***
Сидя в шортах и этой махровой жёлто-голубой пижаме с закатанными рукавами, мою пол от свежей крови. Он вновь принёс ужин. Что мне скажут, то я и делаю, в пределах разумного, но он молчит. Наблюдая за мной, смотрит на меня, изучая как диковинку. Будто я что-то вон из вида выходящих, что-то редкое и ценное, что нет ни у кого. Выжимаю тряпку, вода приобрела насыщенный красный цвет. Встаю с колен и иду выливать в раковину. Немного прополоскав тряпку — выжимаю, ведро уношу на место и мою руки, после этого вытираю о полотенце и иду на диван. Он как обычно переодевается в домашнюю одежду, и идёт ко мне на диван. Без маски, глаза скрыты огненно-каштановыми волосами. Переключаю каналы — он садится на диван, нахожу канал про подводных рыбок и оставляю — он лёг на диван и положил свою голову мне на колени. Немного краснею, чувствуя, что кровь прилегла к щекам. Чувствую, что он смотрит на меня, я сморю сквозь телек, думая что да как. Почему он оставил меня в живых? Надолго ли это? За чем это ему? Ну хотя на последний вопрос я знаю ответ. Приборка, уборка, готовка, стирка вещей и… Что и? Ну хотя бы не трогает меня. Так, тьфу, тьфу, тьфу что бы не было такого, а то ещё накаркаю. Так и что он делает? Поднимает руку, касается щеки, а я сгораю от стыда, боже щёки вы можете покраснеть-то? Опускает руку к шеи, потом на грудь, хотя какая грудь? Я даже размер лифчика не знаю. Проклинаю себя, что не послушала интуицию и не надела лифчик. Он скалится, а сердце падает в пятки. Подрываюсь с дивана, он оказывается на полу, бегу к лестнице, ну по сравнению с ним я, как таракан — маленький, шустрый и вечно стирающий как енот вещички. Перескакиваю ступеньки, и бегу в комнату, молясь Иконе Божьей Матери. Что-что, но почему бы нет? Хотя и на половину немка и русская, почему бы не помолиться? А вдруг услышит? Заворачиваю в комнату и закрываюсь на шпингалет, подставляя стул. Хватаю лифчик, штаники и быстро за три секунды напяливаю штаники, застёгиваю сзади лифчик, одевая лямочки на плечи, обратно поправляя пижаму-футболку. Заползаю под кровать, закрываюсь коробками, предварительно зажав нос, что бы не чихать раз по тридцать подряд. Дверь с жалобным скрипом открывается, стул рассыпается от старости. А он заходит в комнату. Зажмурившись, замираю не дыша. Тишина. Сердцебиение отдаётся в ушах смешанный со звоном. Но тут же была вытянута за ноги из-под кровати не Джеком, а каким-то существом, раза в три больше Джека. Форма морды, как я у собаки, но морда была обтянута и сшита по середине белой тканью или маской, два больших чёрных глаза, широкая пасть, с множеством острых клыков и на половину лысый. Что это такое? Это что его подарок на день валентина? Хотя он его не отмечает. Сморю на это нечто, выпучив зеньки, он смотрит на меня и он придавил к полу, полностью спрятав меня. А он тёплый. Тут заходит Джек. — Сид, где она? — хрипловато-бархатным голосом спросил Джек. Вай, какой голос. Вот почему он молчал? Боялся, что я ему на шею повешусь и влюблюсь в него и мы будем жить долго и счастливо из-за его тембра голоса? Что? — Сид, не знать. Сид спать. — Найдешь её, принесёшь. С этими словами и по звуку шагов Джек ушёл. А Сид, как оказывается называется эта животинка встала с меня. Он сел, а я приняла стоячую позу. Он на четыре головы выше меня. Нога немного затекла. Потянув руку к морде этой животинке, он наклонился, оказывается это маска.***
Сид сделал приказ Джека и привёл меня на кухню, в это время Джек готовил мяско. Сид подошёл к своей тарелке и начал хавать мясо, а Мрак, подобранная на улице стала большой кошкой мейн-куном. Она спокойно подошла к Сиду, а он откусил небольшой кусок мяса и положи ей. У меня чуть инфаркт не случился. Сид поел и ушёл с кухни, а Мрак за ним. Решив стать стеночкой, села на корты и стала двигаться из кухни. Стенка мой самый лучший друг, особенно, когда я ударилась мизинчиком ноги об косяк двери (Чтоб этот угол, в тьмутороканью ушёл!). До выхода из кухни осталось три шага, и по этому я выпрямилась и тихо, вдоль стенки пошла на выход, но я была остановлена тушкой Джека, уткнувшись в его грудную клетку. Отскочив от него, я выпучила зеньки на него. Намотав тридцать кругов вокруг стола, я боялась продолжения этих побегушек. Мы остановились на против друг друга. Он перемахнул через стол, посадил меня на стол, инстинктивно зажав ноги не получилось из-за Джека, который уместился между моих ног. Попытавшись уползти от него, мои руки были заведены за спину, а шея открыта для него. — Попа~алась. — промурлыкал на ухо Джек, по телу пошли мурашки, а я старалась высвободить руки. Проводит языком от уха до шеи, а я замираю, зажмурившись, слёзы подступают к глазам. Господи помоги! *Тук-тук-тук* — постучали в дверь, а я выпучила зеньки, от такого поворота, неужели Бог услышал меня? Джек оторвался от меня и отпустил. А я удрала в комнату, в шоке и боязни, что это может зайти очень-очень далеко.***
