Очень детальное... исследование!

Снежные долины и покрытые льдом горы виднелись впереди и по сторонам, словно химерные скульптуры, преломляющие свет солнца. Корабль двигался неспешно, тихо скрипели мачты и дул ветер, а маг на носу проплавлял дорогу сквозь замёрзшее море. — Можно было и подождать, — стоял на своём волшебник в возрасте — Арнодас, опираясь на свой посох. Выглядел он моложе своих лет, седина только редкими полосками красила чёрные волосы, но травма старила его значительно быстрее стрессов и долгой жизни. — Здесь что летом, что зимой — всё одинаково, — возразил третий маг — Дуглас, опираясь на борт корабля и слушая плеск волн. — Так в книгах же… — Ерунда всё в ваших книгах! — влез посторонний, молодой совсем мальчишка, едва справивший совершеннолетие. Этот носился по палубе и за один только день умудрился изучить весь корабль, даже пару крысиных гнёзд нашёл и безжалостно сжёг. Как говаривали его учителя — шило в одном месте не даёт и секунды на месте постоять. Вот и сейчас Рис бегал, цеплялся за канат и с криком повисал на нём, отталкивался ногами от мачты и так и забавлялся. И выглядел на корабле со своей смуглой кожей до того правильно, насколько и дико среди льдов. Старшие маги не сразу поняли, что что-то здесь не так. Не сразу вспомнили, что тот вообще-то не должен здесь находиться. Но крикнули на него одновременно, да ещё и так, что маг на носу корабля чуть не упал в воду, испугавшись: — Молодой господин, как вам не стыдно?! — А чего мне? — не понял тот, притормаживая ногами о мачту, да ещё и чтобы не мотало на канате из стороны в сторону обнял ту ногами. — Вы как здесь оказались?! — Кто вас пустил сюда?! — прокричали они снова вместе, но вразнобой. А мальчишка засмеялся, спустился на палубу и прибежал к ним, светясь от счастья: — А я подумал, что как наследник должен сам всё увидеть! И до того, как ему возразили, продолжил: — Как же исследовательская экспедиция без короля магов? Но король уже такой старый, что не может подняться с постели. Поэтому я, как его сын и наследник, должен взять на себя его обязательства. — А вот тут согласен, — высказался Дуглас, и Арнодас вытаращился на него, поперхнувшись воздухом: — Ты его ещё и поощряешь?! — Нет, просто говорю, что юный господин прав. Пока разум короля не сдался, он, конечно, может следить за порядком в стране, но как мальчику надо учиться и видеть мир, так и становиться серьёзнее. Это как нельзя лучше подходит. — Ну как вы не понимаете?! — вскричал Арнодас не щадя горла. — А вдруг с вами что-то случится?! — Ну, так ты меня защитишь, — белозубо улыбнулся Рис и хлопнул по бедру: — Решено! Я остаюсь с вами! А то в книгах и правда ничего интересного, я их уже по пять раз перечитал! — И умчался к другому борту, глазеть на далёкие берега. — Ну что за несчастье… — проворчал Арнодас, следя за подвижным Рисом. — Ничего. Он точная копия короля, так что, думаю, справится, — утешил его Дуглас. — Король маленьким, как мне рассказывали, тоже места найти не мог, всё бегал и шумел. А Рис же… копия… Старший горестно вздохнул, помотал головой и отвернулся. Говорили они королю, сделайте всё по-человечески, а он нет, захотел вот… такое утворить. Магия ведь многое может, даже разделить одного человека на два. И чем дольше живёт Рис, тем быстрее угасает король, хотя ему и без того уже с полторы тысячи лет. Сама идея не лишена смысла — только себе он доверить будущее и мог, а раз сам стар, надо воссоздать себя молодого и позволить ему пройти весь путь заново. Одного маги не знали, кто ведал правду, того, что точная копия невозможна. Он отдал все свои знания, все силы и возможности в новое тело, но личность в нём сформировавшаяся — не прошедший сквозь тернии бедняк, а сын короля, самого великого из всех волшебников. Другой человек, а потому и имя другое. — Свалится же, — предостерёг Арнодас, краем глаза увидев, как Рис виснет за бортом на одной руке. — И что нашёл? — Не свалится, а если и да — не утопится. — Это верно. Но заболеть может… перепугается, — пробормотал, всё ещё не отводя взгляда, и сам не заметил, как дёрнулся к нему, когда тот опасно покачнулся. — Глупый мальчишка! Совсем себя не бережёт. — Это наша задача — его беречь. И Арнодас не спорил. С тяжестью на сердце понимал, что привязался к мальцу, что уже как о сыне о нём думает. А как иначе, если следил за ним и обучал с пелёнок? А Дугласу и того хуже. Его-то родной сын умер на войне за рубежом, Рис стал как лучик света в кромешной тьме. — Глядите, люди! И правда люди. Там, за бортом, на снежном берегу размахивали мечами викинги, сражаясь насмерть. И Рис едва держался, порываясь скакнуть туда и остановить бойню, а когда учителя подошли, спросил: — Почему они убивают друг друга? — Народ такой, не вмешивайся. — А если… — Не если, — отрезал Арнодас. — Это их порядки. Мы причалим на соседнем берегу, укроемся невидимостью и пойдём исследовать остров, может, познакомимся с местными. А ты не дёргайся. Рис хотел поспорить, но неожиданно согласился. Когда бойня скрылась с глаз, кивнул своим мыслям и не стал навязываться. И стоило учителям, оставив