Замыкая круг

Когда ее попросили обучать наследника клана Кучики искусству мерцающих шагов, Йоруичи согласилась с неохотой. Она помнила малыша Бьякую – будучи ребенком, его пару раз оставляли на попечение Шиба: общаться со сверстником, Кайеном, и устанавливать дружественные отношения с кланом. Йоруичи видела его со стороны, когда заходила в гости к Куукаку – избалованный и капризный мальчик сидел, игнорируя дружелюбие Кайена, или же что-то требовал от немногочисленных слуг дома Шиба. Поэтому, когда их, наконец, официально представили друг другу, и она увидела перед собой хорошо сложенного юношу с длинными темными волосами, Йоруичи была приятно удивлена. Да и обучение внезапно оказалось не обременяющим – ей приходилось лишь убегать от молодого Кучики, пока он, злясь и выходя из себя, пытался ее догнать. Кроме того, она стала все чаще ловить себя на том, что просто наблюдает за ним – как он утирает пот со лба, как стягивает свои темные волосы лентой на макушке и как необычайно изящно для новичка использует шунпо. Йоруичи не назвала бы это влюбленностью – так, простым и обычным интересом. Однако когда в ответ на ее очередную издевку и шутливый поцелуй в нос, Бьякуя притянул ее к себе и поцеловал уже по-другому – сминая губы и переплетая их языки, Йоруичи не отстранилась. Она любила потакать своим желаниям, а мальчику было полезно совместить приятное с полезным. Куукаку, узнав об этом, долго смеялась. Хотя уже после, утерев выступившие слезы и выдохнув, добавила: «А почему бы и нет. Если хочешь знать мое мнение – к этому все и шло. Хотя теперь он точно тебя догонит, Йору». Когда об этих внезапно разгоревшихся отношениях узнал ее отец, Йоруичи была незамедлительно отстранена от обучения молодого Кучики. Ей самой было запрещено приближаться к нему – отец считал связь своей дочери с юнцом порочащей честь его клана. Озлобленная и обиженная, Йоруичи после разговора с отцом покинула поместье и отправилась на прием, на котором должна была присутствовать от имени своего клана. По стечению обстоятельств, проходил этот прием именно в поместье Кучики. *** «Когда владеешь шунпо – любое расстояние превращается для тебя в ничто», - этот урок Йоруичи усвоила лучше других. Путь от поместья Шихоуин к саду Кучики занял у нее ничтожное количество времени. Ступая на порог чужого дома, Йоруичи с неудовольствием окинула взглядом просторный зал, ожидая увидеть одних лишь дряхлых и занудных советников. Однако она заметила его сразу: Бьякуя со скучающим видом стоял возле одного из управляющих Гинрея. Заметив ее, он вскинул подбородок и поспешно отвел взгляд. Но тут же вновь посмотрел на нее долго и изучающе. Йоруичи неожиданно для себя отметила, что от такого взгляда ее бросает в дрожь, и довольно растянула губы в улыбке. Поприветствовав кивком старых знакомых, Йоруичи проскользнула в незаметный с первого взгляда коридор у дальней стены. В поместье Кучики не мудрено было заблудиться – если, конечно, не знать его как свои пять пальцев. Почувствовав (мальчик совсем никудышно скрывал свою реацу), что Бьякуя направился за ней, Йоруичи вновь улыбнулась. Разговоры знати затихали по мере того, как она все дальше и дальше продвигалась по коридору. За ней чуть ли не след в след шел Бьякуя. Темнота окончательно поглотила их фигуры и скрыла от чужих глаз. *** В полумраке коридора едва можно было различить двух людей, стоящих у стены. Если прислушаться, то можно было услышать прерывистое дыхание и шелест соприкасающейся