***
Как и предсказывал Снейп, Гарри навестил их вновь довольно скоро. — Склонен согласиться с Северусом — ты ведешь себя слишком безрассудно, Гарри. Совсем мало времени прошло, а ты опять на тонкой грани между жизнью и смертью, — Дамблдор тяжело вздыхал, встречая его на призрачном вокзале. — Я случайно, — виновато вздохнул Гарри. Последнее, что он запомнил, прежде чем опять очнуться в этом месте — это трепыхание крылышек снитча в своей руке, дружный вопль ужаса на трибунах и свист ветра в ушах. Он свалился с метлы? И сейчас лежит в коме, в больнице Святого Мунго? Хотя плевать — он может поболтать немного с Дамблдором! — Я рад вас видеть, профессор! Я по вам скучал, как вы тут? У меня столько вопросов! А вы встречались с профессором Снейпом? Передали ему мои слова? Да, а мелкий Волдеморт по-прежнему здесь? И где он? Гарри поискал взглядом вокруг. Все здесь оставалось в точности так же, как тогда, при его первом появлении в этом месте, во время битвы за Хогвартс. Застывший в вечности кусочек пространства-вокзала, время без точки отсчета и без определенного направления. Рельсы, ведущие из ниоткуда в никуда. Пустынный перрон и клубящийся над рельсами белесый туман; добродушно улыбающийся Дамблдор; лавка, под которой в прошлый раз прятался осколок души Волдеморта — он был там и сейчас, все такой же уродливый, такой же мерзкий... Гарри присмотрелся внимательнее к жалкому огрызку человека и вздрогнул от ужаса. Черт. Черт, черт, черт. Мерлин великий, Мордред и Моргана! Гарри в крайнем изумлении перевел взгляд на Дамблдора. — Что у него с головой? Его что, поезд переехал? Дамблдор заметно смутился. — Нет. Северус... Мы с Северусом проводим кое-какие эксперименты над мозгом и сознанием. Изучаем. Все для блага человечества, это очень важно! Но за неимением подходящего инструмента приходится все делать вручную... — В... вручную? Вы вручную ковыряетесь в его мозгах? Поэтому у него там такая дыра? Если бы Гарри находился в обычном мире — его бы точно вырвало. Несчастный младенец терял последние мозги в буквальном смысле: череп на лбу был проломлен самым варварским способом и в слабо кровоточащей ране виднелась подрагивающая серовато-белая масса. Крови почти не было, остатки мозга в костном разломе плавали в мутном желе бурого цвета. — Всю жизнь мечтал опробовать на гриффиндорцах этот магловский метод для укрощения буйных. В идеале было бы лучше использовать его вообще на всех подряд, встроив эту функцию в Распределяющую Шляпу, но я умер слишком рано и упустил свой шанс воплотить мечты в реальность... — услышал Гарри рядом знакомый голос. — Северус! — Профессор Снейп! Они с Дамблдором сказали это одновременно. — Похоже, вы сверлили ему лоб рельсой! Что вы здесь творите вообще? — Гарри пылал негодованием. Раз Снейп здесь, то все понятно: эти жестокие пытки точно его инициатива! Дамблдор бы никогда! — Чем вы тогда отличаетеь от Темного Лорда, если позволяете себе издеваться над беспомощным существом? — Все мы немного Темный Лорд в душе, Поттер, уж кому это знать лучше, как не вам, — Снейп сложил руки на груди и скривился. — Я говорил Дамблдору, что вы не упустите малейшей возможности самоубиться и я оказался прав. Но раз уж вы снова здесь, это очень кстати — будьте любезны, организуйте нам волшебные палочки! Еще нужны котлы, ножи... Нет, лучше полностью оборудованная лаборатория, парочка ассистентов — будьте добры, выдерните из Ада Макнейра, он настоящий профессионал в нужной мне области! Минерва жива? Нужен ее гриффиндорский мозг для сравнения, как только умрет — немедленно отправляйте ее к нам, Поттер! Хм... И Флитвик бы пригодился... И Малфой... Мне не хватает простора для опытов. Как вы смотрите на то, чтобы организовать еще одну небольшую магическую войну, Поттер? Очень надо! — Вы... Вы издеваетесь? Вы садист! Даже могила... Даже смерть вас не исправила! — Гарри в гневе сжал кулаки. — Я действую во имя науки! А вот вы, Поттер, во имя чего уже второй раз дохнете? — Я случайно! — Случайно дохнете? Как это по-гриффиндорски! Я здесь пытаюсь превратить эту тварь из безмозглого насекомого хотя бы в животное, я действую