Охота.

      Проходит неделя. Все действуют строго по указаниям Минсока. С утра Исин отвозит всех младших на учебу. А вечером забирает либо он, либо Тао. Иногда, если Бэкхен не занят своей работой, то это делает он. Они возобновляют тренировки Сехуна. Чаще всего с ним занимается Хуан. Сегодня воскресенье и они занимаются с самого утра. Сехун стал управлять собой заметно лучше. О последний раз отбивает атаку Хуана, отскочив в сторону. Он запыхался, горло слегка саднит. — Хорошо, — говорит Тао. — Ты молодец. На сегодня хватит. — Парень кивает, тяжело дыша. После всех этих тренировок у Сехуна не остается сил. — Спасибо, Тао, — говорит подросток, вытирая со лба пот. Тао удивленно приподнимает брови. Либо он спятил, либо Сехун назвал его по имени. Странно. — У тебя хорошее настроение? — Что? — спрашивает О, не понимая о чем Хуан. — Кажется, ты первый раз назвал меня по имени, а не «придурок» или «идиот», или мое любимое «отвали». — перечисляет парень, с улыбкой смотря на Сехуна. — Это важно? Какая разница, как именно я тебя называю? — Тао хмурится, потому что разница есть. Разница в том, как сейчас это произнес парень. — И вообще, я устал. Пойду в дом, а то придется опять слушать твой бред. — Волчонок, — останавливает его китаец за руку. — Что? — недовольно спрашивает Сехун. — Мило, ты уже откликаешься. — Сехун закатывает глаза. — Почему ты вечно все портишь? Я мог просто сказать «спасибо, Тао» и уйти в дом, но ты все время пытаешься что-то испортить. — Я все порчу? — негодует Хуан. — Кажется ты всегда ищешь повод, как бы сбежать от меня и послать куда подальше. — Что за чушь? — подросток вырывает руку, потирая ее. Место где коснулся Хуан, начинает гореть. Что за черт? — спрашивает себя О. — Нам нужно поговорить о нашей связи. — Нет. Ее нет. О чем нам разговаривать? — Сехун отрицательно машет головой. От своих же слов, ему становится как-то неприятно. — Нет говоришь? — сердится Тао, наступая на парня. — Ага. — согласно кивает он. — Хочешь сказать, что ничего не чувствуешь ко мне? — Раздражение? Неприязнь? Отвращение? — усмехаясь, спрашивает Сехун. — Если это, то да, я кое-что чувствую к тебе. — О Сехун, — рычит Хуан, притягивая мальчишку к себе за шиворот. — Какого черта ты это делаешь? — Что делаю? — не меняясь в лице, спрашивает Сехун. Он расправляет плечи, потому что не боится всяких глупых волков. — Доводишь меня. — Я ничего не… — Тао надоедает слушать бред Сехуна, и он затыкает его поцелуем. О застывает, протестующе мыча в поцелуй. Он упирается руками в грудь Хуана, но тот ближе притягивает к себе Сехуна, сжимая руки на тонкой талии. Сехун начинает терять связь с реальностью, когда Тао кусает его за губу, заставляя открыть рот. В этот момент О впервые в жизни ощущает своего волка так ярко. Он тянется к Хуану, заставляя и Сехуна подчиниться, парень обвивает руками шею Тао. Он начинает отвечать на поцелуй, позабыв обо всем. Связь, которая появилась давным давно, еще когда даже не было их самих, крепнет. Соединяя их души вместе. Волк Тао тихо рычит, когда язык О переплетается с его языком. Ему нужно ближе и больше. Китаец отстраняется, затуманенным взглядом смотря на парня. Губы Сехуна красные и блестят от их перемешанной слюны. — Никогда так больше не делай, — говорит Сехун, часто дыша. Тао ничего не отвечает, пытаясь привести свое сбитое дыхание в порядок. Сехун его чувствует, даже если раньше он не чувствовал так сильно, то сейчас определенно чувствует. Просто слишком гордый и упрямый. Сехун быстро уходит в дом, Тао остается на улице, ему нужно привести мысли в порядок. Сехун громко хлопает дверью, раздражаясь на себя и на Тао. Кенсу поднимает голову, опуская книгу, которую он читал, сидя в кресле. — Чертов Хуан Цзытао. — тихо шипит Сехун, скрываясь на втором этаже. Бэкхен приподнимается на диване, оставаясь в своем костюме гусеницы из пледа зеленого цвета. Они переглядываются с Кенсу, До жмет плечами. Через пятнадцать минут заходит Тао, он все еще зол, но больше расстроен. — Чертов О Сехун, — Хуан уходит на кухню, громко топая. Сверху спускается Минсок, кидая удивленный взгляд на свою бету. — Что с ним? — спрашивает он у До и