Наташа

Наступало утро следующего дня; пасмурного и дождливого. Резко отличающегося от прошлого. Распоряжаясь только самой судьбой. Облака серые, чёрные надвигались бурной грядой к городу. Лёгкая морось реденько отражалась на стёклах машин; человечеки внизу один за одним поднимали купола зонтов. Усиливалось качание берёзок, унося за собой обрывки жизни в виде листьев, природа шалила. Прозрачные капли падали на раздолбанный асфальт, смачивая листья, разлетаясь на мелкие части. Листочки кружились в лужах, собирались во флотилии, и вели ожесточённый морской бой с погодой. Взъерошанная барышня, в бежевой пижаме, проснулась ото сна, хлопая ресницами. Потянулась в пустой комнате, со старыми тёмно-розовыми обоями оставшимися от прошлых хозяев. Коробки окружали её везде, куда бы она не ступила. А спальным местом послужило толстое одеяло между этого бардака. Наташа переворочилась сложенными ножками в бок и поглядела в окно через правое плечо. "Видимо дождик", - подумала она. Встала и пошла завтракать. Мама уже приготовила яичницу. Одевалась на работу. Да! Даже в выходной она работала, что-бы содержать себя и дочь, но это, в принципе, не мешало им жить. Возвращалась она рано и получала достаточно. Время подходило к семи. Наташа проводила маму через порог и ушла переодеваться. Ей надо было разобрать кучу предметов, но она даже понятия не имела, с чего начать. Тем не менее она бодро принялась за работу. Тем временем в квартире ниже отец Александр начинал обычную субботнюю уборку, активно возя по ковру пылесосом. Эти звуки разбудили Антона - он поднялся, сходил в туалет и поставил чайник: это напомнило ему вчерашний случай. Он покачал помятой головой, с слипшимися ресницами, туда-сюда и подошёл к холодильнику, что-бы взять кастрюлю с борщом. Налил в тарелку, поставил разогревать, устремляя свой взгляд в окно - одинокая берёза качалась на ветру, а из-за многоэтажки виднелась огромная чёрная туча. -Ммм...будет дождь, - беззвучно пробормотал Антон. Хлебая суп он был несколько расстроен: он хотел пойти погулять. Видимо о том, что растянул ногу, он пока не вспомнил. Погода в миг испоганила все планы. Поняв, что занять себя не чем, Антон достал книги и начал заниматься. К десяти часам, работа этих двух неугомонных мужчин закончилась. От квартиры пахло свежестью. К тому времени уже во всю лил дождь. Парень пытался лежать на кровати, уставившись в потолок, но энергия его переполняла - он метался, не мог найти себе места. -Что-же она сейчас делает? - он представлял черты её весёлого лица, занятые каким либо занятием, -Она задумчиво смотрит на окно в своём безмятежном молчании? Она учится? А может она вообще дрыхнет без задних?... мило сопя на своей ложе. Одно я знаю точно, Наташа сидит дома! И в этот день точно никуда не пойдёт... Может мне пойти к ней? Да нет, вдруг я помешаю. Вздор. Не найдя особого предлога для того что-бы пойти к ней, он повернулся к стене и закрыл глаза, пытаясь уснуть, но голос отца неожиданно сорвал эту безмятежность: -Антон, а что это за сумка? - он немедленно поднял своё тело, как-бы усевшись на кровать. Между дверной аркой и диваном ютилась синяя школьная сумка, с брелочком в виде плюшевой тян на молнии. Она была сделана чьими-то ласковыми руками. -Ах...Какая сумка? - поглядел. Действительно - сумка не его; но не помнит, что-бы видел её при ней. Ну да - всё правильно: он же в этот угол даже не глядел. Как только зашёл разговор с Наташей, она испугалась и забыла про неё, а потом они пошли на кухню, и про сумочку ни кто и не вспомнил. -Вчера, одна девочка заблудилась, и я помог ей. Скорее всего, это её сумка. -А что она тут делала? -Я пригласил...