В порыве , от которого не сбежать

Андрей постепенно сходил с ума , погружаясь с головой в таинственную , мрачную и пугающую атмосферу школы-интерната "Логос" . Туда, к их несчастью, поступили он сам и сестра, оказавшись в эпицентре остатков немецких лабораторий, продолжающих свои противозаконные против человека и человечности опыты. Раньше он чувствовал вечную тоску и ощущение пустоты внутри себя , словно насильно оторвали часть его самого и выкинули , после настолько потрясшего его душу известия о гибели родителей . Теперь же он погряз в грязи , сырости и мраке путающихся лабиринтов каменных стен подземелий , будто самоубийца , что кидается в любой бой , дабы забыться в чувствах . Деструктивность действий приводила к переизбытку адреналина в крови и бессонные ночи стали его спутником жизни . Если бы не необходимость быть сильным ради Нади , то он бы давно забился в угол и разрыдался , впервые дав волю своим чувствам . Тем более что вокруг обстановка никак не хотела улучшаться . Будто решившая все за него вездесущая Судьба настроена поиграть. Оставалось только стойко держаться , забить на свои чувства и с расшатанными нервами идти вперёд , радостно улыбаясь и разрушая оставшееся спокойствие , трясущимися руками хватаясь за стены . Пытаться быть сильным в совершенно спокойным в не меняющихся условиях ради сестры было намного сложнее, чем делать всё то же самое, но уже скорее ради себя, среди безумства творящегося зла в этом месте . Ибо страх и чувство собственной значимости в борьбе за возвращение правосудия затмевали за собой все остальные чувства . Притупляли горечь утраты . Среди этих событий постепенно возникало осознание, что любовь к Дарье была фикцией настоящих чувств . К этому Андрей шёл медленными, пугающе короткими шагами , пересиливая себя , дабы не расстраивать и не вызывать очередное разочарование к себе . В тот момент ему нужно было тепло и чувство защищенности, которые он едва получал для склейки разрозненных частей души. Вина за разрушенные отношения, выстроенные на многолетней взаимной влюбленности и доверии между Дарьей и Максимом, оставляла настолько густой, царапающий за горло осадок, что тошнота едва ли проходила к утру после кошмарных ночей. Что не укрывалось от проницательного взгляда хищных глаза его соседа по комнате. Касательно Максима, то отношения в начале учебного года изменялись настолько неожиданно и быстро, что пугало Андрея больше всего. Злоба и желание избить до потери сознания сменялись иными чувствами, в которых погрязли они оба, словно повязанные невидимой нитью . Тёмные глаза Максима всё чаще вглядывались в знакомую фигуру юноши , что впереди него, и эта навязчивая мысль слежки приводила Андрея в священный ужас. И как только это чувство прожигающего взгляда появлялось, совершенно внезапно, то руки буквально переставали работать как надо, и всё вываливалось из них. Неловкость и нотки взволнованности в голосе забавляли Максима , вызывая улыбку , наглую и едва сдерживаемую . Настолько Андрей , играющий героя и самого серьезного в мире парня , становился забавным. Все еще не прекращая залипать на друга , Морозов думал , что тот выглядит ужасно милым , когда нервы того шалят . И они все чаще стали обращать внимание друг на друга , все сильнее и сильнее привязываясь , становясь ближе , уничтожая все ранние преграды . Сейчас они даже стали чем-то вроде друзей , испытывающих друг друга . Казалось , злоба стала их основой , от которых они отталкивались , постепенно сближаясь . Нельзя сказать , что их дружба вписывалась в рамки обыденности , словно граничащая с помешательством . Их взгляды с каждым днем все чаще встречались , и мир вокруг переставал существовать . Темный омут и заболоченное место - идеальное сочетание . Они могли ударить друг-друга , оставляя кровавые следы на лицах , скрывая синяки и всячески отшучиваясь , затем виновато извинялись , сбивчиво и неловко . Пугающая близость была зачастую инородным нечто , которое , как им казалось , не происходило с другими людьми , находящимся в обычных отношениях . Максим всегда заботливо затем следил за ранами друга , стараясь держать себя в руках . Но безумие просыпалось в нем , когда тот видел Андрея и Дашу вместе . При чем девушка стала для него предметом , ставшим скоплением всего отрицательного . И она не должна находиться рядом с его другом . При виде ее лица в нем пробуждалось отвращение и брезгливость . Внимательно и чутко он высматривал в множестве тел одну фигуру , все чаще ловя себя на мысли , что дальнейшее раскрытие ужасных тайн должно прекратиться , ведь это опасно . Не совсем для него , нет , ему особо нечего терять . Для Андрея . Макс был ужасно вспыльчивым