***
Стоило Джорджу войти в кухню, все тут же замолчали. — Вижу, можно не спрашивать, о ком речь? — мрачно сострил он. Хотя и был слегка удивлён, не имея ни малейшего представления, из-за чего они могли спорить. Чувствовал он себя лучше, чем за все десять лет. Перси прятал глаза. Билл смотрел с сочувствием и жалостью, в то время, как Рон и Флёр явно держались особняком от остальных и стояли вместе, оба рассерженные со скрещёнными руками на груди. Его мать выглядела воинственно и стояла у кухонного стола, держа в руке волшебную палочку и решительно вздёрнув подбородок. Отец явно избегал встречаться с ним взглядом. — Ну? — нарушил напряжённую тишину Джордж. — Никто не хочет посвятить меня в причины такого странного собрания? Могу предположить, что это как-то связано с Альфом? — Перси организовал слушания на сегодня в полдень, — тихо проговорила Молли. Джордж почувствовал, что это были явно не все новости: — Замечательно, — сказал он с сарказмом, явно давая понять, что ждёт полного ответа. — Что от меня требуется? — он взглянул на Перси. Тот наконец-то ответил: — Уйти с дороги. Джордж моргнул и огдядел всех присутствующих: — Прошу прощения? — тихо и нарочито спокойно проговорил он. — Я не думаю… — начала Молли, но Билл поднял руку и закончил за неё. — Мы не думаем… — сказал старший сын Уизли, сделав ударение на первом слове, — что ты будешь подходящим опекуном для Альфреда. Мы собираемся отдать право опеки над Альфом маме и папе. Джордж почувствовал себя так, будто его сильно ударили по голове, он резко выдохнул от потрясения. Оглядел присутствующих ещё раз: — И вы все… все считаете так? — его голос выдавал боль и гнев. — Чёрта с два! — выкрикнул Рон. — Место Альфа рядом с тобой, Джордж. Любому ИДИОТУ, — тут Рон многозначительно взглянул на мать и Билла, — это ясно! Джордж почувствовал, как его охватывает волна приятного тепла, и горячей благодарности к младшему брату. Учитывая их с Фредом отношению к Рону в детстве… и каким неожиданным другом и защитником он стал сейчас! Флёр гневно встряхнула волосами, её глаза метали молнии, подобно морскому шторму. — Он сын Фреда! Фред хотел, чтобы Джордж заботился о нём! Мы все это прекрасно ЗНАЕМ! Молли резко развернулась к ней: — Не смей говорить мне, что я не знаю о собственных детях! Я знаю, что Джордж едва ли способен позаботиться о себе, не говоря уж о ребёнке! Повернувшись к матери, Джордж прорычал: — Я прекрасно заботился о себе все десять лет. У меня успешный бизнес, и финансово я более, чем в состоянии обеспечить Альфа! — Ткни нам этим в лицо, как обычно! — рявкнула Молли, подойдя к Джорджу, скрестив руки на груди. — Думаешь, мы с отцом не сможем его содержать?! Ошарашенный Джордж, отступил на шаг: — Я не это имел в виду, и вы отлично это знаете… Вы ОБА знаете! — он с мольбой посмотрел на отца, всё ещё избегающего его взгляда, — Мы все отлично выросли и вы обеспечили нас всем необходимым, но Альф — это моя забота. Кэти отправила его ко мне! — Но Кэти не знала во что ты превратишься! — пошла в аттаку Молли. — Она не видела тебя все эти десять лет… погрязшего в жалости к себе и отгородившегося от семьи! — Что?! — рявкнул Рон, трясясь от гнева, но Джордж остановил его, положив руку на плечо. Это было только их с матерью дело; она, вне всякого сомнения, спровоцировала всю эту ситуацию, так что пусть пеняет на себя. — Я ни в чём не погряз, мама. Я тосковал по Фреду, — Джордж помедлил. — Я всегда буду тосковать по нему. Как и все присутствующие. И, думаю, было