Бена. Бэкхен собирается сказать, что он ничего не знает, но Кенсу оказывается быстрее. — Тао поцеловал Сехуна. — До Кенсу, — раздается грозное с кухни. — Ты мог хотя бы сделать вид, что не знаешь этого. — Младший снова пожимает плечами, возвращаясь к книге. — Тао, — Минсок проходит на кухню, ловя рассерженный взгляд Хуана. — Ты в порядке? — Ким опирается о кухонный шкаф, скрещивая руки на груди. — В полном. — Сжимая в руке стакан с водой, отвечает парень. Альфа хмыкает. — Ясно. Ты пойдешь к нему? — Нет. — Тао встает, выливая воду в раковину. Пить уже не хочется. Вообще ничего не хочется. Возможно только встряхнуть одного упертого волчонка, который отрицает все, что говорит Хуан. — Может стоит, — мягко настаивает Ким. — Нет. — Вы так ни к чему и не придете, если… — Он не хочет разговаривать со мной, я это знаю. — Минсок улыбается краешками губ. Милые дети. — Ладно. Тогда просто подожди. — Хуан кивает. Тао не знает на сколько его еще хватит. Ему тоже нелегко каждый раз, когда Сехун его отталкивает. Сехун подсознательно хочет быть рядом с парой, его волк давно принял Хуана, но сам мальчишка упирается. — Как же я устал, — стонет китаец, опуская голову на стол. — Не пробей стол, — доносится язвительный комментарий из гостиной. — Заткнись, Бэкхен!               Сехун запирается в комнате, опускаясь на кровать лицом вниз. — Что это вообще было? — бубнит парень в подушку. В один момент он просто перестал контролировать себя, отдаваясь внутренним желаниям. — Это не мои желания, — убеждает сам себя подросток. — Я не хочу целовать этого придурка. Бесит, — О выкидывает подушку на пол, прикрывая глаза рукой. — Мне абсолютно плевать на него. К черту всю эту херню про пары. К черту. Мне никто не нужен. Дурацкий Хуан Цзытао. Ты меня бесишь, — кричит Сехун, кидая на пол и одеяло. Мимо проходящий Чондэ прыскает в кулак. Эти дети и правда забавные. Ближе к вечеру Сехун выползает из комнаты, боясь встретить Хуана, но его нигде нет. Не то чтобы Сехун его искал, просто его нигде нет. Наверное в комнате, — думает О, выходя на улицу. Есть не охота, поэтому он решает немного позаниматься. Открываются ворота и входит Кай. Он ярко улыбается, напевая песню любимой группы. — О, Сехун, ты чего здесь? — Тебе разве можно выходить одному? — Чонин закатывает глаза. — Я был у сестры. Меня отпустил Минсок. — Понятно. — Ты не пойдешь в дом? — спрашивает Ким, чуя напряжение парня. О отрицательно машет головой. — Ладно. С кухни вкусно пахнет, Кай втягивает носом, идя на запах. — Исин-хен, — радостно произносит он. — Я думал ты сегодня в ночную. — Нет, — мягко улыбается старший, нарезая овощи. В казане тушится мясо, Кай тянет туда руки, за что получает по рукам лопаткой. — Хен, — обиженно произносит он. — Я хочу попробовать. — Неа. Ты не мыл руки и оно еще не готово. — Как маленькому объясняет Чжан. — Я позову, когда будет готово. — Ладно, — Кай возвращается в гостиную, ища новую жертву. Выбор падает на До. Чонин не спеша подходит к другу, забирая у него книгу. — Мне скучно, — капризно говорит он. — Это не мои проблемы, Чонин-а. — Но ты же мой лучший друг, — ноет Ким. — И что? Разве это обязывает меня развлекать тебя? — Строго спрашивает До. — Нет, — признает свое поражение парень. — Тогда я пойду к хену, — говорит Кай, уходя к дивану, где спит Бэкхен. — Не надо, Чонин, — просит Су. — Он устал. — Я ничего не буду делать. Просто посижу рядом, — тихо отвечает Кай, садясь возле дивана. Ким смотрит на спящего Бена и внутри него все теплеет. Может Бэкхен прав, и он просто влюблен. Влюбленности часто проходят быстро, так и не перерастая во что-то более крепкое. Чонин укладывает голову на руки, положив перед этим их на край дивана. Ресницы Бэкхена подрагивают во сне, на его лицо падает свет от лампы, что включена возле Кенсу. Кай тяжело вздыхает, понимая несколько вещей. Первое, он все еще влюблен в Бэкхена, а второе, то, что он боится. Боится, что Бен окажется прав и вся его великая любовь просто временное обожание. — Кай, — зовет До. — Иди в комнату. — Неа. — Тебе нужно переодеться и поесть. — Настаивает младший. Ким поднимается, возвышаясь над Бэкхеном. — Почему хен не