Будущее человечества

Когда Альянс вторгся на землю, в каждом городе появилась цитадель. Агломерация Токио до вторжения была самой густонаселенной территорией, несмотря на заметно сократившуюся площадь, из-за натиска пришельцев из мира Зен. Тем не менее, территория агломерации была по-прежнему огромной, а потому в день вторжения, тут появилось сразу три цитадели на одинаковом расстоянии друг от друга. Этого оказалось достаточно, чтобы за семь часов сломить сопротивление десятков миллионов людей. После победы человечества над Альянсом, Япония довольно быстро начала восстанавливаться, так как на острове проблема с пришельцами из Зена была практически локализована еще до того, как вторгся Альянс. За счет организованности японцев и технологическому преимуществу они сумели своевременно дать отпор пришельцам, но даже они не смогли противостоять Альянсу. К моменту нашего прибытия, Токио по-прежнему оставался центром острова на котором о бывших проблемах напоминали хэдкрабы в необитаемых местах. Остальных монстров из Зена и синтетов Альянса давно ликвидировали. Тут функционировали две цитадели, а вот третья была необитаемой и находилась в запретной зоне. Казалось бы – такая же цитадель как и другие, но что-то с ней было не так. По словам моей матери она вдвое ниже, чем цитадель в Сити-17, которую брал штурмом мой отец. Но дело даже не в ее высоте, а в неприступности. Ее не смогли взять штурмом, так как едва приблизившись к ней на 1000 метров людей одолевал внезапный ужас и они бросая оружие просто разбегались кто-куда. Ее не одолели с воздуха, потому что с пилотами и всеми, кто был на борту происходило тоже самое. Людям побывавшим вблизи нее приходилось проводить длительный сеанс психотерапии, чтобы вернуть им рассудок. Тогда предположили, что в этой цитадели Альянс разрабатывал психологическое оружие и у него это получилось. Отец решил что там за стенами, на тот момент единственной не павшей цитадели, Альянс планирует контратаку, а потому на остров были стянуты большие военные силы, вопреки тому, что не было замечено никакой активности возле нее. Как отец всех убеждал, это до тех пор, пока человечество снова не построит оружие массового поражения, которое силы Альянса уничтожили опасаясь чтобы его не использовали против них. Но когда была построена первая ядерная боеголовка способная разнести цитадель вместе с половиной острова, вопрос стал не актуален. Поле наводившее ужас на приближающихся людей просто перестало работать. Это был шанс сохранить остров, который отлично подходил для жизни. В цитадель ринулись военные отряды во главе с моим отцом, но какое же у всех было удивление, когда они нашли ее абсолютно пустой. В ней не было ни одной живой души, ни одного функционирующего генератора темной энергии и ни одного работающего источника света. Это было удивительно, так как ядро цитадели обеспечивает безграничный источник энергии. Все такие архитектурные шедевры Альянса разбросанные по всему миру несмотря на то, что прошло столько лет, исправно обеспечивают энергией и себя и прилегающие города. Но в этой не было даже намека на ядро, что ввело всех в замешательство, так как точно было известно, что цитадель функционировала до восстания. Таким образом, исследование ее привело только к появлению двух вопросов, на которые так и не нашли ответов: как здание функционировало без энергетического ядра и куда делись все обитали. За неделю вся цитадель была полностью исследована, но никаких признаков присутствия пришельцев так и не обнаружили, а найденное оборудование предположительно создававшее поле наводившее ужас, оказалось бесполезным, потому что земным ученым так и не удалось разгадать его секрет. Использовать цитадель для жизни людей не было возможности, так как без ядра она была мертва. Поэтому ее просто оставили в покое. Все вздохнули с облегчением, но по словам местных, военные еще несколько лет держали цитадель в кольце, ожидая от нее сюрприза. Затем отец распорядился снять охрану и сделать зону отчуждения, в которую строго запретили вход, на всякий случай. К моменту нашего прибытия на острове многое было восстановлено из руин. С каждым днем все меньше оставалось того, что напоминало про Альянс и только эта цитадель в зоне отчуждения была как памятник напоминающий о тех