во имя общего блага — вот, Дамблдор подтвердит! А вы, Поттер?. Пока я исследую темную субстанцию, именуемую мозгом Темного Лорда — вы, Поттер, благополучно продолжаете дело, начатое им, упорно пытаясь убиться! — Да что вы несете! Я не... — Гарри не успел договорить: белесый туман внезапно подобрался к нему ближе, укрыл полностью и через мгновение на том месте уже никого не было. — Героя оперативно вернули к жизни, не дав ему возможности нахамить мне как следует. В следующий раз, надеюсь, он будет самоубиваться более мучительно и долго. И окажется здесь под действием наркоза или примет что-нибудь из веществ, изменяющих сознание, — сказал Снейп. — Для того, чтобы остаться с нами подольше и наколдовать все нужное. Не то, клянусь Мерлином, я его прибью и сам стану Повелителем Смерти! — Возможно, Гарри больше не будет подвергать риску свою жизнь? — Дамблдор, казалось, и сам не особо верил в это. — И мы его не скоро увидим снова... Снейп ухмыльнулся и за ногу вытащил из-под лавки несчастного младенца. — Я скорее поверю, что эта тварь превратится в подобие человека, чем в то, что Поттер когда-либо поумнеет и прекратит искать возможность убиться, — он засунул руку в рану на лбу младенца, не обращая внимания на его душераздирающий вопль. — Интересно, в дерьмо эти мозги превратились после многолетнего контакта с мозгами Поттера или после всех тех экспериментов, что Темный Лорд провел над собой? Как думаете, профессор Дамблдор? — Лишняя жестокость вовсе не красит тебя, Северус. Лобную долю не обязательно прощупывать всей ладонью, достаточно пальца. Грубая работа. — Правильная работа. В расчленении младенцев мне нет равных, любой студент Хогвартса подтвердит, — Снейп все же оставил последнее слово за собой.***
В следующий раз, когда Гарри появился на призрачном вокзале, вместо Дамблдора его приветствовал Снейп. Он сидел на лавке, задумчиво глядя на рельсы — за все время, проведенное в этом клочке пространства, ни один поезд не проехал по ним. Ни одна душа не появилась здесь. Кроме одного человека. — И что на этот раз, Поттер? — голос Снейпа звучал устало. — Ерунда, зацепило проклятием при облаве, — пожал плечами заметно повзрослевший Гарри и сел рядом с ним. — Так что я ненадолго к вам, меня быстро вернут к жизни. А где профессор Дамблдор? — Развлекается. Его очередь экспериментировать с нашим лоботомитом. — А. Эмм... — Гарри слегка растерялся. — А что он с ним делает? — Пытается пробудить в нем любовь к человечеству. — И как? Получается? — Пока не очень. Лоботомия, знаете ли, не всегда способствует пробуждению человеколюбия у маньяка. Некоторое время они молчали. Гарри вдруг подумал, что Снейп так и остался в том возрасте, в котором умер — интересно, через сколько их встреч в этом месте он, Гарри, станет старше его? И изменится ли отношение Снейпа к нему? Станет ли тот... Смогут ли они вести себя друг с другом, как равные? — О чем думаете, Поттер? — Да так... — Гарри пожал плечами. — Вы не хотите спросить, как я поживаю? Ну, там... Не собираюсь ли жениться, например. Или как мое здоровье. Или как там Малфои, или профессор Макгонагалл, или Флитвик, или... — Поттер, — прервал его Снейп. Он повернулся к нему и посмотрел в глаза. — Просто включите мозг и подумайте: зачем мне спрашивать настолько очевидные вещи? Только идиот не догадается, что Малфои выкрутились и вышли сухими из воды — в противном случае это были бы не Малфои. И Макгонагалл, и Флитвик останутся в Хогвартсе на своих постах до самой их смерти. А раз уж вы, упоминая их имена, не выглядите особо печальным, то легко предположить, что они живы и здравствуют. Гарри засмеялся: — Надо же, вы правы, профессор! Куда там Трелони до вас — все так и есть. А как насчет меня? — А вы, Поттер... — Снейп опять отвернулся и принялся сосредоточенно рассматривать кирпичную кладку в стене вокзала. — Вы, вероятнее всего, уже женились — потому что выглядите, как полный кретин. У Джеймса Поттера было похожее лицо, когда он женился на Лили. Далее — учитывая, сколько времени Молли Уизли кудахтала над вами, женились вы на мисс Уизли, вряд ли вам дали возможность попробовать