попить чай. Просто она глухая, понимаешь? - недоверчивые брови Саши переменились к верху. -Горжусь тобой сынок, - спокойно сказал отец, глядя из-за прихожей, - правильно что угостил. Ну, а где она...живёт-то? -Здесь - на пятом этаже; пойду-ка верну, - одевшись, он прижал сумку поближе и вышел из дому. Поднимаясь по лестнице, он крепко сжимал предлог для новой встречи с Наташей. -Вот она - дверь. Стоп! А если откроет её мама? То она просто возьмёт сумку и закроет. Нет. Надо вернуть её владельцу; как почтальон - только в руки адресату! Так хочется и не хочется делать этот шаг. Я этого не вынесу. Собравшись с мыслями, и продумав каждое слово, которое скажет, он постучал. Тишина. Он опять постучал - ничего, -Может её мама отошла, тогда она точно не услышит. Антошка надавил на ручку и дверь открылась. Разувшись, он прошёл в комнату заваленную вещами, наблюдая из-за косяка двери. И там - в гордом одиночестве, спиной к нему - на коленях, сидела Наташа и пыталась собрать полку. У неё ничего не получалось, и она тихонько всхлипывала, начиная потихоньку плакать. Она почувствовала резонанс, который шёл от пола. Лицо Наташеньки быстро и плавно повернулось к нему, и пару слёзок, с её щёк, упали на пол. В её глазах тотчас забегали искорки, а брови медленно поднялись на райские высоты, олицетворяющие её выражение в тот момент. Ладонь уронила отвёртку, девушка быстро встала и подбежала к Антону, взяла его за левую руку и потащила к полке, даже не обратив внимания на забытую сумку. Она указывала руками - без желания искать юбку с блокнотом, показывая, что ей необходима помощь. Антон положил потерянную вещь, осмотрелся и сказал ей: -Наташ, а сколько тут вообще мебели? Нарисуй мне, сколько тут вещей, - она поняла, и пометавшись вправо-влево, достала откуда-то мольберт с холстом. Она и сама была не рада, он карандаш всё же пришлось достать из злополучной юбки. Мольберт барышня поставила прямо перед ним, то есть на середину комнаты, и изобразила его на холсте. От него начали тянутся линии других предметов. Движение за движением вырисовывался силуэт её будущей комнаты. Слева от окна была кроватка, справа - стол и стул. Под столом - то есть от окна, стоял диван, на который уже успел присесть наш герой. Под кроватью была тумбочка с "ящиком". Вот это был действительный советский телеящик. Ниже, большая пятиуровневая книжная полка. Прижавшись к прозрачной стене, стоял шкаф. На полу, естественно, ковёр. С картинки, нарисованной художницей, всё выглядело довольно уютно и детально. -А где какие коробки? - Наташенька развела плечами. В ответ на это, Антон согнулся с дивана на колени и принялся за полку. Девушка что-то написала на холсте, положила карандаш и ушла на кухню. Пока он собирал полку, дождь закончился и сквозь густые облака сочился слабенький свет. Комнату понемногу заполнил запах уличного воздуха и гренок. Собрав и поставив эту огромную полку под книги, он взглянул на холст, посмотреть, что собрать дальше, и увидел надпись: "Я сделаю чай". Он улыбнулся и посмотрел в окно - лёгкое оранжевое свечение пронзало помещение. Вдруг карандашик упал, подняв его, он написал около эскиза несколько строк и продолжил работу. Чувство большой радости охватило природу - спокойствие после дождя, с необычайной осенней свежестью. Коробок становилось всё меньше, и к полудню всё было собрано, и поставлено так, как хотела Наташа. Они вместе располагали вещи внутри каждого предмета интерьера. Барышня командовала процессом, как розовым парадом, а затем пригласила своего товарища за ней - на кухню. Она ушла быстрее его и поэтому заметила, что он хромал. Она наклонилась и показала пальцем на левую