maybe I'm the sinner, and not a saint

Олегу иногда кажется, что скорость и машины - это его всё. То, чем он дышит, да даже живёт. Ну правда, что может быть охуеннее, чем сесть в тачку и разогнаться до километров эдак 200 в час, рассекая пыльный воздух ночной столицы? Ну если только это не напряжённые гонки на отшибе города, где можно набрать на спидометре запредельные цифры и быть уверенным в том, что никто не отправит в машину с мигалками, а после и в отделение полиции. Савченко в сфере стритрейсинга просто бог, и каждый второй ставит все свои деньги на него, чуть ли не молясь на кудрявого. А ещё он идиот. Обычный такой идиот, который каким-то магическим (хотя вовсем и не магическим) образом в один из заездов оказывается в той самой полицейской машине: молодой капитан Чон Чонгук накрывает очередную незаконную гонку, и Олег вот так вот просто попадает в его руки, потому что приспичило, блять, сходить отлить в кусты перед началом. Полицейский толкает его на землю и стягивает руки наручниками, крепко удерживая лицо пойманного у притоптанной травы, а потом везёт прямиком в районный полицейский участок, толкая в свой кабинет. - Садись, - Чонгук указывает взглядом на стул, стоящий напротив стола, заваленного папками с разными делами и прочей непонятной для Олега документацией, - Ну что ж, фамилия, имя, отчество, дата рождения? - брюнет берёт ручку и бланк, готовясь записывать нужную информацию про этого ночного гонщика. - Мы можем решить этот вопрос как-нибудь по-другому? - Савченко с надеждой смотрит на Чона, кладя свои сцепленные наручниками руки на гладкую поверхность стола. - Мне не нужны твои деньги, так что отбрось эту хуёвую идею и, наконец, скажи своё имя, - Гук пытается держать себя в руках, надеясь всё же засадить эту самодовольную морду за решётку. - А я и не про деньги сейчас говорю, - в голосе кудрявого проскальзывает насмешка, и полицейский всё-таки поднимает взгляд, непонимающе смотря на шатена. А тот криво улыбается, призывно толкает язык за щёку и играет бровями. - Ты с ума сошёл, придурок? - Чонгук недовольно фыркает, возмущаясь такой идиотской выходке, которую обычно проворачивают местные шалавы, пойманные на трассе, - Быстро отвечай на вопросы, а не ломай комедию! - М-м, ну чё ты ломаешься, как девственница на первом свидании? Давай же, тебе приятно, а мне свобода. Ну? - Олег выжидающе заглядывает прямо в карие глаза, медленно ведя влажным языком по нижней губе, пытаясь спровоцировать непоколебимого Гука. - Ох, блять... - Чон обречённо выдыхает, - Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, - он поднимается со своего места, обходит стол и хватает Савченко за капюшон худи, заставляя встать на ноги. - Эй, не-не-не, только не туда! - кудрявый немного испуганно верещит, когда понимает, что полицейский собирается кинуть его в обезьянник, где мирно спят бомжи, прижавшись друг к другу, - Ну не хочешь минет, могу предложить свой зад! Или тебе больше нравится снизу? Ты скажи, я на любой расклад согласен! - он продолжает свой словесный понос, дёргаясь и извиваясь в сильных руках, лишь бы не попасть по ту сторону чёрных прутьев. - Да как же ты меня за эти десять минут заебал! - Чонгук недовольно рычит, пытаясь унять разбушевавшегося "гостя", и резко дёргает на себя. Олег этим пользуется: якобы запинается об собственную ногу и валится вниз прямо на колени. Он ойкает и, не долго думая, прижимается щекой между ног Гука, слегка потираясь о ширинку форменных брюк, - Ты чё творишь, твою мать?! - брюнет громко возмущается, пытаясь поднять Савченко, но тот только крепче вжимается, продолжая двигать головой, - Ты ведь сейчас доиграешься, - он хватается за длинные пряди, оттягивая их обладателя от ширинки, где, кажется, начинает пооисходить то, что явно сейчас не должно, - Прекрати! - А вот твой член говорит об обратном, - зеленоглазый кивает на образовавшийся между ног бугор, что виден сквозь плотную ткань. - Сука, - цедит сквозь зубы Чон, рывком поднимая Олега с колен за волосы. Он разворачивает его к себе спиной и толкает к столу. Савченко