О Мечах и Душах

Покинув ратушу, я решил своими глазами взглянуть на следы деятельности пустых. Сразу направившись к одному из отмеченных на карте мест. Да, я уже выделил целую команду на осмотр местности, где были замечены пустые. Но рассудил, что осмотреться самостоятельно не помешает, к тому же, группы Эноми и Оямы будут еще какое-то время опрашивать свидетелей, так что мне так и так нужно себя чем-то занять. Только покинув центральный район, я уже нашёптывал сообщение бабочке, которую намеревался отправить Томинаге. Коротко описываю известные администрации города места предыдущей активности пустых, чтобы сэкономить духу время. Второе послание вложил для Эноми, на всякий случай посоветовав найти и обратиться с вопросами к командиру городской стражи. Тот всяко должен подсказать, где искать видевших минусов свидетелей, да и сам, возможно, осведомлён о чём-то интересном. Сомневаюсь, что до этой простой мысли не додумались и без меня, но проще дать потенциально очевидный совет, чем получать неполный отчёт постфактум. Прибыв к указанному на карте месту, я сразу отмёл любые подозрения относительно природы нападений. Это точно были пустые. Дом, в который я ступил через одно из выломанных вовнутрь окон, не пестрел следами борьбы, но… здесь хватало других подсказок. На первом этаже была внутренняя деревянная стена, проломленная чем-то массивным, на втором – залитый кровью футон со следами внушительных когтей. В стороне от спального места валялось окровавленное одеяло, порванное на лоскуты… Я почти мог представить как нечто начало жевать его вместе с телом бывшего хозяина комнаты, но выплюнуло теперь измазанное алым покрывало во время процесса. Про многочисленные царапины на полу, и даже одну проломанную доску, на которой остались выщерблины от когтистой лапы и упоминать не стоило. Как и про следы от когтей на двух выломанных оконных проёмах. Конечно, от вида этих следов становилось мерзко… и отчасти жутко. За пять дней кровавые лужи – всё что осталось от жильцов дома – привлекли насекомых, да и тошнотворное амбре из запахов крови, гнили и сырости едва ли делали попытку почерпнуть подсказки из оставленных следов приятнее. Моё и без того не слишком хорошее настроение стремительно упало прямиком в бездну. Я не чувствовал остаточного фона агрессивной реацу пустых. Это не слишком удивительно, у минусов не было причин активно использовать здесь духовную энергию, даже не скрывайся они – духовные следы их присутствия были бы почти неразличимы и спустя пять минут. Я же явился через пять дней. Тем не менее, сама сцена говорила о многом. Даже я, дух, отнюдь не обученный умению составлять картину произошедшего по физическим следам, просто после осмотра могу заключить, что пустых было несколько, они были массивны, и обитатели этого дома были ими сожраны, не успев даже дернуться. Странный набор фактов, если откровенно. Пусть находиться в доме и было некомфортно, я объявил о сборе только спустя примерно двадцать минут. За такую прорву времени удалось осмотреть каждую царапину в доме. Отряд должен был собраться на улице снаружи, что до сих пор стояла опустевшей. Обычные духи благоразумно держались от этого места подальше даже посреди рабочего дня. Суеверия в Обществе Душ бывают удивительно сильны, особенно, когда они сдабриваются здравой осторожностью и страхом к реальной угрозе. Подчинённые прибыли спустя несколько минут. Слушая короткие доклады, в целом, я не узнавал ничего нового. Лишь получал подтверждение увиденному и услышанному сегодня. Да, город вот уже две недели, как подвергался атакам пустых. Местные жители, правда, поняли это отнюдь не сразу. Всё началось с того, что одной ничем не примечательной ночью, опустел дом на самой окраине поселения… Жильцы просто пропали, и по началу никто не обратил на это должного внимания. Районы на окраине – самые бедные, здесь слишком редко кому-то есть дело до того, что происходит с соседом. Впрочем, и до уровня людоедских порядков действительно дальнего Руконгая было далеко, так что уже через три дня, когда ситуация по всему городу становилась хуже, а запах разложения стал слишком отчетливым, в тот первый дом вошла стража, выбив дверь. Им хватило залитой кровью прихожей, следов