***
Как ни бейся, а из принтера никакие дьяволы не лезут. Вообще не понять, что с ним не так: нет, звук премерзкий, но тихий. Вечером заявляются двое. Блондинка — образец офисного дресс-кода — и первый респектабельный человек в этом районе. — Мы — Франклин Нельсон и Карен Пейдж, — говорит респектабельный, будто извиняясь. — Из «Нельсон, Мёрдок и Пейдж». А Мёрдок сегодня с утра принёс вам наш принтер. Единственный принтер. Мы хотели бы его забрать. — Я с ним ничего не сделал. — Чесать отвёрткой в затылке очень удобно. — Мистер Мёрдок жаловался на то, что принтер громко работает, но… — Он драматизирует, — вмешивается мисс Пейдж. — В общем, я бессилен. Купите другой принтер. «Или другого мистера Мёрдока, который драматизирует поменьше».***
— Что случилось с этим ноутбуком?! — Ударился… о человека. — Человек жив? — Кого волнует? Мисс Джонс, которую тоже подослал знакомый, стоит над душой. Смотрит, как из развинченного металлического корпуса ноутбука сыплется крошево, которое когда-то было жёстким диском. — Информацию уже не достать, мисс Джонс. — Вот отстой. — Но я починю. Всё что угодно и полкоролевства сверху, лишь бы она не дышала в помещении перегаром.***
— Ты же Эдди? Ну, тот, который может починить что угодно? Мне так один чувак из Бруклина сказал… — Хочу ли я знать, что там ещё сказал чувак из Бруклина? Впрочем, это я. Что надо починить? — Там одна машина въехала… в очень твёрдый столб. Запишите на мой счёт. На счёт Люка Кейджа. Там, вообще-то, дешевле новую машину купить. Но всё как хочет клиент.***
— Давайте угадаю, мисс Джонс: фотоаппаратом вы тоже кого-то били. — Я не сумасшедшая — бить людей хорошим фотоаппаратом. — Объектив в хлам, жалко. — Да понятно. Тушку посмотри. Судьба фотоаппарата так волнует Джонс, что она не уходит, пока его внутренности разбросаны по столу. Бродит по комнате, как по музею, хотя в съёмной квартире и рассматривать пока нечего. — Есть дочь? — вдруг спрашивает она. Кладёт на край стола поднятый откуда-то с пола красный кукольный ободок для волос. — А какое это имеет отношение к печальной судьбе фотоаппарата? — Совсем печальной? — Весьма. — Отстой. — Отстой. — Остаётся только согласиться. Ей, наверное, просто скучно. Она так и слоняется по квартире два часа, пьёт кофе с разрешения хозяина, а на прощание говорит: — Тебе бы борода пошла. С бородой ты бы стал совершенно другим человеком.***
— Почините, пожалуйста, мой старый айпод. Очень вас прошу. Он мне дорог как память о родителях. В кои-то веки клиент — вежливый. И, что не может не радовать, либо с совсем плохой памятью на лица, либо правда не от мира сего. Так всегда говорили про Дэниела Рэнда, с самого его возвращения в Нью-Йорк. Не хочется его огорчать. Поэтому приходится выиграть на интернет-аукционе такой же, но исправный древний айпод и аккуратно перенести его внутренности в старый исцарапанный корпус.***
— Я знаю, кто ты! — Маловероятно. Мы с моим предыдущим клиентом много говорили о самопознании и самоопределении, и я пришёл к выводу, что я сам ещё не знаю, кто я, и мне надо помедитировать. Но дверь перед Джессикой Джонс так просто не закроешь. Она сильная. — Я реально знаю, кто ты, так что помедитируешь потом. — Откуда знаешь? — Я же частный детектив. И мне, кстати, нужны камеры. Очень маленькие камеры. И очень дальнобойные жучки. — Это же шантаж? — Теперь ты знаешь немного больше о методах частных детективов.***
— Мисс Найт, с чего вы взяли, что я могу починить такую сложную, эээ, конструкцию? — Ой, да ладно, «Эдди». Я работаю в полиции. У нас, кхм, есть общая знакомая-детектив. Да и ваш приятель из Бруклина, я пробивала его по базам данных и… — Ни слова больше. Что надо сделать? — Видите, у меня средний палец оттопыривается? Вы это, затопырьте его как-нибудь назад. — Не самая актуальная просьба в Нью-Йорке. — Но ведь не очень прилично и не очень удобно. Надо же, в «Рэнд Энтерпрайзис» чем-то интересным занимаются. И клиентка вовсе не противная, как подумалось сначала: сидит, с любопытством наблюдает, как её руку раскручивают винтик за винтиком и изучают контакты под лупой. — Только вы же понимаете, мисс Найт, что это… Очень конфиденциальная услуга. — Это вы поймите. Я же только и делаю, что прикрываю сумасшедших, вот и о вас никто не узнает.***
— Все клиенты, которых ты ко мне присылаешь… Странные. — Ой-ой-ой, Тони. Клинт складывает руки на груди и смеётся, наблюдая, как Энтони Эдвард Старк — временно просто мастер из Адской кухни по имени Эдди — вытирает ладони о свою фланелевую клетчатую рубашку и включает кофеварку. — Ты же хотел прикинуться мёртвым и спрятаться от Фьюри? Это лучший вариант. Никто не будет искать Старка на Манхэттене, под его же вторым именем, среди тех, кого Фьюри не в силах завербовать. И эти люди не странные, они очень милые. Ну, почти все. Я познакомился с ними, когда работал под прикрытием в Нью-Йорке и впервые снял ту квартиру… — Ты же пришёл ко мне не истории рассказывать за чашкой кофе. Я угадал? — Конечно. Ты торчишь Хелен Чо и мне — за возвращение к жизни и возможность пожить спокойно. С этими словами Клинт выгружает из рюкзака свою ношу. — «Сега» первого поколения? — Хелен говорит, это памятный подарок. Но зуб даю, она рубится на досуге в «Космических захватчиков». — И видеомагнитофон?! Какой извращенец в наши дни… — Это мой, да. Люблю видеокассеты. Такой же олдскул, как «Эй-Си-Ди-Си». — ...ладно. — Думаю, ты справишься. — Клинт хлопает Тони по плечу. — А летом возьмёшь Пеппер и Морган, махнём ко мне, на свежий воздух! У меня есть отличный гриль. — И сломанный трактор? — И сломанный трактор.