Навязчивые визиты

После того, как большинство сюжетных дыр Шэнь Цинцю залатал собственной задницей, а на остатки здравого смысла был положен демонический хер Ло Бинхэ — некогда бывшего главного героя-бабника, а ныне второстепенного героя-гея, — гребучая Система наконец-то ушла на заслуженный отдых. Сам Шэнь Цинцю собирался до конца дней своих разбираться с рутиной и мирно посиживать на уже привычном ему пике. Речь, разумеется, шла не о том пике, который сейчас заметно выпирал в штанах Ло Бинхэ, хотя он тоже уже стал привычен. Шэнь Цинцю думал о пике Цинцзин, спокойном, медитативном, зеленом пике Цинцзин, жизнь на котором в последние месяцы развивалась словно по сценарию низкопробного фанфика. Ранним утром, когда кровать еще была в беспорядке, одежда — раскидана по всему дому, а руки Ло Бинхэ — не хотели отпускать его талию и то, что ниже, Шэнь Цинцю совершенно не ожидал подвоха от местного мироздания.       Дверь вылетела от пинка как раз в тот момент, когда Ло Бинхэ, запустив руки под нижние одежды, ласково сжимал Шэнь Цинцю за самое нежное место. — Ять! — задохнулся от боли Шэнь Цинцю. Что за блядский хватательный рефлекс?! Сворачиваясь в клубочек, он в конце концов уперся лбом в колени, молясь, чтобы его яйца остались целы. Надо отучить этого нервного демонического парня сжимать кулаки при каждом резком звуке. — Учитель! — панически запричитал Ло Бинхэ. — Простите меня, учитель! Пожалуйста, я все исправлю! Очень больно, да? Сейчас подую, нет, принесу компресс! Проваливай! — рявкнул он на вошедшего, на секунду отвлекшись от сине-зеленого лица Шэнь Цинцю. Шэнь Цинцю тем временем сполз с кровати на пол и теперь сидел там, высоко подняв колени и спрятав в них лицо. Полураспахнутые одежды и поза были не достойны благородного учителя и хозяина пика, но сил выглядеть сейчас невозмутимым бессмертным не было никаких. Три дня. Прошло всего три гребаных дня с последнего происшествия, о котором сам Шэнь Цинцю старался вспоминать пореже и мысленно молил Систему, чтобы Ло Бинхэ о нем не узнал никогда. Придя немного в себя, Шэнь Цинцю поднял голову и едва подавил порыв снова спрятать лицо в коленях. — Зачем же двери ломать, — изо всех сил стараясь убрать страдальческое выражение с лица, упрекнул он гостя. В дверях стоял Ло Бинхэ. Уже в восемнадцатый раз за последние четыре месяца, если Шэнь Цинцю не сбился со счета. Сегодня чужой Ло Бинхэ выглядел особенно злобным и решительным. Чаще всего он хотя бы пытался притворяться котиком. Получалось пиздец как стремно. Обычно у Шэнь Цинцю во время подобных визитов было преимущество в виде собственного безупречного внешнего облика — он был хорошо и полноценно одет, способен стоять прямо, держать лицо кирпичом и обмахиваться веером. А «его» Ло Бинхэ рядом с ним выглядел грозным и достойным звания главного героя, а не стоял на коленях, лепеча извинения и поглаживая то самое место своего любимого учителя, которое приличные ученики прилюдно не трогают. Это фиаско, братан, мысленно простонал Шэнь Цинцю. Под рукой не было даже веера. Куда же он его вчера засунул? Наверное, веер снова найдет Лю Цингэ и будет смотреть непонятно-осуждающе, возвращая утерянный реквизит. — Я в порядке, — успокоил Шэнь Цинцю паникующего Бинхэ. — Иди разберись с ним, я скоро присоединюсь. Ло Бинхэ кивнул, как и был, в нижнем белье метнулся к двери и с разгона вынес незваного гостя вместе с куском стены во двор. Шэнь Цинцю перевел дыхание. У него есть пара минут, чтобы вернуть себе самообладание. — Это был он? — неожиданный взволнованный шепот за спиной заставил Шэнь Цинцю вскочить на ноги. Какого хрена! — Кхм, — Тактично отводя взгляд, Шан Цинхуа протянул поднятую