Ты думаешь мне не больно?

Ты думаешь, мне не больно? В чем-то ты прав, физическая боль мне приносит удовольствие, но вот душевная... Ты всегда меня сильно бьёшь, причем без особой причины. Сейчас ты спишь, а совсем недавно ты опять издевался надо мной. Ты меня насилуешь каждый день не жалея силы, и всегда очень жестоко. За последние 3 дня ты сломал мне два ребра, нос и порвал губу. Не знаю как ты, а я помню, как мы впервые познакомились. Мне тогда было всего 16 лет, и я только-только пришел в Акацки. Когда я тебя увидел в первый раз, ты мне показался ужасным, а этот чёртов лидер поставил нас с тобой в одну команду. Почему у всех нормальные напарники, а у меня ты? Тогда в первую же ночь ты затащил насильно меня в постель и надругался. Мне было безумно больно, а ты ещё что-то шептал мне про моего Дзишина, якобы это в его славу, сука. Но я и сам в этом виноват, я тебе еще ни разу не отказывал. Даже зная, что будет, в голове мелькало только «нет», а из горла лезло покорное «да». Я не помню, когда ты мне в последний раз говорил нежные слова, а может ты их вообще не знаешь? Я всегда хочу поговорить с тобой, выяснить чувства, а у тебя на уме одни деньги... Стискиваю зубы от боли, рёбра жутко болят. Ты начинаешь ворочаться, похоже, ты проснулся. Хочу притвориться, что сплю, но не успеваю. Ты открываешь глаза. В них нет ни капельки сожаления или любви, в них лишь одна жесткость и похоть. Не желая больше терпеть этих издевательств, я резко встаю и направляюсь к двери: я ухожу из Акацки! Только прикасаюсь к дверной ручке, как твои нити обвили моё тело. Ты тянешь меня к кровати, а я безуспешно пытаюсь высвободиться. Начинаю жутко материть тебя, но ты всё пропускаешь мимо ушей. И вот я опять привязан руками к спинке кровати. И снова эта жуткая боль... Ты издеваешься надо мной около часа, а потом бросаешь как блохастого щенка. В голове нет мыслей, только боль, душевная боль. Собираю в себе остатки силы и встаю с кровати. Тебя сейчас нет, ты в душе, это хорошо. Тихо открываю дверь. Она жутко скрипит. Иду прямо по коридору к заветной двери Пейна. Лидер сидит за столом. Наш разговор длился около часа. В итоге мне сказали, что я остаюсь в Акацки ещё как минимум два года. Долбанный лидер! Выхожу из кабинета и с яростью втыкаю себе в грудь штык. Мне хорошо... Я не хочу идти к себе в комнату, но надо. Из ванны уже не слышится вода. У меня трясутся руки, но всё же я открываю дверь. Я не успел войти, как тут же ты влепляешь мне пощечину. Я толкаю тебя и бегу в угол комнаты, у меня начинается истерика. Сквозь слёзы я вижу, что ты остановился в метре от меня и удивлённо смотришь. Я не помню, что случилось тогда. Помню, что я кричал на тебя, а ты лишь стоял, открыв рот. Потом я просто начал реветь. Ты подошел ко мне, и я уже приготовился к удару, но в место этого ты... обнял меня. По стенке я сполз на пол и обнял свои колени руками. Ты меня мягко прижал к себе. Я ору что сволочь, козёл, а ты лишь со всем соглашаешься. Не выдержав эту нежность, вновь отталкиваю тебя и ухожу в ванну. Там я опускаю голову под холодную струю. Пытаюсь всё обдумать, но мысли как назло не желают собираться вместе. Слёзы всё ещё текут. Воздуха категорически не хватает. Начинаю задыхаться, но минут через пять я успокаиваюсь. Я уже хотел заснуть, но стук в дверь не дал моей мечте сбыться. Это был Какузу. Сначала он просто стучался в дверь, но когда понял что я не открою, просто всунул в щель двери записку. Я её прочел. Там было примерно следующее: «Хидан, прости. Я не хотел делать тебе настолько больно. Просто я ничего не знаю об отношениях... Ты новичок и поэтому не знаешь, но у меня в постели были почти все из Акацки, просто ты единственный кто согласился на второй раз. Если хочешь, завтра на рассвете я уйду, уйду навсегда. Но знай, я люблю тебя всеми сердцами. Я всегда защищал тебя, но ты просто этого не знал. На самом деле на тебя вся организация охотится. Каждый хочет затащить тебя к себе, начиная от Пейна, заканчивая Сасори. Но я тебя защищал от них. Если ты сможешь, то прости за всё...» Прочитав это, слезы опять нахлынули на глаза. Я знал, если Какузу уйдёт, то все будут меня донимать. Но и с тобой я оставаться не хочу. Моя душа разрывается на две половинки. Одна хочет быть с тобой, а другая желает свободы. Я долго думал и всё же решил остаться с тобой. Лучше уж ты меня насилуй, чем другие. Я вышел из ванны. Голова немного кружилась. Тихо открыл дверь. Она как всегда скрипнула и отворилась. Ты сидел на подоконнике и смотрел в окно. Увидев меня, ты развернулся и с надеждой посмотрел на меня. Я подошел к тебе и сел рядом. - Что ты решил? — голос был полон нежности. — Я люблю тебя — сказал я и осторожно поцеловал тебя в губы. - Я никому тебя не отдам — прошептал ты и обнял меня. «Конец».