здесь ещё двоих магов для охраны корабля, спуститься и уйти, исчезнуть за холмом, как прыгнул с борта, не слушая криков позади. Магия удивительная сила, она может сделать что угодно. Ходить по воде, двигаться с огромной скоростью и даже летать — всё просто, если знаешь как. Но к сожалению, когда добрался до того берега, выжившие, точнее победители, уже ушли, только мертвецы валялись на берегу. — Что за дикари? — поразился Рис, приседая у одного из трупов. Позади его уже нагонял Касель — один из боевых магов, взятых сюда для подстраховки. — Молодой господин, нельзя же так, — поучал тот, когда настиг и коснулся ногами песка и камней. — Вы замёрзните, здесь нет климатического заклинания, как на корабле, да и вдруг они недалеко ушли? Вдруг увидят? Выследят корабль. — Замолчи, — выдохнул, проводя рукой над мёртвым, и ему же проговорил: — Покойся с миром на небесах. Тело посерело, сдулось, словно из него выкачали воздух, и вскоре истлело. — Это неразумно, мой господин, — вновь заговорил Касель. — Они могут вернуться, поднимут тревогу, не найдя трупы. А может, их бы нашли родные? Может, они хотели их похоронить. — Но сейчас они валяются здесь, — возразил, отпуская одну душу за другой. И на последнем замер, не веря ощущениям: — Жив… Касель, в этот момент сканировавший прибрежное пространство, вздрогнул и едва успел за Рисом, схватившим тело и понёсшимся к кораблю. — Живо! Помогите мне! — приказал Рис, левитируя раненного к ближайшей кровати. Для этого пришлось тащить его аж в каюту магов, потому что для команды выделили только гамаки. Касель умел оказывать первую помощь — нет такого боевого мага, который бы не мог спасти жизнь, — но сама магия исцеления ему не давалась легко. Рис до этого никогда не сталкивался со столь страшными ранами, а второй маг, Маркус, и вовсе владел только стихийной силой огня и несколькими мелкими бытовыми заклинаниями. — Арни первоклассный лекарь, но он уже далеко, — прошептал Касель, прижимая края раны, пока Рис заговаривал кровь и плоть, а Маркус потрошил сундуки в поисках подходящих мазей и зелий. — Времени нет, — мотнул головой Рис, закончив со вспоротым боком. — Да и мне влетит. Ножницы в его руках не дрожали, когда резал одежду дикаря, но он редко терялся в сложных ситуациях. Все давно знали, что наследник может сколько угодно дурачиться, а когда дело станет серьёзным — справится сам без колебаний. — Он потерял много крови, — сделал вывод, когда остановил кровотечение и уступил Каселю обработку ран отварами и мазями. — Не удивительно. Там вообще было… … всё красным, но он почему-то не продолжил. Как боевой маг насмотрелся за жизнь на ужасы, и не понимал, как этот мальчик не дрожит. — Я прослежу за ним, — решил Рис, присаживаясь на табурет, когда все закончили работу и убрали лекарства обратно. — Надо будет, как очнётся, напоить его выжимкой из табки, чтобы восстановить кровь. С ним согласились. Маркус порывался заменить, но вовремя подумал, что кто принёс — тот и отвечает. Конечно, Арни кричать будет на всех, но обессиленный и израненный викинг магу вреда не причинит, значит, пусть следит и учится. Тоже урок своего рода. За окном белели снега, Рис потушил почти все лампы, оставив одну, и когда поймал себя на сонливости — решил детальнее ознакомиться с викингом. Это ведь важно, знать, чем отличается возможный враг или союзник. Это важно, знать цену жизни и её спасения. Присев на краешек кровати, он сдвинул покрывало с плеча, тронул гладкую светлую кожу. Медленно и с нажимом провёл вдоль предплечья, поражаясь твёрдым мышцам, отследил локоть, суставы запястья, крупную ладонь с длинными пальцами. Этими руками они держат здоровые мечи и молоты, секиры и топоры. Под меховой одеждой так не видно, но наверное при каждом движении мышцы напрягаются. Чудовищно. Магам и не снилась такая мускулатура. Одно предплечье в обхвате как у некоторых дам талия. Такая рельефная грудь — каждая мышца чётко очерчена, и во впадинах, должно быть, задержится вода, будет медленно высыхать на солнце, если… Пресс — как тёрка, на которой стирают вещи. Косые мышцы и кубики кажутся такими твёрдыми, что страшно ударить — руки отобьёшь. Выпирающие тазовые косточки… А на ногах! Такая мускулатура, такие колени, такие икры, а стопы — здоровые, как лопаты! Рис так увлёкся, что упустил всё на свете, очнулся только когда оказался носом в твёрдом матраце с заломленными руками, а пришедший в себя викинг тяжело дышал в затылок. — Где я? — прорычал он низким басом, и Рис аж вздрогнул, так глубоко пробирал этот голос. — Кто ты такая? — По-очему ты встал? — спросил поражённо, не дёргаясь под тяжестью, наверное, тонны. — Ты же не должен ещё двигаться. — Отвечай на мой вопрос, девчонка! — Девчонка? — Отвечай, а то изнасилую! Рис, не выдержав, засмеялся. Так комично это выглядело и звучало! Ну, конечно, наверное в этой стране только девочка, да ещё и очень юная, может быть такой хилой. Если уж мужчины настолько мощные, то и женщины им под стать! Викинг, меж тем, надавил сильнее на его руки, да ещё и прижался пахом к ягодицам, видать, доказывая, что не шутит. — Да