и вечно саркастичным , и на загорелом лице часто появлялся оскал . Его шутки приобретали отнюдь не дружелюбный характер , но Андрей знал , что это «панцирь» , скорлупа , под тонкой оболочкой которой прячется израненная душа молодого человека . Тем более , что в семье ему не уделялось особого внимания , кроме извечных побоев , и даже ненависть и чувство забитости являлись следствием взаимодействия с отцом . Агрессия никогда не исчезнет , как и непонимание отношения отца к себе . Токсические отношения всегда сказывались на дальнейшем существовании людей достаточно сильно . Этого было достаточно , чтобы стать неуравновешенным подростков с буйством гормонов . - Да блядь ! – кричит Максим , чувствуя как внутри вновь вспыхивает пламя , опаляющее органы , все его существо отравляя и делая уязвимее . Руки сбиты в кровь , а вздымающаяся грудь не прекращала болеть . С силой тот несколько раз потер глаза . Тяжелое глубокое дыхание , горячее и влажное , – вот что чувствовал Андрей , вновь оказавшись под горячей рукой новоявленного друга . Глаза его темные , блестящие и в злобе , чувстве собственной беспомощности и даже тоске . Это всегда удивляло Андрея . Такое противоречие в действиях , что часто являлись буйством , агрессией и протестом , и такие незащищенные чувства , плескавшиеся в глазах , отражались в мимике молодого человека . От такой вспышки Максим вновь виновато глянул на Андрея , поджал губы и правой рукой усиленно растрепал жесткие короткие волосы . - Прости , - хрипло отозвался Максим , прокашлялся и виновато глянул на друга снова . Собачьи глаза провинившегося . Рукой тот аккуратно растер пятно крови , которое оказалось на бледной лице друга , когда Морозов размахался окровавленными руками . Максим сделал пару шагов назад . Сейчас их будто разделяет огромное расстояние . Появился холод , который проходится по телу Андрея , который заставляет слегка подрагивать от озноба . Горячее тело Морозова так далеко теперь , что разочарование вызывает недоумение у обоих . - Макс , ты должен успокоиться , - примирительно поднимает руки Авдеев , вылавливая взгляд темных глаз , заставляя их остановиться на зеленом спокойном омуте , который плескался уже в очах Андрея . Ласковый , настороженный голос сквозил дрожью и напряжением . Темные ресницы так красиво обрамляли , что Максим даже перестал дышать на секунду , чувствуя теплоту , которая внезапно зародилась в его душе . Стало более спокойно . Прохладные широкие ладони Андрея коснулись разгоряченных плеч , что чувствовалось даже под одеждой . Томящее чувство и узел в животе так сильно связали обоих , что Андрей шумно сглотнул , пытаясь не отрывать контакта глазами с Максимом , который стал чуть ровнее дышать . Последний слегка приподнял голову , прикрыл глаза и из-под ресниц наблюдал за более спокойным , умиротворенным Андреем , все же напуганным состоянием друга . Андрей чувствовал некоторое чувство растерянности и даже страх от собственных действий . Макс стал выжидать , словно зверь , который готов наброситься на жертву в любой момент , но так он явно не станет делать , потому что это Андрей , мать его , Авдеев . Этот парень снится ему ночами . Даша уже давно забыта и в ворохе мыслей потерялась, будто игла в стоге сена . Будто все это время утекло , словно песок между пальцев , хотя тоска и боль все же изредка возвращались после предательства этой дамы . На первый план выходит добряк-супергерой . И от него в горле пересохло так , что язык проходится по потрескавшимся губам в настолько интимной жесте , что шумно выдыхает уже Андрей . Бледная кожа , вечно холодная и приятная , гладкая на ощупь , когда дотрагиваешься до нее ; красивые зеленые очи , мелькающие в толпе ; аккуратно выглаженная форма и опрятность ; кольца на тонких и бледных пальцах ; родинки , мелькающие на теле ; крепкая фигура и вечная , нескончаемая доброта , синдром героя . Хотелось до расчесанных костяшек , до боли в груди коснуться Андрея «иначе» . И в таком странном и почти туманном "сне" , что сейчас окунул их в другой мир , более открытый и развязный . Специально для возрождения фантазий и их реализации . « - Он тебе нравится ? – спросила Надя однажды , когда была с братом , что так нежно глядел на смеющегося Максима , не отрываясь и даже не замечая собственной улыбки . - Но он же такой противный и злой . - Вовсе нет , - смеясь , отвечал Андрей , с веселой искрой в глазах , ласково взъерошив волосы маленькой девочки .» - Максим , - позвал его друг , когда понял , что тот успокоился , но пребывал в своих мыслях . Пронзительное внимание в темных глазах пугало и волновало одновременно . Прошло всего мгновение , но Андрей внезапно почувствовал