бы неправильно чувствовать иначе, и я имею полное право скучать по Фреду намного больше, чем остальные, — он скрестил руки на груди, — и я избегал семейных встреч не из-за Фреда, а из-за тебя. В комнате воцарилось молчание. Молли резко побледнела, её губы дрожали, но она быстро взяла себя в руки и резко размахнувшись, отвесила Джорджу пощёчину. Отпечаток её пальцев оставил следы на бледной коже, но Джордж заставил себя грустно усмехнуться: — Признайся, мама. Со смерти Фреда ты всегда жалела, что это был не я. — Джордж! — подал голос шокированный Артур. Однако Молли лишь сердито посмотрела на него: — Ты всегда втравливал его в неприятности. Ты всегда всё провоцировал, каждый раз: открыть магазин, бросить Хогвартс, похитить Гарри на летающем автомобиле. Это всё твои идеи! — Не все, — ответил Джордж, — но вряд ли ты мне поверишь. — Фред всегда во всём тебя слушался. Но не ты… не тогда… когда он в тебе больше всего нуждался. Где ты был? Пережидал в безопасном месте, когда Фред умирал? Если б ты его не бросил, он был бы всё ещё жив! — Молли отвернулась. Джордж отступил, чувствуя, как часть него умирает навсегда: — Ты думаешь… что я не задаюсь тем же вопросом, не спрашиваю себя об этом последние десять лет, мама? Для Рона это было уже слишком, он резко выкрикнул: — Джордж защищал отца, мама! Он был с отцом! Перси отправился с отцом, а близнецы должны были быть вместе, но они подумали, что отец уже не молод, и не знали насколько хорош Перси в бою! Они пытались защитить их обоих! Ошеломлённый Джордж со слезами на глазах смотрел на Рона: — Не знал, что ты в курсе, Рон, — его голос звучал глухо. Рон ему чуть заметно кивнул, смущаясь: — Ты разговаривал… во сне… первые две недели после случившегося. Сглотнув, Джордж посмотрел сначала на отца, потом на Перси: — Фред и я бросили монетку, — сказал он, — Пап… ты был тогда не в лучшей форме, чтобы драться вообще, а после нападения Нагайны, ты, казалось, был вообще не бойцом. Никто из нас не видел Перси с третьего курса… Он был офисным клерком, кабинетным работником. Мы, правда, посчитали, что разделиться будет лучше для выживания. Молли моргнула, а Артур, наконец, потрясённо посмотрел на Джорджа: — Я не знал… Джордж покачал головой… Он не собирался об этом говорить даже в те времена, да и как: «Эй, пап, Фред и я считаем, что ты староват для боёв, а Перси-придурок, так что мы решили разделиться, чтобы удобнее было защищать вас обоих». Как оказалось, они заблуждались в своей самонадеянности. Перси показал себя более, чем приличным бойцом. Конечно… его мысли в те дни были совсем о другом. Отец действительно неплохо дрался, но в их помощи определённо нуждался; Артур был хорошим бойцом, но реакции были после Нагайны несколько замедленными. Джорджу следовало бы догадаться, ведь именно он сражался за двоих. Перси, судя, по тому, что он слышал, был более, чем достойным партнёром Фреда. — Фред умер… — с нажимом произнёс Рон, — из-за дурацкого несчастного случая. Он умер не потому, что был неспособен защититься или Перси был недостаточно хорош или потому что Джорджа там не было. ЭТО ПРОСТО НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ! В этом нет ничьей вины, кроме того чёртового пожирателя, пустившего проклятие. Молли развернулась к ним лицом: — Это уже не имеет значение, во всяком случае, сейчас. Все мы знаем, что Джордж не получит опеку над Альфом, я всё сказала! В животе у Джорджа закипела ярость. — Никто! — он взорвался, — Не разлучит меня с Альфом! — Это