На вершину

      Сэюн никогда не задумывался над такими понятиями, как «чёрная полоса» и «белая полоса» в жизни. Он жил спокойно, учился, встречался с друзьями. То, что у него не было родителей ему нисколько не мешало. Да, может быть временами он украдкой и пытался вспомнить о прошлом, вспомнить маму, попытаться вспомнить отца, но всё же Сэюн старался жить настоящим. Он был благодарен судьбе за то, что она дала ему возможность обучаться, веселиться, любить. Но с этого дня всё пошло не так. Вубин часто говорил Сэюну о том, что чем быстрее будет твой взлёт, тем сильнее будет падение, или за каждый приятный момент расплата будет удвоена, но Сэюн лишь смеялся и отмахивался от него, мол, что за ахинею ты несёшь. Вубин всегда был через чур верующим во всю эту лабудень, по мнению Сэюна. И вот теперь Сэюн почувствовал на своей шкуре его слова.       В один миг всё пошло не так. Только вчера Сэюн был счастлив, провёл замечательную ночь с Пёнкваном, заполучил материалы для того, чтобы посеять раздор между Джунхи и Хуном. Всё намекало на то, что Сэюн движется правильно, что всё будет хорошо, как только он закончит всё начатое. Но, нет, откуда-то протиснулась та самая «чёрная сторона жизни» и оглушила Сэюна прямо по макушке. День словно закружился: Пёнквана не было рядом, Ючан тоже куда-то пропал, тьма откуда-то не пойми взявшихся уроков и факультативов, но это всё меркло на фоне карточки с его именем, красующейся на доске информации и том, что весь колледж, как по щелчку пальцев, ополчился против него.       Поначалу это было что-то безобидное, такое, как простые оскорбления или «ф-у-у-у, сирота» в след. Шутки про мамку тоже звучали, но Сэюн не обращал на это никакого внимания. До третьей пары, в принципе, шло всё спокойно, пока они не слились своим классом в единый и не продолжили обучаться уже полным составом.       На паре корейского языка Сэюн не обнаружил свой стул, на паре математики одноклассники написали очень остроумные формулы на парте Сэюна, мол, «Дано: Сэюн, задача — найти родителей. Ответ: хер там плавал». На паре астрологии, после перемены, Сэюн вообще не обнаружил своих учебников. Благо тут портфели не нужны были. Когда он стал их искать, то нашёл только в параллельном классе, где его благополучно кто-то закрыл. Учебники же были все обхарканы, словно их искупали в озере слюны. На обеде Сэюн выбрал самый неприметный столик, но даже там не обошлось без происшествий. Джунхи, с видом умного самца, проходя мимо Сэюна, бросил ему на голову жвачку и, противно посмеиваясь с Донхуном, дошёл до своего места, где уже сидели Ючан с Пёнкваном. Поначалу Сэюн этого не заметил, но, когда очередной умник подошёл и, совершенно не краснея, порвал маленький пакетик с сахаром над головой Сэюна, терпение у парня лопнуло окончательно.       — Эй, ты. — Низким голосом произнёс Сэюн, стряхивая сахар с волос. Нащупав жвачку, он лишь закатил глаза и поднялся со стула. Парнишка, высыпавший сахар, встал в нахальную позу всем видом показывая, что прав он, а не Сэюн. — Ты какого хера делаешь, придурок?       — А ты не в курсе что ли? — Парень усмехнулся, поправив очки без оправы. — Твоё имя висит на доске, сиротушка. Тут таким, как ты, никто не рад. Объедаете только нас, нищеброды. И как вы вообще живёте? Как ты в колледж к нам сумел попасть? У тебя хоть на бутерброд… нет, на чашку американо денег-то хватило бы, бомжара?       