страшных временах, которые мне не довелось застать. Мы жили возле зоны отчуждения, так как мать полагала что там нас никто искать не будет. Все три шпиля находящихся в разных сторонах цитаделей с крыши нашего дома было хорошо видно. Ближе к ним располагались нормальные районы, мы же с матерью жили практически в трущобах. Через дорогу начиналась зона отчуждения с необитаемыми полу разрушенными домами. Заброшенные улицы уходили далеко и за ними была видна полоска пустыря. В соседнем доме проживал коренной житель Катомо, он был японцем и вырос в этом районе, а потому не хотел отсюда уходить, хотя и работал на стройке в районе одной из действующих цитаделей. Несмотря на то, что ему было под 50 лет, мы с ним подружились и он мне строго запрещал заходить на запретную зону: – Не смей туда ходить, там не безопасно. – Но Катоми - возражал я - там остались только хэдкрабы, я видел их на фотографиях, они не страшны на первый взгляд. – Мудрый японец никогда не будет недооценивать врага, а потому и тебе не советую. – Думаешь я не справлюсь? – Ты еще слишком мал, а поверь, я видел как сильных мужчин эти не страшные на первый взгляд как ты говоришь хэдкрабы, превращали в кровожадных зомби. Катомо так уверенно об этом говорил, что пропадала всякая охота входить в зону отчуждения. Он рассказал мне много интересного из японской культуры и внес весомый вклад в мое воспитание как мужчины. Когда я приходил со школы мне долго приходилось ждать мать. Она работала в общепите, а потому ее весь день не было и если случалось что Катомо был выходной в этот день, я до вечера был у него. Наконец, когда мне исполнилось 15 лет, я смог сам зарабатывать на стройке, где работал Катомо. Вопреки своей матери я забросил учебу, мотивировав это тем, что не стану великим ученым как мой отец. Начав работать я еще стал взрослее и даже немного осмелев стал исследовать зону отчуждения. Каждый день, пока мать не вернулась, я все дальше и дальше уходил вглубь заброшенных районов. Не знаю что меня туда манило, наверное интерес новых открытий, на руинах старого мира. Тем временем жизнь стала усложняться. Случилось то, чего так опасалась моя мать и Барни Калхун с Айзеком Кляйнером. Правительство сформированное когда-то моим отцом пришло к раздробленности. Теперь каждая цитадель была сама по себе представляя собой отдельное независимое государство. Распадаясь на кусочки, никто и не понял, что потеряли то, чего никогда не случилось бы без вторжения пришельцев. Человечество впервые за всю историю существования стало единым. Не существовало границ и национальностей, было просто одно величественное название “Человечество”, внутри которого не могло быть разногласий и войн, так как у всех была одна цель - выжить. Теперь можно было ожидать чего угодно и несмотря на то, что остров остался единым и все цитадели объединились создав правительство, уровень жизни в бывшей Японии стал заметно снижаться. Катомо рассказал что до вторжения остров сильно зависел от привозного сырья, а теперь после опустошения Альянсом на острове и вовсе ничего не осталось, а ресурсы на материках теперь были не всеобщими, а принадлежали ближайшим цитаделям. Поэтому вскоре все строительные работы были прекращены и я остался без работы. Намереваясь найти что-то ценное в запретной зоне, я стал тайком проникать на необитаемый районы. В течение года я обследовал прилегающие к нашему дому районы в зоне отчуждения. Когда я находил интересные вещи, то тащил их Катомо, который каждый раз ругал меня за то, что входил в запрещенную зону. Однако, он забирал найденные предметы и умудрялся продавать их, а деньги отдавал мне. Не знаю, брал ли он с тех денег себе долю, но это было не важно, я уже тогда разглядел золотую жилу в запрещенной зоне. Что касается хэдкрабов, то впервые я встретился с этими зверьками в бывшем роскошном особняке полностью выполненном в японском стиле. Решив что там можно найти ценные вещи, я вломился в дом. На удивление, режим Альянса нисколько его не испортил и если не считать море пыли, то все наверное было так, как оставили в день побега бывшие владельцы. Я долго восхищался огромным залом, в котором наверное когда-то принимали гостей, пока меня не отвлек противный писк. Обернувшись на звук, я увидел летящего ко мне хэдкраба поставившего