сделает суд, — сказал Перси, хоть и выглядел при этом виноватым. — Как только увидит твои медицинские документы. — МОИ ЧТО? — Джордж повернулся к нему, лицо его исказилось от гнева. Но тут продолжил Билл: — Ты пытался покончить с собой, Джордж, — твёрдо сказал он, — или ты забыл, как пытался вскрыть себе вены мечом Гриффиндора? Потому что, уверяю тебя, я никогда не забуду, как нашёл тебя в луже собственной крови. Слегка отпрянув, Джордж разинул рот: — Это … было ДЕСЯТЬ ЛЕТ НАЗАД, Билл! Десять лет! — он сморгнул. — Я потерял тогда брата, мой лучший друг сбежал в другую страну. Никто из вас не понимал, как мне было плохо, я не знал как это, быть ПРОСТО ДЖОРДЖЕМ, — слёзы навернулись ему на глаза. — А знаете, что помогло мне? — он перевёл взгляд с Билла на Флёр. — Виктуар изменила всё, Когда я жил с вами в коттедже, родилась Виктуар. Она была просто идеальной, такой милой. В тот миг, когда вы дали мне подержать новорождённого ребёнка, я выбрал жизнь. Жизнь, а не смерть. И каждый ребёнок… Каждый новый племянник или племянница… только подтверждали моё решение жить. Каждая минута, что я проводил с ними, приносила в моё сердце покой, — его голос сорвался, он отвернулся. Флёр подошла и обняла его: — Я знаю, Джордж. Я всегда это чувствовала, как и дети. — Спасибо, — прохрипел он. — Браво! — рявкнула Молли, хотя, казалось, уже не столь решительно. Она, не мигая, посмотрела в глаза выжившему близнецу, и взяла себя в руки, так, как будто ей стоило это последних усилий, — но я не позволю Джорджу снова убить Фреда! Ты знаешь, что по закону магического мира делают с самоубийцами, Джордж? Тогда мы умолчали этот факт, но если бы все узнали, что ты натворил, то провёл бы остаток жизни в палате для умалишённых в Мунго. Рон повернулся в ужасе: — Мама… ты не сделаешь этого! Повисло тяжёлое молчание, а Джордж взглянул в глаза матери: — О, поверь Рон, ещё как сделает, — тихо произнёс он, чувствуя, как последние остатки надежды покидают его. Это было правдой… По закону магического мира любой, пытающийся свести счёты с жизнью… даже если это и было десять лет назад… был приравнен к преступнику. Он знал, что до конца жизни не покинет Мунго, если только попытается оспорить право опеки. — Отличный продуманный план шантажа, мама. Тебе стоило бы учиться на Слизерине. — Твоё счастье, — ответила Молли, стараясь выглядеть спокойной, — не стоит безопасности ребёнка. Однажды я уже совершила такую ошибку. Джордж ощутил безнадёжность. Когда-то он думал, что хуже смерти Фреда ничего быть не может, теперь же он понял, что это не так. Никакая боль не могла сравниться с тем, что он чувствовал в тот момент: — Скажи, мама… Ты вообще когда-нибудь меня любила? — устало спросил он. — Нет, — тихо ответила она.— Никогда. — Молли! — ахнул в ошеломлённой тишине Артур. Джордж только моргнул: — Забавно, — проговорил он, — я всегда это знал, но больно до сих пор. Почувствовав, что задыхается, от одного вида этой комнаты, он отвернулся, его лицо исказилось от муки, и он побежал, едва ли слыша голоса, зовущие его, и едва ли заметив прибывших Гарри и Джинни. Он понял, что кто-то хотел догнать его, но Гарри вроде бы остановил преследователя, но Джорджу было уже всё равно. Он мог только бежать, бежать к холму к могиле Фреда, к тому единственному человеку, который был ему нужен больше всего на свете, и к тому единственному человеку, которого у него уже никогда не будет.***