ткани. «Не смей приближаться к нему больше», - прозвучали в голове слова отца, и Йоруичи, усмехнувшись и легонько встряхнув головой, потянулась к губам Бьякуи. Его длинные волосы щекотали ей шею и мешали целоваться – она собрала их в хвост и затянула ленточкой, стянутой со своей шеи. Бьякуя протестующе буркнул, но Йоруичи приложила палец к его губам и прикусила мочку уха – мальчик шумно выдохнул и завозился под ней, прижатый к стене. - Какой же ты милый, Бьякуя-бо, - усмехнулась она, поглаживая его по щеке и целуя в шею. В ответ Кучики запустил ей руку в волосы и притянул к себе – теперь целовал уже он, немного неуклюже, но требовательно и жарко. В конце коридора послышались голоса, и мелькнул неяркий огонек от лампы – Йоруичи со стоном отстранилась от Бьякуи. Зрачки ее подрагивали от возбуждения, янтарная радужка потемнела до цвета горячей смолы. - Мне пора, Бьякуя-бо, - легко поцеловав мальчика в губы, сказала Йоруичи. – Еще увидимся. И не успел Бьякуя опомниться, как ее уже и след простыл. Свет в конце коридора стал ярче, выхватив из темноты два мужских силуэта. Теперь Бьякуя узнал их – это его дед обсуждал что-то с главой клана Касуми Оджи, отчего-то забредя в дальний коридор поместья. Незаметно улизнуть не представлялось возможности: дед уже заметил его и теперь сурово смотрел на Бьякую. «Придется объяснять, почему я в таком растрепанном виде», - пронеслось в мыслях. - Чертова кошка! – со вздохом выругался Бьякуя. Взгляд Гинрея стал еще мрачнее. *** Возвращаясь в поместье Шихоуин, Йоруичи была довольна собой. Очередной скучный прием закончился вполне сносно. Йоруичи улыбнулась, вспомнив растрепанного и раскрасневшегося Бьякую. Ей нравился молодой Кучики: нравилось дразнить его, смотреть, как он, порой смущаясь и краснея, кричит на нее, а после подолгу изображает из себя бесчувственную глыбу льда. От мыслей ее отвлек шорох – моментально повернувшись к источнику шума, Йоруичи встретилась взглядом с отцом. Ее пробрала дрожь – от реацу отца перехватывало дыхание. Он был в ярости, однако мастерски контролировал свои эмоции. Это пугало даже больше острого взгляда его темных глаз. - Я говорил с главой клана Кучики, Йоруичи. В чем дело? Мне казалось, мы с тобой обсудили это досадное недоразумение. Йоруичи вздрогнула. Отец ждал ответа, а она ничего не могла сказать – в горле словно пересохло, ледяная реацу давила на легкие и сердце. Даже дышать было тяжело. Шихоуин-доно поднялся, и Йоруичи невольно сделала шаг назад. Он никогда бы не напал нее, но отчего-то все инстинкты говорили об обратном. Йоруичи напряглась, когда отец подошел на расстояние вытянутой руки. - Я тебя предупреждал, - хлесткая пощечина обожгла ей щеку. Вспыхнули в тусклом свете янтарные глаза и тут же потухли: Йоруичи опустила взгляд, стараясь не смотреть на отца. Ей не было стыдно, но это ему ни к чему было знать. Страх медленно отступал, уступая место обиде. - Впредь веди себя благопристойно, - бесстрастно добавил отец и вышел из комнаты, наконец, исчезло давление его реацу. В спину ему впился злобный взгляд Йоруичи, а буквально через секунду и она покинула поместье. Находиться здесь больше было невыносимо. Молниеносное шунпо уносило ее дальше и дальше от этого места. *** - Ты снова прячешься, Йоруичи? – Куукаку все-таки нашла ее на крыше заброшенного склада в Руконгае. Местные редко забредали сюда: боялись призраков, которые якобы обитали внутри обветшалого строения. «Могут ли призраки существовать среди