с пола одежду. Шэнь Цинцю резко выдернул ее из чужой руки и накинул на плечи. — Бесстыжий бумагомаратель! — завязывая пояс, процедил Шэнь Цинцю. — Не ожидал, что ты еще и любитель подглядывать. — Нет-нет, я бы никогда… Братан-Огурец, ты слишком плохо обо мне думаешь! Я подглядывал вовсе не за тобой, я хотел посмотреть на него. — На него? — спросил Шэнь Цинцю, но тут же понял. — На второго Бинхэ? Не так давно Мобэй помогал Бинхэ прогнать настырного неприятного гостя в его мир, и новость об этом дошла до ушей Шан Цинхуа, поэтому тот и крутился который день вокруг пика Цинцзин в надежде застать главного героя своего оригинального романа. — Это потрясающе! — зашептал Шан Цинхуа. — Это же мое детище, не испорченный тобой настоящий жеребец, владелец гарема из шестисот красоток! Мне просто необходимо было его увидеть! — Тогда какого черта ты стоишь тут, — прошипел Шэнь Цинцю и попытался пинками выпроводить Шан Цинхуа на улицу, где от битвы двух Ло Бинхэ уже летели во все стороны камни и бамбук. — Беги туда и смотри. Может, тебе в голову прилетит обломок тяжелого полена, и ты забудешь, как портить мою репутацию своей бесстыжей писаниной! Просто удивительно, как ученики пика Цинцзин умудрялись совмещать уважение и даже любовь к своему учителю с чтением этой порнографической макулатуры авторства Самолета (который и в этом мире не утратил своего умения ради удовлетворения читательского спроса настрочить десятки страниц конъюнктурного шлака, разбавив его двумя строчками сюжета). О, Система! Шэнь Цинцю еще мог понять, что этот трусливый испорченный писака вспомнил свою прошлую жизнь и взялся за кисть, но почему порнографию пишет первая красавица здешнего мира? А монашки? Система, за что ты так с монашками? — Братан-Огурец, — взмолился Шан Цинхуа, уворачиваясь от очередного пинка. — Мои книги чертовски популярны! Ты даже не представляешь насколько! Даже брат Лю одобряет своего героя. — Ты вписал Лю Цингэ в свою писанину?! — шепотом воскликнул Шэнь Цинцю, прикидывая, не запустить ли в увертливого засранца найденным у стола левым сапогом. — Тогда почему ты еще жив? — Мне показалось, что ему понравилось, — так же шепотом ответил Шан Цинхуа. У него появился шанс перевести дух, пока Шэнь Цинцю обувался. — В последней книге я отправил Бинхэ в рабочую демоническую командировку, а брат Лю воспользовался его отсутствием и успешно замутил с тобой легкий производственный романчик. «Со мной? Я-то тут с какого бока?» — мысленно застонал Шэнь Цинцю. Этот бессовестный кусок недоавтора собрался спаривать его со всеми хозяевами пиков? — О-о-о, — понимающе протянул Шан Цинхуа, увидев недоумение на лице Шэнь Цинцю. — А ты, братан, совсем плох в отношениях, да? Неужели за эти годы ты ни разу не заметил, как брат Лю… — Хватит, — прервал его Шэнь Цинцю. — Достаточно. Брат Самолет, я очень настоятельно рекомендую прекратить вмешивать меня в свои больные фантазии. Иначе ночь вниз головой с огромной сосулькой в заднице покажется тебе милой невинной шуткой. Шан Цинхуа отшатнулся. — Что?! Так это твоих рук дело?! — О-о-о, — торжествующе пропел Шэнь Цинцю, обмахиваясь найденным под кроватью веером. Наконец-то есть возможность перехватить инициативу! — Неужели за эти годы ты не заметил, что Мобэй-цзюнь на редкость плох в понимании людей и охотно верит всему, что я ему говорю? — «А запретить ему меня слушать у тебя кишка тонка». — Так что очень рекомендую тебе, брат Самолет, трижды подумать, прежде чем строить свою писательскую карьеру за счет моей задницы. А теперь хватит разговоров, нужно выпроводить твое детище обратно в его мир. «Детище» встретило появление Шэнь Цинцю ослепительной улыбкой. Зато