завести отношения с кем-либо еще. В будущем вы, по примеру своего тестя, обзаведетесь толпой шумных и невоспитанных отпрысков, обзовете их банальными и предсказуемыми именами типа Джеймса или Сириуса, и все они вырастут настоящими гриффиндорцами. Вы же уныло проживете свою жизнь, гоняясь за ворами в Лютном и послушно отплясывая под дудку очередного Министра; к старости достигнете максимума, дослужившись до главы аврората. Скучная жизнь заурядного волшебника — как награда за подвиг. По мере того, как Снейп говорил, улыбка на лице Гарри превращалась в гримасу. — Не пойму, как вам только удается так испоганить все самое лучшее, что только есть в жизни, просто открыв свой рот, — изо всех сил сдерживая гнев, готовый прорваться наружу, сказал он. — Редкий талант, я уже и забыл, каким вы можете быть. — Ключевое слово — в жизни, Поттер, — скривился Снейп. — Мое теперешнее существование жизнью точно не назовешь. Я изнываю здесь от скуки из-за вас! — Скучно вам, а виноват я? — Именно! — Да я и сам не знаю, как так получилось! — Тупой недоумок! Вы никогда ничего не знаете наверняка, вы все делаете наугад! Да был ли в вашей жизни хоть один момент, когда вы действовали не по чужой указке, не следуя интуиции — а осознанно, все взвесив и просчитав? Когда вам помогал не слепой случай или невероятная удача, а здравый рассудок и трезвый расчет? — Мне это не нужно! — Ну конечно же! Зачем включать мозги по жизни, если проще полагаться на других? На меня, на Дамблдора, на мисс Грейнджер? Теперь за вас будет думать новоявленная миссис Поттер — жизнь удалась, поздравляю, ваш мозг окончательно встал на путь деградации! — Вы опять за свое? Иногда я вас ненавижу! — Тоже мне новость! — Ну что ж, прекрасно! Значит, мне придется найти способ, чтобы понять, как это все работает — и тогда я отправлю вас прямиком в ад! Вот уж где вам не будет скучно! — Отправляйте куда угодно, Поттер! Ваши угрозы смехотворны, безмозглый вы кретин! Надеюсь, в следующий раз вы убьетесь уже окончательно, без возможности вернуться обратно! — А вы бы и обрадовались! Вот и посмотрим тогда, кто кому устроит ад! — Клянусь Мерлином, в этом случае вы начнете завидовать мертвым — кое-чему я научился, ковыряясь в мозгах Темного Лорда, буду рад применить этот опыт и к вам! — Вы мерзкий садист! — А вы — безголовый идиот! — Бессердечный ублюдок, издевающийся над слабыми! — Кретин, неспособный жить своим умом! — Мальчики, не ссорьтесь, — в пылу спора они не услышали шагов Дамблдора. — Гарри, не могу сказать, что рад видеть тебя здесь в очередной раз. Тебе стоит менее легкомысленно относиться к своей жизни. — А вот я рад вам, профессор Дамблдор! Мне нужен ваш совет! Как вы думаете, не оставил ли Волде... В этот раз Гарри не растворялся медленно в дымке тумана — он исчез внезапно, с тихим хлопком, подобно домовому эльфу. Дамблдор погладил по голове несуразное существо, отдаленно напоминающее человека, которое пыталось укрыться в его руках, настороженно глядя в сторону Снейпа. — Сила Гарри возросла, — заметил Дамблдор. Снейп фыркнул. — Как и его беспримерная наглость. А вот объем головного мозга, боюсь, значительно уменьшился, — сказал он. — Зря ты вывел его из себя — мальчик еще нестабилен, неизвестно, как может проявить себя его дар. Неужели тебя настолько задела новость о его женитьбе? — Я оказал Поттеру услугу, заставив его задуматься над смыслом жизни и решить, действительно ли он заключается в наличии женских гениталий в зоне доступа. Если этот кретин хотя бы попытается думать головой, а не головкой, то у него появится шанс не сдохнуть окончательно в скором времени, утянув за собой и нас. — Ты не ответил на мой вопрос, Северус. — Да мне наср... Чертов гриффиндорец, кто дал ему в руки власть над материей пространства и времени? В этом месте нельзя солгать — тот еще ад! — Ну, это и справедливо — зачем обманывать себя, стоя на пороге вечности? — Что вы хотите услышать от меня, Альбус? — Снейп выпрямился, всем своим видом показывая непримиримое желание противостоять любым обстоятельствам. — Разве осталось что-то в моей душе, о чем вы не догадываетесь или не знаете наверняка? Мне обязательно проговаривать вслух свои постыдные и тайные желания? — Нет ничего постыдного в любви, Северус, — сказал Дамблдор и снова погладил изуродованное существо в своих руках. — Ты когда-нибудь поймешь это. Возможно, когда-нибудь это поймет и Том — когда сможет дорасти до полноценной души. Вы оба поймете это однажды... Возможно, это произойдет уже в следующей жизни, как знать?***
