Подвох

В этой жизни у нее нет сил, девочек и предназначения — только воспоминания, которые не нужны. Что ей делать со знаниями тысячелетней давности? Разве что курить в окно и изредка смотреть на Луну. Рей очень хочет забыть, но вместо этого тушит сигарету и тянется за новой. Ее учили, что сейлор-воительницы пробуждаются, только когда необходимы. Тогда почему она здесь? Кому нужна обычным человеком? — Просто отпусти. Рей вздыхает и грустно улыбается. — Нечестно, что ты всегда знаешь, о чем я думаю. Сецуна кладет руки ей на плечи и чуть сжимает. — Ты не скрываешь. — И зачем мне помнить сейчас? — раздраженно шипит она. — Прошлой моей версии эта информация принесла бы куда больше пользы. — Чтобы не повторить ошибок, — откликается Сецуна, словно и не слышит вторую часть фразы. Хотя, скорее всего, намеренно игнорирует. — Ну, если встречу демона, непременно узнаю, — фыркает Рей. — Дальше только что делать? — она выпускает кольцо дыма, выбрасывает окурок в окно, тяжело вздыхает и разворачивается к Сецуне. — Я даже с огнем не могу поговорить, он не слышит меня. — Или молчит, пока не пришло время. Рей долго смотрит Сецуне в глаза, изучает ее, но, разумеется, не находит и намека на ответ на волнующий ее вопрос. Даже если она и знает, то никогда не скажет. Преданный страж времени, который о перерождении знает понаслышке. — Хронос бы тобой гордился, — горько усмехается Рей и отшатывается. — Вот уж вряд ли, — Сецуна отзеркаливает ее выражение лица. — Я не должна покидать врата даже при наличии замены. — Тогда почему ты здесь? — Рей понимает, что бьет по больному. Она пропустила момент, когда так вышло, но прекрасно знает, почему Сецуна с ней. Они обе знают. — Не Эндимион ли попросил утешить жалкого воина? Ему ты никогда не могла отказать. В глазах Сецуны блестят слезы, Рей видит это, но не может остановиться. Она всегда мечтала о простой человеческой жизни, но, получив ее, не знает, куда себя деть. Чувствует себя ущербной. Рей не имеет права и дальше держать Сецуну рядом с собой. Она достойна лучшего. Уж точно не Рей. — Ты встретила его? — на удивление твердым голосом спрашивает Сецуна. — Нашла Джедайта в толпе прохожих? — У меня нет предназначения, нет и Джедайта, — цедит Рей. — Одно без другого невозможно. — Так значит, я утешительный приз? — отвратительно спокойно уточняет та. — Единственная связь с привычным миром? Рей приподнимает брови. Ей и в голову не приходило. Если и рвать, то не так цинично. Она ведь не настолько бессердечна. Сецуна не безразлична ей, никогда не была. Они всегда будут связаны, даже если и не общими долгом и ответственностью. — Рей, которую я знала, никогда не сдается. — Рей, которую ты знала, подчиняла огонь и убивала демонов. — А еще она не боялась, — колко бросает Сецуна. — И не лгала самой себе. Рей прикрывает глаза и глубоко вдыхает. В такие моменты она даже рада, что у нее нет магии. Слишком глубокие чувства, слишком большой соблазн выпустить их змеями огня или предсказаниями расправы. Она и сама толком не понимает, почему оттолкнуть Сецуну кажется правильным решением именно сейчас. Только Сецуне она нужна, больше никому. Рей никого не подпускает к себе, потому что... не знает, кто она такая. Ей так проще. В одиночестве. А Сецуна много тысячелетий вглядывалась во мглу времени без права на отдых и общение. Она знает, каково Рей, поэтому и приходит в одну из промозглых дождливых ночей и остается, не спрашивая разрешения. — Кто остался у двери? Рей внезапно осознает, что никогда об этом не спрашивала, хоть и понимала, что просто так Сецуна не оставила бы пост. Не оставила бы время беззащитным на такой долгий промежуток времени. Ни ради битвы. Ни ради спасения мира. Даже по приказу Эндимиона. — Джедайт?.. — полувопросительно-полуутвердительно выдыхает Сецуна. Рей впервые видит тень страха на ее лице. Похоже, она права. — Продолжай, — жестко отрезает она. Рей не может позволить себе слабину, пока не узнает