Бинхэ, кажется, узнал о том, о чем не должен был. — Учитель! Три дня назад… Этот и правда был здесь, пока меня не было? Он вам ничего не сделал?! Улыбка оригинала стала еще ослепительнее и хищнее. — Я наглядно показал учителю разницу между мной и тобой, жалкий ты недодевственник! — Удачи, — шепнул Шан Цинхуа, который быстро понял, куда ветер дует, и немедленно начал стратегическое отступление. — Трус, — в ответ шепнул Шэнь Цинцю. — Не вмешиваюсь в чужие семейные разборки. Ты уж прости, — обозначив короткий поклон, Шан Цинхуа вскочил на меч и мигом скрылся из виду. Дело было не столько в том, что оба Ло Бинхэ пугали — хотя и это тоже — сколько в идее для нового романа, которая только что пришла ему в голову. Вряд ли Шэнь Цинцю будет в восторге, но искусство требует жертв, а еще одну сосульку от Мобэя Шан Цинхуа уж как-нибудь переживет. Шэнь Цинцю остался один напротив двух одинаковых демонических повелителей. Лицо «его» Бинхэ тем временем с каждой секундой становилось все мрачнее и несчастнее. То, чего больше всего боялся Шэнь Цинцю, кажется, происходило прямо у него на его глазах. Проклятый демон снов, научивший двух Ло Бинхэ показывать друг другу картинки в 3D, проклятый Шан Цинхуа, который сочинил эти способности в своем бесталанном романчике, и проклятый дырявый мир, который не может удержать оригинального Ло Бинхэ в своих границах! Повинуясь редкостному по силе раздражению Шэнь Цинцю, плотная туча из несчетного числа листьев взмыла в небо и закрыла солнце. Над рощей сгустились сумерки. — Бинхэ, с дороги! — крикнул он. Оригинал, уже наученный опытом, очень вовремя взмахнул мечом, открывая проход в свой мир. Шэнь Цинцю не собирался сдаваться и послал всю зеленую тучу следом, надеясь, что сбежавшему, как и семнадцать раз до этого, герою-жеребцу оторвет листьями что-нибудь важное. Проход в другой мир закрылся. Как всегда, драка с оригиналом заставила облысеть рощу и испещрила землю глубокими трещинами. Вслед за такими погромами Бинхэ обычно тихо и под покровом ночи нагонял на пик армию своих демонических приспешников для восстановления изначального ландшафта. Набившие руку на посадке бамбука в бесплодных демонических землях, эти ребята просто потрясающе успешно справлялись с озеленением, когда дело касалось пика Цинцзин. Но сначала придется объясняться с Ло Бинхэ. Ну вот как рассказать, что пока Бинхэ отсутствовал в своих демонических владениях, оригинал пришел ночью, и Шэнь Цинцю далеко не сразу спросонья сообразил, что что-то не так; а когда сообразил, было уже поздно — способность связно мыслить к Шэнь Цинцю вернулась только ближе к утру? Этот оригинал оказался не просто хорош. Это, видимо, и есть разница между профессиональным пользователем огромного гарема и недавним девственником-однолюбом. — Учитель! Вы… — Ло Бинхэ запнулся, и Шэнь Цинцю уже мысленно приготовился к взрыву/депрессии/ревности/слезам, но ничего подобного не последовало. — Из-за атаки учителя этот ученик не успел досмотреть в подробностях то, что случилось в его отсутствие. Но вы ведь покажете, как все было, учитель? Этот ученик тоже так сумеет, обещаю! Я буду стараться! На нервный кашель Шэнь Цинцю Ло Бинхэ ответил обеспокоенным поглаживанием по спине. — Учитель, вы простудились? Этот ученик сейчас приготовит горячий чай, пойдемте в дом, учитель! И ванную он тоже приготовит, и дверь починит. Все, что учитель захочет! Вы ведь поможете мне стать лучше, да, учитель? Шэнь Цинцю мысленно вздохнул. Разве можно отказать, когда это демоническое недоразумение смотрит на тебя вот таким взглядом? — Конечно, — рука сама собой потянулась убрать застрявший в волосах ученика бамбуковый лист. — Этот учитель обещает.