С Магой все в порядке

Хекрептен достает неспеша термос, калабасы и пакет с жареными пончиками. Пончики старательно завернуты, поэтому еще теплые. Они с Магой садятся на перила моста Магдалины. Хекрептен готовит мате. ─ Ты знаешь, он ведь правда тебя любил. Как еще объяснить то, что он был с тобой, хотя ты совершенно не умеешь готовить мате. – Усмехается Хекрептен. Она внезапно вспоминает об Орасио. Они почти не говорили про него: все, что с ним связано, негласно стало запретной темой. Но Хекрептен решает вдруг нарушить негласный запрет. А когда еще? Самое лучшее время: рассвет, туман над рекой, они с Магой как будто между явью и сном. Очень просто становится внезапно говорить на любые темы сейчас, когда Мага завороженно смотрит на струйки тумана над рекой. ─ Я знаю, ─ вздыхает Мага, ─ он-то любил, конечно, как мог. Но уже не так важно мне это. Я уже три смерти пережила: Рокамадура, Полы и свою. Что мне его любовь. У тебя как с ним дела сложились? И как тебя угораздило в это вляпаться, в отношения с ним? ─ Хотела попробовать твоего любовника, ─ говорит Хекрептен, она нервничает, но старается говорить спокойно, ─ я же отчаялась сблизиться с тобой, построила паутину из воспоминаний о тебе, жила в иллюзиях. А тут вдруг Орасио возвращается. Когда-то мы спали вместе, потом вместе спали уже вы. Я могла увидеть твое влияние, твой след на нем. Ты, к слову говоря, очень плохо на него повлияла. До путешествия в Европу у парня хоть какая-то человечность присутствовала, ─ Хекрептен снова усмехается. ─ Не думаю, что дело во мне, ─ Мага хмурится, ─ ну ты и дела делаешь, из-за меня с этим ненормальным связалась. ─ Он, кстати, окончательно с ума сошел ─ в психиатрической лечебнице живет. Тревелеры за ним присматривают. Я его навещала. Он бредил. Ты знаешь, о моих пончиках с мате бредил тоже. Но это не важно. Важно, что он о тебе говорил. Что ты якобы утонула. Или в Лукке, или в Монтевидео. Я тебя сперва там искала. Он тоже тебя искал, там я узнала. Но не слишком тщательно. Он ничего нормально сделать не может, ты же знаешь. А я тебя нашла. ─ Спасибо тебе, что нашла, ─ Мага смотрит внимательно на Хекрептен, ─ Я видела как живу. Плачу все время. Знакомых сторонилась, и они как-то потерялись все. Осталась одна, никто не пытался меня достучаться. Вот кроме тебя, получается. Ты мне всегда нравилась: такая солнечная девушка. Но теперь я люблю тебя гораздо больше, ведь ты столько шла, чтобы оказаться рядом. Хекрепен чувствует, как кровь приливает к лицу. Кажется, она может говорить не только об Орасио, но и о чем-то куда более важном для нее. Мага поймет. Может быть оттолкнет, но, похоже, не возненавидит, разрывая связь, причиняя боль Хекрепен и, что гораздо хуже, себе. ─ Знаешь, что меня всегда поражало в этих аргентинских снобах? Они уверены в собственной уникальности, вокруг люди кажутся им слишком вульгарными и зашоренными, слишком консервативными. Это притом, что они совершенно не понимают и не принимают ничего, что выходит за пределы им привычного. Ну правда. Вся эта карусель вокруг Талиты, ты не знаешь, я тебе расскажу как-нибудь. Такие убогие страсти там кипели, как в самом скучном шаблонном любовном романе. Ну, это не важно. Просто смешно было бы посмотреть, как у этого зазнавшегося сноба глаза выпучились бы, знай он, почему на него я набросилась, почему покрасила волосы, как твоя подруга Эммануэль, и почему бросила его, едва узнала, что тебя нужно найти. – Хекрепен смотрит на Магу не отрывая взгляда. Хекрепен боится, но решается продолжить, говорит теперь тише и неуверенно, ─ д-дело в том, что я правда люблю тебя. Ну, как ты любила Орасио. Я хочу быть вместе с тобой. Если тебе неинтересны мои чувства, я хотела бы просто быть рядом. Я ничего никогда от тебя не буду требовать, я не Осип Грегоровиус. – Хекрепен отчаянно мнет ладони, она прилагает все силы, чтобы продолжать смотреть на Магу. Мага пьет мате. Она невероятно взволнована. Ей кажется, сердце сейчас остановится. Она откладывает калабас , берет руку Хекрепен в свою. Мага гладит руку Хекрепен , потом касается ее волос, обнимает ее, жадно вдыхая воздух, запах Хекрепен. Она на секунду отстраняется, чтобы в следующий момент поцеловать девушку.