Конверт

С ненавистным звуком пришла смс-ка: +1 312 644 21 21 Вторник, 18:56 Highland ave., 32/1 Callhoun ave.,Orvill T Bright Highschool        Конрат хмурится, цыкает и быстро удаляет сообщение с телефона. Кладет его в карман джинс и, закинув за спину рюкзак, отправляется на адрес. — Сраные закладчики. До точки далеко. Где-то за чертой города, как показывает навигатор, обыкновенная жилая улица. Пешком до метро, потом еще трястись в нем, чтобы потом блуждать по улицам и рыскать по канавам и щелям. А он еще надеялся, что сегодня его трогать не будут. Конрат останавливается посреди улицы и снова достает телефон. Ушлепок-мелкий Вторник, 19:04 Домой не приду. Скажи предкам. Под сообщением появились две галочки и тут же сменились на синие. Нимори прочитал, но вряд ли что-то ответит. Наверное, в очередной раз и он, и родители, разочаруются в их старшем непутевом сыне. Ну и плевать. Пусть думают, что хотят, откуда им знать вообще, что происходит. А происходит очередной заказ. Конрат предпочитает называть это курьерской службой, потому что называть себя диллером у него не поворачивается язык. Диллер не он, а тот, кто раскладывает нычки. А вот шариться по мусоркам и подворотням, подвергать себя риску быть обнаруженным, а потом еще выбивать с этих наркоманов деньги — это будет делать Конрат. Поэтому он — всего лишь посыльный. Из точки А в точку Б. Быстрым шагом парень пересекает широкий проспект, хмурясь от вечерних бликов солнца между домов, он спускается в метро и, прижимаясь к толпе уставших после работы людей, проскакивает зайцем. Кто-то заметил, но лишь угрюмо покачал головой, слишком спеша домой. Конрат знал, что всем, кроме контролеров, всегда плевать. Но сейчас и ему на них как-то плевать. Хотелось успеть выполнить дело до полуночи, но чуйка подсказывала, что ему это не светит. Адрес, который был в сообщении, был обычным жилым кварталом. Редкие красивые лужайки с пластмассовыми гномиками и фламинго, старые «форды» на обочине, типичные одноэтажные коробки американских домов. Слишком приличный район для закладок. Конрат осматривается на точке. Снова вытаскивает из кармана телефон и делает вид, что пишет кому-то сообщение. При этом бурча себе что-то под нос про «где эти чертовы ключи». Но к половине девятого на улице почти никого не осталось. Все уже давно дома. Наконец, под вазой с фиалками, нашелся чертов пакетик. Конрат пихает его в кроссовок под язычок и шнуровку, и спокойным шагом уходит с улицы. И, только уйдя из-под света фонарей, парень снова чувствует подступающее чувство адреналина. Дыхание учащается, грудь стягивает волнение, под языком тянет чувство тревоги и опасности. — Спокуха, все нормально. — Сам себя успокаивает Конрат. Он встряхивает пятерней волосы и надевает капюшон. Под ним наушники. Надо сделать все быстро, но спокойно. Снова метро, снова километры пешком. С каждой минутой на улице все меньше и меньше людей, но все больше таких же криминальных идиотов, как сам Конрат. И пусть он не первый раз гуляет ночами напролет, во время «работы» он не может избавиться от нервозности. На ходу он закуривает сигарету и задерживает дым в легких. Кто-то касается его плеча, и Конрат вздрагивает. Нервно выдыхает сигаретный дым, снимает капюшон, оборачивается, и бросает на землю окурок, растоптав его кроссовком. Стоило только подумать о неприятностях, как они не заставили себя ждать. — Вам чего? — Чел, стрельни сигаретку — Перед Конратом стояли какие-то малолетки. Два парня и девчонка, всем на вид не больше 14, хоть девчонка и старается выглядеть на 18: короткая юбка, броский макияж, уже сформировавшееся декольте. — Двух хватит. — А вы не охуели? — Злится тот и сплевывает остатки табака на землю рядом. — Да чего тебе будет бля, купи тогда хотя бы, — старший из парней, пацан ростом уже с Конрата, но с явными детскими чертами несуразного подростка, впихнул ему две смятые пятидолларовые купюры. — Домой валите, «улица Сезам» уже закончилась. — Конрат хмыкает и разворачивается. Ему сейчас вообще не прельщала мысль ввязываться во что-то сверх нормы. «Сука!» — крикнули ему в спину, на что Конрат показал школьникам средний палец и вставил в уши наушники. Школа Орвил. «Блять, почему именно школа.» — думает про себя курьер, но входит в уже