валится прямиком на бумаги, сминая их под своим животом, и тихо шипит, растягивая губы в пошлейшей широкой улыбке, больше похожей на бешеный оскал, - Как же я ненавижу тебе подобных, - брюнет прижимается между ягодиц кудрявого, который ещё шире раздвигает ноги, потираясь задницей о вставший член, твердеющий от таких движений ещё больше. - Меньше слов, больше дела, ну, - шатен нетерпеливо хрипит, выгибаясь в спине. Чонгук, не церемонясь, расстёгивает пуговицу и ширинку чёрных джинс парня, стягивая их до середины бедра вместе с боксерами, и тянется к ящику, выуживая оттуда смазку (Ну а что? Вообще-то очень важная вещь в полицейском участке, да), ибо трахаться насухую - совсем пиздецово. Он выдавливает немного на пальцы, разогревая, и подносит ко входу Олега. Входит сразу двумя и охуевает, потому что они сразу же до костяшек с лёгкостью без сопротивления проходят внутрь. - Без лишних вопросов, ладн...о-о-о? - зеленоглазый высоко стонет, ощущая, как к двум пальцам присоединяется ещё один и проезжается прямо по простате, - Блять, просто вставь свой член и грубо оттрахай, - шатен, не в силах терпеть всего лишь пальцы, призывно толкается назад, смотря через плечо из-под опущенных ресниц. - Что ещё интересного расскажешь? - Гук растягивает губы в улыбке, специально ещё раз проходясь по нужному месту, а другой рукой спуская свои штаны ниже, - Хотя нет, молчи, лучше стони, - он вынимает пальцы, ловя разочарованный вздох, и стягивает с себя боксеры. Желая немного поздразнить Савченко, Чон водит членом меж его ягодиц, сжимая пальцы на светлой тонкой коже бёдер. Он звонко ударяет ладонью, оставляя розоватый след, и одновременно с этим входит до упора. Олег почти что орёт от резкого проникновения, проезжаясь лицом по, наверняка, важным документам, и сжимает ладони всё ещё сцепленных рук в кулаки. У кудрявого перед глазами чёрные пятна, и горло дерёт от громкого звука, изданного пару секунд назад. Он еле дышит, подмахивая задницей под резкие толчки, и благодарит бога за то, что бомжи спят, как младенцы, не обращая никакого внимания на вакханалию, творящуюся перед их носом прямо на столе. - Блять, как же охуенно-о-о, - зеленоглазый протяжно тянет последнюю гласную, закатывая глаза. Чонгук от таких слов вновь хватает Савченко за волосы, с нереальной силой тянет на себя, заставляя того прогнуться в спине так сильно, насколько вообще позволяет человеческая физиология. Он немного поворачивает голову шатена и мажет языком по крепкой шее, оставляя следы от зубов, поднимается к линии челюсти, останавливаясь у губ, очень влажно целуя. Тот стонет прямо в поцелуй, послушно раскрывая рот для тёплого языка Гука, толкающегося чуть ли не в глотку. Когда Олег чувствует приближающуюся разрядку, то с громким причмокиванием отрывается от чужих губ, ощущая, как тянется слюна, соединяющая их. Чон толкается под другим углом, и кудрявый широко раскрывает рот, выстанывая громко ругательства севшим голосом, изливаясь и пачкая спермой бумаги и свою кофту. - К-кончи мне на лицо, - он еле слышно сипит, продолжая двигаться навстречу глубоким толчкам. - Хм-м, а если нет? - брюнет издевается, вколачивая обмякшее тело в стол. - Пожалуйста, - Савченко тихо скулит, пытаясь ещё сильнее выгнуться, чтобы жалобно посмотреть в тёмные глаза. Такой вид заставляет повиноваться, поэтому Чонгук покидает узкую промежность, толкая Олега на пол. Шатен приземляется ровно на коленки, тянет свою ладонь к чужому члену, обхватывая его поверх чонгуковых пальцев, и надрачивает, раскрыв рот и высунув язык. Долго ждать не приходится - Гук спустя несколько фрикций рукой кончает, пачкая семенем губы, щёки и немного шею кудрявого. Тот послушно слизывает солоноватую жидкость, собирая её пальцами, которые тут же оказываются во рту, и мажет языком по головке, вылизывая. - Ну а теперь-то ты меня отпустишь? - Олег отрывается от раскрасневшегося члена, мило хлопает глазками, смотря снизу вверх на Чонгука, который хитро улыбается и приближается к лицу парня, тихо выдыхая: - Хуй тебе, малыш. Давай-ка в обезьянник.