как ни посмотри, тебе не выгодно причинять мне вред, — веселился Рис, ещё и провокационно потеревшись. Ему было смешно, да. Единственное, что пугало, это размеры того, что прижималось там, сзади, потому что рассматривать член викинга он как-то не стремился, вот и пропустил, захватившись мускулатурой. А когда его лечили и приклеивали примочки — увидел хозяйство лишь краем глаза, вновь, не до того было. А оно, судя по всему, солидное. Пропорциональное, так сказать. И всё равно думал, что стащи тот штаны с его тощей задницы, ещё и отскочит в ужасе — не девочка же. Викингу смех жертвы явно не нравился, и даже если изначально он лишь пугал, то веселье действовало на нервы и злило. Так что за пояс он взялся, потянул и почти не удивился, поняв свою ошибку. Ну и головку к анусу прикладывал тоже чтобы напугать. Не собирался насиловать. Тем более, на сухую оно не идёт совсем. А вот Рис икнул, задёргался, пытаясь отползти, но глушить его магией не спешил. — Повторю: где я? — Да понял я, понял! Отпусти, всё скажу! Веселиться больше не тянуло. Подтянув штаны и завязав шнуры, Рис уселся удобнее, разглядывая викинга, и подвёл итог: — Да ну, я такой маленький, а ты такой габаритный, у нас бы ничего не получилось. Викинг подавился воздухом и на всякий случай отодвинулся от ненормального, пригрозив: — Не вздумай кричать и подымать шум. — Шутишь? Если Кас или Марк узнают, что ты представляешь опасность — вызовут Дугласа, а Дуглас тебя похоронит в считанные секунды. А Арни вынесет мне весь мозг своими нравоучениями! Викинг имена запомнил, и что этот самый Дуглас опасен — тоже. Ну и что все здесь — сумасшедшие, само собой. — Я просто видел, как вы там сражаетесь. Решил помочь, но выжил только ты. Мы тебя немного подлечили, но мы же не старик Арни, не-ет, только он из всех нас может лечить наложением рук. Меня Рис зовут, а тебя? — Ты из какого племени? — Я из королевства Мираж, оно значи-ительно южнее вас. У нас солнышко, песочек и пальмы. Викинг вздохнул тяжело и привалился к стенке — тело ныло, раны болели. Но чудо уже что выжил, казалось, что света больше не увидит. И, похоже, сейчас бояться нечего — если помогли, значит, убивать не станут. Да и от этого малыша ничего серьёзного ждать не приходится. В дверь постучали и с той стороны голос уточнил: — Ещё не спишь? Принести обед? Рис приложил палец к губам и громко ответил, двинув рукой в каком-то жесте и потушив свет: — Спасибо, Марк, чуть позже. — Ну ладно, если что — зови. — Обязательно. Рис вновь двинул рукой, и они услышали, как громкие шаги удаляются. Вновь двинул, потушив прослушку. И повернулся к викингу, зажигая свет: — Так как тебя зовут? — Орм. — Звучит грозно, — кивнул, подымаясь с постели. — Ты лежи, я тебе сейчас дам кое-что выпить, кровь восстановит. Вообще думал, что ты и пошевелиться не сможешь, а вы такие крепкие! Орм, получив в руки кружку с мутной жидкостью, долго принюхивался и сомневался, и только когда Рис, наклонившись к нему и обхватив руки, потянул её к себе и сделал глоток, решился. Не умер. — Так, где я сейчас? И что вы собираетесь делать дальше? — На нашем корабле. А что делать — решим, когда вернётся Арнодас. Учителя такие зануды, но Дуглас может и согласится оставить тебя здесь. Хотя бы до полного восстановления. Почему вы там дрались? Что случилось? Орм полностью расслабился, признав, что в этот раз удача улыбнулась. Конечно, он ещё не выпытал, что они вообще здесь делают, но это уже ерунда. — Ты… извини, что набросился, — пробормотал, на что Рис махнул рукой: — Ерунда. Это был… интересный опыт. Но я до сих пор не думаю, что ты бы это сделал. Да и, знаешь, это неожиданно, но даже взволновало! У меня же сексуального опыта нет, с этими наседками не до девочек. Книги-книги-книги. Рис ещё что-то болтал, покачиваясь на табурете, а Орм не слушал, размышляя. Ситуация, действительно, могла быть хуже. Мог вообще умереть. Точнее если бы не этот мальчик то точно бы умер, а так свезло. Ни о каких южных странах он не знал, всё, что делал в своей жизни — махал топором. Так и проходит жизнь: постоянные набеги на соседей и защита от них, семья, дети. Такие вот хиляки, как этот, не выживают. А он ещё и тёмный такой, что кожа, что волосы, что глаза. Где только такие водятся? А женщины у них какие? Тоже тонкие и изящные? Какой с них толк-то, а? Ни сжать, ни потискать её, ни родить здорового ребёнка не сможет, только такое вот мелкое и тощее недоразумение. — Так почему вы сражались? — М? Они напали на наше племя. — Оу… А туда наши отправились. Интересно, чем всё закончится? — Зачем? — Мы вас исследуем. — А? — Ну, изучаем. Кто вы, как живёте. — Зачем? — Да просто, чтобы знать. Записать в книги, обучать этому других. — Зачем?! — Чтобы развиваться! Становится умнее! Может, мы у вас чему-то научимся? — Сражаться разве что. Но вы, такие слабые, даже топора не поднимите. — А нам не нужен топор. Я тебя голыми руками могу победить, — известил с улыбкой, всё так же покачиваясь на табурете. Викинг двигался быстро, но мог и быстрее, раны его всё же беспокоили. Только как бы быстро ни реагировал, когда цель вдруг