когтей, и прочих замеченных мной и в этом доме деталей, чтобы правильно понять причину пропажи горожан, и быстро побежать к начальству с докладом. После первого нападения произошло еще одно, буквально следующим же днём, но, как и в первый раз, далеко не сразу власти или жители обратили на происшествие внимание. Просто несколько подростков, любящих проводить время на окраине города, и иногда ходившие в лес, пропали без следа. Еще один дом опустел на следующую ночь, новый инцидент произошёл спустя часов девять… На третий день по Кавагаши уже ходили беспокойные слухи, и стража наконец начала интересоваться происходящим. Собственно, визит в первый вырезанный дом произошёл как раз в то время. Впервые пустых увидели вживую на шестую ночь с их первого нападения. Какая-то женщина подняла крик, заметив массивные тёмные фигуры на соседской крыше. Этого было достаточно, чтобы перебудить весь квартал, люди выглянули из окон, люди увидели пустых, люди кинулись бежать… Обычно это бы закончилось бойней. Но… каким-то образом, сбежавшие гражданские не досчитались считанных духов, среди которых была та самая, закричавшая женщина. Остальные выбрались из квартала, перепугав стражу, без единой царапины. Выбрались… Убегая. Ночью. От пустых. Издавая массу громких звуков. Судя по лицу Оямы, что и пересказывала мне это, не я один с трудом мог вообразить такое развитие событий. Почему? Ну… Большая часть пустых – тупая масса агрессивных, вечно голодных тварей, доля процента из которых способна хоть иногда поступать вопреки своим инстинктам. Выражение «большая часть» подразумевает и «меньшую часть», которая Готею также известна. Речь о пустых, что ведут охоту из засад, о тех, кто убивают своих жертв, полагаясь не на грубую силу, а на скрытность и внезапность. Нередко такие пустые бывают куда опаснее своих физически более могучих сородичей. Куда чаще такие твари способны распознавать ловушки, куда чаще они полагаются на разум, и формируют собственные планы. Строго говоря, большая часть офицерского состава умирает как раз в столкновении с подобными пустыми, а отнюдь не сражаясь с огромными свирепыми животными, от которых сбежать поступью до смешного просто. Я это к тому, что пустой, решивший приходить в близлежащий город каждый день, набивая живот, а не нападающий на население в открытую – это не самый редкий сценарий. Только вот в Кавагаши действовала группа минусов. И ни один из них не поддался инстинктам, когда от них начала убегать целая толпа беззащитных духов. Это и было сюрреалистично. Да, некоторые пустые когда-то были людьми. Малая часть из них даже помнит свою человеческую жизнь спустя годы существования в новой ипостаси. Но даже самые человечные низшие пустые – больше вечно-голодные звери, чем люди. Инстинкты в них сильны, условные рефлексы хищных тварей вбиваются в подкорку сознания через считанные дни после трансформации, иногда спустя часы. И видя, как их добыча убегает, даже предпочитающий атаковать из засады монстр инстинктивно рванется следом, чтобы свернуть той шею. Что поражает даже сильнее, пустые приходили в город на протяжении, как минимум, двух недель. Минусы появлялись, забирали несколько душ с окраин и… просто исчезали. День за днём. Хотя ничто им не мешало отожраться вдоволь. Что еще более любопытно, Томинага, да и большая часть очевидцев сходились со мной во мнении, что среди пустых хватало действительно массивных монстров. Для пустых, полагающихся на силу, крепкая комплекция и огромный рост – это нормально. Только вот незадача, пустые, полагающиеся на скрытность, почти никогда не обладают подобными статями. Относительно небольшие, скрытные, иногда гибкие – вот как обычно можно описать их «мастеров скрытности». В случае с пустыми, внешность и способности практически всегда соответствует излюбленному стилю боя, это нам преподают еще в Академии. Здесь же внушительные пустые, что не могут забраться в окно, не проломав для себя проход, каким-то образом оставались почти незамеченными в большей части своих вылазок, даже когда стража начала патрулировать улицы и установила дозоры на подходе к городу. Бред? Бред, но такая складывается картина. Я явно упускаю какой-то ключевой момент, слишком уж