призраков? Ведь мы тоже в какой-то мере мертвы уже давным-давно…» - иногда задумывалась Йоруичи, а потом одним прыжком забиралась на заросшую мхом крышу. По крайней мере, глупые суеверия руконгайцев сделали это место безлюдным и спокойным – тем самым, что так нужно было Йоруичи время от времени. - Ну, так, что с тобой? – настойчиво переспросила Куукаку, растягиваясь рядом на крыше и жмуря глаза от слепящего предзакатного солнца. От нее пахло кальяном, на щеке появился новый ожог, а левая рука до самого плеча была туго обмотана бинтами – тем не менее, Шиба вся будто светилась от счастья. Йоруичи знала, что дядя Куукаку снова умчался на задание от Готэя, оставив ее одну с младшими братьями. Однако Куукаку не жаловалась: когда Ишшин покидал поместье, здесь начинала бить ключом ночная жизнь. Шиба всегда отличались горячим темпераментом, в душе Куукаку, как и в ее реацу, рассыпался искрами огонь, находя выход в творениях ее рук – тысяче разбросанных по небу пламенных птиц. В этом Йоруичи завидовала подруге: та нашла призвание, которое приносило ей удовольствие и которое, скрепя сердце, принимала ее семья. - Мне нужно было подумать, - ответила уклончиво Йоруичи, закрывая глаза и подставляя лицо вечерним лучам солнца. Мимо пронеслась сонная стрекоза – в Руконгае они встречались то тут, то там, рассекая сухой воздух трепещущими крыльями. Куукаку что-то рассказывала ей о своих младших братьях – Йоруичи давно их не видела. Кажется, Кайен уже поступил в Академию шинигами. Ей казалось, что она видела его в одном потоке с Бьякуей. Скорее всего, они даже учатся вместе. Вряд ли дружат: Бьякуя никогда не общался тесно с Кайеном, хотя тот изо всех сил пытался подружиться. Как же давно это было… Воспоминания о Кучики заставили Йоруичи поморщиться: ей отчетливо вспомнился недавний разговор с отцом. Вновь вспыхнула и заныла правая щека – Йоруичи машинально прижала к лицу ладонь. До нее вдруг дошло, что на крыше стало тихо: Куукаку замолчала и теперь смотрела на нее. Во взгляде подруги читались жалость и сожаление – Йоруичи, не в силах видеть этот взгляд, прикрыла глаза и отвернулась. «Только не заплачь, пожалуйста, не заплачь». «Наследнице клана не пристало рыдать, как руконгайской оборванке», - отчетливо всплыл в памяти голос отца, и Йоруичи до крови прокусила губу. Одна слеза все-таки прокатилась по щеке, и Йоруичи словно обожглась немым отцовским укором. «Ну и черт с ним!» - подумала она. Вдруг Шихоуин почувствовала, как ее прижимают к себе и гладят по голове. Куукаку крепко обнимала ее, уткнувшись носом в макушку подруги. - Приходи ко мне завтра, - прошептала Куукаку. – Обязательно приходи, Йору, нельзя так больше. «Как – так? Все как всегда», - пронеслось в мыслях у Шихоуин и тут же погасло где-то на задворках сознания. Запах пороха ударил Йоруичи в нос, когда она уткнулась в шею Куукаку. Плакать внезапно расхотелось. Хотелось просто лежать вот так всю жизнь, пока садится солнце, и не думать ни о чем, что за пределами этой крыши. Ни о клане, ни о Готее, ни о Бьякуе – только лежать под небом, слушать четкое дыхание подруги и забыть обо всем. Йоруичи горько усмехнулась своим мыслям. Не в этой жизни. - Будут фейерверки, - добавила Куукаку, гладя подругу по волосам. – Пообещай, что придешь. Йоруичи вздохнула. Возможно, завтра ей удастся незаметно улизнуть из поместья. Хотя отец не одобрял ее дружбы с Куукаку, он все-таки закрывал глаза на это: как-никак, клан Шиба не уступал в величии клану Шихоуин. И это