взмывает под потолок и, смеясь, кувыркается по воздуху, поймать её невозможно. — Как ты это делаешь? — Это магия! Вы не умеете колдовать? — Колдовство? Рис приземляется ногами на край стола, спархивает с него, как невесомый, и неслышно ступает на пол. Разводит руки и зажигает в них пламя. Вертит им, вычерчивая фигуры. И когда маленькая огненная птица проносится мимо викинга, обжигая кожу, тот понимает, кто с кем играет. Захоти этот мальчик его сжечь при угрозе насилия — сделал бы. Но не захотел. — Да ладно, это просто магия. Она есть не у всех, и мало кто считается сильным магом. А ещё меньше умных магов. Мой отец очень сильный и очень умный, он учил меня с рождения. — Я… понял, — просипел, упав на кровать. Так исцелить — буквально? Вылечить совсем? И… если бы раны были смертельными, а они именно такие, то сейчас и правда бы не мог двигаться. — Голодный? — Как ты можешь быть таким беззаботным? Имея в руках такую силу, почему… — Потому что это скучно, — перебивает Рис, становясь серьёзным. Опирается на столешницу и хмыкает: — Если бы я сразу тебя обездвижил, разве почувствовал бы то волнение? Разве ты бы успокоился? Общался бы со мной? Зачем мне давить на других, если, подавляя чужую волю, мы только ломаем? Рис отводит взгляд и сознаётся: — Если всё в жизни контролировать — в ней не случится ничего интересного. Даже если бы ты захотел… взять меня — я бы не выдирался. Это последнее, что говорит, прежде чем выйти. Орму хочется пойти следом, но собственная одежда свалена порезанной кучей на пол, а больше здесь надеть нечего. И, что странно, совсем не холодно. Да и Рис расхаживает в простой безрукавке и лёгких штанах. — Магия? — спрашивает сам у себя, понимая это слово как «чудо». Что можно сделать с такой силой? Летать? Поджигать всё, что видишь, готовить еду, не ходить за дровами для костра? Убивать. А что ещё они могут, эти маги? Колдуны… — Вот-вот, говорю тебе, он великолепен, — слышится весёлый голос Риса из коридора, но возвращается он не один — со взрослым темноволосым мужчиной в очках. Этот незнакомец замирает с приоткрытым ртом, стягивает очки и щурится, вновь натягивает их и почему-то говорит совсем странное: — Чем это вы здесь занимались, а? Рис не теряется, улыбается так, словно что-то скрывает, и отвечает: — Устанавливали контакт! Маркус последний раз снимает-надевает очки и проходит в каюту, освобождая проход. Ерошит короткие волосы, осматривает пространство, словно пытается что-то найти, что-то понять и решить для себя. Успокаивается, когда видит испорченную одежду. — Магия? — открывает рот Орм, когда куча тряпья вдруг восстанавливается, да и вообще принимает вид новых, только что сшитых вещей. — Насколько много?! — кричит третий, ещё не показавшись в двери. — Что за глупость — сказать много и сбежать? Много так, чтобы всю команду накормить? Слона? Лошадь?! Кто такой слон — Орм не имеет ни малейшего понятия, но понимает, что речь идёт о еде. И когда третий, тоже по виду взрослый, протискивается боком в проход, волоча за собой поднос, полный тарелок и мисок, догадывается, что Рис ходил не только известить своих, что раненный пришёл в себя, но и раздобыть поесть. Новое лицо охает и чуть не роняет поднос, стоит лишь взглянуть на викинга, а Рис радуется: — Я же говорил, он огромный! Впервые в жизни Орм смущается и быстро надевает одежду, которую мял в руках и осматривал — не мог поверить, что она как новая. Первым делом штаны, подбитые мехом, за ними рубашку, а вот на сапогах и тулупе тормозит, сомневаясь. — Жарко будет, — озвучивает его мысль Рис. — Касель, прекрати пялиться, это невежливо. Тот самый третий наконец-то отмирает и смущённо отворачивается, ставит поднос на стол. Зачем-то поправляет растрепавшиеся в съехавшем хвостике волосы и садится на табурет, да говорит: — Даже в легионе Дарка нет таких бойцов. Дуглас точно с ума сойдёт, когда его увидит. — Да ну, — отмахивается Рис и вместо того, чтобы звать «гостя» к столу — перетаскивает стол к нему, опять не прикладывая рук. — Что же, будем знакомы. Меня зовут Касель, сейчас я здесь за старшего. Это Маркус, — указывает ладонью в сторону того, что в очках, сейчас роющегося в ящике со склянками, то и дело позвякивая ими. — А с Рисом вы и так познакомились. — Я Орм. Странные у вас имена… — Почему же? Для нашей страны они обычные, — пожимает тот плечами. — Можете есть, всё свежее и не отравленное. Орм вообще-то голоден, как волк, но еда выглядит странно — это не запечённая кабанья нога, а что-то зелёное с непонятно чем рассыпчатым и пугающими… существами? И даже похлёбка выглядит не так, мясом не пахнет. А хлеб — сожми кусень в кулаке и останется маленькая лепёшка. — У Риса нормальное имя, а у вас необычные, — продолжает разговор, пытаясь как-то определить, что это такое на тарелках и как это есть. Помогает в этом Касель, подсказав: — Вилкой. И по кивку можно догадаться, что вилка это маленькая четырёхзубая штучка. — Вообще-то это прозвище, — возражает Рис, наблюдая за его попытками наколоть на вилку не очищенного рака. — Моё имя написано мёртвым алфавитом и потому нечитаемое. Наконец-то