вперед зубы точно так, как это было на фотографиях, которые я ранее видел. Я вовремя обернулся и мне хватило времени чтобы увернуться от атаки. Сердце заколотилось от волнения, так как я был абсолютно безоружным и не знал что в такой ситуации делать. Увидев недалеко деревянную дверь, я не задумываясь о том что за ней, спрятался в небольшом помещении. По видимому это был когда-то рабочий кабинет в центре которого стоял стол, а возле стен шкафы с книгами. Мой взгляд сразу же остановился на том, что висело на стене между шкафами. Это был какой-то меч с длинной рукояткой. Через минуту он уже был в моей руке и я пробовал насколько он был острым. Убедившись что меч довольно острый, я взглянул на дверь, за которой по-прежнему слышался писк недовольного хэдкраба упустившего добычу. Открыв дверь и отойдя на безопасное расстояние я замахнулся мечом и стал ждать. Хэдкраб довольно быстро показался в дверном проеме и видимо не понимая что жертва уже вооружена отчаянно прыгнул в мою сторону. Взмахом меча, я разрубил его в воздухе на лету и обе половинки несчастного разлетелись в разные стороны. Больше я не стал задерживаться в этом доме и сразу отправился к дому Катомо. – Хорошая вещь - сказал Катомо рассматривая меч - где ты его взял? – Видимо в элитном районе, там была большая усадьба, а что это? – Это катана - торжественно произнес мой друг вытирая желтую жижу оставшуюся после хэдкраба - я смотрю ты уже опробовал ее? – Да, я впервые встретился с хэдкрабом и убил его этой катаной. – Что ж, тогда она твоя, если меч спас жизнь своему владельцу, его нельзя продавать. Он встал в боевую стойку и выполнил несколько четких движений с моей катаной, что меня очень удивило. Оказалось Катомо владел мечом еще с детства, но ему пришлось выбросить все холодное оружие, потому что за это сотрудники ГО могли просто прострелить голову без суда во время правления Альянса. Следующие несколько лет в зону отчуждения я ходил только с катаной и параллельно брал у Катомо уроки чтобы мастерски овладеть ней. Каждый день я смотрел на шпиль цитадели видневшийся вдалеке и она меня словно манила своей таинственностью. Несмотря на то, что я вырос в подобном здании, желание посмотреть на нее и попытаться найти следы исчезнувших пришельцев стало моей целью. По моим предварительным оценкам до нее был один день пути. Охраны по периметру зоны отчуждения уже давно не было и с каждым днем мне становилось сложнее бороться с желанием отправиться на исследование цитадели. Единственный кто меня удерживал от такой идеи – это мать. Когда мне было 19 лет она сильно заболела, работать практически не могла, а того что мне удавалось заработать едва хватало на текущие расходы, не говоря уже о лекарствах. С тех пор как остров стал жить отдельно от всего раздробленного мира, дела совсем стали плохи и несмотря на то, что рацион все получали бесплатно, это была пища приготовленная по технологии Альянса. Другими словами ни вкуса, ни цвета, ни запаха. По достижении двадцатилетнего возраста, моя уверенность стала сильнее каких либо запретов и желая улучшить материальное положение в один прекрасный день прихватив с свою катану, я отправился к цитадели в зоне отчуждения, чтобы найти там поистине ценную вещь и выручить большие деньги. Я ошибся, до нее был не день пути а целые сутки. Когда закончились районы исследованные мной, пришлось передвигаться осторожно и не зря. Верная катана уложила нескольких хэдкрабов и еще одного на пустыре. В городе который начинался с другой стороны пустыря и простирался до цитадели было спокойно и мне не пришлось использовать катану. Добравшись до цитадели я просто уснул спрятавшись в одном из домов на прилегающей улице. Не знаю сколько я проспал, но когда проснулся было светло. Мне повезло, вход в цитадель был абсолютно свободным и войдя внутрь я понял, что проделал этот путь зря. Внутри было темно и страшно, а у меня ничего кроме катаны с собой не было. Кусая локти от того что не додумался захватить хотя бы фонарик, мне пришлось покинуть цитадель и вернуться домой. Об этой неудаче я рассказал Катомо и еще одному знакомому, который тоже проявил интерес к этой цитадели: – Ник, а проведи меня туда, я тоже желаю посмотреть на эту таинственную цитадель хотя бы вблизи. – Нет, там нет ничего интересного