резкую боль в лопатках , горячее влажное и возбуждающее до дрожи в теле и ломоты в костях дыхание на своей шее , шершавую ладонь на груди , которой тот прижат к стене . Другая рука Макса покоилась чуть левее головы Авдеева , словно знак – он не должен сбежать сейчас , не позволено . И вскоре горячее дыхание опалило ушную раковину , вызывая просто невыносимое чувство эйфории , словно Андрей стал растекаться , утекать , будто вода . Авдеев открыл рот , шумно выдыхая горячий воздух , пытаясь ухватить хоть немного воздуха , но в нос вдарил опьяняющий запах Максима – сильный , обволакивающий , приятный . До тошноты стало хорошо . - Я успокоюсь , только если ты забудешь про Дашу , - «эту шлюху» , думалось ему , но тот решил промолчать , внезапно развеселев от того , насколько сильно может влиять на друга , которого сейчас хотелось подразнить . – Обещаешь ? Или снова начнешь мне твердить : «она не вещь» ? Тогда мне придется тебя наказать . - Она не вещь , - сглотнув , шепчет Авдеев , напряженно улыбаясь , когда рука Макса сильнее прижала его к стене . - Но меня она не интересует ... Андрей чувствует как сухие губы касаются ушной раковины , какие они потрескавшиеся и горячие , совсем не такие как у Даши . Шершавый влажный язык оставляет след , проходится по шее , касается выступившей вены , слизывает поступившую капельку пота , скатывающуюся по виску , затем водит невидимыми знаками , прижимаясь сильнее . Чувство горячего тела выводило из себя , проявляя новые , незнакомые ступени наслаждения , постепенно уносящие в другое место , более защищенное и приятное , чем сейчас . - Только попробуй обмануть меня , - рычит Максим , а затем утягивает в крышесносный поцелуй . Карие глаза такие темные и не позволяющие возразить . Максим - это смесь адреналина в венах , заглушение сознательного и проявление стыдливого и животного наслаждения . Уверенность , с которой он сминает губы Андрея , чувствуется , будто это электрический импульс , бродящий по телу . Томящееся в груди чувство расцветает в таких ярких красках , что Авдеев совсем не понимает происходящего . Руки сжимают одежду Макса на спине , а инициатива все также остается у последнего . И Андрей не против , потому что слишком долго ему приходилось быть сильным . Андрей - запах , пьянящий , словно наркотик , гуляющий по крови в венах , желание защищать и обладать , словно вещью , но настолько ценной , что почти часть твоего тела . Это становится настолько странным и неправильным , что Максим даже не пытается думать . Его руки не дадут выйти оппоненту из увлекательной игры раньше времени , раньше , чем тот этого захочет . Липка , порядком высохшая кровь на костяшках и теперь мутноватыми пятнами на теле Андрея . Губы властно касаются , а язык шарит во рту Андрея , исследуя , словно в последний раз . Темные глаза шарили по лицу смущенного друга , жадно вылавливая эмоций и любое изменение . Затем горячая рука обвила шею парня , поглаживая большим пальцем , оставляя за грубыми движениями и нажимами синяки , что придется прятать за водолазками и высокими воротниками . Максим не просто хочет Андрея , он желает его настолько сильно , что весь мир , если против , должен исчезнуть , пока он будет кусать , слизывать капли крови и снова припадать к губам , чувствуя возбужденный член , который так явно упирался в бедро Морозова . И даже если Авдеев против , Максим не даст ему так просто отодвинуться от разгоряченного тела парня , ведь это было слишком приятно до помрачения в мозгах . Горячая рука стремительно расстегнула пуговицу , молнию на штанах , однако остановились в нетерпении , когда прохладные пальцы Андрея неуверенно коснулись загорелой ладони друга . - Ну что не так , блядь ? - раздраженно прорычал Максим , злобно сверкнув глазами и посмотрел на раскрасневшееся лицо Андрея , выглядящего слишком притягательно , слишком раскрепощенно . И в душе Морозов надеялся , что он первый и последний , увидевший его таким . - Это ненормально , я ... не могу , - хрипло и возбужденно пытался противостоять Авдеев , хотя усмехался сам себе . Ведь его голос и противодействия ни к чему не приведут . Желание обоих зашкаливало . Максим , усмехнувшись , поцеловал вспотевший лоб подростка , касаясь пальцами щеки Андрея , словно успокаивая . - Похер , ясно ? Ничего не бывает правильным на все сто процентов , - небрежно и со злобой , направленной не на Андрея , бросил подросток , затем позволил ему уткнуться в свой изгиб шеи , пальцами перебирая короткие пряди на вспотевшем затылке . Почти мурчание слышалось в дальнейших словах Максима , довольный тем , что фантазии и сновидения были не просто частью его извращенного подсознания , но