Орм протыкает ею стол, соскользнув с панциря и расколов тарелку, и Рис, посмеиваясь, хватает рака и ломает его, принимается выковыривать съедобную часть. — Как это, мёртвый язык, который нельзя прочитать? — спрашивает, прежде чем Рис суёт кусочек «еды» ему к губам. И распробовав, решает: — Мерзость. — Прочитать его можно, — объясняет Рис, берясь за разбор мидий. Чистит их как орехи, но и они викингу не нравятся, а потому меняет тарелку с ними на блюдо с печёной рыбой. — Просто им никто не пользуется, невозможно понять, как правильно произносится тот или иной слог. Его часто используют в магии, его можно расшифровать, но вот произнести не выйдет. Орм мало понимает его умные и сложные речи, но главную суть ловит. Одно остаётся для него нелогичным: — Зачем тогда… делать такое имя? Пользоваться вилкой очень сложно, Рис показывает, как её правильно держать, улыбаясь и суя под нос кусочки разных блюд. Большая часть из них травянистая, другая никакая и плохо жуётся. Даже рыба, простая рыба у них с каким-то «гарниром», как назвал кучу травянистого и рассыпчатого Касель. И пахнет всё очень странно, нос щиплет. — А отец верит, что имя пишет нашу судьбу. Он своё переписал кровью, а мне сразу дал идеальное, как считал. Вот и получилось, что всё детство меня называли «юным господином» не из-за почёта, а просто потому, что имени у меня, как такового, не было. Никто даже примерно не понимал, как его проговаривать. А потом отец сказал «Рис» и так прижилось. На это промолчал и Касель, хоть уже тянулся что-то там про осьминожьи щупальца рассказать, потому что Орм их отодвинул ещё на слове «щупальца», и Маркус, хоть этот вообще не вмешивался в их общение. Когда ты знакомишься с мальчиком, и он тебе в ответ выписывает набор древних символов длиной в строчку, конечно же появляется закономерный вопрос. И единственный, кто давал на него ответ, это Арнодас. «Зовите его господином, принцем нашим, богом». — Что ещё умеют маги? — спрашивает Орм, когда проглатывает кусок хлеба, вымоченный в водянистой похлёбке с травянисто-рыбным вкусом. Когда заикнулся говорить с полным ртом — Касель так зарычал, что стало страшно. За Каселя, не за себя. — Всё, — фыркает Рис, начиная жонглировать яблоками. Вновь без рук. — Действительно, всё, но в определённых пределах. Маги не боги. Это, например, — вмешивается Касель, перетягивая одно яблоко себе, — левитация. Но средний маг не сможет поднять, например, корабль. Рис сможет, а я нет. Из всех, наверное, шестеро могут поднять предмет тяжелее тысячи килограмм. А вот с мелкими сложнее — поднять их просто, а каждый заставить делать что-то определённое требует уровня контроля сознания и мыслей. И в такт его словам свет тухнет и зажигается, яблоки вразнобой подымаются и опускаются, постельное бельё сворачивается в тугие свёртки и разворачивается, кровати приподымаются с одной стороны, опускаются и вновь подымаются с другой, табуреты вертятся как юлы на одной ножке, а склянки выныривают из-под рук Маркуса и складываются в узоры над ним. — Рис любит похвастаться, — выдыхает Касель, а Маркус возмущённо требует: — Верни всё на место. Рис хихикает и возвращает, а когда всё затихает и даже свет перестаёт мигать, Орм понимает, что замер с недонесённой ко рту ложкой. — У него лучшие результаты по левитации, — непонятно высказывается Касель. — Вот и хвастается. Но это даже близко не всё, что могут маги. Лечить, управлять погодой, выращивать растения за минуты, сжигать и замораживать, даже говорить с мёртвыми. — Шаман тоже говорит с мёртвыми. — Хочу научиться! У вас есть шаман? — сразу же набрасывается на него Рис. — Да… — Я о них только читал! Хочу научиться! Ты же нас познакомишь? Касель уже хочет его остановить, но Орм неожиданно выдвигает условие: — Если сможешь спасти нашу деревню. И Касель закрывает рот, поворачивается в ожидание на Риса, но и так знает, что тот согласится. Но напротив, господин долго думает и уже не веселится. И наконец-то говорит: — Война всегда плохо. Убивать их, чтобы спасти вас, или позволить им выжить, но тогда умрёте вы. Нет ничего хуже войны. Я могу прогнать их сейчас, но это не гарантирует мир. Для меня вы все равны — нет друзей или врагов, все убийцы и грабители. — А у вас иначе? — У нас нет войны уже больше трёхсот лет, — подаёт голос Маркус, наконец-то оторвавшись от сундука. — Все соседи боятся нашей военной мощи. — А если кто-то нападёт? — Мы их уничтожим, как когда-то. Наш король — величайший из магов. — Но он уже очень старый, — со вздохом напоминает Рис. Орм негромко предлагает: — Мы можем заплатить за вашу помощь. Но и здесь сталкивается с трудностью, озвучиваемой Рисом: — А что вы предложите? Деньги и золото нам не нужны, шкуры или пропитание — тоже. Что могут предложить викинги нам, магам? — Ничего, кроме наших жизней, — едва слышно шепчет Орм, прекрасно понимая, что на этом вся удача закончилась. И подымается, собираясь уйти к своим, чтобы умереть там со всеми, как воин, а не как трус. — Э-э-э-эх, — душераздирающе тянет Рис, хлопает ладонями по ногам и выкрикивает: — Глупый ты! Я же сказал, что мы