— МАМА! — взорвалась Джинни, когда услышала душераздирающий крик Джорджа, доносившийся из сада. — Что за игры! Прежде, чем кто-либо успел ответить, Альф с грохотом сбежал по лестнице. Билл хотел его перехватить, но Гарри блокировал его Квиддичным приемом из арсенала загонщиков. — Наша мама, — проговорил всё ещё кипящий от возмущения Рон, — окончательно спятила, Джин! — Правда? — Джинни, единственная в семье, кто мог на равных противостоять разгневанной матери, встретилась с ней взглядом. — Что за нелепые инсинуации, что ты якобы не любишь Джорджа, мам? Это же чушь, и вообще… если уж на то пошло, то под всей этой фальшивой грубостью я скорее решу, что он твой любимчик! — отрезала она. — Джини! — Молли открыла рот, почти испуганно от обвинений в фаворитизме. — У тебя никогда не было близнецов. Ты не понимаешь. Есть правила… а Джордж. Я знаю, что делаю. — Чушь собачья! — закричала Джинни, почти прекрасная в своём гневе. — Главное правило материнства — любить своих детей. Я научилась этому от тебя. А ты всегда нас любила, мама… Ты могла быть более строгой с Джорджем, чем с любым из нас, но меня ты не одурачишь! — она покачала головой. — Проблема лишь в том, что в день, когда умер Фред, ты смотрела на Джорджа. И каждый раз невольно думаешь, что не уберегла Фреда. Каждый раз, когда Джордж сидит за общим столом тебя мучает вина. Не отрицай этого! Молли отвернулась, её плечи дрожали: — Уйди, Джинни… просто уйди. Что сделано, то сделано… Я ничего не изменю… Я просто хочу уберечь Альфа в этот раз… Просто позволь мне спасти хотя бы одного из них! — она расплакалась. Джинни только покачала головой: — Вы все… — она зло посмотрела на Билла, Перси и отца. — Вы все заявляете, что не любите Джорджа, после того, как впервые за десять лет он был счастлив? Билл заговорил за всех: — Конечно мы любим Джорджа, Джинни, но Альф — ребёнок, и ему нужно… — ЕМУ НУЖЕН ДЖОРДЖ! Крик отразился эхом от стен помещения, подобно грому, так что все обернулись. Если вначале присутствующие думали, что Джинни была в гневе, то это было лишь слабым отголоском по сравнению с яростью её мужа. Глаза Гарри потемнели от злости, а на щеках появился румянец, он раздражённо провёл рукой по волосам. Теперь все присутствующие не сводили с него глаз, дрожа от гнева он зашёл внутрь: — Никто из вас и понятия не имеет, через что пришлось пройти Альфу. Он вырос в чужом мире, а детство у него — врагу не пожелаешь. Узнать, что существует целый мир, где тебе самое место. Мальчик потерял мать и не имел ни малейшего шанса узнать отца, и НАШЁЛ ДЖОРДЖА, — Гарри прошёлся по кухне и резко ударил по стене; Джинни подбежала к нему и обняла, слёзы появились у неё на глазах. Гарри тяжело сглотнул. — Сколько лет я мечтал о родителях. А всё потому, что был просто пешкой в чужой игре, которую не я начал, и потому что у Дамблдора были на меня планы. Сколько лет я потерял, и вынужден был жить с Дурслями, когда мог провести эти годы с Сириусом! Я понимал, почему. Я должен был! Но не было ни единной минуты, когда бы я не мечтал о другом! — он со слезами взглянул на Молли. — Я знаю, что вы бы с радостью взяли меня к себе, я знаю… Но вы бы никогда не смогли заменить мне родителей, которых сами едва знали… И это не то же самое. Гарри оглядел всех присутствующих: — Сириус мог бы полюбить меня и заменить отца… Мои родители знали это, поэтому и выбрали его моим крестным. Я точно также люблю Тедди, также как Джеймса и Альбуса, и он знает, что я … его связующая нить, как его родной отец, узнать которого у него не было ни малейшей возможности, — Гарри покачал