Осенью

Безумие плавно, но крепко оплетало танец заклинателя огня, рассыпая вокруг яркие искры жара. Лань Чжань восхищался изысканным, полным таинства, представлением с самого первого взгляда, задолго до их "знакомства". Тогда, ещё несколько месяцев назад, на празднике, он был поражен тем, какой послушной была эта ужасная стихия в чужих руках, как ловко они управлялись с длинными цепями, рассекая прохладный вечерний воздух пламенными узорами быстрых движений. Традиционный костюм развевается на ветру, раздувая широкие рукава чёрной куртки, под которыми наверняка были ожоги от тренировок. Лань Чжань не знает. Даже сейчас, спустя два месяца, не узнает, потому что Вэй Ин, так называли этого заклинателя его коллеги, он далекий и окружен хорошими людьми, шумом и весельем, не станет даже смотреть в его сторону. Своими пронзительными алыми глазами, какими их рисует воображение мужчины. Жаркий взгляд и все это хитросплетение огненных лент, брызг и столпов пламени огнедыщащих актёров создавали фон для него-великолепного и властного покорителя главного страха господина Лань. Завороженный, он впитывал подобно нитям с керосином, каждое движение, каждую эмоцию на безупречном лице, каждую искру, угасающую в октябрьском холоде. Внезапно, померк весь блеск, нагнетая не привычное чувство тревоги. Ранее спелые оранжевые лепестки огня окрасились в зелёный, отчего парень выглядел ещё более гармоничным. Необычайно красивый цвет вносил своим светом пущую мистичность, особенно сейчас, на самой сочной ноте, когда последние, завершающие трюки станут итогом всего перформанса. Вэй Ин кружит, уклоняясь от огненного кнута и снова окружает себя кольцом пламени, прокручивая вокруг себя длинный роупдарт, брызги колких огоньков отгоняли того кто с кнутом и издав последний крик, записанный заранее, заклинатель пламени падает вниз, рассыпаясь чёрным пятном перед довольно толпой. -Он прекраснее огня, — про себя подумали оба.