Почему я должен тебя опасаться?

С того инцидента прошёл месяц. С тех пор СССР и Рейх поначалу просто перекидывались фразами или вступали в короткие диалоги на тему вроде: « Ты случаем не помнишь, они сегодня крестились как православные или как католики?». Из таких разговоров они узнали много разного друг о друге, так что теперь их вполне можно было назвать друзьями. В один из дней Рейх заметил:  — Кажется ты тоже стал оберегом от дураков — сказал немец когда они шли в другую аудиторию.  — Ты это к чему? — не понял Союз.  — Теперь, после того как стало известно, что я не один разгуливаю, а с ещё одним ненормальным вроде тебя, ко мне больше не лезут идиоты вроде Великобритании — вздохнул Рейх — даже обидно немного, теперь пытать некого…  — Правда? Так такое раньше часто случалось? — Союз до этого момента думал, что к Рейху мало кто захочет приблизиться.  — Разумеется. Это же так круто сразить местного «демона» и не важно по какой причине ему дали такое прозвище — на лице красноглазый выразил раздражение и презрение.  — Никогда об этом не задумывался — протянул СССР — А на счёт того, что пытать некого, разве ты не можешь сам кого-нибудь выловить?  — Что? Нет, я не причиню вред человеку, который мне никак не помешал. Я садист, а не лицемерный идиот.  — Если ты никогда не трогал того, кто тебе ничего не сделал, то я не понимаю — они переступили порог аудитории.  — Что не понимаешь?  — Почему тебя так боятся? Ты ведь сам ни к кому не лез. — немного озадачился Союз  — Я же говорил, что никогда не надеялся на их умственные способности — усмехнулся Рейх.  — Понятно — хмыкнул СССР. С того момента прошла ещё неделя, уже была середина октября и начало резко холодать. Для Союза почти ничего не изменилось, потому что он был устойчив к морозам. К его пальто просто прибавился шарф и шапка ушанка, которую уже не жарко было носить. У Рейха всё было немного сложнее, поэтому к его обычному образу добавились чёрный кожаный плащ с разными карманами и ремнём, кожаные перчатки и в дополнение к образу — чёрная фуражка.  — Выглядишь под стать репутации — прокомментировал его образ СССР.  — Заткнись — немец поправил фуражку.  — Это вообще-то комплимент был —усмехнулся русский, на что немец фыркнул. В этот же день Рейх каким-то образом пролетел целый лестничный пролёт и ничего себе не сломал, но знатно рассёк бровь при ударе и порезал предплечье, когда ударился об угол перил. Союз в этот момент шёл рядом и испугался за немца, ведь тот мог свернуть шею.  — И как ты так умудрился? — причитал СССР  — Успокойся уже, сказал же, что просто ногу подвернул — цыкнул Рейх. Сейчас они были в медпункте, потому что Союз сказал, что обработает рану. Рейх сел на край койки, а Союз искал аптечку.  — Ладно, но было бы интересно, если бы «мировое зло» погибло от того, что свернуло шею — сказал Союз наконец найдя то, что искал.  — Тебя бы ещё обвинили в моём убийстве в целях прибрать всю «власть» к рукам.  — Ага. Не двигайся и закрой глаз — Союз начал ваткой со спиртом обрабатывать рассеченную бровь. Почему-то только сейчас Рейх обратил внимание, на то что глаза у Союза серого цвета. Наконец закончив с бровью, СССР перешёл к предплечью, которое было не сильно повреждено. Начав обрабатывать рану, СССР мысленно отметил, что несмотря на все физические характеристики и телосложение Рейха, которое казалось немного хрупким только в сравнении с самим СССР, запястья у него довольно тонкие. Рейх же наоборот отметил, что ладони у русского довольно большие, примерно на фалангу больше чем у него самого. Закончив, они разошлись. *** Прошло ещё пару недель, на носу уже были первые экзамены, но ни Рейх ни СССР не волновались вообще. Все преподаватели уже давно убедились в более чем достаточных знаниях этих двоих, поэтому не трогали.  — Что читаешь? — Спросил Рейх, замечая в руках Союзу книгу.  — Шекспир, сборник поэм и сонетов. — коротко ответил СССР.  — Не думал, что ты такое любишь.  — Не люблю. Просто он известен своими стихами о любви, дружбе и т.д. подумал, что может пойму, как это работает. Не помню, чтобы я испытывал какие-то сильные эмоции, по крайней мере положительные — Союз и правда был довольно скуп на эмоции.  — Кстати, я сейчас подумал — Начал Рейх — тебя вроде не особо задел тот выпад Великобритании по поводу ориентации. Нууу, думаю ты понял, что я хочу спросить. Просто, я ещё не видел, чтобы ты хоть раз на кого-то посмотрел.  — Хм? Я не знаю — Честно ответил Союз.  — В смысле? Ты не трахался что-ли?  — Трахался, но я ни разу не был инициатором — задумчиво протянул СССР — подходили только девушки, а сам я никогда не задумывался о том, кто мне нравится, да и чувств я ни разу не испытывал. Только физическое влечение.  — То есть, ты сам никогда не предпринимал попыток, а парни не рисковали тебе подходить, поэтому ты не знаешь? — скептически приподнял бровь Рейх.  — Видимо, что так — пожал плечами Союз — Но я думаю, что если это касается физического удовольствия, то без разницы. — союз перевёл взгляд на немца — А сам то?  — Я? У меня были связи и с девушками и с парнями. Так что мне нет особой разницы.  — Буду знать — Союз не считал, что их дружеские отношения должны изменяться. Он не понимал тех, кто дискриминировал людей из-за ориентации или цвета кожи. *** Стоит отметить, что Союз не просто так стал интересоваться эмоциями. Так как он впервые заинтересован кем-то как личностью, он не знал как это должно проходить. Но что-то подсказывало, что что-то идёт не так, как должно. А как должно? Вот этого СССР и не знал. Но если подумать логически, то его не должны волновать тонкость запястий или талии. *** Рейх тем временем, вполне осознавал, что СССР привлекательный во всех отношениях, хотя это не заходило дальше оценки внешности. Но в голове всё равно засел вид его голого торса и больших ладоней. *** В середине декабря были первые экзамены и сессии. За это время Рейх успел один раз заболеть и отсутствовал в университете неделю. Они уже успели обменяться телефонами, поэтому Союз узнав, что немца не будет, решил тоже не ходить. Нет, он пришёл в первые два дня, но быстро понял что теперь ему здесь скучно. Шекспир так ничего и не дал.  — Ты как? Я уже подумал, что ты откинулся — сегодня был день сдачи, поэтому они сейчас ждали в коридоре. По многим предметам стояли автоматы, но некоторые всё же пришлось сдавать.  — Будь это так, то в газетах писали бы: «Всемирное зло погибло от простого гриппа! Вирус гриппа — посланник божий!» — раздражённо бросил немец. Настроение у него было так себе.  — Я не читаю новости. Сдав всё что нужно за рекордно короткие сроки, Рейх уже хотел как обычно разойтись, но тут Союз неожиданно предложил:  — Как ты смотришь на то чтобы отпраздновать конец семестра?  — Отпраздновать бесполезное просиживание штанов в течение трёх месяцев? И как же ты собираешься это праздновать? — приподнял бровь Рейх  — Помню, что ты как-то упоминал, что любишь выпить и не любишь шумные места — сделал задумчивое лицо СССР — Есть отличный вариант — пойти ко мне домой и выпить там, как ты помнишь, я один живу.  — В общем, я не против. — вздохнул Рейх, у него всё равно никаких планов нет.  — Тогда придётся немного пройтись — по сути Союз сам не знал, зачем его позвал, но ему так захотелось и в общем ничего не мешало. Уже через минут двадцать Рейх спросил:  — Ты сказал пройтись, не так ли?  — Да, а что?  — Мы идём уже грёбаные 20 минут! И я так понимаю, мы ещё не пришли? На улице -17°! — Рейх уже жалел, что согласился пойти, он плохо переносил холод, поэтому не любил зиму. А русскому хоть бы хны! — Чёрт — раздражённо бросил Рейх потирая замёрзшие руки.  — Нам идти ещё столько же — СССР оглянулся на немца, тот то и дело тёр руки — неужели всё настолько плохо? — у самого Союза даже пальцы не замёрзли. Союз коснулся рукой холодного носа Рейха. Тот от неожиданности скосил глаза на нос, что показалось СССР смешным, и отпрянул.  — Ты что творишь?! — для немца это было слишком неожиданно.  — Будет плохо, если ты снова заболеешь — СССР стянул с себя шарф и закутал в него немца — и даже не сопротивляйся — сказал он, видя что тот хотел стянуть с себя шарф — нам идти ещё долго, к тому времени ты уже окоченеешь. Мне с трупом пить что ли?  — ТЦ — недовольно цыкнул Рейх, но натянул шарф на нос. СССР усмехнулся этому и они пошли дальше. Рейх также отметил, что шарф приятно пах дорогим парфюмом и чем-то ещё. Скорее всего естественным запахом СССР. Немца насторожило то, что ему этот запах понравился, но он решил не обращать на это внимания и укутался в шарф сильнее, так как тот и правда был тёплым. Когда оставалось пять минут, Рейх снова задал вопрос:  — Эй Союз, а ты случаем районом не ошибся, а? — Рейх огляделся, вокруг были только большие частные дома и ухоженные улицы, проще говоря довольно богатый район.  — Неа. Считай мой дом — результат взаимной неприязни гениального меня и моего владеющего крупной фирмой отца, который хотел избавиться от меня как можно быстрее, а я не был против — Они как раз остановились возле ворот и каменного забора, за которым виднелся ухоженный двухэтажный дом бежевого цвета с коричневой крышей, во дворе находились небольшой цветник и терраса, остальное было просто газоном.  — Хорошо ты устроился, я смотрю — присвистнул немец. Дом был в тёмных тонах. Оставив верхнюю одежду в коридоре, они прошли дальше — в гостиную. Гостиная была просторной и её от кухни отделяла только широкая барная стойка. В первую очередь Союз решил напоить гостя горячим чаем чтобы отогреть и выдать тому тапочки. — Жди здесь, а я пойду переоденусь — Сказал Союз ставя на стол чашку обычного черного чая без молока, но с сахаром, как и попросил немец.  — Как будто я могу куда-то уйти — хмыкнул Рейх и стал греть руки об горячую кружку — иди уже. Когда СССР ушёл, Рейх стал от нечего делать рассматривать интерьер. Кухня была обставлена практично и со вкусом: никаких блестящих поверхностей, серый холодильник, такой же мини бар и другая техника. Мебель из тёмного дерева, тёмно-коричневые обои и куча различных ящиков и шкафов. В гостиной стоял телевизор, но им скорее всего давно не пользовались. Посередине стоял стеклянный столик, диван и пара кресел. Всё было в хорошем состоянии и убрано, но как-то не обжито. Было ощущение, что этим всем не пользовались, логично, что гости здесь бывают не часто, если бывают вообще. Но не немцу об этом судить, его квартира хоть и не выглядела так хорошо, но в положении находилась том же, следы присутствия хозяина были только в спальне. СССР спустился переодетый в обычные футболку и штаны.  — Сколько ты здесь живёшь? — с ходу задал вопрос Рейх  — Года четыре, а что?  — Ничего, просто спросил — Рейх поставил уже пустую чашку на стол.  — Ладно. Согрелся уже? — Союз оглядел Рейха с головы до ног — тогда можем приступить к тому, для чего пришли — русский направился к минибару, задумавшись, он сказал:  — Выбери три цифры из десяти  — 1,7,9, а зачем тебе? — назвал цифры немец, но не понял зачем.  — Хороший выбор — с этими словами СССР поставил на стол водку, коньяк и виски — Теперь выбери пять цифр из 13.  — 6,12, 7, 13, 2, ты всегда так выпивку выбираешь что ли? — уже поняв, что к чему усмехнулся Рейх.  — Какая разница, что пить? Главное покрепче, вот и всё — пожал плечами СССР и вытащил на стол сушёных морепродуктов, сухарей и орехов.  — Может ты и прав — усмехнулся немец, наблюдая, как СССР ставит стаканы и рюмки на стол. Постепенно они разговорились и узнали много нового друг о друге, например, не очень счастливое детство. Что неприязнь СССР к высокомерным и эгоистичным людям, и склонность рейха к насилию вызвана их отцами. Всплывало много и других интересных фактов, вроде того, что Рейх любит шоколад, а СССР не любит кислое, или то, что Рейху нравятся собаки. За такими разговорами прошло около трёх часов и уже вечерело. За это время оба искренние смеялись и улыбались. СССР поймал себя на мысли, что ему нравится улыбка Рейха, которая хоть и смахивала на оскал, но при этом была весёлой. За это время от трёх бутылок, осталось только полбутылки виски. Оба были закалены в подобных делах, поэтому опьянение выдавало только лёгкое нарушение координации и веселье. Рейх перевёл взгляд на часы и удивлённо сказал:  — Уже довольно поздно, что-то мы засиделись — он потянулся на стуле.  — Ага, ты прав. Я вызову тебе такси, потому что идти далеко и на улице ещё больший мороз чем днём, так что это даже не оговаривается — Союз взял в руки телефон и стал набирать вызов машины, поэтому Рейху оставалась только смириться. Когда машина была вызвана, то оба решили, что Рейху пора собираться. Не рассчитав силу алкоголя, Рейх и СССР резко встали. Рейх запнулся о ножку стула и начал падать, а СССР хотел словить его, но грохнулся сам.  — Блять… — чувственно прошипел Союз, но от чего-то ему стало смешно, а затем смех подхватил и Рейх. Но вскоре до них дошло, что лежат они в довольно странной позе: Союз навис над немцем и упирался в пол одной рукой, а вторая в процессе падения легла на бедро, у самого Рейха руки были раскинуты по обе стороны от головы, к колено упиралось в сгиб бёдра рядом с пахом. Из-за свободной футболки немцу открылся прямой вид на грудь и шею Союза, тем более их лица находились довольно близко, встретившись взглядами, они пару секунд смотрели друг на друга. Союз прочитал на лице немца небольшой испуг и смущение, а сам он растерялся, чего давно уже не было.  — Эм… может встанем? — как бы между прочим спросил Рейх.  — А? Да, конечно. Извини — Союз поднялся, а за ним и Рейх. Телефон как раз предупредил о прибывшей машине. Уже у входа, одетый Рейх собрался уходить, но тут почувствовал, как на его шею снова закидывали шарф.  — Зная тебя, ты можешь замёрзнуть и по дороге от дома до машины. Вернёшь потом — СССР завязал шарф — машина уже оплачена.  — Ага, спасибо, что пригласил — он открыл дверь — было весело. До встречи — и вышел, помахав на прощание рукой. Союз какое-то время смотрел на дверь, а потом ушёл на кухню убирать остатки беспорядка. Всё это время он о чём-то размышлял. « Что это было? Странно… Рейх в таком положении казался…милым. Нет, не то слово. Сексуальным? Мне тогда захотелось поцеловать его… МАТЕРЬ БОЖЬЯ! » — от своих мыслей СССР застыл на месте с шоком на лице. Отмерев, он сел на стул и прямо из горла выпил залпом остатки виски. « Какого чёрта? Так ведь не должно быть. Блять…» — как бы Союз не отрицал, но он влюбился. Поэтому и не мог понять, что с его эмоциями. « Это пиздец, товарищи. Полный и бесповоротный » — это были одни из последних связанных мыслей, всё остальное превратилось в кашу из воспоминаний, эмоций и фактов. *** Тем временем Рейх уже зашёл в квартиру и захлопнул дверь. Теперь, когда он один, он мог перестать держать маску.  — Что это нахер Блять такое было? — прошипел Рейх, не скупясь на выражения и осел на пол — Я убью его…- щеки рейха покрылись лёгким румянцем и он сжал зубы. Союза хотелось самолично придушить за то, что заставил немца себя так чувствовать. Встав и сняв обувь, он прямо в верхней одежде прошёл в спальню, а там, на автомате, переоделся и лёг на кровать. Из головы не выходил образ Союза, который навис над ним. На глаза так не вовремя попался одолженный шарф. « Блять, Блять, Блять…» к картинкам в голове прибавился ещё и запах. Эмоциональность Рейха можно было понять. Если СССР просто проявлял эмоции слабо, то Рейха просто мало что заставляло испытывать их, но если такое случалось, то это было по полной. Обычно такое происходило во время драки и его брала злоба вместе с азартом, поэтому он не щадил противников. Но здесь чувства другого рода… да, Рейх признавал привлекательность СССР, он до этого спал с парнями, но даже не допускал мысли о том, что бы быть снизу… « БЛЯТЬ!» — почти не о чём кроме этого он думать не мог. Мысли и картинки сами в голову лезли. Через минут пятнадцать мозгового штурма у Рейха заболела голова. Поднявшись и выпив таблетку, он снова лёг на кровать. Мысли ненадолго оставили его и он смог провалиться в сон, не замечая, что упал лицом прямо на шарф. Но даже там мысли его не оставили. Ему начал сниться сон, ровно с того момента как он посмотрели в глаза друг другу, но с другим продолжением — Союз просовывает ему колено между ног и забираться руками под рубашку, он собирается поцеловать его и… Рейх просыпается в холодном поту и со стояком в штанах. Взглянув на часы он замечает, что проспал около часа. Было 8 часов вечера, но после этого он больше не мог сомкнуть глаз, так как перед глазами постоянно всплывал тот сон. Заснул Рейх ближе к семи утра от изнеможения. Две недели новогодних каникул, которые пройдут видимо не так спокойно как предполагалось. *** У СССР всё проходило более менее спокойно, хотя он тоже не мог заснуть, думая о причинах влечения, возможностей и последствий всех его решений в будущем по этому поводу. После нескольких часов подобных размышлений на практически нереальной скорости мыслей, СССР тяжело вздохнул. Он так к ничему и не пришёл. Он не понимал, почему это именно Рейх. Да, ему нравился его характер. Да, они быстро сдружились. Да, у них много общего, но при таких обстоятельствах обычно становятся лучшими друзьями или чем-то подобным, но тогда это как объяснить? СССР впервые с таким сталкивается, в его жизни было мало вещей, которые он не мог объяснить, и к сожалению это — одна из них. Если сделать вывод из того, что он нашёл в интернете, то получится: «Это не объясняется и от этого так просто не избавиться. Если это случилось, то вы счастливчик, стоит с этим смириться, летать от счастья и т.д» Единственное, что Союз понял, так это то, что он ничего не будет предпринимать. Если выдадется случай и это не будет слишком рискованно, или Рейх сам его об этом спросит, то так и быть, лгать он не станет. Не более этого, у него считай впервые появился…друг? Кем бы Рейх не являлся, но Союз понял, что не хочет прекращать общение. Вздохнув, Союз решил принять душ и возможно снова выпить. Уже стоя под холодным душем, СССР снова задумался об этом. Перед закрытыми глазами то и дело возникало немного удивлённое лицо с приоткрытым ртом и раскрытыми глазами, несмотря на это, союз не забывал истинную сущность этого садиста и то, на что он способен. На удивление это не отталкивало, а только притягивало…осознание, что ядовитая или саркастичная ухмылка может приобретать другие очертания, а насмешливый взгляд может стать даже немного испуганным…да уж, Союз только что узнал, что у него довольно странные и противоречивые вкусы. В голове стал проецироваться образ Рейха, но красного, вспотевшего, с бегающим взглядом и закусывающим губу. Союз распахнул глаза и застыл, чувствуя, как в области паха скапливается тепло. Оказывается до этого он не знал, что такое реальное влечение к кому-то.