Послышались недовольные завывания и насмешки. Сэюн отодвинул стул, направившись к парню, но тот даже с ноги на ногу не переменился.       — Знай своё место, нищеброд. Тебе не место в элитном пансионе. Мне противно учиться тут, зная, что в моём классе сидит дормоед и оборванец, который учится тут за счёт наших денег и получает наши же деньги. Тебе же полюбому назначили пособие как бедному сиротинке? Хорошо живётся за наш счёт? — Парень ухмыльнулся, — Сколько ты хотел скрывать этот факт? Думал, что появишься тут, весь такой крутой, начнёшь дерзить нашему Джунхи и вешаться на его тёлку, то…       Парень не успел договорить. В эту же секунду он вскрикнул, схватившись за нос. Сэюн, глядя на него бешенными глазами, замахнулся, ударив однокурсника по самодовольной роже. По столовой сразу же раздался возглас.       — Пёнкван не тёлка, усёк? — Схватив парня за грудки, Сэюн его хорошенько встряхнул, приготовившись вновь вмазать кулаком.       — Эй, приёмыш. — Голос Джунхи заставил Сэюна повернуться в его сторону и отпустить нерадивого однокурсника, который тут же отошёл, зажимая нос рукой. — Ты что-то слишком разошёлся, на вот, остудись. — Усмехнувшись, Джун выплеснул стакан сока в лицо Сэюна. — Сок был очень кислым, но теперь, благодаря тебе, он стал сладким. Сладенький Сэюша с яблочным вкусом.       В столовой послышались смешки, кто-то повторил слова Джунхи, выкрикнув их с другого конца. Сэюн вытер сок с лица, одарив Джунхи презрительным взглядом. Хун стоял чуть поодаль с нахальной улыбкой, точно такая же улыбка красовалась и на мерзкой роже Джуна.       — Проваливай, поджав хвост. Тебе не справиться со всеми, убирайся.       Ничего не сказав, Сэюн быстрым шагом пошёл из столовой.       — Весь аппетит испортил, собака сутулая.       Джун посмеялся и пошёл назад к своему столику. Ючан с Пёнкваном сидели тихо, смотря в след уходящему Сэюну.       — Эй, — Хун повернулся к парню, который так и стоял, зажав нос, — ты молодец, сходи в медпункт. Я оплачу тебе лечение.       Глаза парня засветились от счастья и чести. Он закивал, тут же направляясь к выходу.       Сэюн вернулся в свою комнату, сгрёб чистые вещи и умчался в душ. В нём всё кипело до такой степени, что пришлось стоять под холодной водой, дабы остудить свой пыл. Ёбаный Джунхи со своим Донхуном и карточками. Как можно быть такими извергами? Их в детстве головой роняли или что? Почему они с ней настолько не дружат?!       Парень стоял под холодными струями воды, совершенно не задумываясь о том, сколько прошло времени, закончился ли обед и начались ли следующие занятия. Он закрыл глаза, уперевшись рукой в стенку кабинки. Как теперь ему быть? Неужели вот так будет продолжаться день ото дня? Забрать документы? Уйти назад, в приют? Да с радостью! Только вот теперь грёбанная гордость не позволяет этого сделать, Джун не должен чувствовать себя победителем. Если Сэюн сдастся и уйдёт, то обеспечит выигрыш этому уёбку, доставит ему массу удовольствия своим поступком. Ну уж нет, такому не бывать.       Сэюн настолько погрузился в свои мысли, что не слышал, как в ванную зашёл Пёнкван. Вздрогнув от мягкого прикосновения чужих пальцев к своей лопатке, Сэюн обернулся и встретился взглядом со взглядом младшего.       — Пёнкван? — Чуть нахмурившись, Сэюн повернулся к нему всем телом. Кван медленно прошёлся взглядом по старшему, после чего вновь посмотрел на его лицо. Сэюна, казалось, это совсем не смутило.       — Хён, — Пёнкван коснулся ладонью его щеки, — Спасибо, что заступился за меня.       