обязывало. - Ну же, пообещай мне сейчас. - Обещаю, Куукаку. Обещаю. *** На следующую ночь она так и не пришла к Шиба: слуги нашли ее отца в саду с перерезанным горлом. Лепестки сакуры медленно падали на его тело и вязли в луже липкой крови. Шихоуин-доно смотрел остекленевшими глазами в небо, и впервые при взгляде на него Йоруичи ничего не чувствовала. Ни страха, ни вины, ни ненависти. Он был мертв – Йоруичи была жива и полна сил. Теперь они находились по разные стороны этого мира. Его слова больше не имели над ней власти. Ее даже не допрашивали – в глазах Совета 46 она была примерной дочерью, надеждой и опорой своего клана. Сумасбродные же выходки и возмутительную связь с несовершеннолетним Кучики списали на дурную компанию – тогда всех, кто тесно общался с Шиба, клеймовали как сумасшедших и бесшабашных людей. Спустя некоторое время Совет нашел того, кому можно было безнаказанно приписать убийство аристократа – этого руконгайца прилюдно казнили. Отца же похоронили со всеми почестями, полагающимися главе клана. Без него в поместье стало спокойнее, и дальнейшая жизнь как-то незаметно стала идти своим чередом. Так она, Йоруичи Шихоуин, Богиня Шунпо, стала полноправной главой своего клана. *** Со времени вступления в новый статус она почти не виделась ни с кем из друзей – управление кланом и капитанская должность изматывали. Йоруичи постоянно находилась либо в расположении отряда, либо на миссиях в Руконгае или Генсее. Пару раз она видела Бьякую – но не позволяла себе даже и мысли о том, чтобы заговорить с ним. То ли это последние слова отца прочно засели у нее в голове, то ли сама Йоруичи, наконец, научилась не потакать своим желаниям и начала мыслить рационально – в любом случае, она старалась держаться подальше от юного Кучики. В те времена незаменимым другом ей стал Урахара – ему она доверяла безоговорочно и вместе с ним покинула Сейретей, когда понадобилось. Пусть Йоруичи не разделяла некоторых его взглядов на жизнь, рядом с ним ей было спокойнее. Пусть даже ради этого чувства ей пришлось оставить свой клан и Готей. В Генсее она прожила счастливые годы – пока, наконец, не пришло время возвращаться к истокам. Опустошенный после долгих и разрушительных войн, Сейретей нуждался в ней. Однако нуждалась ли она в прежней жизни? *** На старой крыше было как всегда пусто – словно и никогда не проходили эти года и не умирали люди. Предзакатное солнце все также плавно обрисовывало контуры тела, пекло губы и прикрытые веки. Где-то рядом были слышны гомон и смех детей, стучали босые пятки о камни, и тихо журчала небольшая речка. Руконгай не менялся – за это его и любила Йоруичи. Лежа на нагретой черепице и поглаживая рукой теплый мох, она думала о том, правильно ли поступила, вернувшись в Сейретей после войны. Пусть Сой Фонг предоставила ей место командующего тайной разведкой Готея, пусть даже Шунсуй, хитро улыбаясь, сказал ей, что она всегда может рассчитывать на большее – чего-то не хватало Йоруичи для полного спокойствия. Она видела Хирако, Роуза и Кенсея, вернувшихся в свои отряды и вполне счастливо занимающихся обычными делами. Все поздравляли Шихоуин Йоруичи с возвращением домой – но был ли Сейретей ее домом на самом деле? Однако даже Киске – ее ироничный и забавный Киске, который всегда говорил, то, что было у него на уме! - он тоже с радостью воспринял ее решение вернуться в Готей. «Вы никогда не должны были уходить, Йоруичи-сан. Сейретею вас не хватало», - сказал он ей на