и желания потратить еще два дня у меня нет. – Ник, я тебе денег дам, немного конечно, но все же достаточно, чтобы ты согласился стать моим проводником. Это меня действительно заинтересовало, так как все-равно я собирался еще раз туда вернуться. Однако, для второго похода я раздобыл альпинистское снаряжение и фонарик с запасными аккумуляторами. В этот раз дорога оказалась короче, потому что теперь мы двигались быстрее. Но все равно, организм требовал отдыха и мы разбили лагерь. – Как думаешь Ник - спросил меня мой знакомый - куда делись все обитатели этой цитадели? – Пока понятия не имею - ответил я - но всему свое время. В тот раз мы ничего не нашли, однако нам удалось подняться на уровень выше используя альпинистское оснащение. Наверное в Альянсе не знали что такое ступени, так как на вышестоящие уровни можно было добраться только на лифтах, которые увы, были безжизненны. Знакомому этого оказалось достаточно, а я жаждал подняться на вершину цитадели. Но по возвращению мне не пришлось долго скучать, так как вскоре рассказы моего знакомого о посещении цитадели привели ко мне целую группу желающих совершить такой же поход. Передо мной лежала довольно хорошая сумма денег и я подумал почему бы и нет. Буду водить туда желающих за деньги и параллельно исследовать цитадель. Далее все шло как по маслу. Постепенно я осваивал новые приемы с катаной, которой уже много ликвидировал хэдкрабов. Мой отец гордился бы мной, так как его монтировка нервно курила рядом с моей катаной. Примерно один раз в неделю я водил группу людей в цитадель, которую исследовал все больше и больше. В тех местах, где нужно было подниматься на лифте, я сооружал лестницы. Там где были энергетические мосты, я организовывал тросовую переправу. Правда иногда на первой же переправе приходилось заканчивать экскурсию, так как не каждый соглашался пересекать бесконечную бездну посредством троса и альпинистского снаряжения. Страх вызывала и кромешная тьма разгоняемая только фонариками. Потребовалось несколько лет походов, чтобы я сумел вывести первую группу людей на крышу цитадели по лестничным переходам и тросовым переправам. Я помню момент этого триумфа, когда группа была на привале а я стоял на краю крыши и смотрел вниз с цитадели в очередной раз восхищаясь величием этой постройки. Она тогда подошла и положив руку мне на плечо сказала: – Теперь ты настоящий сталкер. – Какое я имею отношение к тем несчастным, которых Альянс изуродовал и обрек на вечные муки? - Возмутился я. – Нет, что ты. Ты же знаешь, что еще до прихода Альянса на земле были зоны отчуждения, тебе наверняка рассказывали об этом в школе. Так вот сталкер, это проводник по зоне отчуждения и раз ты сумел вывести нас на крышу этой брошенной цитадели, то ты достоин такого звания. Я взглянул на нее, ей было около 60 лет. – Что вас привело сюда? Наверное уже нелегко ходить в такие походы? – Согласна, было тяжело, но Альянс украл у меня молодость, а я была довольно активной путешественницей в свои 15 лет. Теперь пытаюсь наверстать упущенное. Мой триумф продлился не долго. Возвратившись домой я узнал что за три дня моего отсутствия в городе произошел вооруженный конфликт. Толпы недовольных людей пытались ворваться в главную цитадель, чтобы свергнуть правительство. Естественно, все получили отпор огнестрельным оружием и без многочисленных жертв не обошлось. Среди погибших оказался и Катомо принимавший участие в осаде цитадели. Это меня удивляло, так как он был мудрым человеком и странным было то, что он тоже принял участие в попытке свергнуть правительство. Как бы там ни было, умер человек, который практически заменил мне отца. – Так всегда было - сказала в тот вечер мать - те кто имел власть жили в свое удовольствие, а недовольный народ пытался их свергнуть. У одних это получалось, других жестоко подавляли. Но в большинстве случаев кто бы не пришел к власти, угнетение людей было всегда в той или иной степени. – Мама, так было когда-то, теперь совсем другое время. – Нет, ты ошибаешься, даже режим Альянса не сломил сущность человека жить за счет других. Благодаря пришельцам люди стали едины и это был шанс исключить в наших отношениях раздоры и вместе достигать новые вершины. Но видимо Уоллес Брин кое в чем был прав – человечество зашло в тупик