Сэюн стоял и просто смотрел на Пёнквана не зная, как отреагировать.       — Почему стоишь под холодной водой? Простынешь же.       — Так захотелось. — Повернувшись, Сэюн закрыл воду, — Всё равно уже вылажу.       Кван чуть отошёл, уступая старшему место и подав полотенце. Сэюн быстро вытерся, после чего оделся под пристальным взглядом Квана.       — Ты чего не на парах?       Сэюн старался выглядеть спокойным, сдержанным и улыбчивым. Но, видимо, все его попытки были раскрыты заранее.       — Мы зашли к тебе, нужно вырезать жвачку, пока волосы совсем не запутались.       Сэюн машинально потянулся рукой к макушке, чтобы нащупать горе-жвачку, но Пёнкван остановил его, перехватив за запястье.       — Не трогай, хуже сделаешь.       Кивнув, Сэюн опустил руку, глядя на младшего.       — Пошли.       Выйдя из ванны, Пёнкван усадил Сэюна на кровать.       — Чан, дай ножницы.       — Они в ящике верхнем.       Сэюн просто сидел на кровати чувствуя себя каким-то ребёнком. Сейчас у него складывалось впечатление, что он был каким-то маленьким мальчишкой, подравшимся в подворотне, а Пёнкван и Ючан были старшими братьями, которые считали Сэюна несуразным и несмышлёным мелким сорванцом.       Кван достал ножницы и стал аккуратно разбираться с жвачкой в волосах. Сэюн лишь тихо вздохнул.       — Хён, что будешь делать?       Ючан сел рядом на кровать, глядя на Сэюна.       — Документы заберёшь?       — Нет.       На лице Чана промелькнуло удивление.       — Я не позволю Джунхи чувствовать себя победителем.       — Против тебя весь колледж.       — Значит, так тому и быть.       Ючан промолчал, наблюдая за действиями Пёнквана.       — Не грузи его, Чан. Не думаю, что он хочет говорить об этом сейчас. — Хмуро пробубнил тот, выстригая жвачку. — У меня вот послезавтра урок плавания, а Я плавать даже не умею. Не знаю, зачем записался на эти занятия.       Сэюн хотел было поднять голову, чтобы посмотреть на Квана, но тот лишь легко шлёпнул по макушке.       — Не шевелись.       — Ты плавать не умеешь?       — Угу.       — Он воды как огня боится, — Ючан чуть улыбнулся.       — Завтра утром у тебя есть пары?       Пёнкван на долю секунды задумался.       — Нет, у меня с третьей начинается.       — У меня тоже. Если хочешь, мы можем пойти в бассейн и Я научу тебя плавать.       Сэюн улыбнулся, а за ним, глядя на лицо, заулыбался и Пёнкван.       — Думаю, это хорошая идея.       — Это плохая идея. — Встрял Ючан. — Самая плохая, которую Я слышал от вас двоих.       — Да ладно тебе, Джунхи завтра с первой учится. У них английский любимый, они с Хуном оба там будут.       — А если нет?       — Чан, они ни разу не пропускали его. Знаешь же, как Джун балдеет от английского Донхуна. Как кот от валерьянки.       — Всё равно это опасно…       — Утром бассейном никто не пользуется, поэтому всё будет нормально.       Ючан вздохнул.       — Ладно, может ты и прав и это у меня уже паранойя развилась на фоне вас двоих.       Пёнкван улыбнулся, убирая ножницы назад в ящик.       — Вау, нам нужно идти на занятия, а вот тебе бы хорошо провести остаток времени в комнате.       Ючан закивал в знак согласия. Сэюн вздохнул, проведя рукой по волосам.       — Хорошо.       — Тогда, до завтра. Я зайду за тобой утром.       Ючан поднялся с кровати и пошёл на выход. Кван одарил Сэюна радостной улыбкой и последовал за Чаном.       Сэюн остался сидеть на кровати в одиночестве.