Возможно ли определить течение времени в пространстве, где все зыбко, нереально и относительно? Что может служить ориентиром там, где в бесконечной пустоте застрял клочок реальности, удерживающий в себе несколько человеческих пылинок? Достаточно лишь присмотреться к еще одной душе-пылинке, которая пока не растворилась в бесконечности — и не позволяла сделать это другим. У Гарри появились морщинки в уголках глаз, исчезла юношеская порывистость в движениях. Он выглядел серьезнее. Намного старше. Снейп неожиданно осознал, что сейчас они практически сравнялись в возрасте. — Вы изменились, Поттер, — сказал он. — Мне трудно ориентироваться во времени, но похоже на то, что вы не появлялись здесь довольно долго. — Да, вы правы. Мои дети выросли, я постарел, и мы с вами сейчас смотримся ровесниками, — повзрослевший и возмужавший Гарри больше не выглядел в глазах Снейпа вспыльчивым и наглым кретином. Он с видом хозяина осматривал призрачный вокзал. — А почему Волдеморт на поводке? И похож он больше на животное, чем на человека. Все продолжаете над ним эксперименты? — Дамблдор пытается восстановить целостность его души, я же надеюсь вырастить из него защиту от вас, Поттер. Что может быть для этого действенней вашего естественного врага? — Вы не меняетесь... — Здесь ничто не меняется. Может, порадуете разнообразием, мистер Поттер? Откройте вокзал Кингс-Кросс для проезжающих поездов, позвольте нам с профессором Дамблдором уйти в небытие? — Не сегодня, — Гарри мягко улыбнулся. — Но когда-нибудь это случится, и мы уйдем отсюда все вместе. — Надо же, а я думал, что со временем вы перетащите на этот вокзал все семейство Уизли и половину аврората, когда настанет их час. — Вы ошибаетесь, профессор. Нельзя грубо вмешиваться в законы мироздания. — Но ваша жена, Поттер? Вы не сделаете все возможное, чтобы она навсегда... — Если мне удалось сделать это однажды — не факт, что получится вновь, — не дал ему договорить Гарри. — Джинни не просто моя жена, она верный друг и соратник. Наша любовь переросла в дружбу и взаимное уважение, но... Я не вправе решать за нее. Или за кого бы то ни было. Там, в мире живых, люди меняются — здесь же все остается, как есть. Я страшно виноват перед вами, профессор, и перед Дамблдором, заставив оставаться здесь — но если скажу, что раскаиваюсь в своем поступке, то солгу. Это мой последний визит сюда, в следующий раз я умру окончательно и мы уйдем на перерождение вместе. — Дамблдор сейчас подойдет... — Мне нужно поговорить не с ним, — Гарри прошелся вдоль перрона — он явно был в замешательстве. — Даже не знаю, с чего начать... В общем, мы с вами переспали. И не однажды. Снейп молчал. — Не хотите узнать, как так получилось? Учитывая, что вы умерли? — Честно говоря, боюсь даже представить. Некрофилия? — Даже близко нет, вы все-таки извращенец! Сможете дать ответ на мой вопрос? Я хотел бы услышать правду. — Мне придется. В этом месте не лгут. Гарри подошел совсем близко — если бы это было в материальном мире, наверное, Снейп почувствовал бы его дыхание на своем лице. "Мы переспали..." Он бы многое отдал за эти слова при жизни, сейчас же... — Так получилось, что мне пришлось воспользоваться хроноворотом, — сказал Гарри. — Несколько раз... Ну, несколько десятков раз, если честно... Впрочем, это неважно. Суть в том, что каждый раз при вмешательстве в прошлое создавалась новая реальность, отличная от настоящей. В некоторых из них вы были живы... И в каждой или вы оказывались влюблены в меня, или я в вас. Мы с вами переспали в одной из этих измененных реальностей, в другой я, опять же, и вовсе не был женат на Джинни — но жил с вами... Это все странно, и я не могу забыть те чувства, что испытывал к