аномальная ситуация и вводные данные. Даже выстроить сколь-либо правдоподобную теорию того, что происходит, у меня не получается. Действия пустых могут предполагать осторожный и даже несколько трусливый разум, который направлял всю группу. То есть, все увиденные жителями махины, как и те, следы которых я нашел в доме, это лишь рядовые члены группы, следующие воле лидера. Но, как бы сказать… Пустые – это не бездумные дроны и не рядовые хорошо дисциплинированного отряда регулярной армии. Даже собравшись в группу, они больше напоминают стаю хищных тварей, скованных лишь одним общим интересом – поиском добычи. У них не хватило бы дисциплины или мозгов выполнять сложные команды, напрямую противоречащие их природе, тем более, если эти команды заключаются в игнорировании кучи аппетитных душ в шаговой доступности. Более того, зачем пустому, предпочитающему скрытность, группа? Почти всегда такие существа – одиночки по своей природе, им банально не нужны лакеи или помощники, скорее напротив, такие будут только мешать. Конечно, есть шанс что мы имеем дело с группой пустых засадного типа, что просто по стечению обстоятельств все – минимум два метра в холке, и не способны забраться в окно не выломав раму с куском стены… Но и в это верится с трудом. Что хуже, группа минусов с которой мы столкнулись – явно не слабаки. Как-никак, патрульную группу они вырезали. Клочки формы и лужи крови были найдены командой Томинаги, ровно там, где и проходил их бой. Да, обычные духи в Обществе Душ развеиваются после смерти вместе с одеждой и другими не слишком духовно-плотными объектами, что контактируют с их телами. Но реацу пустых предотвращает такой распад. Духовная энергия минусов, даже в крошечных количествах, попадающая в тела жертв сквозь, к примеру, раны, замедляет скорость дестабилизации духовных тел. И даёт возможность монстрам поглощать тела. Тела синигами… не исчезают в любом случае. Наша духовная сила придаёт нам слишком большой вес, чтобы наши тела развеивались после смерти. Странность ситуации была в том, что пустым наконец дали бой, их вроде как ранили, но, перебив патрульную группу, что явно была даже не в состоянии отступить под их напором… они не пошли в город, чтобы как следует отужинать, хотя, казалось бы, тянуть было уже некуда, их обнаружили и даже оказали сопротивление. И учитывая, что тела синигами, и даже их духовные мечи были сожраны – монстры не были напуганы, они не бежали из города, будучи израненными, по крайней мере, сожрать павших они были способны. В таком случае, что мешало пойти насытиться еще и обычными духами, что априори не могут оказать сопротивление? Да, духовные мечи тоже пожираются минусами. Клинки рядовых содержат много духовной силы. И после смерти хозяев они сильно дестабилизируются, теряют в прочности структуры. Для пустых они становятся всё равно, что леденцами, что приятно хрустят между зубов. Металлические осколки духовных мечей, как и легкий фон реацу синигами и пустых на поле прошедшего боя – всё это Томинага зафиксировал, и обо всём доложил. Бой был, группа, на помощь которой нас послали, – мертва, пустые всё равно отступили, даже не пытаясь закусить жителями сразу после разгорячившего кровь боя, или чтобы набрать больше силы дабы подстегнуть регенерацию дополнительно. Занавес. Что ни говори, но подтвердившиеся факты внушали беспокойство. Аномалии при столкновении с пустыми – это всегда паршиво. Особенно, когда эти обстоятельства связаны с таким количеством жертв. Весь отряд выглядел не менее мрачным, чем я сам, полагаю, схожие мысли навестили нас всех. — Спасибо за вашу работу. — Кивнул я по очереди пересказавшим собранные сведенья духам. — Ситуация действительно странная, как и описывал мэр. На несколько секунд я замолчал, прикидывая, что делать дальше. — Пустых нужно уничтожить немедленно, мы совершенно не в том положении, чтобы пытаться устраивать на них засаду в городе или на подходе к нему. — Принял решение я. Откровенно говоря, даже если мы все встанем на ночной дозор вокруг Кавагаши, мы физически не сможем оцепить периметр города. Если пустые способны скрывать реацу – они легко пройдут мимо нас. Когда их обнаружат и обнаружат ли вообще – вопрос открытый, но сражаться