Рядом с ним...

Так холодно, так одиноко… Ноги неспешно шаркают по асфальтным дорожкам, счесывая белую резину подошв дорогих кроссовок парня, которому было чертовски одиноко этой ночью. Да и не только этой, да и не ночью только… В последнее время ему так одиноко, а еще очень грустно и холодно. Здесь очень холодно… Наверное, стоило одеться лучше, собираясь бродить по городу в такой час, или хотя бы застегнуть распахнутую настежь куртку. Можно было бы руки спрятать в карманы, хотя вряд ли тем теплее стало бы, но все же можно было сделать хотя бы это, чтобы немного согреться, а Чонгук ничего не сделал. Он мог бы зайти в одно из тех кафе, мимо которых прошел вот таким вот неспешным шагом не раз и даже не два, мог бы купить что-нибудь горячее или хотя бы теплое, мог бы просто посидеть у окна и таким же бездумным взглядом смотреть в него, как сейчас смотрит куда-то вдаль, шагая по городу. Но Чонгук идет дальше, ни о чем не думая и ничего не замечая, пустым взглядом смотрит вперед куда-то и чудом только не врезается в фонарные столбы или углы зданий. Он мог бы задеть прохожих, будучи таким же отстраненным, но в такой час на улицах мало людей можно встретить, а Чонгук был этому рад. Хотя, нет, он уже давно не испытывал радости, так что и сейчас ему все равно. Он просто идет по улицам ночного города. Маршрут уже такой привычный, что должен был надоесть, но парень не обращает на это внимания, проходя одно и то же место уже в третий раз за сегодня. Плевать… Холодный воздух уже даже холодным не кажется, тело парня продрогло насквозь, а его это не смутило даже. Куртка все так же нараспашку и, несмотря на яркий ее цвет, не греет даже немного, а Чонгуку сейчас так нужно тепло… очень много тепла ему нужно и нежности, любви и заботы — вот, в чем нуждалась его замерзшая совсем не от ночного ветра душа. Темные волосы беспорядочно отвечают на встречные потоки воздуха, которые Чоном даже не замечаются, щекочут кожу парня, лезут в глаза, но ему нет до этого дела, он просто идет своей усталой размеренной походкой дальше, не щадя подошв дорогих кроссовок и позволяя своему сердцу замерзнуть еще больше, раскрывая то прямо навстречу ветру. Парень в желтой куртке ни о чем не думал, ничего не хотел, ни к чему не стремился. Он просто устал, ему просто было очень одиноко… одиноко до безумия и сумасшествия, до расстегнутой настежь ярко-желтой куртки и счесанных подошв дизайнерских кроссовок, до ледяных пальцев и продрогшей насквозь души, до пустого взгляда и безразличного выражения лица. Так одиноко… — Извините… — нежный девичий голос касается слуха Чонгука, заставляя того поднять взгляд на девушку, лица которой почти не видно из-за огромного шарфа, повязанного вокруг шеи и укрывающего хрупкие плечи. Волосы цвета каштана такие длинные, что достигают поясницы, рассыпаясь вокруг ее тела и стараясь спрятать ту часть лица, что заметна прохожим. Почему она вдруг его окликнула? — Простите, Вы случайно не знаете, что это за песня? Чонгук моргает, стараясь сосредоточить взгляд на девушке, что поправляет шарф, чтобы он смог увидеть ее лицо и губы, что растянулись вежливой и смущенной улыбкой. От этой улыбки стало вдруг на душе так приятно… но почему она ему улыбнулась? — Что? — Песня. Вы не знаете название этой песни? Может, знаете исполнителя? Чонгук не совсем понимает, о чем вообще идет речь, и поэтому озадаченно смотрит на то, как девушка в бежевом свитере и огромном шарфе указывает ладошкой на колонки, из которых, по всей видимости, раздается та самая песня, что ее интересует. Парень моргает раз и еще один, смотрит на колонки внимательно и думает о том, почему только сейчас начинает различать звуки мелодии… почему не слышал музыку, пока ему не сказали, что она играет? Это было странно, но Чонгук не предал этому значения, стараясь сосредоточиться на песне, которую не узнал. Шмыгнув носом, парень слабо покачал головой, переводя взгляд на девушку, что была значительно ниже ростом, но не прекращала ему смущенно улыбаться, чувствуя себя неловко от того, что его озадачила. — Извините, я не знаю этой песни… — вежливо и с легким сожалением ответил Гук. — Знаете, есть специальная программа, она может определить песню за пару секунд, может быть, стоит попробовать? — Я пробовала, но… Могу я попросить Вас попробовать? — Меня? — Вы такой высокий, можете поднести мой телефон немного ближе к динамикам колонок, пожалуйста? Мне очень понравилась эта песня… — девушка улыбается Чону шире, протягивая свой телефон небольшими ладошками с тонкими пальцами, а Гук смотрит на нее немного потерянно, но телефон принимает и поднимает руку с ним так высоко, как получается, даже на