоблачения и будучи болен сифилисом, Альфред Редль был вынужден застрелиться 25 мая 1913 года, то есть всего лишь месяц назад. Император Австро-Венгрии Франц Иосиф I Габсбург-Лотаринг был весьма шокирован произошедшим, узнав, что покойный полковник контрразведки являлся педерастом и русским шпионом, а в местной прессе этот инцидент спровоцировал бурю возмущения отсутствием патриотизма и распущенными нравами австрийских военных высшего командного состава и венские местные газеты не скупились на статьи с едкими и ироничными заголовками: «А зачем нам вообще эта монархия и монархи нужны? Даёшь республику!», — насмешливым тоном протянул 24-летний английский шпион Его Величества, разведчик, журналист, второй секретарь, английского посольства и адвокат мистер Освальд Теодор Рейнер, граф Уэссекский позже герцог Стаффордширский, прикусив нижнюю губу и по долгу службы в британской спецслужбе приходится, узнавать подобные пикантные скандалы из жизни себе подобных. — Когда этого полковника Альфреда Редля разоблачили, но как-то же в голову австрийской контрразведке пришло, что он педераст не из хулиганских побуждений, а тайно работает на русскую контрразведку работает в ходе чего и вышли на этого офицера уланского полка. Значит, практика-то была широко известна, а опытные сыщики шпионской австрийской закалки, получается и вспомнили, что других так же вербовали, — с задумчивым взглядом ответил Феликс Феликсович Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — Феликс, пожалуйста, давай не будем думать о плохом ведь ты скоро женишься на любимой внучке вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны, датской принцессы и любимой дочери Великого князя Александра Михайловича и Великой княгини Ксении Александровны Великой княжне Ирине Романовой, одной из самых завидных и красивых королевских невест Российской империи и Европы, — мягким голосом произнёс английский шпион Его Величества, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства и адвокат мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский. Как выяснилось, горячая новость о помолвке единственной племянницы императора Великой княжны Ирины Романовой и самого богатейшего человека Российской империи уже несколько месяцев, как не сходит с первых полос светского журнала «Стиль империи» — главного рассадника светских сплетен Санкт-Петербурга, неустанно перемывающего косточки аристократам. Светский журнал настолько популярен, что читают его, как представители высшего общества и тем самым узнают новые сплетни о своей личной жизни, так и обслуживающий его слуги, а главным редактором модного журнала и владелицей является влиятельная графиня Екатерина Владимировна Ламздорф, вдовствующая княгиня Волконская, так что новые горячие сплетни и слухи подписчики газеты узнают из первых уст. Впрочем, средний класс тоже не отставал для торговли важно всегда быть в курсе происходящих горячих сплетен и скандалов в аристократических семействах Санкт-Петербурга. Каждый, впрочем, выживает, как умеет и княжеское семейство Юсуповых в этом плане не исключение. 9 февраля 1914 года влюблённые связали свои судьбы в одну. Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Александровна Романова (в реальности Её Высочество княжна императорской крови) до кончиков ногтей, утончённая и немного холодная в своей мягкой женственности и несдержанный в страстях, прославившийся скандальными нетрадиционными отношениями князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Августейшая невеста из дома Романовых облачилась в воздушную кружевную фату, которая когда-то принадлежала казнённой королеве Франции Марии-Антуанетте, поэтому непростая судьба и печальный финал жизненного пути хозяйки фаты светские злопыхатели Великой княжны Ирины Романовой не забыли и шептались, что надеть такой аксессуар на собственную свадьбу дурной знак, но также юная принцесса на свою свадьбу надела свою любимую роскошную тиару, подаренную своим женихом князем Феликсом Юсуповым, а это изысканное ювелирное творение мастеров от ювелирного бренда «Cartier» было создано в 1911 году. Благородная платина, мерцающий горный хрусталь, вереница бриллиантов и во главе всей этой композиции величественный кристалл, весом в 3,66 карата. Придворные ювелиры, которые обслуживают императорскую семью, выбрали необычный рисунок для огранки горного хрусталя примеры оформления печатных книг эпохи Ренессанса. Прекрасными геометрическими линиями выстроились сверкающие, словно зимние льдинки, камни, хрусталь и бриллианты соперничали друг с другом в первенстве по слепящему блеску, что придавало головному убору поистине царскую роскошь. — Оззи, представляешь, мы влюбились в друг друга с первого взгляда на крымском берегу, но в свете последних событий пока мы не можем обвенчаться, а всё из-за наветов этого безграмотного мужлана Григория Распутина! — с неким романтическим флёром воскликнул князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, но при всём своём скандальном образе жизни действительно любил княгиню Ирину Юсупову до конца своей жизни. Это было последнее счастливое виденье Императорской России, блистательный кортеж проехал по улицам зимнего и снежного Санкт-Петербурга 9 (22) февраля 1914 года под одобрительный свист толпы из простолюдин. Никто из зрителей не видел зрелища прекраснее этой юной богатой пары, принадлежащей к императорскому дому Романовых и в восхищении они провожали их взглядами бело-золотую карету, запряженную белыми лошадьми, которыми правили лакеи в ливреях и окружённую раззолоченными всадниками. Для молодожёнов во дворце на Мойке переделали комнаты это обошлось в двести тысяч рублей. Когда настало время уезжать в эмиграцию из-за двух революций она произошла из-за недовольства пролетариата царской властью и установлению в стране Советской власти князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон с супругой, княгиней Ириной Юсуповой и матерью княгиней Зинаидой Юсуповой пытались спасти хотя бы часть фамильной коллекции драгоценностей, о богатстве которой ходили многовековые легенды. Помимо упомянутой тиары, особо ценными считались ещё 12 диадем, 42 браслета, 255 брошей и прочих украшений, всё вместе они весили 210 килограммов. — Феликс, это конечно не моё дело, но мне кажется молодой принцессе, которой семнадцать лет, тем более из императорского дома Романовых как-то моветон жить под одной крышей со своим женихом и его любовником, который является её двоюродным братом, а Великая княжна Ирина Романова из-за своего кроткого характера сказать прямо об этом не может, но она член Августейшей фамилии с претензиями на скромность и хорошее воспитание, но графиня Екатерина Владимировна Ламздорф, вдовствующая княгиня Волконская постоянно в своих мемуарах «Ярмарка тщеславия» пишет всякие колкости об Ирине и о вас с Дмитрием и напрямую об этом ведёт разговор в своём светском салоне, а это мне известно от нашей любимой Элизы она сумела подружиться с графиней Екатериной Ламздорф и с распутинской фавориткой и твоей бывшей любовницей, графиней Натальей Фредерикс и её лучшей подругой, графиней Анастасией Шуваловой и остальными светскими дамами. Несмотря на это я вижу, как вы с Ириной любите друг друга с первого взгляда, — насмешливым тоном протянул английский шпион, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства и адвокат мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский. — Ох, уж эта графиня Катарина Ламздорф всегда была моветоном и язвой. Фи! У Екатерины даже прозвище в высшем свете имеется «Красная графиня» или «Валькирия революции» из-за её активной либеральной деятельности в годы Первой русской революции 1905-1907 гг. Так ещё 16-летняя княгиня Екатерина Волконская чуть ли не в свадебном платье побежала на пролетарские демонстрации с красными флагами в руке, но отнюдь не из-за своей любви к простому народу, а чтобы показать свою фронду царской власти! Ни один императорский двор не обходится без сплетен и интриг, особенно когда тому способствуют частые балы, буквально залитые вином. Как вражда, так и любовь незаметно на фоне всего этого разбавляют вино кровью, — капризным тоном протянул богатейший князь Феликс Феликсович Юсупов, граф Сумароков-Эльстон скривив губы. Он пытался придумать, как защитить от нападок светских недоброжелателей свою Августейшую невесту, Великую княжну Ирину Романову, но он сам был отчасти в этом виноват, но ничего не мог со своим грешным нутром сделать. У Феликса как бы протекает бисексуальность, как эстетическая позиция, но естественно, без лермонтовского или уайльдовского байронизма тут ничего не разобрать, но российский аристократ является эстетом и декадентом и поклонником творчества английского писателя Оскара Уайльда, а тот специализировался именно поэтому литературному направлению вплоть до своей смерти. Последователи декадентства стремились освободить искусство от материалистических забот промышленной революции, раскрепостить мораль, скованную условностями викторианской эпохи в Великобритании. Они выступали против старых, академических форм искусства, искали новые формы самовыражения, более гибкие и более соответствующие усложнённому мироощущению современного человека. Литературные произведения этой эпохи отмечены настроениями уныния, пессимизма, болезненности, безнадёжности, неприятия жизни и крайнего субъективизма, а их последователей назвали декадентами. — Феликс, весьма странная твоя Августейшая невеста Великая княжна Ирина