здесь, чтобы узнать вас! Ваш быт, обычаи, особенности! Что можно нам предложить в таком случае?! Касель, не выдержав, хлопнул ладонью по лбу. Случилось именно то, чего опасался, а ведь так надеялся на благоразумие господина. Здесь на его сторону встал Маркус: — Вообще-то логично. Вряд ли викинги пустят к себе чужаков, тем более согласятся пойти на контакт. А если мы им поможем — они как минимум будут у нас в долгу. Но юный господин, это опасно. — Ой, да брось! — отмахнулся тот рукой, вскакивая на ноги. — Старик Арни уже там, это точно! Мы можем просто изложить ему мысль, и они с Дугласом всё сделают. Если ещё не вмешались! Времени-то уже сколько прошло?! Орм как раз хотел уточнить, сколько именно пробыл без сознания, но неожиданно сборы магов оказались очень шумными и активными, особенно громко они выясняли кто пойдёт, а кто останется. Когда они собрали две сумки, всё же пришлось согласиться с доводом Риса: — Маркус остаётся, потому что может поддерживать невидимость на корабле! Как это невидимость корабля Орм не понимал, пока не отдалился от него по льду, сковавшему воду дорожкой, и не оглянулся. Посреди воды и льдин стояла пустота, какая и обычно. Корабль словно исчез. Магия, не иначе. — Веди, — приказал ему Касель, и викинг не спорил, хоть очень хотелось. Привычный остров сейчас совсем не казался таким обычным, как всегда. Хотя бы потому, что рядом шли два тонких и невысоких, в сравнении с местными жителями, парня, и передвигались они в тонких куртках и обычных ботинках, хорошо уже, что не босиком и не в тех странных тапочках, в которых ходили по кораблю. И ни один из них не жаловался на холод. Кроме лёгкой одежды и пары сумок у Каселя на поясе висел меч, а Рис не взял с собой ничего. Было ли это глупостью или дальновидностью, а может и самоуверенностью, Орм не знал. — Боишься за родных? — поинтересовался Рис, пока пробирался по снегу за ведущим. — Мой отец умер в бою, а мать во время родов, — ответил ему Орм. — Мне не о ком беспокоиться. Рис хмыкнул, споткнулся о снежную кочку и простонал, едва удержав равновесие: — Лучше бы я по болоту шёл, чем здесь. Один снег кругом, как вы живёте? Ну, он немного преувеличил. Кроме снега временами попадались камни, глыбы, камушки, куски скал, чахлые кусты и голые деревья. Впереди виднелись всё те же скалы, глыбы и высокие громадины, на чьих ветках застыла снежная корка… Изредка попадались представители хвойного семейства, но было их так мало, что это даже удивляло. — Охотимся, ловим рыбу, разводим скот. Летом много работ, оно короткое. Рис что-то промычал, закрутился на месте, пытаясь сбросить с ноги трупик мелкого животного, на который напоролся в снегу, и Орм объяснил: — Многие прячут добычу в снег, а потом находят и доедают. — Мёрзлое мясо, — клацнул зубами Рис, семеня за ним, чтобы нагнать. — Далеко ещё? — Вон за той возвышенностью. Проследив за указывающим пальцем, Рис глухо застонал и, сцепив зубы, поплёлся, стараясь не отставать. «Вон за той возвышенностью» оказалось не так далеко, как думалось, но идти по колено в снегу всё равно тяжело, так что к моменту, когда показались дома, даже Касель задыхался от усталости. Сражение шло. Это, пожалуй, всё, что можно было сказать. Началось оно, судя по количеству трупов и активности бойцов, не так давно, а точнее буквально очень недавно. Всё ещё гудели трубы, извещающие о нападении, из более дальних домов выбегали мужчины и женщины, всё кишело, шумело и путалось, и в этом ужасе Касель озвучил наблюдение: — Арнодаса не чуять. — Ага, — согласился Рис. — Наверное, не дошли. Зависли над какой-то редкой травой, незнакомой травой, хотя здесь же травы нет, ну, может породу интересную нашли… Его вообще-то больше волновало, как определить где свои, а где чужие. Викинги, право слово, на одно лицо. По крайней мере, в общем балагане их точно не отличишь. — Эх, была ни была! — выкрикнул, бросаясь вперёд и на ходу сплетая заклинание. Касель порадовался, что не кинулся следом, и что Орма удержал, потому что уже через пару мгновений над боем разнёсся рёв, а маленькая фигура обрастала пламенем и увеличивалась просто на глазах. Появившийся из ниоткуда дракон, объятый огнём, напугал всех. И до того, как они предпримут какие-то действия, Касель стукнул Орма в живот, чтобы привлечь внимание, и приказал: — Иди и скажи, что этот зверь защищает вашу деревню! Быстрее, это ненастоящий огонь! И по логике кто первый побежит с оружием, того и поджигать. На этом бой должен закончиться, если у них достаточно мозгов. — Невероятно, — восхитился маг, когда викинг помчался, голося своим громоподобным басом. — Он точно это ещё раньше спланировал! — Что спланировал? — спросил незаметно появившийся Арнодас, а позади него в немом вопросе подымал брови Дуглас, а за ними стояла часть команды корабля и тащила на себе здоровые глыбы какого-то, видать, минерала… — Как заслужить доверие местных! — нашёлся Касель, про себя моля, чтобы обошлось… *** Орм сжал кулаки, слушая вождя и не смея возразить. Его за помощь странных людей поблагодарили, устроили пьянку, магов уже нагрузили теми самыми шкурами, которых