головой. — Мне плевать, как это выглядит на бумаге, но Джордж — единственный, кто сможет дать Альфу то, что ему по-настоящему нужно. Рон подошёл к Гарри и встал рядом. Немного смущённо он положил руку ему на плечо: — Жаль, что я ничего не смог для тебя сделать, друг. Гарри моргнул и кивнул Рону: — Ты уже сделал… Ты и Миона. Но нужен мне был Сириус. — Но документы… — неловко начал Перси. — НЕТ НИКАКИХ ДОКУМЕНТОВ! — Гарри оглядел присутствующих, при взгляде на Артура и Молли он нахмурился. — Помните, Джордж был тогда в больнице с истекающими кровью руками, а вы были в ужасе… — он многозначительно взглянул на Молли, — в ужасе от того, что потеряете и его. Вы просили меня помочь, потому что знали, в то время мне никто ни в чём не мог отказать! — Гарри скрестил руки на груди. — Я обо всём позаботился. Я не стал никого упрашивать, а просто уничтожил все документы и стёр память всем свидетелям, всем докторам, которые лечили его, всем членам обслуживающего персонала, кто хоть как-то контактировал с Джорджем. Нет никого, кроме присутствующих в этой комнате, кто бы помнил о том инциденте. Не заставляйте меня накладывать Обливейт и на вас! Джинни крепко обняла Гарри, а он повторил: — Нет никаких записей. И если вы вздумаете распространять эти нелепые слухи, то я выскажу своё мнение министру. Я никогда не пользовался своей славой, но в данном случае, могу сделать исключение, — он ещё раз обвёл цепким взглядом всех присутствующих, — но прошу вас не делать этого. После всего, что пережила наша семья, не позволяйте чудесной встречи с Альфом всё разрушить. Он поцеловал Джинни в щеку, перед тем, как выйти вслед за Джорджем.***
Рыдания вырвались из груди Джорджа, когда он поднял руки к небу. Он раскачивался на могиле своего брата, совершенно потерянный. «Почему, Фред…почему я? Почему ты оставил меня одного, чтобы я столкнулся с этим? Неужели ничего не изменится?» — Господи!» — он застонал, склоняясь вперёд так, что его грудь оказалась на коленях, а голова почти касалась земли, могилы его брата-близнеца. — Это должен быть я… — он всхлипнул. — У тебя есть сын. Если бы умер я, Кэти вернулась бы к тебе, вы бы поженились… У Альфа был бы живой отец… А мама смогла бы вежливо оплакивать мою потерю, а потом вернуться к повседневным делам и ЛЮБИМЫМ детям! Это я должен был умереть! Он даже не заметил, что не один, пока не почувствовал маленькую детскую ладошку на спине… Альфред, успокаивал его почти так же, как он его прошлой ночью. Джордж отчаянно старался взять себя в руки, но не мог: мысль о том, что он потеряет Альфа, приводила в отчаяние. Он отлично понимал, что после получения права опеки родителями и того скандала на кухне, он будет не более желанным гостем в доме, чем Филч с розгой. — Не думаю, что Фред бы желал тебе смерти, — сказал Альф, затем твёрдо добавил, — и я тоже! Джордж заметил, что сам того не осознавая, обнимает мальчика, неосознанно принимая его безоговорочную поддержку. Странным образом это успокаивало и притупляло его собственную боль: — Я не переживу … и твою потерю. — Ты меня не потеряешь, — ответил Альф. Немного подумав, возможно, решив, что понял причину происходящего, он испуганно спросил: — Они хотят отправить меня обратно? — Нет, они хотят отправить меня подальше… чтобы я не виделся с тобой, — Джордж замолчал, вдыхая запах волос Альфа, надеясь запомнить его. — Они думают, что я на тебя дурно повлияю. Возмущение Альфа не заставило себя ждать: — Чушь собачья! — восклинул он, — Простите, сэр… но