опустевший школьный двор. На часах почти десять. Окна школы были черны и пусты. И лишь на первом этаже, в каморке охранника, горел синий свет от телевизора. Конрат тихо обошел корпус и главный вход, ярко освещенный уличным фонарем, в своей темно-синей толстовке почти сливаясь с ночным окружением. В наушниках сменился трек. It's more a question of feeling Это скорее вопрос ощущений, Than it is a question of fun Чем вопрос желания повеселиться. Рядом с запасным выходом уже стояло два человека. Их освещал тусклый свет их мобильников и выдавал очертания дальний фонарь на другой стороне улицы. Один из них — Конрат его уже видел — был старшеклассником-второгодкой. Худощавый, со впалыми серыми щеками и кругами под глазами, как у всех наркоманов. Длинный как школьная скамья, да и по уровню интеллекта далеко от нее не ушел. Он уже не в первый раз заказывал «доставку», но обычно покупал лсд или синтетику. Сегодня же — несколько граммов героина. Конрату было глубоко плевать, почему этот нарик решил сменить репертуар. Но вот что его волновало, так это второй человек рядом. Крупный, широкий в плечах, больше похожий на шкаф, чем на школьника, с выбритыми висками и пирсингом в носу. Неужели «дрыщ» решил взять себе помощника сегодня? Херово. — Показывай давай, — Шпала шмыгает носом, нервно переминаясь с ноги на ногу. Крутит головой по сторонам и тянет руками карманы. — Деньги где? — Невозмутимо отвечает Конрат, вытаскивая из уха один наушник. It's more a question of feeling Это скорее вопрос ощущений, Than it is a question of fun Чем вопрос желания повеселиться. Правила до безобразия просты. Курьер либо совершает сделку, получив деньги, либо возвращает заказ отправителю. Нет денег, нет товара. Но школьник расстегивает ветровку и достает из внутреннего кармана толстый конверт. Оба кивают. Конрат наклоняется, достает из ботинка пакетик. — Фу блять, ты бы его еще в задницу себе засунул. — В отвращении говорит покупатель, но принимает белый порошок. В темноте не видно, как курьер закатывает глаза и себе под нос язвит: — Ты все равно проснешься в своей блевотине, какая блять разница… Но собеседник слышит и неожиданно, вместо оскорбления, усмехается. — Зато ты скорее всего не увидишь денег. — Чег… Не успевает Конрат договорить, как чувствует резкую боль в области носа. В глазах темнеет, все вокруг крутится, и шатен чувствует, как чужие руки хватают его за волосы. Секунда, и у парня перехватывает дыхание от удара в солнечное сплетение. Его тут же отпускают, вырывая из рук конверт. Согнувшись от боли на асфальте, Конрат заходится в приступе кашля, и отчетливо понимает, что это пиздец. В рюкзаке есть кастет, но этот верзила будет быстрее. Нос закладывает, из него на асфальт крупными каплями падает кровь. Дышать невозможно. And you'll find yourself in a skirmish И ты окажешься посреди битвы And you wish you'd never been born И пожалеешь о том, что родился? — Какого хуя, мудак сраный… — отхаркивается Конрат, поднимая голову на этих уродов. Дрыщавый ухмылялся так гаденько, что вместе с верзилой они выглядели как безумный ученый и тупой Франкенштейн. — Деньги верни, ублюдок. —Иначе что? Ты себя-то видел, хлюпик? Громила снова подходит ближе. «Конечно, блять, на что я рассчитывал» And you tie yourself to the tracks И ты привязываешь себя к рельсам, And there isn't no going back И нет никакого пути назад — Ладно, парни, я понял. Вы просто всратые наркоманы. Берите свою дозу, оставляйте себе деньги. Но вам пиздец. Эртас выбьет из вас свои деньги, и вот тогда, блять, вы пожалеете, что родились. Конрат встает. Пятится назад, подальше от обоих. Снимает свой рюкзак и, под угрожающие взгляды всего лишь достает бумажные платки, остановить кровь из носа. — Дайте блять хоть кровь вытереть. And it's wrong wrong wrong И это все не так, не так, не так, But we'll do it anyway Но мы все же сделаем это, Сause we love a bit of trouble Потому что любим попадать в неприятности. Встает к ним боком и запрокидывает голову, левой рукой затыкая нос. Верзила делает еще два шага к нему, и в этот же момент Конрат изворачивается и ударяет ему в висок кастетом. And the daggers are drawn И кинжалы уже вынуты из ножен. Who's the crooks in this crime? Так кто же здесь преступник? И… Громила лишь