здесь хоть жуй, напоили, растащили… Всё выглядело до того обыденно и нормально, что никто не обратил внимание на хмурость вождя. Не то чтобы устраивать общую попойку в порядке вещей, только на праздники, но чтобы отблагодарить других — да, правильно. И если бы выпившие маги не начали показывать чудеса, то всё бы обошлось. Магия, всё же, страшная сила. Она может как созидать, так и разрушать. И вождь это понял почему-то сразу, и вмиг задумался о возможностях. Если оставить их здесь — сплошь польза. Мыслями он поделился только с близким кругом, а Орм же оказался здесь случайно. Но его заметили и теперь, как говорится, не отвертишься. — Ты же понимаешь, какой это дар богов, Орм? — спрашивал вождь, и ему ничего не оставалось, кроме как соглашаться. — А если они не захотят остаться? Не по вкусу им наши бабы, что тогда? Кто-то из приближённых к вождю засмеялся, словно это шутка была. Словно их «бабы» не могут прийтись кому-то не по вкусу. Но Орм знал, что этим людям вовсе не нужны женщины. Там, у себя, они не простые бойцы, у них есть власть взять любую. По крайней мере, так он себе это представлял. Даже Рис, у которого совсем нет опыта, не поведётся на такую цену. Орм считал это глупым. Разве могут знания, что-то такое непонятное, быть лучше того, что ты возьмёшь в руку? Того, что съешь или используешь. Но для них, видимо, лучше. — Тогда мы просто схватим их и принудим выполнять приказы, Орм! А их дети точно будут слушаться! — А если не получится? Они сильны. — Тогда убьём! Нам не нужны опасные люди, каких нельзя контролировать! Ты понял, Орм?! — Понял… Это не было побегом или чем-то таким, просто от разрывающей душу двойственности хотелось остаться в одиночестве. В первую очередь Орм осознавал, что сам их сюда привёл, пусть ничего и не обещал. В другую его беспокоили слова о детях. Детьми можно шантажировать… Но не проще ли тогда утаить то, что женщины, с которыми маги проведут эту ночь, в тяжести, и просто отпустить их? Хотя, наверное, знания в отличие от дара кровью не передаются. В гулянье их головы давно пропали — они оказались слишком слабыми к алкоголю, самые ушлые давно взяли их под руки и утащили к себе. Наверное, любая девка была бы не против заиметь себе такого мужа, а может и вождь приказал. Только Рис, словно не брало его ничего, продолжал петь песни до полуночи, но и его голос через время пропал, не взрывался хохотом, не выводил рулады… Рис… Стоило это понять, как руки сами сжались в кулаки, а ноги выпрямились, понесли на поиски. Где найти подсказал соплеменник. Перед дверью её дома Орм долго стоял, сомневаясь, нужно ли вмешиваться, но стоило услышать визг и грохот, как сам не заметил, что вынес дверь и стоит, весь в снегу, в чужой комнате, и таращится на злую девку. Молодую. Завидную невесту вообще-то. Самую красивую и умелую из всех. Но это проносится в голове оборванными кусками, пока пытается понять, куда делся маг. — Орм, спаси меня, она ненормальная! Рис под потолком. В углу, вцепился в стены, как паук, и слезать, похоже, не собирался. — Орм! Скажи ему, пусть слезет! Как маленький ребёнок, а не мужчина! — Я и есть маленький! Мне всего шестнадцать! Девка снова заголосила, пытаясь не то уговорить его спуститься, не то убедить, что в шестнадцать уже положено по два сына иметь. — Хильда, замолчи! Рис, слезай! — А ты меня от неё защитишь? — Да! Защищу. Он слез. Пустил стены, проплыл, как рыба, по воздуху, вцепился Орму в плечи и там же и остался, разве что из веса пёрышка перейдя в хорошего такого кабана. — А это удобно, — с удивлением обнаружил Рис, обнимая его шею бёдрами. — Главное не свалиться, потому что так высоко… Держи меня за ноги, — попросил, сам вцепившись руками ему в волосы. — Орм, вождь тебя накажет, — более мирно и спокойно, чем какое-то время назад, проговорила Хильда. Может, потому что раз тот спустился, считала, что дальше всё пойдёт как надо. — А ты ему не скажешь. Возьми своего Кнута и скажи, что маг тебя обесчестил и бросил. Хильда вытаращила глаза, набрала в лёгкие воздуха, чтобы разразиться гневной тирадой, но Рису это уже надоело, и одним движением руки он «потушил» звук. И ласково попросил: — Иди спать, Хильда, не нужны тебе маги. Поверь, никакой радости от нас женщинам нет. Под чарами та прошла до разобранной кровати, сняла с себя платье и легла. Засопела настолько быстро, что Орм заподозрил притворство, но нет, всего лишь магия. — Ты можешь приказать что угодно? — Нет. Это сонное заклинание. Я могу усыпить. Лодыжки, сжатые в руках, были такими тонкими, что Орм на долгое время выпал из реальности, легонько поглаживая мягкую кожу, пока не понял, что тот босой. И не вспомнил, почему вообще сюда пришёл: — Бери своих магов и уходите отсюда. Вождь хочет вас женить и оставить. И дети… Замолчал, решив не рассказывать. Пусть будет так, как будет, ведь наверняка дело уже сделано, а мучиться сомнениями из-за этого потом не стоит. — Глупости, — возразил ему Рис. — Чтобы споить Дугласа не хватит всех ваших запасов, поверь. У нас… другой организм. Магов не берёт почти ничего из веществ, способных помутнить