Ночь наступила незаметно. Идя в развалочку по пустой улице, улавливаю разные запахи. И вот моя первая жертва. Ухмыляюсь под капюшоном. Спрятавшись в переулке, смотрю на девушку, рыжие волосы в хвостике, кофта, голова гордо поднята, в ушах музыка. Её жизнь скоро оборвётся. Очень похожа на… Ещё больше ухмыляюсь, представляя на месте этой девушки её. Хватаю за шиворот, зажимая рот, прижимая к стенке. Начинаю несильно душить, она вцепляется своими коготками мне в руку, не контролирую себя и начинаю смеяться, смотря на её жалкие попытки спасти свою жалкую тушу. Отпускаю её горло, она кашляет, а я представляю её, натура маньяка сама выходит на ружу, прижимаю к стене задирая свободную юбку. Это твоя роковая ошибка. Она начинает плакать и просить не делать этого. Но она не будет просить, она будет сопротивляться. Ещё больше раздариваюсь и кусаю эту нежную шею. Она всхлипывает, а возбуждение всё больше и больше нарастает.***
После ухода гостей, Джек куда-то свалил, а я бухнулась на кровать и закутавшись в одеялко уснула. Вам знакомо чувство, что на вас смотрят, но вы никого не видите? Да? Вот, только я «сплю» и чувствую, что на меня смотрят. Открываю зеньки, и вижу белую театральную маску Тима. Я смотрю на него, он на меня, я медленно натянула одеялко до головы и полностью скрылась за ним. — Не смотри на меня, мне страшно. Ироды, спать не дают. А я только начала встречаться во сне с Холодильником. — Поднимай свои зад и мы уходим, в другую часть леса. — скомандовал Тим. А что он такой добренький? — Масочка, ты погоду не пугай, и так холодно, хочешь чтобы жара была? Я лично нет, ну разве, что чу-чуть. И почему ты не орёшь, как резаный? Или тебя не порезали? — начала свои обычные подколы, но желание с кем-то разговаривать, быстро отпало. — Задницу подняла свою или в чем мать родила пойдёшь. — А мама меня в рубашке родила? — выглянув из-под одеяла глянула на Маски, Худи тыкался в моём телефоне. Хотя он Худи, короче он мне свой старый отдал, а у жертвы забрал. На старом телефоне было немного интернета, ну я и скачала пару игр, что всю память заняло, и там пару песен. (1465. Вот это я люблю музон послушать). И вот сейчас Худи тыкается в телефоне. — Не беси меня, — Слышь мужчина, — начала я голосом старой злой тётки, — вiйдiтi рiзбiйнiк. (Читайте на украинском, как — вийдити ризбийник) Фейспам Тима, и смешок Худи, но они вышли из комнаты, зная, что у меня есть десять секунд, чтобы напялить штаны и футболку. Прыгнув в штаники, натянув футболку, дверь открывается, надеваю кофту, натягиваю носки, и надеваю кроссы. Пихаю в рюкзак пакет с трусами, носками и парой футболок, две пары шорт и кофты. Натянув шапку на голову, закинула на плечо рюкзак, заправила кровать, достала из-под подушки наушники и зарядку запихала в рюкзак и с гордым видом, отдала честь. Зная, что Худи улыбается, улыбнулась, хотя за его маской не видно, а у Тимофея дергался глаз. — Всо, я иду. — с этими словами я пролетела мимо Маски, увернувшись от подзатыльника и ускакала по лесенкам к двери.***
Идя в толпе крипи, которая разделилась на группы, девочки, мальчики, короче, кто с кем и тихо переговариваются, кто о чём. И только я одна иду рядом с Худи и пырю во что он шпилится. «Том. Бег за золотом». Какой злой енотик, золото оставил. Но вокруг стало тихо, настолько, что я незаметно глянула на Худи, он тоже, заметив глянул на меня, но из-за маски этого не было видно. А я пырю, как играет Худи. Молчание. Что не так? Ну подумаешь остальных девах он просто застреливал или ногу-руку простреливал, а я тут целая и невредимая иду (тьфу, тьфу, тьфу что бы не сглазить) рядом с ним.***
Долго ли коротко ли шли мы, точнее они, а я отстала так как Джек, шел не со всеми, но наравне с ними, да и видеть пока его я не хочу. Уйдя в свои мысли, не смотря на дорогу, ноги сами обходят дерево, а я, не понимаю как я его обошла, если не смотрела на дерево. Походу на моих ногах есть глаза. Ну сейчас не об этом. Поняв, что я потерялась и это не фига не весело, осталась на месте и стала оглядываться. То, что мох растёт с северной стороны — брехня. Он может расти и на южной стороне. Но тут мне, что-то стало плохо. В глазах поплыло, ноги и руки стали ватными, будто я кукла, которая застыла в одном положении и не могу согнуть ногу или руку, оперевшись на дерево, увидела зелёные пятна, а дальше темнота.