Александровна Романова! Как у вас тут говорят Тургеневская барышня, но любовь творит чудеса, а сам придворный старец Григорий Распутин тоже охоч на неё и чуть ли не руку и сердце предлагает принцессе! — иронично подметил секретный агент Его Величества мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский. — Да, но Ирина сама согласилась жить втроём я её не заставлял идти на такой шаг, но я её люблю, и она об этом прекрасно знает! Хочу на ней жениться, но правда наша помолвка чуть до сих пор находится в подвешенном состоянии из-за наветов Распутина и моих любовных отношений с Великим князем Дмитрием Павловичем, но тот пытается доказать своей царской семье, что тот не верблюд, то есть всё это неправда, а сам этот якобы Божий человек пытался изнасиловать Ирину в уборной ресторана, но адъютанты Дмитрия ему помешали, что вылилось в мордобой, — раздражённым голосом фыркнул князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и не знал, что ему делать в сложившейся ситуации. Жёны гомосексуалистов специально ли такая порода существует или как-то сами по себе формируются, чаще всего просто ничего не замечают. Реже попадаются энтузиастки, стремящиеся собственным телом излечить мужа от античного порока. Меньше всего, но их вообще мало мудрых жён, которые относятся к связям супруга на стороне одинаково, не различая, с любовницей он или любовником, коим к двум последним категориям по большей степени относится и сама Великая княжна 17-летняя Ирина Александровна Романова, но при этом искренне любила всю жизнь своего супруга, князя Феликса Юсупова. Довольно распространены фиктивные браки, чем-то выгодные для договаривающихся обеих сторон особенно для мужчины, чтобы скрыть свою нетрадиционную ориентацию с помощью женитьбы. Как правило, мужчине с гомосексуальными наклонностями легче найти общий язык с женщиной, чем с представителем собственного пола. Двое мужчин, мирно доживающих вместе до старости это пример несравненно более экзотичный, чем славный в своём кругу рискованными похождениями фавн, окруженный в семействе детьми и внуками, но это далеко не тот случай. — Боже, Феликс какая ирония брак невинности и порока, но тебе больше подходят эти распутинские фаворитки, графиня Наталья Фредерикс и её лучшая подруга, графиня Анастасия Николаевна Шувалова, но ты разорвал с обеими фрейлинами императрицы любовные отношения, когда узнал об их неверности и романе с этим ненавистным человеком, тем более крестьянином! — с фальшивой лаской в голосе прошептал английский шпион, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства в Санкт-Петербурге и адвокат мистер Освальд Теодор Рейнер, граф Уэссекский. — Рейни, пожалуйста, не напоминай мне о них я тебя прошу! Меня от этого Распутина всего мутит и тошнит! — с театральной гримасой на лице скорчился богатейший князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон сжав кулаки и стиснув от злости зубы. Естественно, низшие сословия усиленно подражают высшим, но именно таким образом разные социальные классы невольно сближаются и идут навстречу друг другу, что и говорить любить свою вторую половинку у высшего общества считалось весьма даже моветоном, чтобы остаться при дворе, нужно было иметь, как минимум пару любовниц или любовников, но однолюбы тоже считаются в большом почёте у их весьма раскрепощённых и свободных в сексуальных нравах, подданных по социальному классу. — Понимаю, Феликс ведь у тебя был опыт общения с этом крестьянином Распутиным, мягко говоря, специфическим и даже болезненным в прямом смысле, а тут ещё обе подруги для утех с ними связаны! — с сарказмом ответил агент Его Величества и снова с гортанным стоном кончил в любимого мужчину, поскольку 26-летний князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон в позе наездника выглядел таким аппетитным и сексуальным, а обнажённое тело аристократа походило на тело самого Аполлона стандарта мужской красоты в древнегреческой мифологии, а молодой князь Феликс Юсупов тоже считается эталоном мужской красоты и аристократизма в великосветском Санкт-Петербурге и является предметом обожания лиц обоих полов, а так Феликс не отличается умом, а мнимой, по мнению некоторых красотой. — Любовь моя, давай закроем эту столь неприятную для меня тему. Не порть мне, пожалуйста, настроение, — злобно прошипел светский лев и герой столичного бомонда и слез с полового органа возлюбленного и встал напротив него с хитрым вызывающим взглядом. — Так думаю, что Григорий Ефимович Распутин специально рапортовал венценосной чете о твоих любовных отношениях с Великим князем Дмитрием Павловичем Романовым и другими мужчинами, чтобы заполучить в свои мужицкие лапищи твою Высочайшую невесту Ея, Императорское Высочество 17-летнюю Великую княжну Ирину Александровну Романову в свои мужицкие лапы и жениться на ней, несмотря на то, что тот крестьянин, а она принцесса, но его расчёт верен после этого педерастического скандала при его содействии её Августейшие родители, Великая княгиня Ксения Александровна и Великий князь Александр Михайлович, а также царствующий дядя Ники обязательно расторгнут вашу помолвку, но в данной ситуации Их, Величества тоже разорвали помолвку своей старшей дочери Великой княжны Ольги Николаевны на Великом князе Дмитрии по той же причине! Что тут остаётся 17-летней Великой княжне Ирине Романовой, дочери Великого князя и племяннице Его Величества делать, как не обратить свой благосклонный взор на доброго, даром, что крестьянина из Тобольской губернии, поскольку её жених, князь Феликс Юсупов больше занят её кузеном, чем ей самой и отдаться этому грязному мужику из Сибири! — саркастично высказался офицер секретной британской разведывательной службы Secret Intelligence Service, но Высочайшая невеста своего сиятельного возлюбленного Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Романова, представительница императорского дома Романовых даже немного чем-то привлекала его по-женски. — Иди ты к чёрту! — раздражённым голосом фыркнул своему любовнику князь Феликс Феликсович Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — Фике, а ты помнишь коронацию Ег Королевского Величества Георга V 12 декабря 1911 года в Индии? Просто что-то внезапно вспомнил эту церемонию, и мы вместе с Елизаветой и твоей возлюбленной Великой княжной Ириной Романовой и возможной предполагаемой невестой принца Уэльского покорили всю Британскую Индию, а вдобавок Элиза 15 декабря 1911 года родила мне сына во время пышных коронационных торжеств, поэтому естественно новорождённый получил имя Георг Феликс Джон Луис, а крёстными нашего сына был сам английский король Георг V и его супруга, королева-консорт Великобритании и Ирландии Мария Текская, урождённая вюртембергская принцесса Виктория Мария Августа Луиза Ольга Паулина Клаудина Агнесса Текская, император и императрица Индии, которые сосватали своего старшего сына принца Уэльского при содействии императрицы Александры Фёдоровны за Великую княжну Ирину Романову. Если ты помнишь, коронация уже как короля и королевы Великобритании и Ирландии прошла 22 июня 1911 года в Вестминстерском аббатстве, и мы вместе с Елизаветой и Ириной в честь такого грандиозного события получили по памятной медали! — с блаженной улыбкой на лице простонал английский шпион, разведчик, журналист, второй секретарь, английского посольства и адвокат мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский. — Оззи, ещё как помню ведь мы с Елизаветой и Ириной лично присутствовали на всех торжественных мероприятиях по случаю коронации английской королевской четы, но для этого нужно было плыть на другой конец земного шара, а именно в Британскую Индию! Лично нам с Ириной очень понравились до глубины души эти роскошные и пышные коронационные торжества британского короля Георга V и королевы Марии Текской с несколькими тысячами высокопоставленных гостей со всего земного шара это такое незабываемое впечатление осталось у нас в голове! Не, то, что у нас коронация 14 мая 1896 года императора Николая Александровича обошлась страшной людской трагедией на Ходынском поле 18 мая в Москве с чуть более одной тысячи жертв и примерно столько же пострадавших за дармовую колбасу, пряники, платок и кружку с вензелем монарха, отчего император Николай II получил в народе прозвище «Царь Ходынский» или «Николай Кровавый», а его Августейший дядя и московский генерал-губернатор Великий князь Сергей Александрович «Великий князь Ходынский», но я лично их виновными в трагедии не считаю, но погибших и пострадавших людей, безусловно, жаль, а в солнечной и жаркой Британской Индии всё прошло чинно и благородно по регламенту, что называется! — с неким эстетическим удовольствием протянул аристократ. 22 июня 1911 года в Вестминстерском аббатстве Лондона прошла коронация короля Великобритании Георга V и его супруги, королевы Марии, поэтому в честь данного события была учреждена специальная памятная медаль именно её на церемонии и получил 24-летний князь Феликс Юсупов, его любовница, а ныне английская шпионка миссис Элиза Рейнер, графиня Уэссекская и возлюбленная Великая княжна Ирина Александровна Романова как представители союзной державы, а Ирина как дочь Великого князя Александра Михайловича и племянница Его Величества, кузена британского короля Георга V, а пока они покоряли с шиком и блеском королевские высоты в Великобритании и Британской Индии эта новость докатилась до далёкого и холодного Санкт-Петербурга. 