эволюции. – Что ты такое говоришь мама? Вы же говорили что доктор Брин был плохим человеком. – Так и было, но он был прав и мы понимали это, но не методами Альянса это нужно было искоренять. Человечество пошло не по тому пути развития и твой отец попытался взять правильное направление пока все люди были едины, но сторонники старого мира убрали его, чтобы захватить власть и снова разделить общество на богатых, которые отсиживаются в цитаделях и нищих, таких как мы. – Все образуется - успокаивал ее я. – Даже не надейся Ник. Такая же ситуация по всему миру и учитывая то, что давно не было вестей от Барни и Айзека, мы прошли точку невозврата. Исчезновение человечества – это вопрос времени. И заметь, не Альянс нас уничтожил, а мы сами. Мы не достойны этого мира. Где человек, там и проблемы. – Но ведь мы создаем проблемы пытаясь выжить. – Не оправдывай нас, мы никогда не утратим таких качеств как жадность, алчность, мания величия и прочее, что мешает нам жить. К сожалению, нельзя в человеке отключить только негативные качества, поэтому Альянс их все подавил, сделав из нас пустышки. Она заплакала и ушла в свою комнату, а я еще долго размышлял над всем, что она сказала. Отлучаясь в походы к цитадели я видел что всем жить вокруг становится труднее, но не замечал нарастающего недовольства. Лично меня все устраивало, моя деятельность приносила мне достаточно денег, но вот остальным приходилось туго. Мать была права, все достижения Гордона Фримена были утрачены. Город снова выглядел так, как при режиме Альянса, с той лишь разницей, что по улицам не ходили сотрудники ГО. Существовавшая до конфликта полиция перестала патрулировать улицы затаившись за ограждениями перед цитаделью. Это означало только одно – интенсивный рост преступности в ближайшее время. К моему большому облегчению, все пункты раздачи дневного рациона были передислоцированы к цитадели, а все работники общепита получили в ней койка место. Теперь моя мать была под надежной защитой, но как бы она не уговаривала пойти с ней я отказывался. Перспектива работы в общепите меня никак не устраивала. Я не хотел быть запертым в цитадели и прислуживать ее хозяевам. Но для матери это был лучший вариант, так как теперь я мог не волноваться за нее в мое отсутствие. Каждый раз по возвращении с очередного похода в цитадель я навещал ее. Мы сидели весь вечер и разговаривали рассуждая о происходящем и о том, к чему все приведет. Только мы были друг у друга и больше никого близкого. Она очень скучала за доктором Кляйнером и Барни Калхуном, иногда высказывая мысль о возвращении домой, даже не скрывая что понимает о вероятности их смерти. Но на такой дальний перелет необходимо было много денег и я обещал ей что вскоре соберу необходимую сумму, чтобы нанять транспортник, так как транспортные сообщения с материком для простых смертных уже давно были недоступны, а нелегальные перевозчики взвинтили цены. Она всегда крепко обнимала меня на прощание и я не скрывал наворачивающихся слез. – А мой отец тоже был таким сентиментальным? - однажды смахивая слезу во время прощания спросил я и мать задумалась. – Нет, он был просто молчаливым, я никогда не видела чтобы он плакал - подумав немного она добавила - и перестань равняться на отца, ты уже состоялся как личность и он бы тобой гордился если бы остался жив. После этих слов она закрыла лицо руками и зарыдав ушла по коридору в спальный блок. Увидев это, охранник что стоял возле выхода подошел и потянул меня за руку. Мне не хотелось уходить, но он вышвырнул меня на улицу и закрыл дверь. Далее меня без проблем выпустили из-за укреплений окружавших цитадель и я словно предчувствуя что-то нехорошее обернулся. Это был последний вечер, когда мы нормально с матерью провели время. На следующее утро я снова повел группу людей в заброшенную цитадель и вернувшись через два дня был застигнут врасплох сообщением, что цитадель почти полностью взята гражданскими под контроль. – Ты припоздал малость - сказал один из гражданских, которых у подножия цитадели много околачивалось - уже ведут осаду самого верхнего уровня. Заблокировали все входы, хорошо окопались. – Что с теми, кто был на нижних уровнях?!! - сразу сорвавшись на крик спросил я у него осматривая раскрытые ворота заграждений и отключенные силовые