Малыш Мо и тот, кто живёт под крышей.

      Ше Ли над ним ржал.       Не в голос, конечно. Пока не в голос, но уже был близок к этому. Беззвучный смех золотыми искорками отражался в его жёлтых прищуренных глазах. И готов был в любой момент сорваться с кончика языка. Двух кончиков. Рыжий каждый раз вздрагивал от омерзения, когда тот хвастался сплитом, демонстрируя разрез каждому желающему, просто фу-бля!       - Чё, ты говоришь, у тебя на чердаке?       Ехидный голос, как металл по стеклу, резанул по ушам. Не надо было ничего рассказывать! Как бы не было муторно и откровенно стрёмно. Вот только иначе бы Шань свихнулся.       - Ну, пойдём, посмотрим, – Змей щелчком отбросил окурок в жухлую траву, отковырял из блистера пару подушечек жвачки и закинул в рот.       Рыжий обреченно вздохнул, кивая головой. Поздно давать заднюю.       И чёрт его дёрнул в самом начале лета взять этот лотерейный билет на сдачу. Кассир никак не мог найти сраные пять центов и сунул ему в руку голубенькую бумажку с серебряными квадратиками из серии «почувствуй себя неудачником». Рыжий машинально расковырял игровое поле, забив под ноготь краску скретч-слоя, и уставился на сошедшиеся смайлики.       Повезло, так повезло…       Нарисованные улыбашки злорадно ухмылялись в столбике недвижимость. Что-то было в их рисовке похожее не на весёлых человечков, а на чёртиков: зубов многовато острых, угрожающий разрез глаз, рожек только не хватало сверху.       К концу каникул он с мамой переехал в собственный дом – двухэтажную махину с высоким чердаком и гаражом в придачу. По сравнению с маленькой квартиркой, которую они снимали, просто роскошество. Мама была счастлива, Шаня устроило уже то, что жилье было в том же районе и не пришлось менять школу. Этого бы он точно не хотел.       Засыпать на новом месте было неуютно. В первую очередь потому, что дом на самом деле был старым. Действительно в прошлом веке построен, если не в позапрошлом. Все эти шорохи, скрипы, «дыхание прошлого» как говорила мама. Да что б ему задохнуться!       Спальня рыжего находилась на втором этаже, и он чуть не подпрыгнул в кровати, услышав, как над головой, четко чеканя шаг, кто-то прошелся. Таких глюков Шань ни разу в жизни не ловил. Лежал потом, таращась в потолок, прислушиваясь к звенящей тишине и звукам с открытого окна. Не самое приятное времяпрепровождение.       Думать, что показалось было удобно ровно до того момента, когда очередным поздним вечером на чердаке что-то упало и покатилось от одного угла к другому. Тяжёлое, как шар из боулинга, быстро и звучно, а потом пропало, так и не ударив в стену, словно кто-то подхватил на полпути. Шань аж холодным потом покрылся от возникших аналогий. Но идти с тупым вопросом «кто здесь?» и светить дышащим на ладан фонариком желания не было. Не дебил же он.       - То есть, ты обосрался?       Откинув чёлку изящным жестом, резюмировал Ше Ли его сбивчивый рассказ.       На чердаке была только пыль, мусор и хлам от прошлых хозяев.       План Змея был простым – выбросить всё это к чертям собачьим, что б ничего по ночам не падало, не каталось и не шуршало. И не маяться больше дурью.       Шань спустился, спросил у мамы, она была не против. Закатав рукава, они принялись за работу. Какого только дерьма тут не валялось. Кипы старых журналов, стопки плесневелых книг, коробки с цветочными горшками и посудой со сколами, сундуки со старой выцветшей одеждой. Разобранная детская кроватка, несколько шкафчиков, коляска без колес, торшер с дырявым абажуром, матрасы с пятнами неизвестного происхождения, какие-то тряпки, запчасти, и целая куча поломанных игрушек.       - Уууу, я дух маньяка убийцы, – Ше Ли тряс огромной куклой с выдавленным глазом. – Я сожру твои мозгиииии.       - Чаки не жрал мозги.       - А это не Чаки, видишь, платье, девочка.       - У него в четвёртой части была невеста.       Ли кинул игрушку в мешок с мусором.       - Ты столько шлака пересмотрел, что помнишь, у кого в какой части кто был? Вот тебе и мерещится!       В коробке из под кроссовок обнаружилась стопка старых фотографий.       - Чё там?       Рыжий пошелестел полароидными снимками.       - Парень какой-то… Мажор.       - Чё так сразу?       - Да ты глянь, выпендрёжник.       На потертой некогда глянцевой бумаге красовался черноволосый подросток.       - Штук тридцать, и всё он с разных сторон, – бухтел Шань. – У тебя вот есть дома коллекция своих фоток?       - Долбоёб, кто сейчас фотки вообще печатает? Это старых владельцев, наверное. Оставь. Может, вспомнят, заберут.       Рыжий сгрёб их обратно в коробку, захлопнул крышку.       За день разобрали почти весь чердак. Осталось пара пустых шкафов в самом углу, и мешки с откровенным мусором, в котором они не стали копаться. Подтащили их поближе к лестнице, чтобы потом было удобнее спускать.       - Спасибо. Это я сам завтра вытащу на помойку.       - Не за что, – пожал плечами Ше Ли. Хохотнул беззлобно: – ссыкло, ты, рыжий. Мыши на чердаке ебутся, а ты уже в штаны навалил.       И, сунув руки в карманы узких джинс, вальяжной походкой отправился к себе.       ****       Приход участкового выбил рыжего из колеи.       Во-первых, он как-то совсем не ожидал визита представителя закона и основательно струхнул, судорожно пытаясь вспомнить все свои недавние косяки.       Во-вторых, этот коп выглядел до чёртиков необычно. Одетый с иголочки, с чёрными очками на пол-лица, на крутом блестящем байке.       Собственно мотоцикл вначале Шань и заметил, подвис от ничем неприкрытой роскоши. И спустя несколько долгих минут осознал, что железный конь как бы ни был хорош, а сам приехать не мог. Перевёл глаза, фокусируя взгляд на хозяине.       Форма на блондине сидела как влитая, облепив идеальное рельефное мышцами тело. Видок, словно полчаса назад вышел с порностудии, забыв переодеться после тематических съёмок.       - Добрый день, офицер. – Шань решил быть максимально вежливым.       И рот поменьше открывать, на всякий случай, мало ли что. А ещё затолкать идиотские мысли куда подальше – какая ещё порностудия? Алло, гараж! Перегрелся что ли? Не надо было так долго валяться во дворе на шезлонге.       - Мо Гуань Шань, полагаю? – слегка кивнув на приветствие, спросил коп.       Махнул перед ним книжечкой со сверкающим значком и, уперев руки в боки, повернулся лицом к окнам, задрал голову.       - Родители где?       - Мама на работе.       - Ясно, – сказал блондин после небольшой паузы. – Не думал, что сюда ещё кто-то въедет.       - Это почему?       Полицейский снял очки, подышал на стёкла и вытер о рубаху. Лениво вытащил из кармана штанов пачку сигарет. Дорогих, каких в местных магазинах не продают. Шань не курил, но знал – ему Змей уже плешь проел, объясняя, что хочет получить в подарок на день рождения.       - Семью тут убили. Мафиози местного масштаба что-то не поделили между собой. Отца с матерью зарубили топором прямо в кроватях, мозги даже на потолке были… – затянулся, прикуривая. – А пацан пропал.       - К-какой пацан? – Шань мягко говоря охренел от услышанного.       Вываленная информация не лезла ему в голову, крутилась вокруг обрывочными фразами.       Коп посмотрел на него в упор.       - Обычный. Твоего возраста, наверное.       - И куда же он пропал?       - Хрен его знает. Сначала думали, что это он родителей покрошил и смылся. Но там и его кровь была. Много очень. Невозможно выжить, столько потеряв, весь чердак залит был. Тело его не нашли.       Говорливый полицейский докурил.       - Ты смотри, если что-то необычное заметишь, звони сразу.       - Например? – Рыжий поперхнулся воздухом.       Да он уже неделю названивать должен.       Каждый вечер как по расписанию над головой то шуршало, то грохало, то топало нечто. С полчасика, потом заунывно, горестно вздыхало (на этом моменте Шань в первый раз чуть не поседел раньше времени) и замолкало, пропадая до следующего раза.       - Соседи заколебали вызывать на шум. Пока доедешь, словно никого и не было. Может деньги ищут, лазают. Семья богатая была.       Просто отлично! Вот так интересные подробности. Это, конечно, объясняло, почему дом разыгрывали по лотерее, но нифига не радовало. А с другой стороны у него точно не глюки. Хотя, если подумать, на хрена воришкам устраивать такие концерты – полазали бы и свалили.       ****       Маме Шань ничего говорить не стал, не хотел её расстраивать и нервировать лишний раз. Только перед сном решил убедиться, что никого наверху нет.       При свете дня чердак почему-то не выглядел настолько пугающе, как сейчас. Наверное, дело было в тусклой лампочке, от которой не было толку, одни кривые тени. Он немного постоял у самого входа, послушал, как скреблись какие-то жуки и лупились в стекло мотыльки. Ни души, крытая поебень не в счёт.       Уже повернулся и шагнул обратно на лестницу, как краем глаза зацепился за вещь, которой тут по определению быть не должно. Не было – ни утром, когда заглядывал, ни днём, когда ещё раз проверял, и сейчас не должно было быть. В углу у стены лежала картонная коробка, та самая, из-под кроссовок, с кучей чужих фотографий. Которую он поставил в оставленный до следующей уборки шкаф.       Свалить бы ему прямо сейчас, как только заметил, но рыжего охватило нездоровое упрямство. Он, нарочно громко топая, прошел через весь чердак, наклонился, подцепил её и с силой швырнул в распахнутую створку. Нечего тут валяться! Это его дом, и твориться всякому непонятному дерьму он не позволит!       Лампочка моргнула, и с громким чпоком взорвалась. Чердак погрузился в темень, а Шань в панику. Последний раз он так орал лет десять или двенадцать назад. В три скачка долетел и просто упал в чердачный проём. Мама не слышала его приключения – слишком громкий звук телевизора спас рыжего от позора.       Он захлопнул за собой выдвижную дверь, дыша как загнанная собака. Заколотит чердак на хрен завтра, а жить будет внизу на первом этаже, в маленькой каморке под лестницей. Прямо сейчас и начнёт.       Переезд бы мгновенный – Шань сунул подмышку скрученное одеяло, ухватил уголок подушки и рванул в коридор. В спину ему с замызганной цветной фотографии на комоде смотрели чёрные глаза. А у него самого уже веко дёргалось от нервов – еле выдержал не завопить еще раз, когда наткнулся на неё.       Набрать Змею как-то само пришло в голову.       Тот ожидаемо ржал.       - Я честно говорю, шарит у меня кто-то на чердаке! И в комнате!       - Ага, – Ше Ли смачно зевнул в трубку, – спи уже, рыжий, и другим дай.       - Не веришь? Сам приходи, погляди.       - Делать мне больше нечего.       Шань засопел:       - Чё, западло помочь, когда друг просит?       - Прямо сейчас? Да я десятый сон смотрел, пока ты не позвонил!       - Завтра. Мать на дежурство в ночь. Приходи, будем ловить.       - Кого, блять, Карлсона?!       - Каспера!       - Хуй с тобой, зови тогда этих двух педиков и пива купи, хоть постебусь