в плотно населённом городе это всё равно, что ограничивать самого себя в средствах ведения боя. Да и в любом случае, заставлять и без того сутки не спавших синигами стоять дозор всю ночь напролёт без смены – идея крайне сомнительная в тактическом плане. Особенно, если этим же людям потом сражаться. Я кинул быстрый взгляд на небо. За столько лет в Обществе Душ я научился определять время по положению светила на небосводе. До заката еще часа четыре? Не больше пяти. Еще раз сверяюсь с картой. — Кавагаши подвергался нападению исключительно с юга и юго-запада… — Что тоже, на самом деле, говорило против разумного пустого во главе группы. Они были слишком предсказуемы в выборе цели, вернее, будто и не выбирали её толком. — Через полкилометра в этих направлениях от города начинается лесополоса. Скорее всего, пустые именно там устроили себе убежище. Большая часть нападений на город происходили ночью, полагаю, если пустые не сбежали после боя, что дала им наша патрульная команда, сегодня после заката они выступят в сторону города, как они делали это и раньше. Наша цель найти и уничтожить их до этого. Авантюрно и опасно? Пожалуй. Но откровенно, лучшего варианта просто не было. Позволить оттянуть сражение до ночи было риском, монстры банально куда лучше видят в темноте, потому действовать нужно было прямо сейчас. Конечно, минусы могли уже быть очень далеко отсюда, сражение с патрульной группой могло их спугнуть. Только вот исходить из этого предположения я не могу. Я осторожно развернул карту на деревянном ящике, лежащем в оставленной кем-то телеге. — Группы и командиры те же, Томинага, ты берёшь на себя вот эту зону… — Я пальцами начал обозначать территории для каждой команды. —…территории за группой Оямы. При обнаружении пустых посылайте адскую бабочку, но отслеживайте ситуацию с дистанции. Вступать в бой только если противник пытается сбежать, и перед контактом запустите сигнальное кидо. Если вы видите сигнал – значит начался бой – отправляйтесь туда немедленно. Я сам буду в Кавагаши, чтобы максимально быстро прийти к любой группе при обнаружении пустых. Если город подвергнется атаке пока вы на разведке, сколь бы маловероятным это ни было, я гарантированно смогу отправить сигнал и связать противника боем до вашего подхода. Вопросы? Предложения? Мне и самому не слишком нравилась идея отсиживаться в условной безопасности, пока набранные мной подчинённые идут в лес искать чудовищ из чьих-то ночных кошмаров. Но лесная полоса была широкой, а территории самого леса обширными. Как ни парадоксально, оставаясь в Кавагаши, я буду чуть ли не максимально близко к каждой группе одновременно. Да и город в любом случае не стоило оставлять беззащитным. А я единственный в отряде, кто в одиночку имел шансы уничтожить группу этих пустых. — Что, если пустых будет слишком много чтобы связать боем? — Озвучила вопрос Ояма. — Или они предпочитают отдыхать раздельно? Сигнальных кидо может быть запущено несколько. — Отправляйтесь к тому, что ближе. — Кивнул я женщине. — После действуйте по ситуации. — Лес огромен, мы можем не успеть ничего найти до заката. — Хмуро озвучил Мори. — Если противник не будет обнаружен до заката, возвращайтесь в Кавагаши. — Согласился я. — Лишние риски нам не нужны. После моих слов молчание повисло на несколько долгих секунд. — Хорошо, кроме всего уже сказанного не забывайте: скорее всего, мы имеем дело с пустыми, предпочитающими скрытность, будьте предельно внимательны, двигайтесь осторожно, даже если это скажется на скорости поисков, и скрывайте свою духовную силу постоянно. Пустые не должны заметить вас раньше, чем вы заметите их. Каждые пять минут я ожидаю от вас адских бабочек с вашим примерным местоположением. Ответом мне послужил почти синхронный возглас “Хай!”