поля. – Мне то почем знать? Я внутри не был, но оттуда никто еще не выходил. Я бросился туда, где был модуль общепита, где жили и работали все его сотрудники после первой попытки восстания. Туда, где я последний раз виделся с матерью. Вот он тот самый коридор и куда он вел я не знал, так как дальше меня никогда не пускали. Я заглядывал в каждое помещение и звал мать переступая через трупы. Меня не пугало то, что тут была кровавая бойня и обитатели данного модуля были расстреляны. Я боялся только одного – найти среди них Аликс Вэнс, мою мать. – Ник - услышал я слабый голос - Ник, я здесь, в комнате подготовки. – Я обернулся и сразу понял откуда она меня позвала. Забежав в помещение я увидел как дверь небольшой подсобки открывается и держась за окровавленный бок, моя мать опускается на порог. – Ник - простонала она - я так боялась что не дождусь тебя. Мне было так тяжело оставаться в сознании. – Мама!! - крикнул я подхватывая ее на руки - потерпи, сейчас все будет нормально, где у вас медицинский модуль? – О чем ты говоришь? - спросила она меня обвивая шею руками - Какой модуль? Нас тут даже за людей не считали. На этом уровне и аптечки не сыскать, да и нет смысла, я должна была умереть еще час назад. Слишком много крови потеряно, просто прижми меня покрепче, умереть в твоих объятиях, это лучшее завершение жизни. – Нет, ты не можешь меня оставить, ты единственная кто у меня осталась, пожалуйста, не оставляй меня самого в мире, который я ненавижу. Кто это сделал? – Солдаты, они узнали, что кто-то из нашего модуля был причастен к отключению силовых полей и отступая на верхние уровни просто расстреляли всех без разбора. Мне повезло оказаться раненой а не убитой, как же я благодарна судьбе, что она дала возможность в последний раз увидеть тебя. – Не оставляй меня - твердил я, понимая что смерть матери неизбежна - без тебя теряется и без того мизерный смысл в моей никчемной жизни. – Ты справишься, ты уже достаточно самостоятельный. Знаешь что крикнул один несчастный в соседней комнате прежде чем упал замертво? Он крикнул: "дело Фримена никогда не умрет". – И что с того? Меня не интересует давно умерший отец, мне нужна ты. – Не говори так. Люди его помнят, а значит тоже сожалеют о его кончине. Ведь никто не знает настоящей причины его смерти, ах - вздохнула она - как жаль что я не осталась, как жаль что я не попыталась все взять в свои руки и вот результат. Сегодня они возьмут цитадель, а завтра разграбят все и разбредутся как стадо баранов не имея ни лидеров ни перспектив. Это конец Ник, человечество окончательно зашло в тупик. Я держалась все эти годы только ради тебя, прости что приходится тебя покинуть. Что бы дальше в мире не происходило, все погибнет или ты попробуешь все исправить, помни, я люблю тебя. Она обняла меня настолько, насколько у нее хватило сил и сразу же ослабла. Я даже не успел сказать ей в ответ что люблю ее, настолько я был поражен. Даже умирая у меня на руках она сожалела о том, что человечество окончательно спятило. Я был поражен насколько она оказалась сильной женщиной и сожалел что не смог прийти раньше. Слезы рекой текли когда я выносил еще теплое тело Аликс Вэнс из цитадели. Все кто околачивался возле нее уставились на меня, а один ухмыльнулся со словами: – Ну и добыча у тебя парень. Нужно тащить нормальную жратву и бухло если найдется, а девчонок итак полно. Я остановился и посмотрел на него с презрением, а потом на других таких же как он. Мои мышцы уже были на пределе, я устал держать тело, но все равно меня не оставляло желание вытащить катану и всех кто попал под руку изрубить на мелкие кусочки. Ведь если бы они не затеяли захват цитадели, моя мать была бы жива. Но не время было показывать свою ярость, а потому я отвернулся и продолжил свой путь. Они просто хотели лучших условий, которые нынешнее правительство не смогло обеспечить. Но все их достижения закончатся тем, что растащат все что можно и снова останутся у разбитого корыта. И чем люди отличаются сейчас от своих предков живших тысячу лет назад? Ничем. Даже имея высокие технологии оставленные Альянсом, люди ведут себя также как и тысячу лет назад. Отец ошибался в них, он зря потратил свою жизнь пытаясь все изменить. Недалеко от дома где мы жили, за чертой запретной зоны, на небольшом