ногу, а потом обеими ладонями показала, как растягивают воображаемое тесто. -Да, я её растянул, - Наташка недовольно указала на стул, что ближе к окну, покрытому множеством мелких капель, словно солдатики на бородинском поле, которые отсвечивали радужными бликами в чистую кухню. Антон сел на стул и начал свистеть на одну из чашек. Тем временем девушка, поднимаясь на цыпочки, доставала из настенного кухонного шкафчика, старую коробку из-под обуви. В ней горкой были навалены медицинские принадлежности: бинты, таблетки да мази. Она поставила её на стол и, пошарившись, вынула эластичную повязку и серебристый тюбик. Антон отложил свой взгляд от чашки. Наташа села на колени с волнительным и заботливым выражением на лице. Задрала уголки штанов вверх и нащупала больное место, смотря как изменятся его лицо. Она выдавила прозрачную мазь на пальцы и прикоснулась обеими руками к нему, нежно и плавно водя мягкими ладошками по ноге. От этих движений её грудь мерно и невинно качало. Наташа так увлеклась, что когда поняла это, встрепенулась подрумяненной головой. Затем, смущённая, обмотала повязку - оборот за оборотом. Слегка хлопнув по липучке, она подняла глаза на него - их взгляды пересеклись. И они оба отвернулись от смущения. Солнышко волочилось за горизонт, облака торопили и закрывали его - больше люди ещё долго не увидят светила. Но наших героев это не волновало и не было грусти. Наоборот! Они пили остывший чаёк и серенево беседовали через тетрадь, узнавали друг друга по лучше, делились весёлыми историями. Наташа была довольна - она благодарила его за проделанную работу, она звала его придти ещё как-нибудь. Скоро вернулась и мама Наташи. Её настроение резко отличалось от того, которое навоображал себе Антон - она была искренне рада тому, что он сидел там. Женщина положила сумку и присела за стол, что-бы поесть, приготовленные дочерью, гренки. Наташа объясняла сегодняшнюю суматоху; мать внимательно слушала жестикуляции своей дочери: (Разгор идёт на языке жестов) ... -Так всё и было мама. -Всё нормально, моя сладкая, можешь не беспокоиться. Опять ты взяла больше, чем смогла откусить. -Мне очень помог Антон, - она показала на него и продактилировала, -Он прекрасный человек. Он даже знает дактилологию. -Я хочу с ним познакомится, можно мне представиться. -Нет! Я сама хочу тебя представить. Она показала на маму и побуквенно показала: -И-ри-на. Я понял - Ирина, приятно познакомится. -Приятно познакомится Антон, называй меня просто - тётя Ира. Наташенька встала у раковины и начала мыть посуду, не обращая внимания на разговор за её спиной: -Она трудолюбивая. Иногда берёт больше чем может. Спасибо, что пришёл и помог ей. -Я такой же как она. Я ничего особого не сделал. -Антон; не надо мне тут скромничать, - улыбчиво произнесла Ирина, -Я давно не видела Наташу такой яркой, как сейчас. -Спасибо...Ну что, я пойду. До свидания. -Попрощайся лучше с ней, - она подмигнула ему. Он встал и сделал пару шагов, после чего медленно протянул руку к её правому плечу и полностью обхватил ладонью. Она повернулась, унося за собой руку Антона - получилось неловкое объятие. Их тела оказались вплотную грудь к груди, а лица были на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга - они побагровели. Наблюдение за ними доставило Ирине большое удовольствие - она еле сдержалась, что-бы не засмеяться. Через несколько мгновений девушка проводила гостя и пошла готовить ужин вместе с мамой. Поздно вечером, перед самым сном, она захотела подвинуть мольберт и увидела написанное там четверостишье: Свет-Наташа! где ты ныне? Что никто тебя не зрит? Иль не хочешь час единый С другом сердца разделить?