рассудок. — Но они… — Притворяются. А что до детей — пока не захотят, никто от них не сможет зачать. Наверняка Арнодас уже копается в чём-то, по его мнению, интересном, а его… хм, партнёрша, давно спит. А команда с корабля до сих пор пьёт с остальными. — Тогда он вас просто убьёт. — Орм… оставь их, они взрослые и сами со всем разберутся. Ты представить не можешь, из каких передряг они порою вылезали. А уж из петли брака и подавно! Только у Арни и Марка есть дети, но они отцов не видят. Для каждого мага дать ребёнка значит выполнить долг, передать свои силы, но тот же Марк видит их раз в пять лет. Его дети уже взрослые и сделали ему внуков, но он даже не знает их имён. — Вы как будто не люди. Рис на это ничего не сказал, просто хмыкнул и предложил: — Пойдём на корабль? Там тепло и я хочу кое-что с тобой обсудить. На корабле и правда было тепло. Маркус спал прямо под звёздами, видать, уснул в ожидание возвращения, и в комнате магов никого не нашлось. Рис только улыбнулся, но ничего не сказал об их досуге. Да и вообще ничего не говорил, вместо слов забрался Орму на колени и прижался к его холодным и грубым губам, обветренным из-за холода. Радовало ещё, что он не бородатый, потому что за этот вечер увидел столько бород, сколько не видел никогда в жизни. Кажется, бороды у них брили в качестве наказания, но он только поблагодарил свою удачу, обнимая его могучую шею и целуя без остановки. В какой-то момент выдержка Орма его подвела, и Рис смог почувствовать на себе и его жадные руки, сильные, но довольно-таки осторожные. По крайней мере ощутимой боли от тисканий не было. — Ты же боялся, — прохрипел своим громким голосом Орм, когда опрокинул мальчишку на кровать и стащил с него всю одежду. — А я подумал, — сказал тот, бесстыдно разводя ноги, — что на всё есть магия. Магия или не магия, но анус его был расслаблен, розов и чист, прямо как цветочек. Да и весь он такой же: чистый, приятно пахнущий и заведённый. Вместо смеха постанывает, вместо парения в воздухе трётся в любовной лихорадке об Орма, а ещё насаживается на пальцы и просит не тянуть… А энергии в нём столько, что способен заездить даже выносливого викинга! *** Корабль, поскрипывая, отплывал от острова. Пьяные матросы вповалку храпели у себя в каюте, а четыре хмурых мага провожали берега, таящие в себе ещё столько тайн… Неизведанных, неизученных тайн, спрятанных там, под снегом, в твёрдых породах камня, в тонких стеблях растений… — Да вернёмся мы сюда, вернёмся, когда лето наступит, — в который раз повторил Дуглас, из-за которого и пришлось с такой спешностью собираться. Он малость не рассчитал свои силы, взяв с собой шестерых женщин. Но после такого расслабления весьма сложно правильно отмерить на каждую сонное заклинание, тем более, если используешь его массово. Арнодас вздыхал — где-то там потерялась найденная им каменюка, напоминающая лик короля. Её под заклинанием облегчения веса несли четверо матросов, они же и упустили, допившись до слюней. Касель всего лишь воспользовался моментом, легонько разбив глыбу в песок, а матросов всё равно пришлось переносить на корабль собственноручно. Вместе с матросами они случайно захватили и дары вождя, хотя Арнодас просто не признался, что взял их, потому что они стояли в той же куче, что и его образцы для исследований. Не хотел перебирать и отсортировывать. Один Маркус скучал не по острову, который даже и не рассмотрел, не по женщинам, которых в глаза не видел, и не по ракушкам-камушкам, а по кровати, на которой дрыхли принц и неучтённый пассажир. И, учитывая все эти моменты, придётся делать ещё одну комнату, ещё одну кровать, а колдовать это всё кому? Ему, конечно же, не боевикам же, природа силы которых разрушение, не очень занятому старцу, жалующемуся на головные боли и ревматизм, но продолжающему тягать всех носом по земле в поисках чего-то «интересного»! — Подумать только, пытались нас в брак и к острову привязать, — пробормотал Дуглас, всё ещё шокированный новостью. — Нас и в брак, — повторил за ним Касель, успешно убегающий от этой чести целую сотню лет. — А мы так и не узнали у них ничего, — с огорчением напомнил Арнодас. И спохватился: — Мы никого не забыли? Господин точно здесь? — Здесь… с Ормом, — сдал его Маркус. — А Орм это…? — уточнил Дуглас, пока Арнодас пытался понять в каком смысле с ним. И удержаться от зачитывания моралей. — Викинг. — И где он взялся? Касель вздохнул и начал рассказывать о том, что здесь произошло, пока старшие маги отсутствовали… По окончанию Дуглас смеялся, а Арни напротив, хмурился и подбирал слова для своей длинной речи о правильности выбора партнёра, спутника и вообще… Принц не должен связываться с какими-то варварами! — Ой, не могу! Они хотели нас удержать, а мы у них ещё и бойца забрали! Вот же свезло! Не фырчи, будет тебе ходячая книжка! Расспросишь у него всё, перепишешь в учебники! Подумав об этом, Арнодас признал некоторую практичность от викинга на корабле. И, пока тот не прочуял об их планах и не сбежал, поднял посох, колдуя перед носом корабля воронку портала. — А господину всё равно выговорю за распутство!