вам... Сейчас мы исправили то, что натворили Скорпиус и Альбус Северус, но я хочу знать... — Альбус Северус? — Так зовут моего младшего сына. — О Мерлин! Вы назвали несчастного ребенка Альбус Северус? Какое извращение! — Он назван так в честь двух самых смелых людей, которых я знал! — И которых вы заперли в изолированном пространстве, куда можете попасть лишь вы. Поттер, у вас задатки маньяка. — Этих двух людей я искренне люблю и уважаю! — И одному из них вы регулярно хамите. — Исключительно потому, что этот человек несправедлив ко мне! — Этот человек заботился о вашей жизни, как умел! — Я знаю и благодарен ему за заботу! Но вот хотел бы знать... Если забыть то, что вы все время были мной недовольны... Я вам нравился хоть немного, когда вы были живы? В этой реальности? — Да. — Возможно, вы даже были влюблены? В меня? Хотя бы немного... — Да. — А может, чуть больше, чем немного? — Да, черт побери! Да! — Правда? — В этом месте не лгут! — Тогда... Сделаем это? — В отличие от вас, Поттер, я недостаточно материален для занятий сексом. Могу попробовать заняться этим с вами при помощи легиллименции. Покажу, как я представлял себе это. — Надеюсь только, что при этом вы не перепутаете легиллименцию с лоботомией? Пример вашего сосуществования с Волдемортом меня совсем не вдохновляет. — Хорошо. Я постараюсь не сверлить отверстия в черепной коробке, проникая в ваши мысли. — Вообще-то, я имел в виду, что собираюсь проникнуть в ваши. — Как скажете, Поттер. Надеюсь, потом вы не пожалеете о том, что сможете увидеть... На самом деле Гарри не нужно было применять какие-либо заклинания. Не здесь, в месте, которое являлось частью его души. Достаточно было посмотреть в глаза. Перламутровые капли на животе почти не отличаются по цвету от бледной кожи. Еле заметно дрожат — потому что и тело дрожит; то ли от напряжения, то ли от предвкушения. — Это зелье концентрации, Поттер, а не то, о чем вы подумали. — И варить это зелье нужно обязательно голым? — Именно. Это одно из важных условий! — Мне нравится такое условие... Гарри слизывает капли с живота, затем с члена — но там уже точно кое-что другое, и это вовсе не расплескавшееся зелье. Свет огня под котлами отражается в стеклах очков. — Давно мечтал трахнуть вас на лабораторном столе, профессор, рядом с кипящими котлами! Член двигается равномерно и в такт ему позвякивают флаконы с зельями, которые они так и не убрали со стола — этот звук действует одновременно умиротворяюще и возбуждающе. Что может быть лучше, чем занятия сексом под перезвон флаконов, наполненных зельями?***
Колба легко скользит в анусе; на ней заклятие, не позволяющее разбиться, и до черта смазки — но Снейп все равно поглядывает на Гарри с беспокойством. Все в порядке? Гладкое прозрачное стекло позволяет рассмотреть нежные розовые стенки, разглаживая складки. Северусу хочется рассмотреть их поближе — но как при этом удержаться и не обвести языком края дырки, а затем спуститься чуть ниже — к яичкам, к возбужденному члену? Магия — это очень удобно, ведь можно удлинить эту колбу и насадиться на нее с другого конца, что позволит им стать еще ближе друг к другу... Заниматься этим в лаборатории, где всегда под рукой нужное зелье и предмет правильной формы — что может быть лучше?***
В этот раз уже Северус слизывает блестящие капли с члена Гарри. Зелье имеет приятный кисловатый вкус, оно не смешивается со спермой — потому что не позволяет кончить. Гарри лежит на столе, широко раздвинув ноги; член стоит, как каменный — но Северус еще не наигрался. Он переворачивает песочные часы, которыми обычно отсчитывают время при варке зелий, и шепчет: — Когда упадет последняя песчинка, вот тогда и... Разве можно заниматься этим где-либо еще, кроме лаборатории?***