правду. Сецуна будто бледнеет и горбится, но спустя мгновение вновь становится собой. Всего лишь обман. Иллюзия... — Ты была так раздавлена, когда пробудилась только память, — неуверенно начинает Сецуна. — Окончательно замкнулась в себе, стала нелюдимой. Даже твоего огня не было рядом. — Был, — глупо возражает Рей. Она тогда часами просиживала у камина. Надеялась хоть что-то почувствовать. Пыталась разговаривать с огнем, задавала наводящие вопросы, но не услышала ничего в ответ. У нее остались только пустота в голове и тишина в сердце. Холм Сендай тоже не принес ожидаемого успокоения. Храма там уже нет, а Фобос и Деймос, разумеется, не кружат над деревьями. Да и могут ли вороны перерождаться? Только если в них живут души богов, но богам, судя по всему, наплевать на Рей в этой жизни. — Твоего не было, — слегка улыбается Сецуна совсем не своей улыбкой. — Священного, отвечавшего еще до того, как вопрос ясно оформлялся в мыслях. — И откуда же ты столько обо мне знаешь? — Рей отходит на пару шагов и упирается в стену. Она не уверена в догадке до конца, но интуиция кричит, что только в таком раскладе есть хоть какой-то смысл. — Не думаю, что богиня времени только и делает, что наблюдает за одной весьма посредственной смертной. — Ты ведь уже поняла, — лицо не-Сецуны идет рябью и принимает привычные черты. — Или хочешь еще поиграть в угадайку? — Мы никогда не были близки с Плутоном, — Рей подмечает горькую усмешку, когда скрещивает руки на груди. — Почему она? — Сецуна существует в любом мире, — пожимает плечами. — К тому же ты всегда ей сочувствовала чуть больше, чем остальным иннерам. Больше вероятность, что подпустишь ближе. — И что теперь? — кривится Рей. — Прими свой облик, нет смысла прятаться за Сецуной. — Как будто мне это доставляло удовольствие, — закрывает глаза, встряхивает волосами — и перед ней уже Джедайт. — В какой-то мере ты мне изменяла, но при этом со мной же. Очень странное чувство, знаешь, некомфортное, даже мерзкое, пожалуй. Рей вскидывает брови и усмехается. А чего она ждала от Джедайта? Такой же, как и всегда. — Без сил ты не перестала быть собой, — отвечает он на незаданный еще вопрос. — Наконец вольна распоряжаться своей жизнью по собственному усмотрению, — он подходит ближе, но не касается. Смотрит не то выжидающе, не то оценивающе. — Сколько перерождений мы об этом мечтали? — Должен быть подвох, — едва слышно шепчет она. — Всегда есть. «Марс...» — отдается звоном в ушах. — Мы заслужили немного счастья, ведь правда? — все-таки протягивает ладонь и тыльной стороной едва ощутимо гладит ее щеку. Рей тянется за его прикосновением. Джедайт знает, что от такой мимолетной ласки она тает. «Марс», — голос Усаги выдергивает из сладкого марева. — А я ведь почти поверила, — грустно улыбается она и быстро, пока еще здесь, прижимается к губам Джедайта. Она успевает ощутить привкус груши на языке и запах корицы, прежде чем от крика «Марс!» закладывает уши. Рей распахивает глаза и натыкается на ошалелые взгляды Меркурия и Юпитер. Они в темноте в какой-то пещере на краю света и в окружении трупов. А чего еще она ждала? — Надо выбираться, — чеканит слова Рей, еле сдерживаясь, чтобы не заорать в голос. Хотела силы, девочек и предназначение? Забери, Хино, только не подавись! Теперь Рей очень хочет забыть, что привиделось ей в плену у «Черной луны», потому что она не в силах желать чего-то другого. «Бойся желаний своих», — говорит иногда дедушка. Впервые в жизни Рей понимает пугающую правдивость этих слов. Впервые в жизни она счастлива, когда чувствует, что сознание снова уплывает. Сейчас она снова увидит Джедайта, а со всем остальным разберется потом — когда Сейлор Мун найдет их. Она ведь найдет. Очевидно, что сейлоры не смогут без нее выбраться. Рей никогда не сдается, но ей так хорошо в наведенных иллюзиях, что реальность немного подождет. Когда у Рей еще будет такая возможность побыть с Джедайтом? И будет ли вообще?