покачнулся. Только покачнулся! Люди от такого могут уже умереть, а этому бритому хоть бы что! Зато дрыщавый взвизгнул, прижав к себе и конверт, и пакетик. Не теряя не секунды, Конрат бьет противника в кадык и срывается ко второму. Хватает его за руку, бьет наотмашь и выдергивает конверт до того, как верзила очухивается. В мгновение ока он отрывает курьера за капюшон от земли и откидывает в сторону, словно мягкую игрушку. Конрат вскрикивает. Он сильно ударился бедром и локтем, спасая голову от дополнительных повреждений. Между собой и преступниками Конрат видит след белой дорожки и разорванный пакетик, который тот выхватил у дрыща. Затаив дыхание, вся троица смотрит на асфальт. Вспыхивает свет от прожектора. Крик сторожа. And the daggers are drawn И кинжалы уже вынуты из ножен. Who's the crooks in this… Так кто же преступник в этом… ВАЛИТЬ! Crime?! …Преступлении?! Конрат подрывается с места. В голове пульсирует кровь, стекает на толстовку. Она отдает в ушах, в ссадинах на щеке, в синяках на теле, в сломанном носу. И с каждым ударом подошвы о землю, гул усиливается. Бьет, словно в барабан. Бьет по нервам, как по натянутым канатам. Стоит только замедлиться, и они оборвутся. Валить, пока за спиной не будет ни звука! Валить, перепрыгивая заборы и сбивая мусорные баки! Валить, расталкивая пьяных гуляк! Валить, пока еще есть дыхалка, прокуренные, прожженные насквозь никотином легкие. Валить, пока не задохнешься! Валить, валить, ВАЛИТЬ! Конрат замертво падает навзничь под мостом маленькой речки на редкую траву. Он не может даже обернуться, чтобы посмотреть, есть ли за ним погоня. Он уничтожил товар, но крепко прижимал к себе чертов конверт. Ебаный конверт с грязными деньгами. Потому что его жизнь стоит меньше, чем этот конверт. Парень переворачивается, раскинув руки в стороны. У него больше нет сил. Легкие разрываются и горят огнем. Так же, как его синяки и ссадины. Ноги свинцовые, голова из чугуна. Полежав еще какое-то время в полнейшей тишине, слушая лишь свое сиплое дыхание, вырывающееся из глотки, Конрат лезет в карман за телефоном. Нащупывает кнопку включения и жмурится от ослепительно яркого голубого света. — Да сука… — устало выдыхает парень, потирая большим пальцем разбитый экран. Похоже, он упал на него. Под паутиной трещин виднелось новое сообщение: +1 312 644 21 21 Вторник, вчера, 23:20 Бар "Red Room", 7:00 Конрат привычным движением проводит пальцем по сообщению, чтобы удалить его, и оставляет жирный кровавый след на экране. Телефон падает на траву, а хозяин вырубается, не в силах больше двигаться. Ему снится какая-то суматоха. Больной мозг выдает ему вчерашнюю картинку, где вместо дрыщавого школьника — его мелкий брат. Ему кажется, что это точно Нимори, но выглядящий лишь как смесь того мерзкого чмыря и его брата. С теми же впалыми щеками и мерзкими крысиными глазами. Он ползает по асфальту рядом со школой, снюхивая рассыпанные дорожки с земли, словно одержимый. А рядом Конрат, с конвертом в руках. С деньгами, которые его брат отдал за очередную дозу. Конрат хочет выкинуть эти деньги, но против воли сжимает его еще сильнее. Сжимает до тех пор, пока в панике не очухивается. Он разлепляет вспухшие глаза и видит перед собой мужчину в лохмотьях, с амбре перегара и экскрементов, что пытался по-тихому вытащить конверт с деньгами из рук. Конрат резко отпинывает старика от себя и вскакивает с земли. Хватает свой разбитый телефон и рюкзак и, не произнося ни звука, быстрым шагом хромает прочь. Деньги он убирает в рюкзак, в дополнительный отсек. «Остался только бар» — Устало думает Конрат. Телефон на последних процентах показывает 5:56. Чтобы добраться до бара, у него есть не больше часа. Солнце уже встало над Чикаго, но улицы еще хранят молчание. Едва двигаясь, он вяло добирается до общественного транспорта и плюхается на свободное место только что открывшегося утром метрополитена, снова отключаясь до конечной, где и располагался этот злосчастный бар. В 6:40 он добирается до «Red Room», он уже закрылся после ночной смены. Неоновые вывески были выключены, стулья подняты на столы. Одиноко за барной стойкой сидел светловолосый молодой человек в опрятной голубой рубашке. — Леон. — Конрат, ты сегодня рано приш… Конрат! — Когда Леонхард обернулся, он увидел побитую физиономию молодого парня. Толстовка была заляпана кровью, что засохла под носом и на губе, с сильной, уже синей гематомой на переносице и щеке. Блондин заходит за барную стойку и достает оттуда бутылку водки. Наливает стопку, протягивает ее парню. Тот без слов махом выпивает ее и занюхивает рукавом, морщась от градуса и накатившей боли. Леонхард достает несколько салфеток и смачивает их в той же водке. — Иди сюда. — Леон усаживает шатена на стул и поворачивает лицом к себе. — Будет неприятно. Конрат кивает и сжимает зубы. Спирт резко дерет раны, отчего парень шипит и невольно пытается отвернуться. Но Раух крепко держит того за подбородок, продолжая обрабатывать раны. Спустя пару минут он заканчивает и выкидывает кровавые салфетки в мусорку. Он садится напротив и выжидающе смотрит: — Ну? Конрат хмурит брови и вспоминает. Лезет в рюкзак и достает оттуда помятый конверт с деньгами. — Держи. — Да я блин не о том. — В смысле? — Мы с тобой уже говорили на эту тему, Конрат. — Леонхард устало трет переносицу.— Помнишь, когда ты так же огреб от бугаев несколько месяцев назад? Когда выбивал долги для Флана? Шатен непонимающе смотрит на блондина, потихоньку вспоминая. Три месяца назад он неплохо получил по голове от каких-то отморозков, которые должны были их компании деньги. Вернее, компашке Эртаса. Тогда же Леон впервые поднял тему «отстранения» Конрата от работы, что на самом деле подразумевалось, как освобождение парня. Эртас был не просто зол в тот день, он был в гневе. Его взбесил даже не столько факт отсутствия их денег, как то, что Леонхард вдруг стал покрывать какую-то шестерку. Мелкого пацана, который только и может, что лажать и приходить к нему в офис с окровавленной физиономией, пачкать его ковролин и распугивать девушек. Сошлись на понижении до курьера. — Помню. — Отмахивается тот. — Но деньги же я принес. — Да твою мать, Конрат, не в них дело. — Закипает Леон, качая светлой пшеничной головой. — Я говорил тебе бежать. Тебе повезло раз. Тебе повезло два. Третьего раза может не быть, и тебя найдут с проломленной головой на обочине. Сколько тебе сейчас? — Двадцать. — Двадцать! У тебя же есть родители, брат, какого черта ты творишь? Почему не ушел, когда был шанс? — Плевать. — Да почему?! — Я должен Эртасу. — Давай я тебе дам денег! Сколько ты ему должен? Три тысячи? Четыре? Этого хватит? — Леон нервно достает кошелек и пересчитывает купюры. — Завались, твои деньги мне не нужны. Передай конверт Эртасу, и мы с ним квиты. Леон закрывает бумажник, поджимает губы и снова качает головой. — С Эртасом нельзя быть квитами. Он найдет тебе новое дело. И так пока ты не перестанешь приносить ему пользу. Он замолкает и убирает бумажник в брюки. — Вот что. Ты говорил, что хочешь уехать? Уезжай. — Лол, Леон, мне может сесть в мой кабриолет и уехать в закат? — Конрат язвительно ухмыляется и тут же хмурится от саднящего чувства боли. — Бери эти деньги и уезжай. — Леонхард двигает конверт по барной стойке в сторону парня. — Хотя бы на три месяца уезжай вглубь страны. Хоть автостопом. За это время я все утрясу, и он вероятно забудет про тебя. — А потом?.. — Конрат ошарашено смотрит на друга и чувствует, как пальцы предательски задрожали. Он всегда хотел уехать подальше от всех, подальше от семьи и этой грязи вокруг него. А теперь вдруг понял, что не может отрезать себя от родных. — Не волнуйся, потом вернешься. Я скину тебе номера моих ребят. Они хоть и тупые дегроданты, но веселые, и, если что, помогут. — Я… — Напиши им, если нужна будет помощь. Переночуешь у кого-нибудь сегодня, скроешься на какое-то время, а потом вернешься домой, если я напишу, что все ок. За семью не переживай, как говорится, один из моих друзей программист. И пентагон взломает, и холодильник почини, думаю, он сможет изменить данные о твоей семье, Эртас их не найдет. — Леон… — Конрат чувствует под подушечками пальцев сухую бумагу конверта. В горле стоит горький ком, который тот пытается проглотить. Вдыхает холодный утренний воздух бара и коротко, но со всем, на что он еще способен своей черствой гнилой душой, благодарит. — Спасибо тебе. С конвертом в рюкзаке Конрат снова достает телефон. Фрилет Среда, 8:29 прив. сумасшедшая идея. погнали автостопом до флориды?