. — В таком случае вперёд, сегодня мы отомстим за наших товарищей! *** Я уже годы состою в армии загробного мира, и сам обладаю весьма неординарной силой, но… я смею считать, что не успел потерять свою человечность во многих вещах. Многие мои слабости можно было отследить именно оттуда. До сих пор я не привык вот так ждать развития событий сидя в стороне. Что-то внутри меня кричало сделать хоть что-то полезное, как-то подготовиться, пусть умом я и понимал, что конкретно сейчас я сделал всё, что от меня зависело. Выбрал хорошую точку наблюдения, ждал сигнал, отдал приказы и вслушивался в послания присланных бабочек. Говоря объективно – простые пустые почти не представляют для меня опасности. Конечно, в сражении мне всё еще стоит быть осторожным, паршивые способности, яды и прочие чудеса их биологии никто не отменял. Но для среднего минуса я уже давно слишком быстрый, прочный и сильный. Я один из старших офицеров Пятого Отряда, как-никак. Это значит, что мой нынешний уровень гарантирует, что я могу бросить вызов Гиллиану, и при некоторой удаче даже победить. На фоне этих гигантских минусов их предыдущая стадия эволюции всё равно что мошкара. Иными словами, сейчас я нервничал далеко не из-за какой-то реальной угрозы. Я волновался за подчинённых, к которым банально могу не успеть, если ситуация сложится крайне паршиво, безусловно. Но поверх этого грядущее сражение в равной степени будоражило и пугало, в обоих случаях не столько осознанно, сколько глубоко подсознательно. Обещание жаркого боя спустя этот миг шаткого покоя, что воцарился сейчас – дарило нетерпение. Бои всегда будоражат кровь, заставляют чувствовать жизнь острее. Одно лишь чёткое, установившееся в разуме понимание что схватка близка – дарило предвкушение, делающее попытку усидеть на месте более сложной. Что важнее, помимо волнения был и… дискомфорт, рождённый из страха. Он был связан с опытом моих предыдущих столкновений с минусами. Как бы сказать? Во время боя я как правило не слишком акцентирую внимание на деталях. Слишком много адреналина в крови, да и мозг словно клинит на задачах, которые нужно выполнить здесь и сейчас чтобы выжить и победить. Для страха или сомнений места не остаётся, такой подход, вдолбленный почти на уровне бессознательных инстинктов в саму основу моего мышления… он самое ценное, что я вынес из трущоб. Тем не менее я помню каждое своё сражение с минусами. Я помню их гротескные формы, с вечно-неправильными пропорциями, помню их ломанные движения и противоестественную грацию, что всегда создавали эффект зловещей долины, и конечно я помню, как умеют реветь эти твари, оглушающе, дико, с ненавистью и голодом, которые я не могу мысленно сопоставить с чем-то даже отдалённо человеческим. Пустые пугают какую-то дикую часть меня, они кажутся угрозой на подсознательном уровне. Как иначе? Монстры будто созданные, чтобы вносить смятение в разум, подавлять всем своим видом и каждым действием, минусы пугали. Когда я сражаюсь с пустыми, как ни странно, меня не трогал их облик и повадки. Особенно когда кровь разогревается, когда каждый удар сердца знаменует акт в сражении насмерть. Страшнее всего не в бою, и не после боя, а в такие моменты, как сейчас. Когда бой еще не наступил, а потому ты можешь позволить себе думать, анализировать, вспоминать… Когда твоя фантазия и попытки просчитать, что может тебя ждать – играют против тебя, и ты в красках представляешь все неприятные аспекты твоих будущих противников. Будь я один, возможно, это было бы неприятное ожидание, быть может я пытался бы отвлечься от невесёлых картин что рисовало воображение, и не факт, что успешно. Но сколько раз за последние несколько лет я по-настоящему оставался один? «Что думаешь?» Внимание Йору всегда ощущалось на задворках сознания, как совершенно не стесняющее, ненавязчивое, но… тёплое присутствие. Неизменное, стабильное, и стоит сконцентрировать на нём внимание – готовое помочь или дать совет. Мой занпакто почти постоянно наблюдает за мной, всегда излучает незримую поддержку, всегда верит в меня. Безоговорочная верность, и постоянное ненавязчивое присутствие в моей жизни. Оно ободряло, давало сил двигаться, когда заканчивались собственные. В конце концов подобная служба должна быть оплачена, что-то в глубине моей души требовало хотя бы этой малости. Мне хотелось быть достойным той верности и доверия, что оказывает мне мой клинок, даже если ничего подобного от меня не просили. Стоит мне оступиться, умереть, сгинуть… и Йору уйдёт вместе со мной. Моя жизнь, мои решения, всё это сказывается в первую очередь на нас двоих. На мне и на том втором разуме, что в Обществе Душ стал мне ближе всего, став