17 декабря 1911 года не без участия русского князя Феликса Юсупова, его любовника английского шпиона мистера Освальда Рейнера, его второй супруги тоже агентессы Его Величества миссис Элизабет Александры Рейнер, которая является бывшей любовницей князя и своей возлюбленной Великой княжны Ирины Романовой в организации к подготовке к великосветскому рауту состоялся в Дели грандиозный и роскошный королевский бал на две тысячи персон по случаю коронации английской королевской четы в Британской Индии и всё это страшный сон для любого современного ивент-менеджера, но в целом всё обошлось прилично по самому высшему разряду. Князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон был чрезвычайно модно одет по парижской последней моде в элегантный фрак весь в облаке сладкого французского парфюма и душистой пудры. Он целовал присутствовавшим великосветским дамам руку с немыслимым изяществом и при этом имел вид человека, делавшего одолжение и танцевал кадриль, полонез и мазурку с королевой Великобритании и Ирландии, а также с императрицей Индии 44-летней Марией Текской она же Мэй. На этом балу по случаю коронации британской королевской четы собрались многие представители европейской аристократии и королевских домов, поскольку, что нигде больше не встретить всю верхушку высшего общества, тщательно готовившуюся к королевскому балу и не увидеть никогда в жизни столько слепящих глаза сверкающих драгоценностей и дорогих тканей и за несколько минут не потерять сознание от дурманящих свежих роз из Голландии, сладких ароматов густого парфюма. Фотографии с королевских торжеств попали во все крупные печатные издания мира под названием «Королевские высоты» и на многих фотографиях присутствовал сам аристократ 24-летний князь Феликс Юсупов и его Августейшая возлюбленная Великая княжна Ирина Александровна Романова, поэтому во всех светских салонах Санкт-Петербурга живо с некой завистью обсуждали эту новость ведь далеко не каждый человек даже самый знатный и высокородный может присутствовать на коронационных торжествах европейской монаршей семьи и получить из их рук памятную медаль. Увы, интерес царской элиты не простирался дальше балета, балов, балерин, охоты, сплетен, орденов и карьерных устремлений. Сам князь Феликс Юсупов со своей Августейшей возлюбленной Великой княжной Ириной Романовой преподнёс британской королевской чете во время королевского бала состоялся 17 декабря 1911 года поистине роскошный подарок и дорогой даже для Юсуповых, а именно алмаз «Голубое сердце» кристалл был добыт в 1908 году на руднике «Премьер» в Южной Африке, а легенда гласит, что этим ярко-голубым бриллиантом в виде сердца владела императрица Франции Евгения, супруга Наполеона III, но все эксперты согласны с такой версией происхождения камня. В 1909 году в Париже ювелир Атаник Икиянан выполнил оригинальную гравировку в форме сердца в ходе чего бриллиант «Голубое Сердце» весом 30.82 карата оказался в ювелирном доме Cartier и именно его на аукционе в Париже и купил богатый русский князь Феликс Юсупов. Пока богатейший князь Феликс Юсупов со своими любовниками и по совместительству английскими шпионами миссис Элизабет Александрой Рейнер, её супругом мистером Освальдом Рейнером и своей Августейшей возлюбленной и возможно предполагаемой невестой принца Уэльского Великой княжной Ириной Романовой с шиком и блеском покорял Лондон и Британскую Индию, вальсируя на королевских балах по случаю коронации английской королевской четы в дорогих элегантных нарядах и в слепящих глаза драгоценностях от крупнейших ювелирных домов Европы в Российской империи тем временем случился страшный голод, который унёс 300 тысяч жизней крестьян, поэтому князь Феликс Юсупов и Великая княжна Ирина Романова ради благотворительного жеста пожертвовали 300 тысяч рублей на помощь голодающим через Красный Крест, а часть из этой суммы была из королевской казны как помощь союзной державе. Король Георг V короновался 22 июня 1911 года в Вестминстерском аббатстве. Точно в момент его коронации были запущены двое башенных часов на здании «Royal Liver Building» — самые большие часы Великобритании с 1911 года по настоящее время. — Ну, подумаешь голод в Российской империи тем временем 1911 года, недоедание и расстрелы, ну и карательные экспедиции Семёновского полка в декабре 1905 года, зато какие дворцы и роскошная коронация в Британской Индии! — с ядовитой интонацией парировал английский шпион, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства и адвокат мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский. — Ох, но эта коронация в Британской Индии 12 декабря 1911 года английской королевской четы, чьи интересы ты и Элиза представляешь, была самой лучшей и роскошной и это самое потрясающее из всех торжественных светских событий, что я видел на этом свете! И Ирина также осталась в восторге от коронации её дядюшки! — восхищённо с блеском в глазах заметил 26-летний князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Правда, с завершением торжеств английские сюрпризы не закончились и перед самым своим отъездом на летние каникулы Феликсу выпало 24 июня 1911 года присутствовать на одном из незабываемых зрелищ: «Прости, что пишу карандашом, но это только удивительно интересно было всё то, что я сегодня видел. Я теперь нахожусь около Портсмута на корабле «Африка», которым командует Баттенбергский, только кончился манёрв. Король и королева приехали на своей яхте. Все корабли стреляли из пушек. Всё было очень грандиозно и величественно, погода чудная, но холодно. Завтрак был очень весёлый. Принцессы Виктории и Луизы не было, они были на королевской яхте». Описания коронации вернули старшим Юсуповым минуты прошлого, за что они не могли не благодарить наблюдательного сына: «Милый мальчик, сколько хотелось бы тебе написать в ответ на твои письма и телеграммы, что не хватило бы тебе времени читать мои письма! Я рада за тебя, что пришлось тебе увидеть редкие торжества. Они напоминают нам юбилейные дни, и я живо представляю себе твои впечатления. С тобой, действительно, очень возятся и, по-моему, чересчур. Надо с твоей стороны и скромности, чтобы быть на высоком положении и не давать поводу к критике. Боюсь очень за будущие осложнения со стороны Луизы! Положение твоё самое незавидное! В особенности надо быть осторожнее при публике, где, видя Вас часто вместе, можно заключить, что всё уже решено! Это меня очень беспокоит, и мне кажется, что придётся выяснить этот вопрос до твоего будущего возвращения туда. Конечно, только окольными путями. Мы об этом поговорим, а ты пока молчи». Не зря княгиня Зинаида Николаевна Юсупова, графиня Сумарокова-Эльстон волновалась по поводу слишком тесного общения сына и британской принцессы Луизы Баттенбергской. Частые визиты могли быть растолкованы двусмысленно, а близкое родство принцессы Луизы Баттенбергской к тёткам, императрице Александре Фёдоровне и Великой княгине Елизавете Фёдоровне могло при необходимости быть некоторым фактором давления на неопытного князя Феликса. Юсуповы же, а именно княгиня, надеялись следовать собственным интересам, которые пока ещё были тайными для окружающих, но Феликс, поощряемый матерью с трепетом ловил любые изменения в их тайном плане. Самым надежным информатором и посредником в этом оставалась княгиня Зинаида Николаевна Юсупова. — Есть вещи, которые косят получше любых войн и репрессий — это жажда дармовщины, что собственно и вошло в российскую историю под названием «Давка на Ходынке» во время коронации 14 мая 1896 года императора Николая II, но погибших и пострадавших людей за пряники, колбасу, платок и кружку с вензелем монарха очень жаль, — умиротворённым голосом пролепетал 24-летний английский шпион Его Величества, разведчик, журналист, второй секретарь английского посольства в Санкт-Петербурге и адвокат мистер Освальд Рейнер, граф Уэссекский. В апреле 1896 года Его Величество разбирался в ссоре между Великим князем Алексеем Александровичем и Великим князем Александром Михайловичем, а уже в мае последовал новый скандал. Круг участников расширился, но ось осталась прежней: дяди против Михайловичей, а точнее Михайловичи против дядей. 18 мая 1896 года во время коронационных торжеств в Москве разразилась Ходынская катастрофа, после которой к Николаю II и приклеилось прозвище «Кровавый», а вовсе не после расстрела рабочих 9 (22) января 1905 года, как многие до сих пор думают. 