это же глупость какая-то. Если бы не вы, я бы до сих пор сидел в ловушке в том переулке. Мы же просто даны друг другу. Так оно и было. Джордж тоже чувствовал это всем сердцем. Он понял это с того самого момента, как увидел Альфа. — Они могут… — он глубоко вздохнул. — Они кое-что обо мне знают, что убедит судью не… не оставлять тебя на моём попечении, — он взглянул на встревоженного Альфа, — Прости, Альф, но, похоже, я тебя потеряю. Альф замер в его руках: — Почему? Ты ты такого ужасного сделал? Джордж протянул ему запястье, на котором всё ещё виднелась едва заметная светлая линия: — В день похорон твоего отца я сделал это. Люди продолжали по ошибке иногда называть меня Фредом. Мама меня даже видеть не хотела. Гарри, Рон и Миона сами приходили в себя после истощения. Джинни пыталась спасти Гарри и не дать ему свихнуться. А я потерял себя, своё… место в семье, я просто хотел прекратить эту муку. Не думал, что кому-то было до меня дело. Удивление, смешанное с возмущением отразилось на лице Альфа: — Но это же было десять лет назад! Ты же сейчас в своём уме. Джордж вздохнул: — Для судьи это не будет иметь значения, Альф. Если я хотя бы попытаюсь оспорить их право на опеку, они объявят меня сумасшедшим и поместят в палату для неизлечимо больных. Я, так сказать, перешёл грань. — И все так думают? — невозмутимо спросил Альф. — Только не Рон и не Флёр. Не уверен насчёт Джинни и Гарри, но, думаю, они будут на моей стороне, — Джордж невесело усмехнулся. — Конечно, я и об отце думал также. — Так давай сбежим? — тихо предложил Альф. — Что? — спросил Джордж, не уверенный в услышаном. Альф кивнул: — Ты же волшебник, дядя Джордж. Возьми меня и перенеси куда-нибудь, как тогда в переулке. Мы найдём укромное место, где нас никто не найдёт, и будем спокойно жить. Вытерев слёзы с лица, Джордж удивлённо смотрел на мальчика, который в этот момент так сильно походил на Фреда: — Не уверен, что нас оставят в покое, они ведь тоже волшебники. Альф упрямо скрестил руки на груди: — Ты умнее их всех вместе взятых…так считала мама. Кроме, разве что, Гермионы, но она же на нашей стороне, так? Джордж задумался: — Виктор Крам живёт в Болгарии… — пробормотал он. — Я всегда поддерживал с ним связь, помог ему пару раз. Он точно не откажет в помощи. А в Болгарии так легко затеряться. — Так чего мы ждём? — Альф вскочил, нетерпеливо теребя Джорджа. — Если мы вернёмся в дом, они нас сразу разлучат… Давай прямо сейчас исчезнем? Джордж посмотрел на Альфа и положил руку ему на плечо. Понятливо улыбнувшись, Альф обнял его и прижался ближе… — Не делай этого, Джордж! — внезапно появившийся Гарри, вытащил палочку. Альф зло посмотрел на Гарри, Джордж немедленно вытащил свою палочку: — Назови мне хоть одну причину, почему! — ответил он, ещё крепче прижав к себе Альфа. — Потому что иначе, моя маленькая истерика на кухне просто потеряет смысл, особенно, когда я чётко дал понять всем, что никто и никогда не отнимет у тебя Альфа. И это моё последнее слово — Гарри демонстративно опустил палочку. Настороженно не сводя с него глаз, Джордж сделал то же самое. — Гарри… — сказал Джордж, его голос дрожал, — если ты мне соврал… Гарри покачал головой: — Клянусь могилой крёстного, что нет, — он подошёл к ним и положил руку на плечо Джорджа. — Уж кому как не мне знать, с кем должен быть Альф, Джордж. Джин полностью со мной согласна. И, думаю, ты уже и сам знаешь, на чьей стороне Рон, да и Гермиона, даже Флёр. Джордж опустился на землю на ослабевших