не другом и не любимым… а кем-то куда ближе. Почти продолжением меня самого. Почему-то понимание что эта вторая жизнь полностью зависит от меня – не давит. Лишь даёт точку опоры, еще одну причину стараться на тренировках и на службе, превосходя себя. Интересно, многих ли синигами так мотивирует одно лишь существование их меча? Вспоминая канон, то, как нарочито клинок Ренджи бросал ему вызов, как меч Ичиго подбадривал его в критические моменты, и заставлял преодолевать себя, когда парню это было по силам… Полагаю, все мечи пытались так помочь своим синигами, дать им точку опоры. Просто каждый выбирал свой подход. И слишком мало кто делился тем, какие у него отношения с мечом, слишком редко я спрашивал. Слишком уж такие подробности… интимны. «Я понимаю не больше вашего, господин», — тут же откликнулся в моей голове женский, глубокий голос. У меня в голове он плотно ассоциировался с какой-то таинственной леди, облачённой в закрытые одежды, чьё лицо было скрыто в тенях. Мои ассоциации и ассоциации Йору едины, потому, полагаю, этот голос и был взят из моего подсознания, связанный именно с такой внешностью. По крайней мере не раз и не два я по голосу мог предугадать облик, что принимал мой непостоянный клинок. «То есть ты не заметила чего-то, что не заметил я сам...» — Констатация этого факта прозвучала очень уж угрюмо. После секунды промедления я признал: «Мне тревожно». Я почувствовал волну чужого сочувствия, смешенного с беспокойством и попыткой передать поддержку одними только эмоциями. «Это естественно», — вновь женский голос, теперь он был значительно более звонким. — «Сражения с пустыми всегда могут быть опасны, тем более, когда противник ведёт себя так странно. Как правило подобное – дурной знак». Клинок, выращенный на основе моей собственной души, думает со мной в одном русле… бывает же такое. Ладно, скалить зубы тут явно излишне. «Я уверен, что справлюсь в самом бою», — ответил я неохотно. — «Меня больше пугает, что я мог пропустить что-то важное на этапе планирования. Если это так… заплатят за это другие». Не то чтобы моё сознание скреблось за какую-то деталь, которую я пропустил бы из докладов или собственного обыска. Ничего такого. Даже какого-то сверхъестественного дурного предчувствия не было. Просто я прекрасно осознаю, что столкнулся с привычной угрозой в очень непривычных обстоятельствах, а потому мог пропустить что-то, что заметил бы кто-то менее закостенелый. Мог пропустить… а мог и наоборот извлечь всё, что с доступными мне ресурсами можно было извлечь из всего и всех вокруг. Бессмысленные волнения. Но тем не менее прогрызающие себе путь. Червячок сомнений в черепе, вот уж действительно меткая присказка. Я чувствовал, что и Йору понимала малую значимость этого разговора, и говорила, просто пытаясь помочь мне отвлечься, делая мне услугу, а не пытаясь передать что-то важное. «Вы просто нервничаете, господин, сказывается отсутствие сна», — напомнил клинок. Я невольно хохотнул. «Может, тогда сегодня ты будешь принимать за меня решения? Ты в отличие от меня всегда бодра и полна сил», — я на секунду даже представил себе это. — «Я же побуду временно под твоим управлением, буду говорить, что скажешь, делать что скажешь. Вообще, это даже может быть интересно…» «Эти насмешки излишни, господин», — с укором произнес детский голос. — «Как бы я не относилась к вашей привычке игнорировать нужды вашего тела, глупо отрицать, что на вашем текущем уровне развития, вы вполне можете сохранять трезвую голову и полную боевую готовность, даже не отдыхая несколько ночей. То, что от усталости вы чуть больше склонны к волнениям, это...»

БУМ!

Зелёная вспышка расцвела над лесом, незадолго до громкого даже с такой дистанции хлопка. Я невольно сжал рукоять клинка, что покоился у меня на коленях, одним движением поднимаясь на ноги. «Я всегда с вами». — напоследок шепнула Йору, прежде чем отступить чуть дальше, вновь оставаясь лишь мягким присутствием на дне сознания. Она прекрасно знала, когда мне нужно было иметь возможность мыслить, не отвлекаясь на голоса в голове, зачастую чувствуя это даже более тонко, чем я сам. Миг – и крыша остаётся позади, а мир привычно смазывается от скорости мгновенного шага.