пустыре среди полуразрушенных домов, который наверное когда-то был парковой зоной или зеленым сквером, я предал земле тело Аликс Вэнс. Тело моей матери предавшей человечество опасаясь за мою жизнь, но до самой смерти верящей, что все наладится и люди сумеют реабилитировать свою цивилизацию. Она тоже ошибалась и признала это только в последние секунды перед смертью, когда была у меня на руках. Я тоже разделял ее мнение глядя как к обеим цитаделям направляются транспортники. Мать рассказывала что так было всегда и так будет теперь. Элита эвакуируется, но куда? Может быть в другие уцелевшие на острове цитадели или вообще на материк? Они решили и вторую цитадель оставить, несмотря на то, что осада велась только главной. Глупцы все кто внизу, это восстание не останется безнаказанным, если только оно не по всему острову. Завтра же из других городов придут карательные отряды и всех просто уничтожат. – Нужно и мне сваливать - прошептал тогда я, наблюдая как транспортники заметные только благодаря бортовым огням отчаливают от верхушек обоих цитаделей - чтобы не попасть под возмездие наших правителей. - Прости меня мама что не уберег тебя и за то, что не обещаю помочь человечеству. Я ненавижу людей забравших у меня отца и тебя. С этими словами я развернулся и направился к своему дому. Однозначно здесь оставаться нельзя было и я уже решил в какой город отправлюсь чтобы найти пристанище, так как убраться вообще с острова не было финансовой возможности. Бросив взгляд в сторону своего дома, я остановился в нерешительности. После похода заскочив домой бросить вещи я не выключив свет сразу отправился в цитадель к матери. Электричество – единственное благо, которое всегда было доступно благодаря реактору цитадели, а потому свет я не привык выключать. Сначала я думал что мне показалось, но когда в окне снова мелькнула тень различимая даже с такого расстояния сомнений не осталось – в моем жилище кто-то был. Я стоял в растерянности не понимая как мне поступить. За спиной была свежая могила матери, в городе творились беспорядки, от цитаделей по очереди отчаливали транспортники уносившие тех, кто еще как-то мог поддерживать порядок, на лицо стали падать капли начинающегося дождя и сверкнула молния. Хуже уже и быть не могло, а тут еще и посторонний в доме. Это не могли быть солдаты, потому что они в цитадели, это кто-то из гражданских, а возможно даже несколько человек пробрались с целью наживы. Возможно идти туда было самоубийством, так как теперь была вероятность что забравшиеся в дом вооружены отобранными у охраны периметра цитадели автоматами, но там было все, что у меня осталось. Я не мог без гроша покинуть город, так как это тоже было бы самоубийством. Поэтому вытащив катану, я уверенно зашагал в сторону дома даже не обратив внимания на взрыв в цитадели. Скорее всего последняя линия защиты сломлена и она полностью теперь под контролем гражданских, а завтра каждый житель города будет вооружен и последствия будут непредсказуемы. Это придало мне уверенности и весь промокший я вошел в подъезд моего дома. Осторожно поднимаясь по темной лестничной площадке я представлял квартиру с перевернутой мебелью и полным погромом, но приоткрыв дверь, я был удивлен. Все стояло на своих местах не тронутым и только то, что замок двери был открыт, говорило о чужом присутствии в квартире. Тихонько прокравшись к жилой комнате я заглянул туда и там было пусто. У меня не было вещевого шкафа, поэтому тут особо не спрячешься. Медленно тихо ступая я заглянул в темную кухню и отшатнулся от входа. Из темноты на меня смотрели два глаза светящиеся синим цветом. Я был уверен что это именно глаза, так как видел что они меня осматривают. Отскочив на безопасное расстояние выставив перед собой катану я закричал от страха: – Кто там?!! Возможно там медлили с ответом или страх ускорил течение времени, но мне показалось что не отвечают слишком долго. – Обычно я дважды не спрашиваю – снова завопил я – но сейчас сделаю исключение, кто там покажись!! – Тот кому нужно как можно скорее попасть в цитадель расположенную на запретной территории. Этот голос, он ввел меня в замешательство. Он был человеческим и я бы даже сказал женским, но что-то с ним было не так. – А я причем? – Растерявшись я спросил. – Ну как же? Ты же Ник