vmin's feels

И вот это снова повторяется. Он становится перед ним на колени, зная, что это надолго, и пытается заглянуть в его глаза в надежде увидеть в них отблески бывалого разума, но вновь тяжело вздыхает. — Папа, прошу, пойдём домой, — тихо произносит мальчик, глядя на своего отца, едва ли держащегося на ногах. Сейчас он так привычно опирается всем обмякшим телом на стену чужого дома, не в силах встать или хотя бы что-то внятное ответить. — Прошу, папочка, — снова слышится тихий обиженный голос. — Люди ведь смотрят… — Люди? — едва шевеля губами произносит отец. Он поднимает на мальчика затуманенный взгляд и гадко улыбается. — Хах… Тебе какое дело до людей, щенок? Сам, думаешь, станешь когда-то человеком? Станешь кем-то? Слова словно острые стрелы пронзают душу мальчика, болью отбиваясь в висках. Он снова пытается протянуть дрожащие ладошки к пьяному отцу, снова шепчет сбитое «Пойдем», не смея поднимать стыдливый заплаканный взгляд. Снова обещает себе, что это в последний раз, и завтра он не позволит ему унижать себя. Но отец продолжает поливать его грязью, громким голосом привлекая внимание прохожих. Он в который раз откидывает чужие ладошки прочь от себя, больно ударяя по нежной коже, а потом, с силой хватаясь за ворот толстовки, замахивается на мальчика, цедя сквозь зубы ядовитое «Идиот!». Но его рука так и замирает в воздухе в ответ на строгий голос, раздавшийся за спиной. Отец непонимающе мычит, поворачивая голову назад; Чимин так же осторожно поднимает мокрые глаза, тут же их пряча, стоит только увидеть сдержанное лицо учителя Кима. — Оставьте его в покое, — спокойно произносит учитель, взглядом прожигая руку, держащую ворот Чимина. — Не понял, — тянет грубое отец. — Ты кто такой? Тебе чего надо? Вздумал меня учить как правильно воспитывать сына?! — Оставьте его в покое, — продолжает настаивать на своем Тэхён и хватает мужчину за плечо, позволяя Чимину освободиться от его хватки. Мальчик тут же подрывается с колен на ноги и перед тем, как стыдливо сбежать, в ужасе и страхе наблюдает за тем, как отец замахивается на его учителя. Потом только узкие и до боли знакомые переулки бедных районов города. Потом только ступени вверх, лязг ключей и громкий стук входной двери. Потом только мокрая от слёз подушка, злость и ненависть к своей жизни. Чуть позже Чимин все же вернется в школу. После нескольких недель прогулов и долгого ожидания заживления ран, оставленных рукой его отца в очередном порыве пьяного гнева. «Ты бросил меня! Оставил! Как ты мог?!» — Чимин думал, отец забудет об этом, как только немного протрезвеет, но он вспоминал это каждый раз, стоило только мальчику снова попасть в поле его зрения. Приходилось сбегать. Прятаться где-то по подворотням или на забытых богами детских площадках. Но, где бы Чимин ни был, воспоминания об учителе, вставшем ему на защиту, не покидали его голову, заставляя еще больше себя ненавидеть. И однажды ему приходится заглянуть в глаза учителя. Спустя неделю активного посещения школы, Тэхён просит Чимина задержаться после урока. Становится напротив него, присаживаясь на парту, и скрещивает на груди руки, рассматривая мальчика, вновь стыдливо прячущего глаза. — Чимин, — наконец выдыхает Тэхён, нарушая тишину. — Почему тебя не было в школе почти месяц? А тот только молчит, поджимая от обиды губы и пытаясь сдерживать свои эмоции. Он ждал этого разговора. — Это из-за него? — вновь слышится мягкий голос учителя. — Я болел, — тихо выдавливает из себя Чимин. — Но у меня нет справки. Тэхён тяжело вздыхает. Он соскальзывает со стола и подходит к Чимину ближе. — Он часто тебя бьет? — тихо спрашивает учитель. Чимин тут же машет головой, всё еще пытаясь сдержать слезы. «Нет». — А пьет часто? Снова «Нет». Тогда Тэхён замолкает, не прекращая рассматривать мальчика. Его едва ли заметные синяки и ссадины на лице, тонкие руки, лохматые волосы и неаккуратно подшитую курточку. — Послушай, Чимин, — начинает учитель. — То, как ты живешь… Это не правильно, понимаешь? Не должно так быть. Ты не должен терпеть его издевательства, не должен следовать его пути, ты… хороший ребенок, и ты не виноват, что твой отец не понимает этого. — А что я могу сделать?! — вдруг выкрикивает Чимин, уже не боясь поднять на Тэхёна вновь заплаканные глаза. — У меня никого, кроме него нет. Мне некуда податься, некуда идти. На работу меня нигде не берут, а воровать — это неправильно. Мама бы очень огорчилась. И что?.. — Его прерывают сбитые всхлипы и попытки убрать слезы с покрасневших щек. — Что мне делать? — Пойдем со мной, — тут же отвечает Тэхён, присаживаясь перед ним на корточки. — Что? — непонимающе смотрит мальчик. — Я заберу тебя к себе, будешь жить со мной. — Вы что, учитель? Как я могу? — Это не спонтанное решение, Чимин. Я думаю об этом уже давно. И больше двух лет хочу заботиться о тебе, как о своем сыне. — Тэхён мягко улыбается, нежно сжимая его руку. — У тебя будет теплая постель и вкусная еда. Любые книги, какие только пожелаешь, чистые вещи. И больше не будет унижений, синяков и ссадин. Не будет оскорблений и вечных пьянок. Тебе не придется думать о будущем, я позабочусь об этом. Соберу все нужные документы, помогу перевезти вещи, решу проблемы с твоим родным отцом, только скажи, что согласен. — Но… Почему вы делаете это? Зачем? — вновь всхлипывает Чимин. — Потому что это нужно тебе, это нужно мне, — ласково произносит Тэхён. — Это нужно нам. Чимин опускает взгляд на их руки. Тепло. Он сжимает ладонь учителя, а потом выпутывает из его хватки собственную руку. Поднимает покрасневшие глаза и уже знает, что к вечеру все его вещи будут в другой, новой квартире.