1 ноября 1916 года совсем по другому поводу, лидер кадетов Павел Милюков адресует власти вопрос: «Глупость или измена?». В принципе, этот же вопрос можно задать и организаторам народных гуляний по случаю коронации императора Николая II. В конце XIX века Москва еще не страдала от уплотнительной застройки. Мест для гуляний хватало, но, однако почему-то выбрали именно Ходынское поле и можно было бы найти место хуже, да только трудно. Во-первых, там добывали песок и глину, поэтому вдоль поля шёл глубокий ров, а во-вторых, на Ходынском поле проходили учения сапёров и артиллеристов, которые повсюду оставляли ямы и выбоины. Так что свернуть шею запросто можно было и в обычное время, но организаторы поступили «мудро»: ямы накрыли деревянными щитами и присыпали песком. Естественно, выдержать больших нагрузок эти щиты не могли, и ямы превращались в своеобразные ловушки, а при входе на поле народ должен был получать бесплатные подарки. Для этого построили двадцать деревянных бараков для раздачи пива и меда и сто пятьдесят буфетов для раздачи коронационных сувениров фунтовая сайка (русский фунт — 400 г), полфунта колбасы, вяземский пряник с гербом, мешочек орехов и самое ценное кружка с гербом и вензелем монарха. В общем, примерно такие продуктовые наборы сейчас раздают пенсионерам на выборах, но кружки вроде были красивые, поэтому их выставляли напоказ в московских магазинах, и народ прельстился, поэтому каждому хотелось заполучить именно кружку. Начало гуляний планировалось на десять утра 18 мая 1896 года, но, однако страсть к халяве уже с вечера 17 мая 1896 года пригнала на Ходынку толпы людей. К пяти утра собралось не менее полумиллиона человек и порядок обеспечивали 1800 полицейских, в московского обер-полицмейстера Власовского, непосредственного подчинённого генерал-губернатора Великого князя Сергея Александровича, предупреждали, что надо бы озаботиться безопасностью гуляющих, но он заявил, что это его не касается, его, мол, забота обеспечить безопасность царя. Кто-то пустил слух, что буфетчики раздают подарки среди своих, и народ ринулся через рвы к деревянным буфетам, а настилы не выдерживали, люди падали вниз, а по ним уже бежала толпа, а буфетчики стали кидать кульки с едой прямо в толпу, от чего давка стала еще больше, поэтому по официальным данным, погибло 1389 человек. Во время коронации вся императорская семья, разумеется, находилась в Москве и не могла остаться в стороне от происходящего, а четверо Михайловичей Николай, Георгий, Александр и Сергей единодушно требовали немедленной отставки Великого князя Сергея Александровича и прекращения коронационных торжеств, а старшее поколение Великих князей всецело поддержало московского генерал-губернатора, а Великий князь Николай Михайлович ответил дельной и ясной речью, вспомнил про французских королей, которые танцевали в Версальском парке, не обращая внимания на приближающуюся бурю и Михайловичи просили Его Величество отменить бал во французском посольстве у французского маркиза Монтебелло или хотя бы самому на нём не присутствовать или, по крайней мере, не танцевать, чтобы враги не говорили, что молодой царь пляшет, когда его погибших верноподданных везут в мертвецкую. Николай ответил, что Ходынская катастрофа, конечно, величайшее несчастье, но оно не должно омрачать праздника коронации, поэтому император Николай II и императрица Александра Фёдоровна не только приехали, но и открыли бал, император танцевал с маркизой Монтебелло, а молодая императрица с маркизом. Сияющая улыбка на лице Великого князя Сергея Александровича заставляла иностранцев высказывать предположения, что Романовы лишились рассудка, а Великий князь Александр Михайлович вспоминает: «Мы, четверо, покинули бальную залу в тот момент, когда начались танцы, и этим тяжко нарушили правила придворного этикета». Сандро, конечно, преувеличивает, поэтому ни Великому князю Сергею Александровичу, ни другим членам Августейшего семейства было не до веселья, поэтому они ездят из больницы в больницу, жертвуя пострадавшим значительные суммы, а вдовствующая императрица Мария Фёдоровна описывает посещение раненых в одном из госпиталей: «Они были так трогательны, не обвиняя никого, кроме самих себя. Мы сами виноваты. Остальным классам следовало бы брать с них пример, а не грызться между собой и, особенно, не возбуждать своим буйством, своей жестокостью умы до такого состояния, которое я ещё никогда не видела за 30 лет моего пребывания в России». Было бы, конечно, странно, если бы пострадавшие обличали власть прямо в лицо вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны, но атмосфера в обществе действительно накалилась. Классовая ненависть низших слоев, разочарование интеллигентной публики от несбывшихся надежд на либерализацию всё это вырвалось наружу, а своим буйством возбуждали умы как раз Михайловичи, а Великая княгиня Великая княгиня Ольга Александровна, принцесса Ольденбургская вспоминала: «Многие разногласия, существовавшие среди членов императорской фамилии, стали достоянием гласности. Молодые Великие князья, в частности, Сандро возложили вину за случившуюся трагедию на дядю Сержа, военного губернатора Москвы. Мне казалось, что мои кузены были к нему несправедливы. Более того, дядя Сергей сам был в таком отчаянии и готов был тотчас же подать в отставку. Однако Ники не принял его отставки. Своими попытками свалить вину на одного лишь человека, да ещё своего же сородича, мои кузены, по существу, поставили под удар всё семейство, причем именно тогда, когда необходимо было единство. После того, как Ники отказался отправить в отставку дядю Сергея, они набросились на царя». Да и сама вдовствующая императрица Мария Фёдоровна подтверждает, что семья Михайловичей сеяла всюду раздор с непривычной резкостью и злобой. — Рейни, я не участвовал в коронации Государя Николая Александровича, поскольку был ещё ребёнком, но моя Августейшая невеста Ирина, родившаяся за год до этих трагических событий со слов отца и матери и прочих Августейших родственников в частности от дяди с отцовской стороны Великого князя Николая Михайловича он же Бимбо рассказывала мне как оно было на самом деле, — спокойным голосом резюмировал князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. Это первый звоночек от Михайловичей, а второй он же и последний раздастся накануне Февральской революции. Тогда их резкость и злоба будут уже привычными, но ещё более яростными, но самое удивительное, что Михайловичи за исключением Великого князя Николая Михайловича самые близкие к Его Величеству члены императорской фамилии можно сказать личные друзья, но они не любят старшее поколение Великих князей. Особенно Великий князь Александр Михайлович, который всего лишь месяц назад из-за конфликта с Великим князем Алексеем Александровичем был вынужден подать в отставку и теперь срывал злобу на его брате, Великом князе Сергее Александровиче. Великий князь Николай Михайлович рад пощеголять познаниями в истории Великой Французской революции, забывая, правда, о том, что его кумир Филипп II, герцог Орлеанский он же Эгалите (Равенство) тоже не любил своих родственников и сеял суету до тех пор, пока пластина лезвия гильотины не добрался и до его головы. Требовать отставки Великого князя Сергея Александровича, который, безусловно, нёс ответственность за случившееся это одно, но выносить сор из избы, делать свои обвинения достоянием гласности было глупо. Это называется рубить сук, на котором сидишь. Ведь не только простой народ, но и так называемое общество не делало разницы между Великими князьями, поэтому для них все они одним миром мазаны и из одного теста слеплены, а Михайловичи подрывали престиж всего императорского дома, не завоевывая при этом популярности себе, а наивные, казалось бы, вдовствующая императрица Мария Фёдоровна и её дочь Великая княгиня Ольга Александровна, принцесса Ольденбургская в этом смысле абсолютно правы хотя, по утверждению вдовствующей императрицы, пострадавшие винили только себя, требовалось отыскать и других виновных. За проведение гуляний на Ходынском поле отвечали две инстанции московские власти во главе с генерал-губернатором и министерство двора. Великий князь Сергей Александрович валил вину на министра императорского двора графа Иллариона Воронцова-Дашкова. Тот уверял, что его ведомство распоряжалось только раздачей подарков, а обеспечивать безопасность — это уж, извините, задача московской полиции, но в общем-то, граф Воронцов-Дашков был прав, однако всплыли застаревшие ссоры и обиды. Граф Воронцов-Дашков — любимец покойного императора Александра Миротворца, а вот братья покойного его терпеть не могли, но такая уж у него должность: повышения и награды раздает император, а отказы и выговоры министр императорского двора. Великий князь Владимир Александрович уверял, что граф Воронцов-Дашков находит удовольствие в том, чтобы делать нам всем неприятности, а при дворе образовались две партии: одна за графа Воронцова-Дашкова, но считалось, что её негласно возглавляла вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, которая не столько стремилась наказать московского генерал-губернатора, сколько выгородить любимца своего покойного мужа, а другая партия за Великого князя Сергея Александровича, но поначалу чаша весов склонялась на сторону Великого князя Сергея Александровича, а вести расследование поручили министру юстиции Николаю Муравьёву, который занял этот пост по протекции Великого князя Сергея Александровича. Муравьёв подробно описал обстоятельства дела, но вопрос о виновниках катастрофы обошел стороной. Вдовствующая императрица Мария Фёдоровна настояла на новом расследовании, за которое взялся пожилой и беспристрастный сановник граф Константин Пален, бывший министром юстиции ещё при императоре Александре II Освободителя 25 мая 1896 года Его Величество отмечает в дневнике: «Брожение в семействе по поводу следствия, над которым назначен, Пален!». Брожение заключалось в том, что дяди монарха Великие князья Владимир, Алексей и Павел привезли монарху свои отставки на случай, если Великого князя Сергея Александровича будут судить. На наш взгляд, обычная солидарность брат за брата, а по понятиям того времени бунт, но тогда считалось, что в самодержавном государстве не может быть отставок особенно коллективных. Это признак конституционного, то есть самого дурного тона, какой только бывает, а любой сановник может лишь обратиться с всемилостивейшей просьбой освободить его от занимаемой должности и уж тем более это относилось к военным. Да и с этической точки зрения, открытый