заботится о себе? — с грустью в голосе спрашивает он. Кенсу молчит, жуя губу. Он знает, почему Бэкхен не заботится, но говорить об этом Чонину слишком жестоко. Кенсу думал, что его друг прекратит все это через неделю, но он упорно продолжал бегать за Беном. Кенсу начал переживать. Все знали о Бэкхене и его любви. Точнее, о его болезненной любви. А Кай будто не хотел этого слышать или правда не замечал. — Иди в комнату, — снова попросил До. — Хорошо. — Опустив плечи, Ким поднимается наверх. Кенсу провожает его печальным взглядом, решив тоже подняться наверх. Бэкхен просыпается резко, сначала не понимая где он. Он хлопает глазами, осматривая комнату глазами. Он все еще дома. Все хорошо. Парень делает несколько вдохов и выдохов. Сердце начинает биться в привычном темпе. Бэкхен встает, поднимая упавшее покрывало с пола, снова кутаясь в него. Он оборотень, но теперь часто мерзнет. Бен шлепает тапочками по паркету, идя на кухню. Исин все еще там, заканчивает последние приготовления. Бэк прислоняется головой к его спине, вздыхая. — Что такое? — спрашивает Чжан, продолжая помешивать. — Син-Син, — старший улыбается. Бэкхен давно его так не называл. — Что? Хочешь что-нибудь? — Нет. Просто… Я соскучился, — Бэкхен потерся щекой о спину Чжана, мягко выдыхая. — Поешь с нами, — предлагает Лэй. — Я посижу с вами. — Нет, Бэкхен, ты поешь с нами. — Но я не хочу. Я не голоден. — Исин разворачивается к Бену, смотря на его исхудавшее лицо. Но выглядит Бен очень мило и немного смешно в этом коконе из покрывала. — Сказала зеленая гусеница, — с улыбкой говорит Чжан. — Поешь. — Син-Син, я… — Бэк смеется, когда до него наконец доходит смысл фразы парня. — Ладно. Ладно, я поем. — Вот и хорошо, — Лэй обнимает парня, оставляя поцелуй на макушке. — Я позову остальных. — Хорошо. В кабинете Луханя много коробок, которые заполнены документами. Он тщательно проверяет каждую. Смахнув пот со лба, парень наклоняется к очередной пыльной коробке. Лу открывает ее, стряхнув пыль. Он пару раз чихает из-за пыли, прикрывая лицо руками. — Где они их только достали? — Из архива, — отвечает один из работников, занося новую порцию документов. — Так много, — тихо говорит Лухан. Всю неделю почти весь клан был занят тем, что следил за стаей Минсока. Отправляли только самых тихих и аккуратных. Им не нужны были неожиданности. Они хотели получить больше информации, а потом, найдя место, где живет стая, уничтожить их. В тот раз, когда Хань успел сообщить Минсоку о том, что за ним следят, Чунмен вызвав к себе, сказал лишь одну вещь: — Поручаю тебе отслеживать стаю этого Минсока. Отчет мне на стол. Поэтому теперь Лу капается в этих старых бумажках, глотая пыль. Парень вытаскивает документы из первой открытой коробки, кладя их на стол. Тут все записи по тем, про кого теперь известно клану — Ким Чонин, До Кенсу, Хуан Цзытао, Ким Чондэ и Ким Минсок. Лухан сглатывает, читая информацию про лучшего друга. Мало, но все же она есть. Он проходится еще по нескольким документам, и садится в кресло, снимая очки. Смогут ли они выкрутиться. Пока они еще не нашли связь между ним и Кимом, но они найдут. И когда они это сделают, Луханя здесь быть не должно. — Лухан, тебе господин Чунмен не может дозвониться, — сообщает парень из отдела продаж, зайдя к ним. — Позвони ему. — Хорошо, — Хань быстро набирает нужный номер, ожидая. Он трет переносицу, устало зевая. Он не спит нормально все эти дни. — Лухан, — раздается голос Кима. — Приезжай к нам. Нам нужно поговорить. — Хорошо. Парень опускает трубку ослабевшими руками, понимая, что это конец. Сейчас он просто должен собраться и уехать. Он быстро хватает телефон, что лежит на столе и выбегает из офиса. Когда он садится в машину, Лухан видит, как открывается дверь большого джипа. На таком обычно ездят приближенные Бао. Он встречается глазами с двумя перепуганными детьми. Мальчик и девочка. Их маленькие ручки обмотаны цепью. Они тихо сидят, боясь пошевелиться. Лухан задерживает дыхание, наблюдая за тем, как дверь закрывается, увозя детей. Лу заводит автомобиль, решая ехать за ними. Они едут в особняк семьи Ким.               