— А вы тот еще затейник, профессор! Я так и не понял, что вас возбуждает больше — я или ваши зелья... И склянки. — Я вас предупреждал, Поттер, — пожал плечами Снейп. — Мне нечего стыдиться: это всего лишь фантазии, у которых не было ни единого шанса воплотиться в жизнь. — Мне понравились ваши фантазии, — голос Гарри стал тише. — Но все еще впереди. Иногда даже разные миры и времена не могут изменить то, что связывает двух людей. До встречи, Северус. Мне пора возвращаться. — Скажите своему сыну Альбусу… Альбусу Северусу, я имею в виду, — я горжусь тем, что он носит мое имя, — произнес Снейп и чуть заметно улыбнулся. — Скажу обязательно. Не поверите: сегодняшняя встреча позволила мне узнать вас лучше, чем несколько лет жизни. Передайте мои извинения профессору Дамблдору — я не успел с ним увидеться в этот раз. — Он поймет...***
Хогвартс-экспресс издал предупреждающий гудок. — Наконец-то мы отправляемся навстречу большому приключению! — Дамблдор был счастлив. — Северус, я уверен, что в следующей жизни все будет по-другому! — Неизвестно только, хуже или лучше, — пробурчал Снейп. — Да и существует ли она, эта следующая жизнь? Может, все сказки? И вообще, Поттер явно не торопится. Сколько нам еще его ждать? А, наконец-то! — Вот и я! Рады меня видеть? Поедем все вместе, в одном купе? — услышали они веселый голос, который тут же заглушил очередной гудок.***
Хогвартс-экспресс медленно отходил от перрона — и вокзал позади него так же медленно растворялся в мутной дымке тумана...***
— Ты что, подглядываешь здесь за девочками, которые на качелях? — мальчик в круглых очках раздвинул ветки кустов и почти ткнулся в затылок тощему носатому мальчику лет десяти, внимательно наблюдающему из этих кустов за детьми на игровой площадке. Тот покосился на него, но никак не отреагировал. — Эй! Я с тобой разговариваю! — Держись от меня подальше, насекомое. Не то превращу в крысу — я волшебник и могу все! — носатый мальчик все же ответил, глядя с явной неприязнью, и нахмурился. Но в ответ он получил только широкую радостную улыбку. — Да ладно! Честно? Ты умеешь колдовать? Круто! А я тоже волшебник! Смотри, чего умею! — мальчик в очках вытянул руку и на его ладони в одну секунду расцвел цветок белой лилии. — Девчачье у тебя волшебство, — недовольно буркнул носатый мальчик. — Много ты понимаешь! Признайся, что завидуешь! Ты уж точно так не умеешь! — А вот и умею! И даже лучше: я умею не только колдовать, я еще могу сварить настоящий фейерверк из волшебного зелья! И я знаком еще с одним мальчиком, который тоже волшебник. И он вылечил собаку, которую забили камнями почти до смерти! — Ух ты! — восторженно заулыбался мальчик в очках и протянул руку. — Я Гарри. А ты познакомишь меня с тем мальчиком и его почти мертвой собакой? А как зовут тебя? Давай дружить? Нам, волшебникам, нужно держаться вместе! — Ты придурок и я не хочу с тобой дружить, — буркнул носатый и принялся выбираться из кустов. — Проваливай отсюда. — Не слушай его, на самом деле он не такой злой, как хочет показать, — к ним подошел еще один мальчик — улыбчивый и рыжий. Рядом с ним прихрамывал ободранный щенок на поводке. — Привет, я волшебник, а это Томми, моя собака. Рыжий дернул за поводок и щенок злобно оскалился. — Томми тоже не злой, просто видел в своей жизни много зла и мало любви. Но я это исправлю, я дам ему много-много любви! Приятно познакомиться, Гарри, я Альбус! А этого злюку зовут Северус. — Круто! — радостно подпрыгнул мальчик в очках. — Мы три волшебника! Значит, будем как Супермены — помогать людям! — И животным! — поддержал его рыжий. — Вы оба — идиоты, — с явной обидой в голосе заявил носатый. — Вот и колдуйте теперь друг с другом, а мне никто не нужен! Я буду расчленять крыс и резать их на маленькие кусочки при помощи магии! Вот! Это занятие для настоящих волшебников! Надменно задрав нос, он зашагал прочь. — Не верь ему. На самом деле, крыс он не расчленяет... пока, — сказал рыжий. — Только лягушек, но это для науки! Зато с ним интересно дружить — он тебе говорил про фейерверки из зелий? Мальчик в очках провел взглядом удаляющуюся от них тощую фигурку. — Говорил, — кивнул он. — Думаю, это и правда интересно — дружить с тем, кто умеет делать фейерверки и режет лягушек ради науки. Оба мальчика пожали друг другу руки и побежали догонять третьего. На один короткий миг в их глазах мелькнуло что-то общее — непривычно взрослое выражение, несколько чуждое для детских лиц. Нечто за гранью понимания и не принадлежащее этому миру.