шантаж не красит Великих князей, а тем временем граф Пален, доложил о виновности московской полиции и лично Великого князя Сергея Александровича, которому эта полиция подчинялась, но отличие от Михайловичей он пошёл дальше и сделал ещё один вывод: Великие князья лица безответственные, не подлежащие общей юрисдикции и пока они занимают ответственные посты, всегда будет или какая-нибудь беда или крайний беспорядок. Козлом отпущения оказался московский обер-полицмейстер Власовский, которого уволили со службы, но через год получил отставку и граф Воронцов-Дашков. Зато Великому князю Сергею Александровичу вышло повышение, он стал не только генерал-губернатором, но и командующим войсками Московского военного округа. Дважды в течение двух месяцев 1896 года император Николай II улаживал конфликты внутри императорской семьи. Оба раза он встал на сторону дядей, которые были неправы, но не удивительно, что в это время Великий князь Павел Александрович говорил своим офицерам-конногвардейцам, что в царской семье не перестают все ссориться, никто императора не боится. В результате этих конфликтов получил отставки морской министр Чихачёв, министр императорского двора граф Илларион Иванович Воронцов-Дашков и московский обер-полицмейстер Власовский. Единственным пострадавшим из членов Августейшей семьи оказался Великий князь Александр Михайлович, поэтому честолюбивого Сандро нужно было утешить, поручить ему какое-нибудь дело и дело нашлось, хотя нашлось далеко от столицы, но заставило содрогнуться всю Россию. — О, как! — удивлённо воскликнул граф Уэссекский. — Рейни, а мне с Ирэн больше понравилась коронация в жаркой Индии, но правда нам, свите и даже королевской чете, включая тебя и беременную Элизу пришлось жить в палатке, будто бы мы были не коронации британского монарха, а в походе или на пикнике, но всё было очень потрясающе и захватывающе! Ещё Елизавета 15 декабря 1911 года во время коронационных торжеств родила сына, который в крещение получил имя Георг Феликс Джон Луис и его крёстными родителями была сама королевская чета! — радостным голосом воскликнул князь Феликс Феликсович Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, восседая на коленях у любовника. Король Георг V предложил впечатляющую кульминацию торжественного приёма в Дели: он должен всенародно короноваться в качестве императора Индии. Архиепископ Кентерберийский возглавил оппозицию, выступившую против подобного действа по стилю более подходившего для Наполеона и свои возражения он аргументировал тем, что коронация подразумевает освящение, а в стране мусульман и индусов подобный христианский акт был бы неуместен. В итоге все сошлись на том, что король прибудет на торжественный приём уже в короне, но в какой короне? Тем временем писал вице-король в апреле 1911 года: «Я всерьёз полагаю, что, прежде чем решать вопрос о короне, следует определить, откуда она возьмётся». Имперскую корону весом менее трёх фунтов под горячим делийским солнцем носить было бы нетрудно, однако ни её, ни более тяжёлую корону Святого Эдуарда нельзя было на законных основаниях вывозить за пределы Англии, поэтому Гаррарду, королевскому ювелиру, заказали новую корону стоимостью шестьдесят тысяч фунтов стерлингов. В Лондоне надеялись, что большая часть этой суммы будет получена в виде драгоценных камней, подаренных индийскими князьями, но, однако вице-король забраковал данный план как политически нежелательный. Новый правительственный план отличался как излишней скупостью, так и недостатком чувства собственного достоинства: Гаррард изготовит корону, даст её королю напрокат за 4400 тысячи фунтов, а по возвращении того в Англию разберёт изделие на части. Этот недостойный план оказался, отвергнут из-за опасений, что публике станет известно о том, как священный символ императорской власти был осквернен из-за горсти рупий. В конечном счёте полную стоимость новой короны оплатил народ Британской Индии, который, однако, был лишён привилегии хранить её у себя в стране как часть национального достояния. Правительство опасалось, что если корона останется в Дели, то станет объектом вожделений будущих узурпаторов и после короткого пребывания в Индии корону вернули в Лондон. Тем, кто изучал правительственную переписку, которая велась между Лондоном и Калькуттой, то может показаться, что британские власти в Индии полагались не столько на закон и хорошее управление страной, сколько на прецеденты и почести и даже королева проявила живой интерес к подобной эзотерике. Свита из придворных дам её уже не устраивала и во время путешествия по Индии королеву должны были сопровождать леди со званием пэра и в конце концов, её выбор остановился на герцогине Девонширской, миссис Элизе Рейнер, графине Уэссекской как доверенное лицо британской королевской семьи и британской разведчице и графине Шефтсбери. Прибытие в Британскую Индию омрачило только одно облако, а королевская свита, очевидно, посчитав лорда Хардинджа, поднявшегося на борт «Медины», чтобы приветствовать короля-императора весьма незначительным лицом не стала оказывать ему традиционных почестей. Конечно, в тот момент, когда король прибыл в Бомбей, то Хардиндж перестал быть вице-королём, однако он оставался генерал-губернатором, первым из подданных на субконтиненте о чём и не преминул напомнить самым недвусмысленным образом и Хардиндж, однако, унаследовал от Керзона не только напыщенность, но и трудолюбие. По его указанию в окрестностях новой столицы было разбито сорок тысяч палаток — это был не столько лагерь, сколько палаточный город с населением в триста тысяч человек. Короля Георга обрадовала перспектива пожить без удобств в палатке, королеву Марию Текскую и миссис Элизу Рейнер, которой вот-вот рожать, возможно, не совсем убедила радужная статистика, касающаяся крыс и предпочли бы иметь над своей головой прочную крышу. Следует, однако, сказать, что предназначенные для короля и его свиты апартаменты, обитые шёлком и устланные коврами, отличались удивительным великолепием и единственной опасностью оставался огонь. Одно такое возгорание заставило отменить фейерверк, который собирались устроить во время королевского приёма под открытым небом и второе вынудило герцогиню Девонширскую выскочить из своей палатки в халате и без причёски. Несмотря на многомесячную подготовку, торжественному въезду короля 12 декабря 1911 года в Дели недоставало пышности, а индийские князья предлагали использовать для этого слонов, в течение столетий символизировавших власть императора, но их предложение было отвергнуто по соображениям экономии и безопасности и король-император въехал в город на коне, но, не являясь, однако, опытным наездником, он отверг предложенную вице-королём строевую лошадь, угольно-чёрного чистокровного коня ростом в семнадцать ладоней и предпочёл каурую кобылу спокойного нрава, но весьма скромной внешности. Уже через пять дней население Дели стало свидетелем самого великолепного спектакля за всю историю Индии, а лондонская «Times» с её склонностью к пышным фразам оказалась здесь как раз к месту: «Великолепная церемония коронации, больше года занимавшая людей во всей Индии, потребовала тщательной подготовки и привлекла на торжество более четверти миллиона человек со всех концов страны. Она состоялась сегодня на обширной равнине неподалеку от Дели, восседая на троне высоко под золотым куполом и глядя на север, откуда они прибыли Их Величества, король-император и королева-императрица принимали шумные приветствия ста тысяч подданных. Кульминация церемонии вполне соответствовала восточным представлениям об имперской власти. Монархи сидели одни с отчуждённым и в то же время благосклонным видом, вознесённые над толпой, но видимые всем в богатых одеяниях, окружённые сияющими эмблемами власти, охраняемые сверкающими шеренгами войск, привлекая к себе внимание гордых индийских князей они являлись центральными фигурами самого величественного собрания из всех, что когда-либо проводились на Востоке. Это зрелище навсегда осталось в памяти у тех, кто его наблюдал. Никто из зрителей, включая последнего кули с благоговением взиравшего на подножие трона не остался равнодушен к нему. Двух мнений тут быть не может торжественная церемония оказалась весьма успешной, с триумфом подтвердив правоту того мудрого предвидения на основе которого замышлялась. Явление короля-императора своим индийским подданным прошло настолько великолепно, что не может быть подвергнуто какой бы то ни было критике». Даже сам Его Королевское Величество Георг V, который обычно старался избегать гипербол назвал торжественный приём самым красивым и замечательным зрелищем из всех, что он когда-либо видел. Окончание его отчёта звучит, однако, весьма прозаически: «Достигли лагеря в пятнадцать часов. Порядочно устал после того, как проносил три с половиной часа корону, от неё болит голова, так как она очень тяжёлая. После этого устроили приём в большой палатке, пришло пять тысяч человек, жара была просто чудовищная. Лёг в 23 ч., довольно уставшим». Британская Индия, то место, которое необходимо было бы посетить каждому, кто восхищается ухоженными газонами, чопорными салонами и величественной архитектурой Лондона и других городов метрополии. Именно Британская Индия позволяла Британии быть тем, чем она является на данный момент. Метрополия присваивала то, что должна была употребить колония и блистала богатством, оставляя своей жемчужине разруху, запустение и безысходность.