Перед тем как Сехун ложится спать, к нему заходит Чондэ. Он тихо стучит, прося разрешение зайти. — Войдите, — тихо отвечает О, прекрасно зная кто за дверью. — Привет, — Чен приветливо улыбается, присаживаясь на стул, что стоит возле компьютерного стола. — Мы можем поговорить? — Смотря о чем, — разглядывая свои руки, говорит Сехун. — О парах. — Я не хочу об этом говорить, — поднимая глаза, хмурится парень. — Но ты ничего об этом не знаешь, а значит, что не знаешь, что будет с вами, если вы ничего не решите с этим. — Сехун устало вздыхает. — Ладно. Хорошо. Я слушаю. — Чондэ тепло улыбается, пересаживаясь на кровать. — На самом деле, я тоже отказывался от нашей с Минсоком связи. — Сехун внимательно слушает, разглядывая лицо старшего. Он спокоен и расслаблен. Сехун не знает почему, но этот волк вызывает доверие. — Это был долгий путь. Мы много спорили, я отталкивал его и просил его больше не приходить ко мне, но он все равно, каждый день стоял под моим окном. Из-за его настойчивости наша связь начала потихоньку крепнуть. Мне становилось все труднее прогонять его. Его боль стала моей. Мне самому было неприятно так поступать с ним. С нами. Если бы я продолжил так, то уничтожил бы нас обоих. В прямом смысле этого слова. Ты можешь не любить Тао, как я люблю Минсока, но ты должен принять то, кем вы являетесь. Пара может остаться друзьями, близкими людьми. Просто такие пары, как я и наш альфа, более сильные. Благодаря нашей связи, я полностью контролирую своего волка. По силе я уступаю только Минсоку. Ты же хочешь стать сильным волком? — О кивает, все еще хмуря брови. — Тогда тебе нужно принять это. Наверняка ты заметил, что ты лучше теперь ощущаешь своего зверя. — парень снова кивает. Ким улыбается, мягко касаясь руки младшего. — Я знаю, что ты сильный Сехун, позволь себе стать еще сильнее. Скоро мы не сможем вот так сидеть. Они начнут охотиться на нас. Они уже знают много. Нам нужны силы, чтобы защищать друг друга. Тебе нужны силы, чтобы не дать им тебя убить. Подумай об этом. Сехун ничего не говорит, опуская взгляд. Ему нужно подумать.               На утро, когда все уже, включая Бэкхена, сидят в машине, Кай последний выбегает из дома, садясь назад. — Ким Чонин, — угрюмо произносит Лэй, выезжая на дорогу. — Прости, хен, — младший поправляет тонкую куртку, осматриваясь. Сехун сидит возле левого окна, смотря в него. Он задумчиво перебирает руками. Кенсу сидит между ними, кидая частые взгляды на Бена, что сидит спереди. — О, хен, а ты почему с нами, — потирая сонные глаза, спрашивает Ким. — Мне нужно заехать к моему редактору. Она слишком занята, чтобы приехать лично ко мне. — Понятно. Вы тоже не выспались? — Нам необходимы звуконепроницаемые стены или очень крутые беруши. — говорит До, зевая. — Или им быть потише, — замечает Бэкхен, тихо смеясь. Кай согласно кивает. — Вам еще более-менее повезло, — тяжело вздыхает Кенсу. — Это моя комната рядом с их. — Бэкхен понимающе смеется. — Это не смешно, хен. Чондэ-хену нужно быть намного тише. — парень ежится. — Ладно, и Минсоку-хену тоже. — Теперь смеются все, кроме задумчивого Сехуна.               Они оставляют Кая возле его университета, не замечая, как за ними наблюдают. — Я нашел еще двоих. — Отлично, — отвечают по телефону. — Проследи за кем-нибудь из них. Нам нужны все они. — Хорошо.               Бэкхен выходит из здания офиса, убирая челку с глаз. Ему нужно было поспать. Оставить все и просто поспать. Они были правы, Бэкхен начал доводить себя до критического состояния. Раньше он был сильным оборотнем, а сейчас он еле передвигался. Он сильно похудел за этот месяц. Его все время качало, а руки и ноги мерзли из-за недостатка веса. Бэкхен делает шаг вправо и замер. Ветер принес ему слишком знакомый запах. Он втянул носом, ощущая, как руки начинают подрагивать. Бэкхен начинает идти. Нужно уйти отсюда. Шаг. Еще один. Запах становится ближе. Бен почти доходит до пешеходного перехода, когда цвет сменяется на красный. Он тяжело сглатывает, приказывая себе успокоиться. Может он ошибся. На его плечо опускается тяжелая рука, а его запах окутывает с головой, заставляя поежиться. — Я думал мне показалось, а это и правда ты, Бэкхен-а.