прощание, пряча острый взгляд под полами панамы. Глупый, глупый Киске. Он так и не понял, что не могла она не уйти с ним тогда – как не мог Куросаки Ичиго бросить в беде своих друзей, как не мог Айзен не возжелать власти. Йоруичи с Урахарой всегда шли рядом – и теперь, находясь по другую сторону от него, она чувствовала себя неуютно. И, если быть полностью откровенной, принятое недавно решение уже не виделось ей таким идеальным. Йоруичи иногда казалось, что она и есть тот самый недостающий кусочек паззла, которого вечно всем не хватает – и вместе с ней Сейретей наконец должен стать цельным. Однако отчего-то она не могла найти себе нужное место, поэтому картина по-прежнему оставалась незавершенной. Ничего не менялось. Вдруг Йоруичи резко приподнялась на локтях – до нее дошел отголосок чужой реацу. «Совсем близко», - подумала она и огляделась. Владелец реацу скрыл ее, но, как бы мастерки он этого ни сделал, остался легкий след, шлейф силы, как едва уловимый аромат духов женщины, которая прошла мимо тебя минуту назад. Эту остаточную реацу и уловила Йоруичи: мало того, эта духовная сила казалась невероятно знакомой. Однако кому определенно все-таки она принадлежала, Шихоуин сказать не могла. - Эй! Кто здесь? – задала вопрос в пустоту Йоруичи и напряглась. Кто бы это ни был – это знакомый ей шинигами. Вот только что он делает вечером в таком дальнем районе Ругонгая? Порыв ветра растрепал темные волосы, на миг сбив женщину с толку. Когда она отвела от лица мешающие пряди, владелец загадочной реацу уже стоял перед ней. Шинигами стоял против солнца, отчего лучи слепили глаза, а лицо было почти невозможно разглядеть. Но Йоруичи узнала его – да и как она могла сразу не узнать его терпкую, ни на что непохожую реацу. - Ты что здесь делаешь? – удивленно спросила она, расслабляя напряженные мышцы и разжимая кулаки. Ответом ей был недоуменный взгляд шинигами, который, по видимости, уж точно не ожидал увидеть здесь кого-то еще. Особенно Йоруичи. *** - Я нашел это место около пятидесяти лет назад. С тех пор я прихожу сюда время от времени… Когда мне нужно поразмышлять. Кучики Бьякуя – подумать только! – сидел рядом с ней на руконгайской крыше и тихим голосом рассказывал свою историю. Йоруичи усмехнулась и позволила себе, наконец, не таясь, рассмотреть Бьякую. Он сидел, опираясь на ладони и подставив бледное лицо солнечным лучам. Его волосы стали короче, а взгляд - более живым и цепким. Она видела, как изменился он с их последней встречи у Башни раскаяния. Женщина не могла не признать, что таким он нравился ей гораздо больше. Йоруичи улыбнулась и невольно потянулась ладонью к его щеке. Бьякуя вздрогнул, когда ее пальцы коснулись кожи, но не отстранился. - Я приходила сюда еще маленькой девочкой, Кучики Бьякуя. Тоже, чтобы подумать… - И о чем ты размышляешь сейчас? – спросил Бьякуя, осторожно накрывая ее ладонь своей и крепче прижимая к лицу. Их пальцы переплелись, и Йоруичи прикрыла глаза. Сердце стучало размеренно, глухими ударами отмеряя последние минуты летнего вечера. «Тук-тук» - одним уверенным ударом, и вторым – тихим отголоском-эхом. Шелестел ветер в травах, стрекотали кузнечики внизу. Бьякуя молчал, ожидая ответа. Йоруичи со вздохом отняла руку от его щеки. - Судьба ведь не дает вторых шансов, да, Бьякуя? Кучики устало прикрыл глаза. Ветер растрепал его темные волосы, не удерживаемые сейчас кенсейканом. Солнце, наконец, скрылось за горизонтом, напоследок придав небу багряный оттенок. - Кто знает…