могли и стать реальностью . - Теперь ты так просто не уйдешь , Авдеев . Не позволю . *** - Андрей ? - голос Даши неприятно резал уши . Голос ее был напряженным , почти истеричным . И Авдеев с неохотой повернулся к девушке , натянув фальшивую улыбку . - Ты в порядке ? Вид парня был странным и взъерошенным . Форма натянута неаккуратно , волосы стояли почти в разные стороны , а глаза темные , уставшие , мерцающие и светящиеся непонятным возбуждением . При чем на бледных щеках был небольшой румянец . Губы искусаны и красные почти цвета вишни , воспаленные . Андрей нервно мнется , касаясь запястья собственной руки и виновато почесывая затылок , ждет следующих слов девушки , надеясь не отвечать . И слава богу , что под одеждой не видны синяки и кровавые укусы , дарованные тем , чье имя в тот момент хотелось выкрикивать вечность . Даже если агрессия и жесткость Максима была запредельной , внезапно смешиваясь с последующими порывами нежности , Андрей сокровенно и красочно хранил образ того глубоко в своем сердце . И в то же время Андрей чувствовать толику страха за то , что Максим не всегда контролировал себя . Поэтому данный разговор в последующем мог бы стать причиной злобы Морозова , которую он явно скрывать не будет . - Да , все отлично ! - все же выпаливает Андрей , а затем чувствует горячую ладонь на своем плече , что сильнее сжалась , вызывая боль . Темная исходящая аура сзади не дает сомнений в том , кто стоит там . Вновь он ощутил запах знакомого человека , что притягательно обвивал и грел душу . Хотелось всегда ощущать его . И когда Максим был бы на пределе , успокаивать и охлаждать всколыхнувшийся пожар внутри . - Что-то еще ? - злобный голос Максима был полный сарказма и нетерпения . - Вроде жив , цел ! - друга ладонь пару раз касается груди Андрея , похлопывая . - Нам пора . Чао ! Максим утягивает с собой Андрея , пока девушка недоуменно со слезами на глазах от обиды и явного предательства всматривается в уходящих друзей , по совместительству бывших любовников , и тот явно рад тому , что вид Авдеева дает понять Даше , что новенький уже давно не находится под ее чарами . Хотя девушку , что металась меж двух огней , можно было понять , но вечно продолжаться фарс не мог , и она должна была это понять уже давно . Андрей не хотел причинять боль Даше , но и оставаться с ней не собирался . - Что это было ? - грубо и жестко спрашивает Максим , пытаясь справиться с агрессией и адреналином , уже бьющим по венам сильнее любой другой наркоты . Тяжелое дыхание выдавало его с головой . Удар о стену совсем рядом с головой , резкий и громкий , отчего Авдеев вздрагивает всем телом , что не укрывается от злобного и внимательного взгляда Максима . И последний вздыхает с силой , пытается привести чувства в порядок , но мнительность и страх потерять последнее , сотканное из тонких нитей счастье , прозрачное , едва заметное , пугает настолько , что слезы на глазах поступают . Его Морозов лелеял , прятал ото всех , взращивал и всегда держал у сердца . Андрей был не таким как все другие его пассии , он был сильным , но хрупким в то же время , и рядом с ним не нужно было сдерживаться . Если захочется укусить - кусай , если захочется поцеловать - целуй , хватай изо всех сил и не отпускай , рычи и угрожай , но давай чувство защиты и теплоты . - Морозов , идиот ! - внезапно громко шипит Авдеев , схватив за руку неугомонного парня , подрагивающего от собственной агрессии , сковывающей и не дающей прохода . На едва заживших костяшках вновь открылись ранки , кровоточащие и в порыве чувств вовсе не отзывавшиеся болью . Прохладные ладони Андрея обхватили и даровали некоторую толику спокойствия , затем тот приложил к губам кровоточащие раны , стараясь взглянуть в бушующее море эмоций в темных глазах Максима . Морозов резко выхватил руку , придвинул лицо к Авдееву , в ожидании взглянул в весеннюю зелень глаз напротив , стараясь не сильно напугать его . Мельком взглянул на все еще красные губы , покрытые укусами , с отошедшей кожицей . - Максим , я не люблю Дашу , она не нужна мне , но мы все еще друзья , понимаешь ? Она все еще думает , что у меня есть чувства к ней , - тихо , вкрадчиво шепчет Андрей , когда рука Максима незаметно стала сжимать его запястье до синяков . Вскоре Максим отрывисто кивнул , касаясь желанных губ и втягивая в поцелуй . Андрей был готов к тому , что с Максимом ему будет сложно , ведь это не просто пёс , которого можно привязать и с поводком ходить на улице , а дикий , необузданный , что с болью в глазах и виной да укусит . И Авдеев однако не боялся , лишь отчасти балдел от того , насколько нахальным , сильным и в то же время ранимым может быть его друг .