Фримен? – Да, это я. – Сталкер знающий все щели в брошенной цитадели? – Как бы да – задумавшись ответил я опуская катану. – Тогда отведи мою группу туда и мы хорошо заплатим. Я молчал. Мне не внушал доверия тот кто без спроса ворвался в мою квартиру, но дополнительные деньги перед уходом не помешают. Помедлив еще минуту я уже спокойным голосом сказал: – Выйдите на свет, я должен знать с кем имею дело. Мой собеседник вышел с кухни и я от удивления даже забыл меры предосторожности. Это был синтет, причем до того как его таким сделали он был женщиной. Это не трудно было определить по бюсту и стройной фигуре. Глаза в отличие от синтетов мужских особей горели не красным, а синим цветом. На ее голове были даже волосы каштанового цвета, но лицо, увы, оно было изуродовано модификацией. Но даже по изуродованному худощавому лицу лишенного мимики, было видно, что будучи человеком, эта женщина была красивой. Сейчас она стояла перед Ником в белом защитном костюме, из-за спины выглядывал автомат неизвестный мне, потому что я их не различал, в правой руке белый шлем от защитного костюма, а в левой небольшой кейс. Она улыбнулась мне насколько ей позволяли имплантанты на лице и глаза ее засветились ярче. Это был взрыв из прошлого, так как я почти 15 лет не видел синтетов. Я считал что их уже не осталось на планете, но вот так поворот событий. – Откуда вы – бросая косой взгляд на автомат спросил я. – Из самого сердца Европы – убрав свое подобие улыбки ответила она. – И как там в Европе? – Не так паршиво как тут, но поверь, там тоже скоро станет неспокойно. Я спрятал катану и задумался, а она продолжала стоять не двигаясь. – Так значит вы сюда прибыли из далекой Европы, чтобы побывать на заброшенной цитадели? – Совершенно верно, смотри. Она подошла к столу и положив кейс достала что-то из кармана. После нажатия на это что-то раздался писк и моему взору представилась трехмерная голограмма схемы цитадели. – Я удивлен, это схема той самой цитадели? – Да, мы вытащили ее из архива Альянса. Вот смотри – она показала пальцем в точку на схеме – нам нужно сюда, это сектор G, ты сможешь нас туда провести? – Да, я знаю этот сектор под открытым небом, но там только воздухозаборники, которые снабжали приточно-вытяжную систему цитадели. – Сделав недоумевающий взгляд, я спросил – зачем вам туда? – Есть одно условие – подняв указательный палец правой руки сказала женщина синтет – мы платим тебе деньги, а ты ведешь нас туда и не задаешь лишних вопросов. Меня взбесил такой поворот событий и я сжал кулаки. – Нет уж, я должен знать цель нашего похода или я вас никуда не поведу. – Поведешь – спокойно ответила она и открыла кейс стоящий на столе. Как же она была права, конечно я был согласен молча их отвести увидев полный кейс денег. А когда я узнал что это только половина и вторую я получу когда отведу группу в цитадель, мне вообще стало безразлично какая у них на самом деле цель. Я не верил своему счастью, так как этих денег мне хватило бы добраться в лучший город где нибудь в Европе и какое-то время пожить на них не задумываясь о завтрашнем дне. – Когда выдвигаемся? – Сейчас – закрывая кейс она произнесла. – Но ведь туда идти почти сутки, дождь на улице и я только оттуда, мне нужен отдых. – Не волнуйся, отдохнешь в машине, пока мы будем ехать к цитадели. – У вас есть автомобиль? – Удивился я, зная что у обычных граждан нет личного транспорта. – тогда не пойму, зачем я вам нужен? Если у вас такие серьезные виды на эту цитадель, что вы сюда прибыли из Европы и у вас есть автомобиль, то наверное у вас есть возможность добраться до сектора G на транспортнике? Синтет сложила руки на груди и ее лицо стало серьезней чем было. – Нам нельзя светится, а чужой транспортник засекут и вообще – она приложила указательный палец к своим губам – это вопрос, а ты не должен их задавать. Она вышла из комнаты бросив мне обернувшись, что ждет на улице. А я стоял уцепившись одной рукой за кейс и задумчиво смотрел ей вслед, все еще не веря появившемуся шансу. Я так стоял пару минут, а затем присел на стул и обхватил голову руками. – Мама… Почему же ты умерла именно сегодня, еще бы чуть чуть и мы вместе отправились бы в Европу… Я продолжал сидеть в таком положении, чувствуя как слезы одна за другой стекают по обеим щекам...