ногах, чувствуя, что и Альф явно немного расслабился. Гарри сел рядом с ними и с улыбкой продолжил: — Я позаботился о том небольшом инциденте десятилетней давности, честно. Не то, чтобы я мог предположить шантаж от собственной семьи, скорее уж я боялся, что кто-нибудь вроде Риты Скиттер докопается. Но я полностью уничтожил все улики, и никаких доказательств и свидетелей о том, как тебе было плохо в день похорон Фреда нет. Джордж глубоко вздохнул, а Альф снова почувствовал себя в безопасности. — И вообще, я не для того давал деньги, чтобы в итоге ты разорился, оставив всё на Рона. Он хороший бизнесмен, но у него нет твоего таланта. — Рон замечательный! — Джордж немедленно встал на защиту брата, который после сегодняшнего, вне всякого сомнения, стал его самым любимым. — Мама наверняка в бешенстве. — Джинни с ней разберётся. Не знаю, с чего она вообще всё это затеяла, Джордж, но она тебя ЛЮБИТ… Я помню её лицо в тот вечер, когда ты лишился уха, — Гарри вздрогнул, — но всё же, предлагаю тебе пока воздержаться от визитов в Нору, хотя бы, ради собственного спокойствия. Альф поднял взгляд на Джорджа: — Мы можем пожить у вас в магазине? Я много места не займу, сэр. — Прекрати эти формальности с «сэром», — ответил Джордж, чувствуя, огромное облегчение, он потрепал Альфу волосы. Гарри им улыбнулся, несмотря на вызванную их видом невольную тоску по Сириусу и лёгкую зависть. — Думаю, вы не откажитесь немного погостить в Годриковой Лощине, — предложил он. — Рон пока присмотрит за магазином, пока вы будете налаживать собственную жизнь. И я ещё пригласил Тедди до конца лета… Думаю, он будет рад пообщаться и поиграть со сверстником, который…хм… — он осёкся. — Не зашоренный предрассудками дурак? — закончил за него Альф. Увидев удивление на лицах Гарри и Джорджа, он объяснил. — Мне Виктуар рассказала. Джордж расправил плечи: — Принимаю приглашение, Гарри. Сейчас безопасно возвращаться в дом? Гарри на это только поднял бровь: — А ты бы рискнул встать на пути у разгневанной Джини? Джордж рассмеялся, потом взглянул на Альфа: — Вперёд, парень. Можешь забрать свои вещи, и мы отправимся на более дружественную территорию, — заметив, что тот всё ещё медлит, Джордж положил руки ему на плечи. — Всё будет хорошо… обещаю. Всё будет в порядке. Радостная улыбка озарила лицо мальчика, и он его обнял, затем повернулся и обнял Гарри. — Мама была права… Вы великий волшебник! — сказав это, он побежал в сторону дома. — Легенды о Гарри Поттере продолжаются! — усмехнулся Джордж, схлопотав от Гарри шуточный подзатыльник. Они весело рассмеялись, несмотря на усталость, и, не спеша, направились к дому. — Серьёзно, Гарри… — проговорил Джордж. — Спасибо! Мне никогда не нравилась Болгария. Гарри улыбнулся: — Интересно, если бы у меня была возможность сбежать с Сириусом, где бы мы оказались? Думаю в Сахаре. — Х-м, не очень мудрый выбор, учитывая твою бледную кожу, — отозвался Джордж. — Мне бы следовало догадаться, что ты поймёшь, — добавил он. — Когда Рон прислал мне сову, боюсь, я не сдержался и слегка погорячился в кабинете Шеклболта, — Гарри нахмурился. — Я знаю, никто никогда меня не спрашивал, что были веские причины, удерживать меня в персональном аду. Но будь я проклят, если позволю ещё хоть одному ребёнку пережить подобное, тем более, сыну моего друга. — Брата, — поправил его Джордж. — Ты ведь уже давно почётный Уизли. Подняв бровь, Гарри ответил: — Тогда мой брак с Джинни явно под вопросом, не так ли? В этот раз подзатыльник получил Гарри.