носки привстает, не жалея свои дизайнерские кроссовки. Несколько секунд такой странной и нелепой позы, и телефон в руках Чонгука вибрирует, оповещая о том, что миссия выполнена — название песни и имя исполнителя уже известны. — Большое спасибо! Вы даже не представляете, как помогли мне! — девушка улыбается благодарно, искренне. Кажется, она правда чему-то рада очень, практически счастлива. От нее веет воодушевлением, а Чонгуку это непривычным кажется, поэтому он смотрит на нее с интересом, пока она смотрит на экран телефона восторженно, и не может понять, что именно могло у нее такой восторг вызвать. — Вы так счастливы из-за песни? — недоуменно интересуется парень в желтой куртке, а девушка в бежевом свитере, что теплее его куртки раз в двадцать, поднимает все такой же искрящийся взгляд к его глазам и кивает, смущенно пряча часть своего лица в огромный, несомненно теплый шарф. — Она мне правда очень понравилась. Разве она не прекрасна? — Возможно, но все же… забудьте, — Гук качает головой и спешит попрощаться с незнакомкой, которая выбила его из колеи и запутала еще больше, чем он был запутан до этого. Асфальт снова счесывает белую резину подошв дорогущих кроссовок, а взгляд Чонгука опускается вниз, но снова рассредоточен. В его мыслях не так пусто, как раньше, в них засела песня, которая так понравилась девушке с теплой улыбкой, хотя он слышал всего лишь ее часть один единственный раз в своей жизни. Куртка нараспашку, о грудь в белоснежной футболке разбивается поток холодного ветра, который старается унести прочь от слуха Чонгука такое знакомое «Извините!», но не может справиться с этой задачей. Быстрые шаги догоняют парня, а длинные тонкие пальцы касаются рукава его яркой куртки, что совсем не грела озябшее тело и душу. Чон Чонгук снова с удивлением встречает глаза, которые кажутся живыми по сравнению с его собственными, полными чувств и каких-то эмоций, полных тепла, которого Чонгуку так не хватало… может, поэтому он замечает его всюду? Или оно ему просто мерещится? — Вам не холодно? — интересуется девушка с волосами цвета каштана, а парень даже не пытается понять, зачем она об этом спросила. — Нет, все в порядке, — отвечает он, но чувствует зверский холод именно в это мгновение. Здесь чертовски холодно… а еще одиноко. — Холодно же… Быстрым движением маленьких рук огромный шерстяной шарф спадает с плеч девушки с очень красивой улыбкой, а затем так же быстро накрывает плечи Чонгука, не понимающего, что вообще происходит. — Что Вы…? — Так будет намного теплее, — объясняет девушка, обматывая шею Гука своим теплым и мягким шарфом, пахнущим чем-то сладким и очень приятным. — Не снимайте его, пока не дойдете до дома, — продолжает она, убеждаясь в том, что шарф спрятал не только шею парня, но и часть груди, что до этого была открыта ветру. — Лучше воспользуйтесь автобусом, уже поздно, и с каждой минутой становится холоднее… Боюсь, Вы можете простудиться, если продолжите свою прогулку. Так тепло вдруг становится Чонгуку, так странно… о нем кто-то заботится, это так приятно ощущается. Но Чон вынужден от этой заботы отказаться, начиная развязывать шарф. — Не стоит, все правда в порядке, мне совсем… — Нет, оставьте! Вам не нужно его возвращать, он мне не нужен, правда! Я живу совсем недалеко, я буду в порядке. Просто примите мою благодарность за песню и постарайтесь не заболеть. Чонгук не знает, что ему сказать, не знает, что сделать. Он просто смотрит на девушку, стоящую рядом, и ни о чем не может думать, хотя многое обдумать стоит и попытаться понять. Но он не может, просто чувствует что-то удивительное, словно нашел то, что ему было нужно. — Вы правда живете неподалеку? — вздохнув, поинтересовался брюнет, заставив девушку утвердительно кивнуть. — В таком случае, могу я проводить Вас? — Что Вы, в этом совсем нет нужды! Это правда совсем недалеко, Вам не стоит… — Просто примите мою благодарность за шарф. Сейчас уже поздно, и с каждой минутой становится темнее… Боюсь, я обязан Вас проводить. Чонгук улыбается слабо, а девушка смущается чуть сильнее и прикусывает губу, слабо кивая в знак согласия. — Могу я спросить? — через несколько минут молчаливой прогулки, подал голос Гук, бросив на девушку, идущую рядом, взгляд полный неловкости. — Почему та песня была так важна? Чем она Вам так понравилась? — Она просто была важна, просто понравилась. Разве с Вами такого никогда не случалось? — заинтересованно глядя на парня в ответ, спросила она. — Когда что-то просто нравится, просто приносит радость и заставляет чувствовать себя странным образом лучше. Никогда не чувствовали ничего подобного? Кажется, Чонгук почувствовал это только что…