***

Россійская имперія. Санктъ-Петербургъ.

Набережная рѣки Мойка, 94. Юсуповскій дворецъ.

18:00

***

— Принцесса, ты готова?! — восторженным голосом отчеканил князь Феликс Юсупов, спускаясь по винтовой лестнице из белого мрамора, обращаясь к своей царственной невесте. — Феликс, уже как два часа готова пока ты разговаривал по телефону с португальским королём Иммануилом! — воодушевлённым голосом пролепетала Её Императорское Высочество Ирина Александровна Романова с некой наигранной злостью к своему избраннику, хлопая длинными ресницами. Юная принцесса надела на званый вечер роскошное шёлковое полупрозрачное платье цвета слоновой кости с тонким поясом на талии, которое больше похоже на воздушный шёлковый халат до пола. Шею у изящной 17-летней Великой княжны украшают благородные жемчужные бусы до пояса, на спине красуется Back Necklace с бриллиантом и жемчугом, а уши юной принцессы украшали каплевидные серьги с крупными бриллиантами ведь это подарок её матери Великой княгини Ксении Александровны, также 17-летняя Великая княжна Ирина Романова надела на вечер свой любимый золотой браслет и кольцо, которые также были щедро украшенные слепящими глаза крупными бриллиантами от Фаберже и эти украшения были созданы по её собственному эскизу в соавторстве со своей лучшей подругой, баронессой Марианной фон Дерфельден. Великая княжна захотела, чтобы её будущее кольцо украшало крупный рубин в форме сердца и её желание вмиг исполнилось, а придворный ювелир Карл Фаберже простодушно хвастается всем своим знакомым, что у него ещё не было столь доходных лет и заказов столько, что и выполнить невозможно и за несколько лет от членов Августейшей фамилии и это безумно ему льстило, а поскольку платье юной принцессы было с V-образным вырезом на груди, то был отчётливо виден корсет, украшенный драгоценными камнями. Кроме традиционного для всех Великих княжон и княгинь благородного жемчуга, Великая княжна Ирина Романова украшает свои платья сверкающей цепочкой с довольно крупным кулоном из розового жемчуга, напоминающим сочную гроздь спелых ягод. Скоро наступит очередное торжество, когда вся её Августейшая семья облачится в роскошные, подобающие случаю, торжественные наряды, а на лифах роскошных платьев Ирины и других Великих княжон и княгинь будут сиять дорогие, усыпанные бриллиантами и другими драгоценными камнями броши. — Ты слишком зажата, принцесса, — насмешливый шепот у самого уха оказался слишком внезапным; 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова сбилась с ритма и была вынуждена сильнее вцепиться в тонкую ткань фрака своего жениха князя Феликса Юсупова. — Феликс, ты серьёзно думаешь, что я способна рядом с тобой быть спокойной? Я с тобой живу как на вулкане! — не поднимая головы и всё так же против собственной воли гипнотизируя глазами своего жениха, уточнила 17-летняя российская принцесса из императорского дома Романовых, но по кро́ви Великая княжна Ирина всё же являются немецкой и датской принцессой. Одни обвиняют её в ледяной холодности и сановной надменности: её кузина Великая княгиня Мария Павловна считает её просто бессмысленной куклой Барби, которая воспитательница, графиня Екатерина Леонидовна Камаровская сетует на тяжёлый, неприятный, угрюмый характер. Её жених, а вскоре и супруг князь Феликс Юсупов пишет, что, как и в случае с императрицей Александрой Фёдоровной, её внешняя тотальная закрытость и скованность протекает от страшной застенчивости и робкости. Короче говоря, довольно скоро жизнь Великой княжны Ирины Романовой превратилась в рутину: каждое утро принцесса тратит кучу времени на одевание и косметику, затем раздаёт указания слугам, проверяет состояние хозяйства, пишет письма, занимается документами, принимает посетителей, молится в церкви. Это разбавляется конной прогулкой или посещением каких-нибудь светских приёмов или балов скажем прямо, звучит не слишком весело. — Ирэн, ты мне льстишь, но мне приятно видеть, что даже сейчас я не оставляю тебя равнодушной! — с коварной ухмылкой протянул порочный аристократ и притянул к себе свою царственную невесту за тонкую, утянутую корсетом осиную талию и страстно стал целовать княжну, положив руку ей под коленку. — Феликс, это ты себе льстишь. Я считаю минуты до момента, когда всё, наконец, закончится, и я смогу наслаждаться возможностью не видеть тебя хотя бы час в нашем дворце либо мне придётся переехать в Букингемский дворец! — с фальшивой лаской в голосе прошептала 17-летняя Великая княжна Ирина Романова к своему жениху и будущему супругу, истерично размахивая руками. Закапывая поглубже фразы, которые воспитанная барышня в приличном обществе не произносит, княжна стиснула зубы, потому что идея перебранки с князем Феликсом перед опальным Великим князем Павлом Александровичем Романовым и его второй морганатической супругой, баварской графиней Ольгой фон Гогенфельзен в девичестве Карнович ей совсем не нравилась: это точно повлекло бы нежелательные сплетни. Правда, её появление с женихом в высшем свете и без того могло привести к подобному. Выдавливая из себя улыбку, которая должна была убедить всех присутствующих за ужином, а особенно Их, Величеств в том, что всё нормально и они совсем не ссорятся и князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон не предпочитает в известном плане мужчин. Едва заметно вздрагивая от ощущения горячих поцелуев и ладоней князя на талии, прикрытой только шёлком кремового цвета и прозрачной органзой с шитьём принцесса почти заставила, себя положить руки жениха, князя Феликса на плечи. — У меня есть для тебя очень шикарный презент, как раз для твоего утончённого вкуса и думаю все на soirée в царскосельском дворце Великого князя Павла Александровича и его второй морганатической супруги баварской графини Ольги фон Гогенфельзен оценят мой роскошный подарок! — восторженным тоном с улыбкой сообщил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и протянул принцессе красную бархатную коробку. — Боже, Феликс! Эта платиновая тиара такая замечательная, что у меня просто нет слов, чтобы выразить весь свой восторг от сего великолепного презента! — изумлённо воскликнула своему сиятельному жениху с улыбкой Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Романова, открывая красную бархатную коробку с бантом. Благородная тиара из жёлтого золота и дорогой платины, инкрустированная крупными бриллиантами, напоминала настоящие украшения европейских правительниц. Изящные завитки в виде драгоценных цветов и решётки, украшенные миниатюрными бриллиантовыми кристаллами, очень выигрышно подчеркивали тёмный цвет волос светской красавицы Великой княжны Ирины Романовой. — А помогала мне выбирать тебе подарок в ювелирном доме Фаберже моя очень близкая знакомая артистка и прима-балерина Мариинского театра Анна Павлова больше известна в балете как «Умирающий лебедь» и эта платиновая тиара была создана по индивидуальному образцу и Анне тоже понравилась именно эта тиара и сказала, что это самый красивый и роскошный подарок твоей невесте и думаю, она оценит это по достоинству! — с чувством собственного достоинства проговорил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и надел роскошную тиару на голову своей Августейшей невесте. Самый известный и поныне российский ювелирный бренд с дореволюционных времён — Карл Фаберже, поэтому ювелирные изделия от этого бренда верх роскоши. Большую часть драгоценностей Романовы и Юсуповы, как и другая высшая титулованная аристократия, заказывает именно у фирмы Карла Фаберже и ещё одного семейного предприятия потомственных ювелиров «Болин К.Э». Эта могущественная ювелирная империя тоже является поставщиком драгоценностей для двора ЕгоИмператорского Величества, поэтому там приобретает свадебные и коронационные украшения Августейшая фамилия. — Спасибо, Феликс. Ты ведь всегда ходишь на театральные представления в Мариинский театр, но только если на сцене выступает именно прима-балерина Анна Павловна Павлова лицезреешь с помощью бинокля на неё с неким удовольствием и эстетизмом с царской ложи и после выступления ты всегда прима-балерине Анне Павловой и её коллегам даришь роскошные ювелирные подарки! — нежно с любовью ответила 17-летняя Великая княжна Ирина Александровна Романова с горькой усмешкой, покрутившись возле себя около старинного зеркала эпохи Ренессанса, но не считала одну их самых красивых балерин императорского театра Анну Павлову своей соперницей, так как она является для её жениха Феликса Юсупова просто подругой. — Да, но прима-балерина Мариинского театра Анна Павлова моя просто душевная подруга и та это заслуживает по праву! — воодушевлённым голосом ответил светский лев и герой столичного бомонда своей Августейшей невесте. Князь Феликс с прима-балериной Анной Павловой очень близок и дружен, но эта одна из самых красивых артисток Мариинского театра была ему весьма привлекательна как женщина, но их отношения не вышли за рамки дружбы. Особенно они сблизились, когда князь Феликс учился в Лондоне и молодой аристократ с трепетом и желанием ждал все театральные премьеры с участием Анны Павловой и после каждого выступления щедро одаривал свою театральную музу и фаворитку, но просто подругу дорогими ювелирными подарками и комплиментами. Несмотря, на то, что были и другие не менее статные и привлекательные, но сам русский князь предпочитал именно прима-балерину Анну Павлову, которая считалась как раз той самой бесплотной тенью. Конечно, в Лондоне были и некоторые неприятные моменты в жизни Феликса, например, вольно-невольная работа на британскую спецслужбу, но тот он оказал буквально несколько услуг эротического характера чисто из интереса и любопытства и передал некоторую информацию, например, о том, что Государь Николай Александрович отказался от участия в Балканской войне 1912 года под эгидой старца Григория Распутина и больше с англичанами предпочёл не связываться и те вроде как поняли это, но сказали, мол, мы всегда рады вас видеть, поскольку Феликс с началом Первой мировой войной с 19 июля (1 августа) 1914 года стал отъявленным германофобом и везде видел немецких вражеских шпионов включая самого царского друга Григория Распутина, но порой это доходило до паранойи, которые заплетают колючей проволокой подступы к своим укреплениям и плетут свои страшные сети внутри Российской империи и пытаются её уничтожить и развалить, тем самым князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон превратился в «рупор Антанты», впрочем, он был им ещё до войны, но с её началом аристократ стал ярым патриотом Великобритании и военного альянса Антанта, но самое зловещее в этом это то, что начиная с определенного момента наигранная и фальшивая германофобия, патриотизм и панславизм перестали быть стыдной болезнью исключительно штатских людей. Она начала заражать и тех, кто носит золотые эполеты на плечах, но было и много и приятных и интересных моментов в жизни Феликса Юсупова в Лондоне: светская жизнь, роскошные королевские балы, вечеринки, рестораны, театры, участие в коронационных торжествах британской королевской семьи, скачки в Аскоте и близкое знакомство с немецким Кайзером Вильгельмом, британским королём Георгом V, а также с греческим принцем Христофором, португальским королём Иммануилом, князем Сергеем Оболенским, театральным деятелем Сергеем Дягилевым и многими другими влиятельными людьми своего времени. — Феликс, я люблю тиары! Покажи мне любую тиару, и я скажу, кому она принадлежит, поэтому я могу узнать все королевские тиары Европы. Я часто в детстве надевала роскошные тиары своей матери Великой княгини Ксении Александровны. Если на её туалетном столике будет тиара или диадема, то она тут же будет прямо у меня на голове, но в любом случае, мне очень нравилось быть в украшениях своей матери. Когда я была маленькой моя maman Xenia готовилась к бал-маскараду во дворце князей Оболенских и кричала по всему дому: «Ирэн, где это кольцо?», — восторженным голосом отчеканила Её Императорское Высочество 17-летняя Великая княжна Ирина Романова. — Ирэн, вот поэтому я стараюсь тебя радовать самыми лучшими и сверкающими ювелирными украшениями мира в частности от Карла Фаберже! — воодушевлённым голосом произнёс князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — Не сомневаюсь! Ведь твоя фаворитка и прима-балерина Мариинского театра Анна Павлова действительно этого заслуживает, но пожалуйста, сделай сегодня на званом вечере у Великого князя Павла Александровича и его второй морганатической супруги баварской графине Ольги фон Гогенфельзен вид влюблённого в меня мужчину, которого с головы до ног оклеветали, обвинив незаслуженно в мужеложстве особенно перед Их, Величествами, но мне безразлично, что происходит между тобой и моим кузеном Великим князем Дмитрием и я была весьма шокирована этим фактом, но увести жениха у царской дочери это было конечно что-то из ряда вон выходящего, — с задумчивым взглядом ответила Высочайшая особа, но Великая княжна Ирина прекрасно осведомлена, что её кузен, Великий князь Дмитрий Павлович по уши влюбился в её жениха, князя Феликса Юсупова, а сам Феликс предпочитает проводить всё время в обществе других мужчин, как бы нарочито давая знать об этом Дмитрию, но тоже его любит, а Великий князь Дмитрий постоянно страдает и мучается от жгучей ревности и даже чуть руки на себя не наложил, но князь Феликс поздней ночи, вернувшись из ресторана со своей любовницей, фрейлиной императрицы и графиней Натальей Фредерикс в изрядном подпитии его вовремя спасли. — Но наш брак вовремя спас твой кузен и мой возлюбленный Великий князь Дмитрий Павлович Романов и я даже знать не хочу, какими словами он убедил твоих Августейших родителей и бабушку, вдовствующую императрицу Марию Фёдоровну о клевете этих грязных слухов и я ему очень благодарен за это, но я тоже приложил к этому делу руку через адъютанта твоего отца и он мне поверил об искренности моих чувств к своей единственной дочери, — дрожащим голосом протянул 26-летний князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и прижал к своей груди свою будущую Августейшую супругу, которую он полюбил с первого взгляда на крымском берегу. — Похвально, но ты умеешь располагать к себе людей и куртуазно выпутываться из самых сложных ситуаций! — сдержанно одобрила Великая княжна Ирина Романова, захлопав в ладоши, оперившись на винтовую лестницу. Надо пояснить, что принцесса с детства отличалась гордостью, а ещё имела неплохой артистический талант. Она прекрасно знала, что, что их семья из трёх человек вызывает жгучий как крапива интерес в высшем обществе Санкт-Петербурга, но свою роль играла превосходно: изображала весёлую и фантастически счастливую жену обожаемого и заботливого мужа и действительно любила своего супруга, как и сам князь Феликс Юсупов свою Высочайшую супругу. — Более того твои шестеро братьев восприняли меня изначально весьма враждебно, как к похитителю их старшей сестры, но потом мы успели подружиться, а особенно с твоим братом Фёдором хотя тот изначально воспринял меня в штыки, но враждебность ко мне резко прошла и мы стали крепкими друзьями! — с неким романтическим флёром ответил князь и был весьма в бодром расположении духа после принятия кокаина. — Да-с, мои шестеро братьев меня просто обожают, но ты смог завоевать их доверие, а это очень дорогого стоит, но спустя некоторое время они станут твоими шурьями! — обрадовано воскликнула 17-летняя принцесса, гордо задрав голову вверх. — Ещё бы братья моей прекрасной юной почти невесты и мои братья тоже, а точнее шурья, как ты и сказала, но постараюсь, стать для них родным братом! — иронично высказался князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и приподнял ногу своей царственной невесты и закружил её в ритме страстного аргентинского танго, но этот танец в приличном обществе считается моветоном. Из мемуаров князя Феликса Юсупова: «Великий князь Александр Михайлович приехал однажды к матушке обсудить предполагаемый брак между дочерью своей Ириной и мной. Я был счастлив, поскольку это отвечало тайным моим чаяньям, я забыть не мог юную незнакомку, встреченную на прогулке, на крымской дороге, стого дня я знал, что это судьба моя. Совсем ещё девочка превратилась в ослепительно красивую барышню, от застенчивости она была сдержанна, но сдержанность добавляла ей шарму, окружая загадкой. В сравненье с новым переживанием все прежние мои увлеченья оказались убоги: понял я гармонию истинного чувства, а Ирина мало-помалу поборола застенчивость, сначала она говорила только глазами, но постепенно смог я оценить её ум и верность сужденья, я рассказал ей всю жизнь свою, нимало не шокированная, она встретила мой рассказ с редким пониманьем. Поняла, что именно противно мне в женской натуре и почему в общество мужчин тянуло меня более, женская мелочность, беспринципность и непрямота отвращали её точно так же. Ирина, единственная дочь, росла вместе с братьями и счастливо избегла сих неприятных качеств, братья обожали сестру и смотрели на меня, будущего похитителя её, косо, а князь Фёдор и вовсе принял меня в штыки. В свои пятнадцать лет он был необычайно высок и красив нордической красотой, непокорные каштановые пряди окаймляли выразительное лицо, смотрел он то, как зверь хищно, то, как дитя ласково, нрав имел озорной. Враждебность его ко мне быстро прошла и мы стали друзьями. Когда я женился на Ирине, дом наш стал и его домом и без нас он не мог прожить и дня и отдалился лишь в 1924 году, когда женился сам. Женой его стала княжна Ирина Палей, дочь Великого князя Павла Александровича». — Как там твоя незаконнорожденная кузина Елизавета Романовна Воронцова? Думаю, что прима-балерина Мариинского театра Анна Павлова и Елизавета Воронцова при замужестве миссис Элизабет Александра Рейнер, графиня Уэссекская будут весьма признательны, посетить наш чудный дворец на Мойке и однажды поужинать у нас! — медленно с расстановкой протянула 17-летняя Великая княжна Ирина Романова. Из мемуаров князя Феликса Юсупова: «В 1912-м и 1913-м годах я часто виделся с Великим князем Дмитрием Павловичем, поступившим в конную гвардию. Жил он в Александровском дворце и сопровождал Государя всюду, свободное время проводил он со мной. Виделись мы всякий день и вместе совершали прогулки и пешком, и верхом. Дмитрий был необычайно хорош собой: высок, элегантен, породист, с большими задумчивыми глазами. Он походил на старинные портреты предков, но весь из контрастов, романтик и мистик, глубок и обстоятелен и в то же время весел и готов на любое озорство. За обаяние всеми любим, но слаб характером и подвержен влияниям, я был немного старше и имел в его глазах некоторый авторитет. Он слышал о моей «скандальной жизни» и видел во мне фигуру интересную и загадочную, мне он верил и мнению моему очень доверял, поэтому делился со мной и мыслями, и наблюденьями. От него я узнал о многом нехорошем и невесёлом, что случалось в Александровском дворце, Государева любовь к нему вызывала много ревности и интриг, одно время Дмитрий страшно возомнил о себе и возгордился. Я, пользуясь правом старшего, без обиняков сказал ему, что думал, он не обиделся и приходил ко мне в мансарду по-прежнему, и по-прежнему мы разговаривали часами. Чуть не каждый вечер мы уезжали на автомобиле в Петербург и веселились в ночных ресторанах и у цыган. Приглашали поужинать в отдельном кабинете артистов и музыкантов, частой нашей гостьей была знаменитая балерина Анна Павлова. Весёлая ночь пролетала быстро, и возвращались мы только под утро. Отношения мои с Дмитрием временно прервались. Государь слышал скандальные сплетни на мой счёт и на дружбу нашу смотрел косо. Наконец Великому князю запретили встречаться со мной, заодно и за мной установили слежку. Филёры гуляли у нашего дома и ездили следом за мной в Петербург, но, однако вскоре Дмитрий вновь обрёл свободу. Из Государева Александровского дворца он переехал в свой собственный в Петербург и просил меня помочь ему обустроиться», но Великая княжна, но та даже не подозревает, что Елизавета Романовна Воронцова не совсем его двоюродная сестра по незаконнорожденной линии, а любовница с 4 ноября 1904 года и фаворитка. — Ваше Императорское Высочество Ирина Александровна сие непременно! Моя матушка Зинаида Николаевна Юсупова хочет в качестве свадебного подарка переделать некоторые комнаты во дворце, а именно левый бельэтаж и освободить его нам, вот и думаю пригласить какого-нибудь известного петербургского архитектора, чтобы выбрать варианты интерьера и к тому же у нас, наверное, скоро появятся дети, — ласково прошептал 26-летний князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, но опасался семейного родового проклятие, что один из сыновей не доживает до двадцати шести лет, а Феликсу уже есть двадцать шесть лет, но его старший брат Николай погиб на дуэли в возрасте двадцати пяти лет, так что он благодаря этому спасся. — Твоя матушка, княгиня Зинаида Николаевна Юсупова очень замечательная женщина и мать и любит меня, как свою родную дочь и я ей безумно благодарна за это, но у неё тоже был корыстный интерес женить своего сына не на какой-нибудь дочери действительного статского советника Зое Александровне Стекль, а на мне с точки зрения Великой княжны, — с теплотой в голосе прошептала принцесса крови. — Ирэн, мою матушку, княгиню Зинаиду Николаевну Юсупову твой отец Великий князь Александр Михайлович называет «Северным сиянием» и часто ангажирует на вальс её на императорских балах! — с чувством собственного достоинства ответил князь Феликс Юсупов и высокомерно задрав голову вверх. — Очень рада, что наши родители нашли общий язык! — воодушевлённым голосом пролепетала Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Александровна Романова. Феликс и Ирина слились в страстном поцелуе под звон драгоценностей юной аристократки! — Ирэн, я настоятельно тебе рекомендую обратить свой взор на крестьянина Григория Распутина, раз уж влюблён в тебя и готов жениться хоть прямо сегодня, — самокритично заявил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон. — Феликс, я хоть со многими королевскими дворами Европы состою в родстве, но с крестьянским двором родниться никак не желаю, — саркастично высказалась 17-летняя принцесса крови. — Дорогие мои, мы случайно на званый вечер к моей блудной матери и моему отчиму, которые ждут нас вместе с моими двумя сводными сёстрами Ириной, Натальей, Великой княгиней Марией Павловной, которая является моей подругой и двумя сводными братьями Владимиром и Великим князем Дмитрием Павловичем! Ах да там ещё будет эта самодержавная Алиса и дядя Ники не опоздаем, а то время поджимает пока вы здесь милуетесь! — капризным голосом протянула 22-летняя баронесса Марианна Эриковна фон Дерфельден, спускаясь с той же винтовой лестнице из белого мрамора. — Интересное ты прозвище придумала в адрес императрицы немного жестоко, но зато со вкусом! — с преувеличенным пафосом заявил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, оторвавшись от сладких губ своей невесты из-за взбалмошной и неугомонной подруги своей будущей супруги. — Ну-с, Феликс, но императрица Александра Фёдоровна на Екатерину Великую, а дядя Ники на императора Петра I Великого явно не тянут по всем своим параметрам, а так они всего лишь их бледная тень! — высокомерно, горделиво и с неким пренебрежением к российской императрице произнесла 22-летняя баронесса Марианна Эриковна фон Дерфельден, красуясь перед своими великосветскими друзьями в элегантном шёлковом платье розового цвета, которое щедро инкрустировано благородным жемчугом и кружевом, которое отлично гармонирует с её роскошными драгоценностями от фирмы Карла Фаберже, которые баронесса надела на сегодняшний светский приём и чёрные лакированные туфли на небольшом каблуке и меховая накидка на одном плече. Убранные по последней моде роскошные чёрные волосы 22-летней баронессы Марианны Эриковны украшала бриллиантовая заколка и вплетённые в волосы нитки крупного жемчуга, как это делала российская императрица Мария Александровна. Драгоценные камни брызгали яркими огнями, когда аристократка и светская львица быстро поворачивалась к Ирине и Феликсу. — Марианна, ты выглядишь просто великолепно и со вкусом! — сдержанно с улыбкой одобрила вечерний туалет своей лучшей подруги и компаньонки Её Императорское Высочество Великая княжна Ирина Александровна Романова. — Ирэн, спасибо! — воодушевлённым голосом ответила своим друзьям баронесса Марианна фон Дерфельден. Она в возрасте семнадцати лет вышла замуж за подполковника Петра Петровича Дурново, сына начальника царской тайной полиции Петра Николаевича Дурново, а затем с 1912 года жена барона Христофора фон Дерфельдена, а когда началась Первая мировая война баронесса Марианна фон Дерфельден стала сестрой милосердия: ездила в санитарном поезде и получила в 1916 году Георгиевскую медаль, а затем в октябре 1917 года светская львица вышла замуж за графа Николая Константиновича фон Зарнекау, корнету конной гвардии, который является сыном герцога Константина Петровича Ольденбургского и благодаря этому браку стала известной под именем графини фон Зарнекау. Этот третий брак тоже вскоре распался и она в последний раз стала женой актёра и режиссёра Андрея Лаврентьева. С такой же непосредственностью и свежестью баронесса Марианна фон Дерфельден воспринимала светскую жизнь Санкт-Петербурга: шумные вечеринки, выезды в театры, балы и приёмы, она носила браслет на ноге, изысканные украшения, модные туалеты, но могла свободно появиться в театре в мужском костюме. В 1930 году Марианна развелась со своим третьим мужем, графом фон Зарнекау, и начала свою актёрскую карьеру в Европе под сценическим псевдонимом «Марианна Фьори». В феврале 1930 года она появилась в театре Матюрен в Париже, сыграв роль скорбящей невесты немецкого солдата в пьесе «Человек, которого я убил», инсценировке военного романа «L' Homme que j'ai tue» и сообщается, что драматург Морис Ространд написал эту пьесу специально для баронессы Марианны. Шоу было хитом и получило восторженные отзывы, а затем бывшая баронесса Марианна фон Дерфельден поехала в Рим, где сыграла вместе с Эммой Граматика, популярной итальянской киноактрисой 1930-х годов, а баронесса Марианна фон Дерфельден умерла в Нью-Йорке 14 мая 1976 года в возрасте 85 лет. — Так-с, дамы, но роскошная карета с извозчиком кажется уже заждалась нас во дворе, так что прошу вас милые мои дамы на выход, если вы не хотите опоздать на суаре во дворец в Царском Селе Великого князя Павла Александровича и его морганатической супруги, баварской графини Ольги фон Гогенфельзен! — высокопарным тоном подметил князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон и, обняв двух дам за талию, которые буквально с головы до ног были усыпаны мерцающими бриллиантами и другими драгоценностями, которые гармонировали с их роскошными вечерними туалетами и походкой от бедра вышел из своего дворца на Мойке 94 и помог своей невесте Великой княжне Ирине и её подруге, баронессе Марианне сесть в карету и с неким изяществом целовал им ухоженные руки.